***
Какаши жил в небольшой однокомнатной квартирке на северо-востоке Конохи близ тренировочных полигонов. Так как площадки для улучшения навыков были вкраплениями в густой роще, то здесь царила приятная прохлада. Многоквартирные дома вплотную прилегали к роще, тень от которой укрывала под собой узкие проулки. Наступала осень, из-за чего жители района ежечасно убаюкивались шелестом желтеющей листвы. Кров копирующего ниндзя располагался на третьем этаже, а окна выходили на вековые деревья, из-за чего просторный балкон утопал в опавших листьях. Хатаке не утруждал себя ежедневной уборкой, поэтому соседи косо поглядывали на нечистоплотного жильца. Бывало, захочется ему поутру перечитать эротический роман на свежем воздухе, он стряхнет листья с раскладного стула и усядется посреди захламленного балкона. Но так как сегодня его навестил Джирайя, то Какаши попросту смел мусор на улицу. Он достал из кладовки еще один стул, а также походный столик, заварил кофе и подал залежавшиеся сладости. Хатаке виновато почесал затылок из-за того, что подобные угощения — это верх холостяцкого хозяйствования, но отшельник был рад и этому. Саннин отхлебнул бодрящий напиток, слегка поежился из-за горечи, а затем начал: — Мне предоставили список документов, необходимых для усыновления Наруто, — и поставил керамическую чашку на стол. Какаши слегка откинулся назад, словно растворяясь от дуновений прохладного ветерка и тихо спросил: — Какие-то проблемы? — Еще бы, — цокнул Джирайя и покачал головой, — по открытой документации Наруто — это седьмая вода на киселе клана Узумаки и безродный подкидыш. В свидетельстве о рождении в графе «родители» прочерк. В акте о его поступлении в приют написано: «Был найден на окраине Конохи при разборе завалов после нападения Девятихвостого лиса…» Брови Хатаке в ленивом удивлении поползли вверх, а глаза покосились в недоуменном изумлении. Без слов понятно, что он хотел сказать. Что Какаши, что Джирайе не нужны были никакие документальные свидетельства родословной Наруто. Почти вся верхушка деревни знала, что Кушина Узумаки родила сына от Минато Намикадзе, из-за чего печать ослабла, а биджу вырвался наружу. Они могли стереть из всех бумаг упоминания о связи двух знаменитых шиноби с хулиганистым сиротой, но по сей день осталось множество свидетелей беременности Кушины. «Умерла при родах вместе с ребенком», — объявил тогда общественности Хирузен и упрятал мальчонку в приют, ограничив всем доступ к несчастному малышу. — Это же бред, — фыркнул Хатаке. — Оно и понятно, — отмахнулся саннин и сделал глоток кофе. — Но из-за того, что обстоятельства рождения Наруто — это секрет из архива S, то мы не можем собрать свидетелей и восстановить истину. — Тупик? — несколько недоверчиво уточнил Какаши, немного поддавшись к отшельнику. — Ха, — хитро ухмыльнулся Джирайя и самодовольно сложил руки на груди, выдерживая паузу, чтобы усилить любопытство собеседника, — ни в коем случае! Они спросили, а нет ли у меня документов, подтверждающих, что мальчик из приюта — это сын Кушины Узумаки, — словно мурлыкал он. — А вы? — еще более скептично спросил Хатаке. — А я блефовал, — заговорщицки протянул саннин и ехидно улыбнулся. — Вы хотите проникнуть в архив S и скопировать папку с личным делом Наруто? — Какаши пытался разобраться в замысле Джирайи. — Естественно, — пафосно отозвался отшельник и вновь сделал глоток кофе. — Рискованно, — прошептал Какаши, коснувшись подбородка несколькими пальцами. — Вопрос в исполнителе, — внезапно посерьезнел саннин и наклонился вперед, сверля взглядом копирующего ниндзя. — Это могли бы быть Хьюги из личной охраны хокаге… — Исключено, — помотал головой Хатаке. — Теперь Полиция несет дежурство по всей деревне, поэтому я стал чаще сталкиваться с Шисуи. Он сказал, что Хиаши предпочитает держаться в стороне и заниматься лишь вверенным ему органом. Джирайя постучал пальцами по столу, соображая, кто бы мог решиться