***
Середина учебной недели, осенний полдень. Ученики грелись в натопленном классе, наблюдая за слякотью за окном. Поздний октябрь в этом году оказался серее серого, от чего всем ребятишкам больше хотелось смотреть дома телевизор или листать комиксы, укутавшись в плед, а не слушать заунывные лекции преподавателя. Каждый из них уже с брезгливостью представлял, как после занятий придется преодолевать сырость прежде, чем исполнить желаемое. Капли дождя ритмично стучали по окнам, еще больше убаюкивая. И только двое из всех присутствующих и мечтать не могли об обыкновенных детских шалостях. У Хинаты и Саске было отличное от всех расписание. Если юная госпожа уже родилась в условиях тотальной строгости, когда о ее собственных предпочтениях не шло и речи. Специальная диета, только традиционная одежда, одобренная няней, тренировки тайдзюцу и ниндзюцу, уроки этикета и каллиграфии, чтение классической литературы и много чего еще. Саске же первое время пребывал в ужасе от порядков в клане Хьюга. Он никогда не был беспризорным хулиганом вроде Наруто, бездельником сродни Шикамару, лежебокой как Чоуджи, но тем не менее, в семье ему позволяли больше вольностей. В рационе присутствовали вредные лакомства, ходил в чем хотел, матушка насильно наряжала лишь на конкретные мероприятия, тренировки лишь в удовольствие, а не в качестве обязанности, а об остальном и говорить не стоило. Теперь же он вместе с Хинатой разделял тягости главной ветви клана Хьюга. Сначала Саске противился резким переменам, но постепенно привык. Не то чтобы они ему нравились, он просто перестал бунтовать. Но в тотальной строгости были свои прелести. За время проживания у белоглазых консерваторов Саске заметно развил навыки, стал лучше контролировать чакру, продвинулся в тайдзюцу, улучшил метание кунаев и сюрикенов. Кроме того, под дотошным наблюдением Учиха назубок учил теорию, поэтому вскоре выбился в ряды лучших в классе. Хината тоже старалась, но постоянные сравнения то с Саске, то с Ханаби сказывались на уверенности, из-за чего она больше отмалчивалась. Лишь в редкие моменты, когда Ирука-сенсей требовал отчитаться о проделанном домашнем задании на всю аудиторию, она, запинаясь от смущения, все же отвечала на поставленные вопросы без последующих замечаний по изложению. Саске смотрел то на настенные часы, то в окно, еле сдерживаясь, чтобы не уснуть. Ирука-сенсей сам с трудом подавлял предательские зевки, читая учебник по «Основам работы чакры». Он ходил по классу из угла в угол, пытаясь побороть осеннюю хандру. Кое-кто уже во всю сопел, но Ируке было лень ругать нерадивых учеников. По ощущениям занятие длилось дольше обычного, даже сенсей мысленно отсчитывал секунды до окончания урока. Стрелки часов достигли нужной отметки, и наступил долгожданный длинный перерыв. Все как по команде достали контейнеры с обедом, принесенным из дома, и приступили к трапезе. — Приятного аппетита, Саске-кун, — робко вымолвила Хината, сидящая по правую руку. — И тебе, — вежливо ответил Учиха и без удовольствия принялся за рыбу на пару и свежие овощи с рисом. — Саске-кун! — вдруг воскликнула Ино, что жевала яблоко за соседней партой. Мальчишка не хотел обращать внимание на Яманака, но инстинктивно повернулся. На что та ответила почти беззубой улыбкой и самодовольным смешком. — Мы украли ключи из учительской. Не хочешь после уроков заглянуть в подсобку с оружием? — заговорщицки спросила она и подмигнула. — Нет, спасибо, меня это не интересует, — безразлично солгал Учиха. В действительности, ему было страсть как интересно поупражняться без присмотра Ируки-сенсея, вечно ворчащего о технике безопасности, без надзора наставника в лице одного из Хьюг. Но его, как воспитанника главной ветви клана, вечно сопровождала свита. И конечно, никто ему не позволит отлучиться после уроков даже на пятнадцать-двадцать минут. Лишь редкими вечерами ему выпадала возможность ненадолго слинять из-под опеки господина Хиаши. — Вот видишь, Ино. Я тебе говорила, что Саске-кун не интересуется подобным, — деловито, но при этом смущаясь вступила в беседу Сакура. Харуно