на подобную авантюру. Псы Данзо заполонили всю резиденцию. В архив мог проникнуть лишь тот, чье нахождение в резиденции абсолютно естественно, или тот, кто не вызовет никаких подозрений у охраны. Чтобы пробраться в архив, сначала нужно попасть в кабинет хокаге, раздобыть там ключ, затем спуститься за документами, после вернуть на место печать. Процедура не из простых. — А если, — вдруг нарушил тишину Какаши, — это будет кто-то из семьи господина Фугаку? Отшельник одобрительно кивнул и произнес: — Это идея. Итачи обладает задатками первоклассного шпиона. — Придет в выходной день навестить отца, — мягко добавил Хатаке. — Именно, ведь всем известно, что новый хокаге работает, не поднимая головы, — бодро продолжил саннин. — Решено, подкараулю парнишку сегодня же. — Но даже если Вам удастся собрать все необходимые документы, позволят ли старейшины усыновить Наруто? — внезапно засомневался Какаши. — Они не дураки. Им проще пойти мне навстречу и отдать мальчонку, придумав тому благовидную легенду, нежели чем переживать, а не обнародую ли я бумаги в случае отказа, — подмигнул Джирайя.***
— Скверная затея! — честно заявила госпожа Микото, накрывая на стол. — Иного не придумали, — несколько виновато пожал плечами саннин, сидя на дзабутоне. Он подкараулил мать с первенцем возле их дома. Госпожа изнемогала от одиночества, так как младший сынишка баловал визитом лишь в выходные, а муж круглыми сутками находился на работе. Она встретила старшего после службы, чтобы поболтать по пути, а затем и отужинать вместе. Когда перед ними нарисовался отшельник, то Микото любезно предложила ему присоединиться к предстоящей трапезе. Джирайя охотно согласился, попутно вспоминая скверный завтрак у Какаши. — Это слишком рискованно, — строго сетовала госпожа, садясь за стол. — Без риска никак, — будто обреченно прошептал Итачи, вдыхая запах цукияки. На несколько секунд саннин и думать забыл о миссии, глотая слюни. Желудок при виде домашней еды заурчал не на шутку. — Я понимаю, — недовольно фыркнула Микото, театрально закатив глаза. — Но риск должен быть оправданным. У тебя есть свои задачи в рамках общей миссии, вот и занимайся ими. А так подставляться из-за пустякового дела — это безрассудство! Что ж, — резко смягчилась она. — Все разговоры после еды. Джирайя жадно поглощал угощения, смачно причмокивая. Он готов был спорить на все сбережения, что Микото Учиха готовила лучшие цукияки в стране Огня. А она и рада стараться, ей искренне было приятно наблюдать отменный аппетит гостя. Домашние привыкли к ее кулинарии, поэтому госпожа много лет не слышала ничего больше формальных благодарностей. — У Вас талант! — восхитился отшельник, разделавшись со второй порцией. — Очень лестно! — с восторгом отозвалась она, убирая грязную посуду. Джирайя откинулся назад, опершись на левую руку, а правой гладя набитый живот. Итачи легонько улыбнулся комичному зрелищу. Не каждый день удается увидеть одного из легендарной троицы в столь непосредственной обстановке. — А дело-о, — лениво протянул саннин, — отнюдь не пустяковое, — он решил продолжить обсуждение. Микото смерила гостя скептичным взглядом, опустилась на дзабутон и деловито произнесла: — Рисковать должен тот, кто не боится быть пойманным. — Например? — с любопытством уточнил отшельник, прищурившись. — Я, — с вызовом заявила она. Итачи ошарашенно уставился на мать, а Джирайя довольно ухмыльнулся, так как чуял, что госпожа ранее возмущалась не из соображений обыкновенного переживания за отпрыска. Ей хотелось внести свой вклад в общее дело. — Вы раньше занимались чем-то подобным? — заговорщицки спросил саннин. — Я бы не сохранила мир в доме с тремя мужчинами, если бы ежедневно не плела интриги. Причем так, что никто из них этого не понимал, — холодно, но при этом с ноткой бахвальства ответила Микото. Гримаса Итачи искривилась от услышанного. Последние пару месяцев он словно наблюдал не родную мать, а какого-то чужого человека. До всех событий ему бы и в голову не пришло, что она крайне смелая, так еще и азартная. Матушка всегда демонстрировала себя в качестве хранительницы домашнего очага, иногда суетливой наседки, но не как решительного игрока на карте политических интриг. Даже отец со всей полнотой власти мерк на ее фоне. — У Вас уже есть план? — Конечно, — кивнула госпожа. — А если Вас поймают? — не унимался отшельник. — Не поймают, потому что они будут заняты другими делами, — в манере детской наивности пояснила Микото.***