искоса глянула на Учиху, раскраснелась, а затем вновь спряталась за бойкой подругой. Яманака недовольно хмыкнула в ответ. — Эй! — позади заверещал Наруто. — А что вы только его зовете? — в голосе звучала нотка обиды. Сакура, не удостоив Узумаки ответом, лишь брезгливо нахмурилась. Ино же лениво махнула рукой и недовольно протянула: — Если ты будешь орать на весь класс, то никто никуда не пойдет. — Так возьмете меня с собой? — уже шепотом поинтересовался Наруто. — Посмотрим на твое поведение, — умудренно ответила Яманака, спародировав Ируку-сенсея, что развеселило Харуно, Узумаки и Хьюгу. Лишь Учиха еле слышно буркнул под нос: — Дураки. Хината пристально посмотрела на соседа по парте и вдруг поняла, что он никого не осуждал, а лишь искренне завидовал ребятам. Поэтому она решила поддержать его: — Мне тоже это не нравится, — и легонько улыбнулась, Саске ответил тем же. Вскоре перерыв подошел к концу. Исчез хруст чипсов, которые жадно всю перемену жевал Чоуджи, стих и говорливый Наруто, замолчали девочки-сплетницы. В классе вновь воцарился шум дождя, перемешанный с монотонной лекцией Ируки-сенсея. Учащиеся с трудом высидели еще два занятия, получили домашнее задание и наконец-то услышали заветное: «Все свободны, до завтра!» Все тут же ринулись к шкафчикам, чтобы поскорее собрать вещи и смыться домой. Ино и Сакура быстренько всех растолкали, дабы в суматохе проникнуть в заветную подсобку. За ними увязались Наруто, Шикамару и Чоуджи. Первый в свойственной манере хотел пошалить. Второй же, преодолев несусветную лень, отправился проконтролировать взбалмошных друзей. Третий же увязался из любопытства. Саске и Хината ждали, пока все разойдутся, ведь пихаться локтями не входило в их планы. Даже учитель Ирука сбежал из класса, так как не желал лишний раз разглагольствовать о необходимости дисциплины. Суматоха как возникла из ниоткуда, так и исчезла в никуда. Учиха наспех собрал вещи и вышел в коридор, ожидая медлительную Хьюгу, что вечно копошилась после занятий. Саске уже привык к подобному, поэтому свернул за угол и устроился на скамье. Через минуту послышались шокированные возгласы: «Не может быть!» Зашуршали шаги, а голоса стали звучать отчетливее. Учиха распознал, что бурное обсуждение вели Ирука и Мизуки. Ему вдруг стало крайне интересно, а о чем же спорили сенсеи? Он посильнее вжался в угол и задержал дыхание. — Честно тебе говорю, собственными ушами слышал! — возмущался Мизуки. — Тише-тише! — шикнул Ирука, а затем устало выдохнул. — Я ж тебе все уже сказал, меня еще толком не ставили в известность. — Да хватит придуриваться, — настаивал на своем Мизуки. — Уже вся Академия шепчется о том, что сам Джирайя-сама намерен усыновить Наруто Узумаки. — Уж извините, ни Джирайя-сама, ни хокаге-сама передо мной не отчитывались, — паясничал в ответ Ирука. — Тебя, как основного наставника мальчишки, не могли не поставить в известность! — Я знаю ни больше, ни меньше остальных. Недавно в резиденции прошло заседание по вопросу усыновления Наруто, Джирайя-сама подал необходимые документы, но когда дело закончится и в чью пользу будет решение — мне неведомо. — Да уж, — ехидно прыснул Мизуки, — тебе надо почаще общаться с коллегами. У Хотару, что заведует хозяйственной частью, есть старшая сестра. Имя не вспомню, но это не особо важно. Так вот слушай, ее жених работает в канцелярии одного из отделов опеки. И он утверждает, что держал в руках документ, который предписывал сделать запрос кому-то там в резиденцию о материальном состоянии клана Узумаки, смекаешь? — Даже если все это правда, — нехотя подал голос Ирука, — то о чем это говорит? — Ты реально не понимаешь? — словно возмутился Мизуки. — Семь лет никому не было дела до этого беспризорника. В Конохе объявляется чудом найденная наследница клана Узумаки и требует вернуть все то, что когда-то принадлежало ее предкам. Затем в деревню возвращается один из Легендарной троицы и требует передать сиротку ему. Это все не просто так, саннин явно решил подзаработать. Вот увидишь, Наруто так и останется нашей головной болью, а в это время Джирайя