Тем же вечером Какаши пресытился чтением и решил прогуляться до продуктовой лавки, чтобы отовариться полуфабрикатами, поскольку талантами к кулинарии не обладал, еще лень ласково шептала на ухо: «Побереги силы». Поэтому он предпочитал лелеять психику, а не желудочно-кишечный тракт. Хатаке дождался, когда солнце скроется за горизонтом, и выбрался из квартиры. На улице сновал народ. Жители Конохи желали вдоволь насладиться последними теплыми вечерами, когда ветерок приятно ласкал кожу, а не пронизывал насквозь. Летние террасы отрабатывали сезон, готовясь считать баснословную выручку. Молодежь толпилась у водоемов, а взрослые утоляли жажду холодным пивом. В таком скоплении людей хорошо устроились местные воришки, вытаскивая кошельки из карманов охмелевших зевак. Кто-то из сорванцов незаметно набивал сумки сладостями в тот момент, когда озадаченные продавцы готовились к завершению рабочего дня. Влюбленные пары ходили под руку. Кавалеры отдавали дамам пиджаки, чтобы те прикрыли оголенные плечи. Бездомные животные забились по углам, с жадностью ожидая ужин в виде объедков. А уже пожухлая листва шуршала под ногами и изредка проносилась над крышами. Зажглись уличные фонари, запестрели вывески заведений, возник свет на торговых витринах, а Какаши потихоньку брел, абстрагированный от суеты. Его мысли были приземленными — «хоть бы не столкнуться с кем-нибудь из знакомых», «лапшу быстрого приготовления куплю по акции», «а не добавить ли больше овощей в рацион», «нужно покормить кошку, что поселилась во дворе», «зайду в книжный, вдруг появился новый выпуск журнала». Хатаке едва уловимо насвистывал незамысловатую мелодию, которая тут же растворялась в общем гуле. Он набрал полную корзину всякой всячины: от полезной клетчатки до гадостных углеводов. По пути на кассу он прихватил несколько брошюрок, на заднике которых рисовались купоны. Какаши любил вырезать их и складывать в кухонный ящик, чтобы сэкономить на потенциальной покупке, но этот момент никогда не наступал. Ящик давным-давно наполнился до верха, некоторые из купонов уже выцвели. «Вдруг понадобятся», — оправдывал свою лень Хатаке. Юная продавщица ожидаемо строила глазки, складывая товары в пакеты. На пару лет младше Какаши, но еще ни разу не побывала замужем. Он из вежливости улыбался ей в ответ, делая вид, что не понимал намеков. Из-за чего любвеобильность девушки лишь усиливалась, ведь ей казалось, что Хатаке скромен ввиду долгого одиночества, которое непременно и ежечасно терзало его душу. Отнюдь, реальность была прозаичнее. Какаши и впрямь чаще всего проводил время сам с собой, но его это не беспокоило. Ему было комфортно вести холостяцкий быт, перекусывать вредностями, надевать то, что попадалось под руку, засыпать, растягиваясь вдоль диагонали кровати, смотреть дурацкие шоу, параллельно что-то комментируя, и утопать в сценах бульварной литературы. Общения достаточно на работе, а так же по дороге со службы домой. Более того, Хатаке предпочел бы и вовсе оставаться немым, если бы иное не предписывали формальные приличия. Иногда наступала тоска по причине однообразия, тогда он шел в бар с Асумой, чтобы пропустить по рюмочке-другой саке, или отправлялся на тренировочные полигоны, где вечно упражнялся Гай. Он не всегда был таким. К собственному несчастью, однажды он открыл душу своим товарищам, но те скоропостижно скончались. Какаши долго