будет тратить денежки Узумаки. — С меня хватит! И слышать ничего не хочу! — рявкнул Ирука и захлопнул за собой дверь. Хината выскочила из класса, испугавшись разгоряченного учителя. Саске тут же выбежал из-за угла, чтобы выяснить, все ли с ней в порядке. Хьюга успокоилась, увидев знакомое лицо. За время совместного проживания он успел привязаться к ней, как будто бы к младшей сестренке. Это чувство было для Учихи в новинку, ведь раньше все семейство пеклось о нем, теперь же ситуация изменилась. Хината заметно уступала ему в мастерстве ниндзя, навыке социальной коммуникации, поэтому казалась ребенком, требующим заботы старшего. Именно таким «старшим» ощущал себя Саске. На Ханаби он смотрел так же, но испытывал меньше трепета и ответственности за нее, ибо они проводили меньше совместного времени. У ворот Академии их двоих уже ждали телохранители из числа клана, а еще кузен юной госпожи — Неджи. Они сухо поздоровались друг с другом и молча добрели до поместья. Неджи поклонился Хинате и Саске, а затем ушел к себе домой. На пороге их встретила няня, что тут же принялась расспрашивать о событиях учебного дня. Хьюга разуваясь ответила, что с успеваемостью все в порядке. Учиха тоже остался немногословным. В гостиной их уже ожидал учитель. Как и всегда под присмотром наставника они выполнили домашнее задание, после чего наступил час чтения. Саске меньше всего интересовали фантазии взрослых людей на тему кучки других вымышленных людей. Хината же наоборот находила в этом занятии удовольствие. Учиха искоса наблюдал за ней и каждый раз удивлялся: «Как она так умело притворяется?» Он никак не мог взять в толк, что текст, расписанный на сотни страниц, может кому-то понравиться. «В нем же нет никакой пользы!» — мысленно сетовал мальчик. Когда наступил час тренировки, то они словно поменялись местами. Саске отдавался делу с усердием и главное, что процесс приносил наслаждение. Каждому ведь нравится то, что у него получается? Хината хоть и старалась изо всех сил, но явно уступала Учихе. Движения скомканные, отрывистые, неуверенные. Стойка хлипкая. Да и выносливости недоставало. Учитель с пониманием относился к госпоже и старался подсказывать, как можно исправить положение. Когда же их тренировал глава клана, то ей приходилось гораздо хуже. Он открыто выказывал пренебрежение и разочарование в вопросе способностей дочери. И каждый раз сетовал, что лучше бы отдал замуж за Саске не талантливую Ханаби, а слабую Хинату. Если старшие детишки упражнялись полтора часа, то малышка присоединялась к ним в середине занятия всего на сорок минут, так как в ее нежном возрасте были противопоказаны подобные нагрузки. У Ханаби все получалось чуть ли не с первого раза. В ловкости она обходила даже Учиху, что несказанно бесило последнего. После натужного занятия вся троица привела себя в порядок и приступила к ужину в компании строгого учителя этикета. Тот без всякого сожаления бил их деревянной тростью по спине, если те сутулились, по кистям рук, если неправильно пользовались приборами. Первый ужин с наставником произвел на Саске неизгладимое впечатление. Он открыто не сопротивлялся, но задумал измазать обувь учителя собачьими экскрементами, на счастье, клан Инузука соседствовал с Хьюгами. Пару раз его поймали у ворот дома с «местью» в руках, и затея канула в небытие. Спустя несколько недель мучений Учиха свыкся с собственной участью и почти перестал злиться на наставника. Затем няня проводила девочек по своим спальням, дабы те начали готовиться ко сну. Саске же, пользуясь отсутствием господина Хиаши, запер дверь в свою комнату и улизнул наружу через окно. Кошкой пробежался по крыше, спрыгнул на забор, кувырком проскочил на дерева, а оттуда помчался к тайному местечку. У самой западной части квартала раскинулась чаща подле пригорка, а за ним раскинулась травянистая поляна. Трава уже вся пожухла, но благодаря плотной завесе из оголенных деревьев оставалась скрытой от постороннего наблюдателя. Дождь стих, оставив после себя многочисленные лужи. Посреди болота его уже ждал Неджи. Хьюга скрестил руки на