не мог смириться с потерей, укутался в броню безразличия и привык к одиночеству. Со временем это привело к тому, что у него просто отпала нужда в близости с кем-либо. Он связал свою жизнь с Конохой, проблемы которой иногда нарушали безмятежное спокойствие. Да, Хатаке порой ленился служить согласно букве кодекса чести шиноби, но продолжал это делать, так как судьба родного селения заместила ему родителей, друзей и любимую. Он навечно обречен выступать охранником благополучия деревни. Какаши распрощался с персоналом лавки, скрыл физиономию за картонными пакетами и побрел в книжный. Ему казалось, что с помощью такого прикрытия его никто не узнает. Но как же он ошибался… — Какаши-сан! — окликнул знакомый голос. Хатаке и ухом не повел, сделал вид, что Шисуи обознался, и продолжил путь. Учиха не унимался, поэтому нагнал копирующего ниндзя и перегородил тому дорогу. Если бы лицо Какаши не скрывала маска, то юноша увидел подобие оскала. Хатаке опустил пакеты и солгал: — Вот так встреча. А я по делам шел, — намек распознал бы даже самый запущенный тупица. Шисуи был не из числа глупцов и сразу понял, что вероломно навязал свою компанию, но он обратился к Хатаке не из вежливости или с целью светской беседы, а по делу. — Вам что-нибудь известно о миссии? — его крайне интересовало задание, связанное с Орочимару. — Да-а, — смягчился Какаши, — утром ко мне заходил Джирайя-сама. В глазах Учихи плясало любопытство. Хатаке кивком указал ему на переулок поблизости, чтобы обсудить все в тихой обстановке без лишних ушей. Они остановились у запасного выхода бара и присели за столик для персонала. От переполненной пепельницы несло хуже, чем от Сарутоби. Шисуи брезгливо поежился, а затем уставился на Какаши с тем же молчаливым вопросом. — Все пока гладко, — почесал затылок он. — Хирузен-сама поговорил с господином Фугаку, тот дал добро, но заявил, что подготовка займет не меньше двух недель. Для утверждения состава необходимо предоставить четкий план, где обосновано участие каждого шиноби. — Данзо не вмешается? — засомневался Учиха. — Не думаю, — пожал плечами Хатаке. — Какая ему разница. Орочимару — враг для всей деревни, а значит, что и для него. Разве что, Шимура навяжет своих людей, но и это не проблема. Пусть болтаются рядом. — А Вы уже думали над составом? — Да, — он отозвался более чем непринужденно, — мы с Джирайей-самой сошлись на мне, тебе, Итачи и Тензо. — Член Корня, двое из АНБУ и служащий Полиции, — бормотал Шисуи, — Что ж, — и резко взбодрился, — звучит чудно. — Вот и мы так решили, — кивнул Какаши. — Как дела в Полиции? Учиха сначала поерзал на стуле, а затем нехотя ответил: — Да как сказать… — Как есть. — Их можно понять, — издалека начал Шисуи, — после подозрений, что длились годами, клан наконец получил признание, а затем на должность начальника пришел чужак… Который, как им кажется, ненавидит Учих, — он осекся. — В общем, господин Хиаши услышал мои доводы, осмотр со входа убрал, стал передвигаться по зданию без личной охраны, но душит всех! Жуть! Всем нужно время, чтобы привыкнуть к новым порядкам и перестать видеть в Хьюгах угрозу. Вопрос лишь в том, продержится ли этот хрупкий мир до того момента, когда все детали механизма заработают. — Да уж, — выдохнул Какаши, удивляясь абстрактности пояснения. Но главное — суть ясна. Новый начальник Полиции не самодовольный диктатор, а мыслящий человек, пусть со скверным характером и странными причудами. Если два великих клана объединятся не по бумаге, а в действительности, то любая буря будет им не по чем. Данзо, ослабленный материально, не сможет противостоять им даже с небольшой армией АНБУ Не за спиной. Клан Учиха и клан Хьюга должны своим примером показать всей остальной Конохе, что противостояние, длившееся десятилетиями, можно завершить под патронажем обыкновенной воли. Пусть и с династическим браком в придачу… Красноречивее могла бы быть только дружба с Сенджу, если бы те не вывелись со свету. Они обсудили все насущные темы и разошлись по своим делам. Хатаке нравились собеседники вроде Шисуи, что не задавали лишних вопросов и старались держаться конструктивной фабулы. Но несмотря на данные обстоятельства в мыслях мелькнуло: «Лишь бы кого-нибудь еще не встретить».***
Планирование авантюры заняло несколько дней. Микото продумала каждую мелочь, разработала пять вариантов развития событий на случай, если что-то пойдет не так. Но самое главное — необходимость дождаться выходных, так как не последнюю роль в плане играл Саске, что по будням находился то в Академии, то в квартале клана Хьюга. Госпоже вчера посчастливилось поздно ночью отужинать с супругом. В процессе недолгой беседы она успела разыграть небольшую драму. «Ты совсем о семье забыл! Работаешь и работаешь — сам на себя не похож!» — причитала Микото. Фугаку виновато смотрел на домашнюю еду и горько вздыхал. Тогда Учиха добавила: «Завтра твой сын явится погостить, а ты его не увидишь! Нет уж, если сам не придешь к нам, то мы придем к тебе!» Она специально подстелила соломку, чтобы ее визит в резиденцию не вызвал подозрение у мужа. К тому же, Микото и ранее периодически захаживала к нему на работу, дабы принести чистое белье и горячий обед, по которому часто тосковал новоиспеченный хокаге. Сегодня утром на порог пожаловал Саске, что обвил ее обеими руками и не отпускал несколько минут. Он всегда делал так, потому что успевал соскучиться за пять дней пребывания у господина Хиаши. После крепких объятий мальчонка принимался жаловаться на строгость порядков клана Хьюга, изнурительные тренировки и отсутствие отдыха. Затем Микото трепала его за щеку и кормила сладостями, предварительно шепнув на ухо: «Не говори ничего Хиаши-сану». Саске умудренно кивал и набивал рот шоколадом. Следуя стандартной процедуре они должны были пойти на прогулку, но на сей раз у госпожи были иные планы. — Котенок, мне нужна твоя помощь, — жалобно протянула она, сидя за столом. Сынишка нахмурился, не понимая причины расстройства матери, но поддался вперед, недоуменно взглянув. — Никто кроме тебя не справится, — наигранно тяжело вздохнула Учиха и поднялась на ноги. — Что же нужно сделать? — встрепенулся Саске, ерзая на дзабутоне. Внутренне Микото ликовала, гордясь готовностью отпрыска. В действительности, он бы и так помог ей без всяких манипуляций. Но попавшись на крючок, Саске сделает все, что необходимо не из чувства долга, а по причине собственной заинтересованности. — Сыграть в прятки в резиденции, — мимоходом бросила она, уходя из столовой на кухню. Сынишка тут же вскочил, позабыв о лакомствах, и побежал вслед за ней, вслух вопрошая: — Что это значит? Зачем? Мы сейчас пойдем к ото-сану? Госпожа делала вид, словно не замечает взбудораженного ребенка. Она остановилась возле тумбы, чтобы сложить гостинцы в корзинку. Саске стоял за спиной, ожидая внятного ответа. Но его терпение — крайне ограниченный ресурс. Он сверлил раздраженным взглядом спину, готовясь топнуть от возмущения. Учиха чутко ощущала грань, поэтому за мгновение до детского психа обернулась и с улыбкой произнесла: — Твой отец попросил проверить, хорошо ли работают охранники, потому что в последнее время стал замечать, что они засыпают во время службы. Ну так что, ты в деле? Черная радужка заискрилась от восторга. Ямочки выступили на щеках. — Конечно! — пискнул он, не веря собственному счастью. Ощущать причастность к делам взрослых приходилось не часто, но даже редкие возможности приносили искреннюю радость. Микото присела на корточки и стала медленно проговаривать план: шаг за шагом, действие за действием. Она повторила рассказ несколько раз, чтобы каждая деталь плотно засела в голове у сынишки. Когда взгляд стал более сосредоточенным, а настроение отпрыска перешагнуло черту взбудораженности, то госпожа скомандовала: — Пойдем. Саске уцепился за материнскую ладонь, предвкушая интересную