груди, при этом недовольно притоптывая ногой, от чего звучно хлюпала трясина. Он активировал бьякуган, чтобы проверить наличие или отсутствие хвоста. — Благородные дела задержали? — холодно, но с толикой ехидства спросил он. — Вроде того, — недовольно сплюнул Саске и поморщился. — С такими темпами ты разучишься кунай держать, — продолжал издеваться Хьюга. — Это твой клан, а не мой, так что лучше б молчал, — зло буркнул Учиха. — Главная ветвь сильно оторвалась от остального клана, — брезгливо парировал Неджи, прищурившись. — Докажи это! — бросил с вызовом Саске, тем самым начав привычный спарринг. Эти двое вовсе не враждовали друг с другом. Отнюдь, можно сказать, что они больше всех остальных понимали друг друга. Учиха хоть всем сердцем и любил старшего брата, но ощущал себя на его фоне посредственностью. Пусть Хьюга и не питал тепла по отношению к правящей семье, но тоже находился на вторых ролях. В действительности, потенциалом они ничем не уступали тем, кому завидовали, поэтому из-за всех сил желали добиться признания. Поэтому пару раз в неделю Саске сбегал из дома, чтобы потренироваться с Неджи. Поначалу Хьюга просто избивал Учиху, затем последний поднаторел и стал давать отпор оппоненту, что еще сильнее раззадоривало первого. В таком странном состязательном процессе и зарождалась их дружба, хоть они в этом не признавались. В скором времени учебные бои стали сопровождать беседы о всякой чепухе, а после оба мало-помалу откровенничали. Так Саске много чего узнал от Неджи. Тот просвещал его касательно истории клана, взаимоотношений внутри, а также демонстрировал некоторые фирменные техники. Учиха понимал, что Хьюга больше осведомлен о том, что происходит вокруг, поэтому после череды спаррингов, когда они устроились на заваленном бревне, прямо спросил: — Ты что-нибудь знаешь о Джирайе из Легендарной троицы? — А кто ж его не знает, — самодовольно ответил Неджи, покосившись на собеседника. Его ерничество откровенно раздражало Саске, но он быстро успокаивался. Хоть голова и была весь день забита учебой, нудными дополнительными занятиями, мальчонка не мог избавиться от навязчивых вопросов. Они возникли еще тогда, в коридоре Академии, когда ему довелось побыть невольным слушателем беседы двух сенсеев. Учиха стал сопоставлять факты, которые все никак не складывались в единую композицию. В тот выходной, когда матушка попросила помочь проверить охранников на исполнительность — он поверил. Ну и что с того, что на тех документах, что ему велели скопировать, было имя одноклассника? Сейчас же это не казалось совпадением. «Мама как-то замешана в усыновлении Наруто, но зачем ей это?» — мысленно дивился он. — А если честно? — скептично отозвался Саске, смерив Хьюгу недоверчивым взглядом. — Был учеником третьего Хокаге, проявил себя как герой войны, много лет назад ушел из Конохи, — безразлично пожал плечами Неджи. — Но недавно вернулся обратно… — в пустоту продолжил Учиха. — А-а, — протянул Хьюга, — я тоже об этом слышал. А тебе-то что? — искренне озадачился он. — Сам не могу понять, — честно признался Саске и словно поник от сказанного.***
«А спят ли кроты ночью?» — мысленно развлекал себя Шисуи, проводя аналогии между различными представителями животного мира и Итачи. Он уже второй час под дождем подпирал спиной ворота родного квартала, в ожидании товарища. Так ждут только тех, кого искренне любят. «Должно быть, над нами смеются уже все, кому не лень», — утопал в пространных рассуждениях Учиха. Ему столько всего хотелось рассказать другу, стольким поделиться! А его все нет и нет… Недавняя встреча с Изуми произвела на него не самое приятное впечатление. Пусть она и просила оставить все в тайне, но он сразу ей честно признался, что не сможет смолчать. «Это невозможно», — каждый раз звучало в ответ на ее уговоры, ведь они же условились с Итачи, что меж ними не бывать секретам. И этот раз не станет исключением. — Опять ты, — ехидно прыснул из-за поворота уставший, но явно довольный Итачи. Шисуи никак не ожидал застать товарища в подобном расположении духа, ведь в последнее время тот был