авантюру. Госпожа шла быстро, явно торопясь, сынишка же старался поспевать за ней, пружиня. Почти все прохожие останавливались, чтобы поздороваться с первой дамой на деревне. Она отвечала им вежливым кивком. Учиха понимал, что его мать уважали в Конохе. Сам же он испытывал подобное отношения лишь в Академии, когда учителя рассыпались в поклонах перед «достопочтенным» сыном Хокаге. Из-за чего одноклассники сразу невзлюбили Саске, только девчонки докучали ему, наивно строя глазки. В квартале клана Хьюга он был прочим среди равных. Точнее, побочная ветвь неизменно источала пиетет, но это связано не с конкретной персоналией, а с выученным преклонением перед главной ветвью. А поскольку Учиха являлся подопечным Главы клана, будучи, к тому же, сыном пятого Хокаге, то условно принадлежал к высшему сословию. Его не тревожила зависть. Сердце не кололо отсутствие всеобщего признания. Самым важным для Саске было уважение внутри семьи. Он всеми силами старался доказать, что достоин признания не меньше, чем Итачи. И судьба дала ему очередной шанс. Они дошли до резиденции, прошли через пост охраны, где осмотрели корзину и поднялись на этаж к кабинету Хокаге. Возле двери стояли АНБУ Не и кучка работников, ожидающих своей очереди. Микото не пришлось толкаться, все расступились, только заметив членов венценосного семейства. Шиноби в маске строго отчеканил: — У Фугаку-самы прием. — Мы не спешим, — прошипела госпожа, прищурившись. Саске огляделся по сторонам: у всей толпы были одинаково удрученные лица. Он смутился и-за столь унылого зрелища, а затем уставился на мать, что резко напряглась по неведомой причине. Вскоре дверь в заветный кабинет отворилась. В коридор вышел Данзо вместе с личной охраной. Он безразлично смерил Учих с головы до пят, затем легонько поклонился и старчески проскрипел: — Добрый день. — И вам, — холодно бросила Микото и потянула за собой сынишку. Хокаге выглядел уставшим как никогда прежде. Его кислая гримаса вызывала тревогу. Темные круги под глазами терялись на сером лице. Взгляд опустошенный, смотрящий не перед собой, а сосредоточенный в отвлеченной фантазии. Он не сразу заметил родных, но когда все же опознал обеспокоенных близких, то неуклюже поднялся с кресла. От резкого движения все тело звучно захрустело — отчаянная мольба организма о помощи. В глазах заискрилось приятное удивление. Фугаку за всей суматохой позабыл о ночном разговоре с супругой, поэтому ее визит, так еще и в компании младшего сына оказался для него сюрпризом. Госпожа на несколько секунд отрешилась от серьезного амплуа и обмякла в недолгих объятиях мужа. Они быстро отпрянули друг от друга, вспомнив о зорких наблюдателях в лице личной охраны. Учиха деловито протянул руку сынишке, чтобы хорошенько помять детскую ладошку. Саске сконфуженно поморщился от неприятных ощущений, но вытерпел мужскую хватку. Затем Фугаку довольно похлопал его по спине, осведомился о делах, покосился на корзинку с обедом и перевел взгляд на Микото. Она тут же прочитала в глазах супруга: «Мне срочно нужно идти». Госпожа проигнорировала немое послание и заявила: — Мы давно не виделись, поэтому дождемся тебя здесь. Хокаге недовольно скривился. Ему крайне не нравилась редкая непокорность жены, но из-за спешки он не стал вступать в спор, схватил кое-какие бумаги со стола, и, выходя из кабиннета, бросил: — Постараюсь побыстрее. Половина личной охраны удалилась вместе с хокаге, а другие трое остались следить за Учихами. «Наверняка ушли Хьюги, а остались подчиненные Данзо», — брезгливо умозаключила Микото. Госпожа вместе с сыном просидели на кушетке не меньше получаса. Саске уже стал ерзать от скуки, тогда Микото не выдержала и буркнула громче обычного: — Не могу сидеть без дела, — и принялась разбирать корзинку с блюдами и вещами. Шиноби в маске сначала замешкались, им пришлось не по нраву самоуправство госпожи, но высказаться не решились. Они впились взглядом в снующую по кабинету Микото, явно подозревая что-то неладное. Саске в это время уселся в отцовское кресло и стал разглядывать причудливую канцелярию. Микото хозяйничала как у себя дома: перекладывала рабочую одежду с полки на полку, ровняла стопки бумаг, попутно сметая залежавшуюся пыль. АНБУ Не внимательно следили за каждым предметом, которого касалась госпожа, но она так и не притронулась к чему-то секретному. Внезапная уборка продлилась около часа, и бдительность наблюдателей ослабла. Саске чутко уловил момент. Он нарочито лениво потянулся и жалобно протянул: — Мне ску-у-учно. Можно я пройдусь? — Отец вот-вот вернется, — наигранно возмутилась Микото. — Пожалуйста! — как можно жалобнее взмолился Саске. — Ладно, — устало выдохнула она. — Только далеко не уходи. — Спасибо! — восторженно выпалил он и, молниеносно сорвавшись с места, выбежал в коридор. АНБУ Не вовсе не шелохнулись. На что госпожа громогласно выругалась: — И чего стоите? Вдруг он себе шею свернет?! Один из них судорожно кивнул и молча ринулся за мальчиком. Двое же остались стеречь Микото. «Назойливые», — мелькнуло в ее мыслях. Она в очередной раз подошла к столу со словами: — Обед стынет, — но на этот раз стала накрывать прям на рабочем месте. — Но бумаги! — словно возмутился охранник. — Сама вижу! — отрезала Микото, продолжая хозяйничать. Госпожа достаточно измотала наблюдателей беспардонным самоуправством, чтобы продолжить затеянное. Она намотала на левое предплечье кухонное полотенце, дабы то свисало и мешало обзору, и во время очередной манипуляции с сервировкой подменила необходимую печать на муляж, который заботливо изготовил Джирайя. Микото ловко упрятала заветный ключ под рукав, затем, складывая необходимое обратно в корзинку, положила туда же и печать, скрывшуюся в складках полотенца. «Ловкость рук и никакого мошенничества!» — мысленно ликовала госпожа. Она нарочито устало выдохнула и произнесла: — Сообщите хокаге, что мы не смогли его дождаться. — Есть! — ответил один из охранников. «Теперь нужно поднять панику, чтобы все ринулись на поиски Саске», — умозаключила Микото и в конце коридора у парадной лестницы состроила обеспокоенность. Один из сотрудников канцелярии тут же обратил внимание на встревоженную госпожу и осведомился, все ли у нее в порядке. Зрачки забегали из стороны в сторону, а затем сосредоточились на собеседнике. — Нет! — в сердцах выпалила она. — Нигде не могу найти Саске! — Давно ли? — настороженно спросил парнишка. — К несчастью… — театрально запнулась Микото, — н-не знаю. Он вышел из кабинета, чтобы пройтись, а сам словно сквозь землю провалился. Хотя я отправила за ним АНБУ! А теперь ни охранника, ни сына! Юноша не ну шутку испугался, ведь пропал достопочтенный сын! К тому же, раз и человек из личной охраны тоже растворился, то дело и впрямь дрянь. Госпожа со скрытым упоением читала немые опасения в глазах собеседника. «Проглотил наживку!» — Помогите! — взмолилась она, взглянув на парнишку крайне пронзительно. Он судорожно закивал и бросил, убегая: — Я сейчас же поставлю всех в известность! Не прошло и нескольких минут, как вся резиденция стояла на ушах. Лишь хокаге и старейшины оставались в неведении в силу продолжительного закрытого совещания. Только лишь подтвержденное нападение врага могло служить поводом, чтобы прервать столь важную беседу. А пока ищущие надеялись, что сложившаяся ситуация — это всего лишь детская шалость, а не чрезвычайное путешествие, поэтому решили разобраться в инциденте самостоятельно. Саске, как и было оговорено ранее, во время общей суматохи преспокойно сидел в вентиляции возле отверстия над женской уборной в ожидании матери. Она не заставила себя долго ждать и поспешила к месту встречу, чтобы передать тому печать. Микото вероломно встала ногами на унитаз и простучала короткий шифр, дабы мальчишка выглянул из укрытия. Через секунду решетка заскрипела, а из отверстия высунулась любопытная гримаса. — Умница! — восторженно откликнулась госпожа, передавая маленькому заговорщику ключ. — Все помнишь? Саске решительно кивнул в ответ. — Давай повторим на всякий случай, — шепотом произнесла Микото. — Сам в архив не суйся. Отправь туда клона. И не забудь отдать ему шпаргалку. Если вдруг кто-то войдет в архив, то пусть тут же спрячет печать под какой-нибудь шкаф и исчезает. Ясно? — Да, — вновь кивнул Саске. — Сам же… Но он перебил мать: — А мне нужно выбраться из вентиляции и затеряться в подвале. — Именно, — довольно подытожила госпожа. Они даже не стали прощаться. Саске тут же поставил решетку на место и отправился выполнять авантюрное поручение. Микото же вышла в коридор, чтобы спросить у первого же охранника, не разыскали ли они ее сына. Ответ был отрицательным, но с заверением, что вскоре результат окажется положительным. - Куда же он запропастился! — словно срывалась на плач госпожа. Чтобы предупредить истерику, сотрудницы архива AB с двух сторон взяли под локотки Учиху и увели на свое рабочее место, а затем напоили успокоительным. Микото поблагодарила их за заботу и без лишних пререканий приняла их помощь. И, усевшись в кресло, прокрутила план в голове: «Господин Джирайя — первоклассный шпион и разведчик. По его заверению, почти все архивы имеют схожую планировку, систему хранения и кодирования. Он набросал на бумаге несколько вариантов, где именно может хранится личное дело Наруто и под каким наименованием. Если все пройдет гладко, то это не должно отнять у Саске больше десяти минут. Внутри никого не должно быть, так как обеденный перерыв положен даже сотрудникам архива S. То есть, в данный момент он должен быть защищен лишь охраной снаружи. А так как печать — это ключ не только от входа, который Саске благополучно минует по вентиляции, но и от сейфа, где хранятся ключи от ячеек в стеллажах, то все может получится. Смех». Микото не на шутку обеспокоило то, что секреты Конохи могут запросто утечь в руки к любому. Она решила, что по завершению проделки обязательно намекнет супругу на дыру в «тылу». Стоит оговорится, что ранее было все не так худо. Во времена, когда руководство деревни активно сотрудничало с кланом Узумаки, то ни одному шпиону не удалось стащить хоть мало-мальски путный документ. Но Узумаки пали, а их секреты были преданы забвению. Сколько ни старались шиноби деревни освоить фирменное фууиндзюцу, но ничего из этого не вышло. «Может от этой Асэми будет толк», — мысленно прыснула госпожа. Прошло около двадцати минут после того, как Саске скрылся в вентиляции. Микото стала бить нервная дрожь. Она поднялась с кресла и выглянула в коридор, а там суматоха лишь разрослась. Некоторые умники стали искать след мальчонки в мусорных ведрах, под диванами и даже за горшками с цветами. Картина хоть и комичная, но крайне удручающая. «Как же ты деградировала, Коноха». — Они вот-вот его найдут! — заверила ее девчушка из архива AB. — Да, — с легким пренебрежением бросила госпожа и тут же отправилась ко входу в архив S, чтобы проверить обстановку. С каждым шагом ее беспокойство нарастало, в голову лезли неприятные образы, от которых ежесекундно приходилось отмахиваться. Все проносились мимо нее, словно ошпаренные, будто бы искали не ее сына. Возле архива S несли охрану двое АНБУ Не. Они не шевелились вовсе, а лишь смотрели куда-то вдаль. Их не тронула ни общая паника, ни появление госпожи. Микото с облегчением выдохнула, ведь это означало, что Саске так и не обнаружили. Она остановила Хьюгу, что секунду назад заскочил на этаж и строго спросила: — Нашли? — Нет, — виновато ответил он и потупил глаза в пол, — меня только поставили в известность. — Понимаю, — мягко ответила она. — Мне кажется, что раз его еще не нашли, то он мог зачем-то притаиться в подвале. Мало ли что привлекло его внимание. Проверьте его с помощью бьякугана. — Есть, — бодро отозвался Хьюга и помчался вниз. «Как хорошо, что я его вовремя поймала».