серее тучи. В глазах старейшин жило больше бодрости, чем в этой жертве пубертатного возраста. — Господин, — шутливо поклонился Учиха, — прошу прощения, что экипаж не подан, но я — к Вашим услугам! — в ответ послышался тихий смешок. Они пожали друг другу руки и, лишь приблизившись к товарищу, Итачи заметил в его взгляде беспокойство. Он тут же посерьезнел и еле уловимо спросил: — Надолго? — Как знать, — сконфуженно почесал затылок Шисуи. — Тогда лучше ко мне, а то на улице холодина, — недовольно буркнул Учиха. По пути Итачи объяснил Шисуи, что Фугаку-сама на работе, а госпожа Микото, за малым не дождавшись выходных, отправилась погостить у главы клана Хьюга. Поэтому их разговору никто не помешает. Не успев переступить порог они скинули с себя прорезиненные плащи и рванули на кухню, чтобы перекусить и отогреться у плиты. Присаживаться за стол не стали, расположились с тарелками на тахте, пользуясь отсудившем госпожи Микото. Едва прожевав кусочек мяса Шисуи прямо заявил: — Позавчера я виделся с Изуми и дело дрянь! Ей сватают Яширо, — он разогнул указательный палец, — через восемь дней она отправится на миссию А-ранга, — средний, — а ее мать активно ищет мне невесту, — безымянный. Тон звучал так, словно Учиха скандировал лозунги. Понимая, что его другу требуется время, дабы переварить новости, он уткнулся носом в тарелку, чтобы поскорее насытить урчащий желудок. — Погоди, — помотал головой Итачи и растерянно уставился на вход в столовую, — зачем ей Яширо и что за миссия такая? — Вот и я в нее вцепился, — с набитым ртом пробурчал Шисуи, поставил на пол пустую миску и развел руками. — А она что? — нахмурился Итачи, непонимающе взглянув на товарища. — Яширо ей насильно навязали родители, она здесь не при делах. А с миссией ерунда какая-то. Изуми выскочила из резиденции и прыгала от радости как сумасшедшая. Потом кое-как объяснила, что какой-то очень важный купец из страны Чая приехал в Танзаку, чтобы заключить сделку. А обратно хочет вернуться с важным эскортом. Его единственное условие — двое Учих и еще четыре ниндзя вдобавок. — Погоди, — вновь помотал головой Итачи, — допустим все так. Но из всего клана выбрали именно Изуми? А кого еще? Шисуи виновато прикусил губу, не желая произносить имя неприятеля. Итачи все стало ясно, от чего его сначала бросило в холод, затем в жар. Он вскочил с тахты, подбежал к окну, высунулся из него, пытаясь отрезвить рассудок ночным воздухом. Учиха простоял так несколько минут, после чего услышал: — Я по достоинству отношусь к талантам Изуми, но давай откровенно. О ее потенциале знаем ты да я. Она не из числа прославленных куноичи. Ту же Юхи с ее средненькими гендзюцу знают больше, чем Изуми. Тебе не кажется странным, что выбор пал именно на нее и Яширо, причем сразу после того, как этот кретин каким-то чудесным образом умаслил госпожу Мегуми с господином Ягуро? — Да, от этой миссии несет дерьмом, — вдумчиво согласился успокоившийся Итачи и повернулся к другу. — Назначили именно этих двоих, — продолжал сетовать Шисуи. Итачи обошел кругом стол, присел на дзабутон и с ноткой растерянности спросил: — Яширо шпионил на того человека в маске. Может, таким образом, он пытается мне насолить? — Именно! — саркастично выпалил Шисуи. — Загадочный тип, что кличет себя Мадарой, обходящий всю охранную систему Конохи десять раз на день, решил отомстить подростку за то, что тот отказался вырезать свой клан! — он взял небольшую пазу, чтобы смочить горло водой. — Так еще и каким хитрым способом: увести из-под носа невесту! Он бы охотнее перерезал тебе ночью глотку, болван! Учиха даже смутился своему глупому предположению и потупил глаза в пол. Исторический момент: Шисуи стало совестливо от ехидства, отпущенного в сторону товарища. Он поднялся с тахты, сел на дзабутон напротив, а затем виновато продолжил: — Ты абсолютно прав, — Итачи искоса глянул на него. — Яширо в этой истории не просто так. Просто мы не там ищем. — Я ничего не понимаю, — друг говорил сквозь пальцы, прикрыв лицо ладонями, — установленное наблюдение ничего не показало. Его пасли не меньше месяца, но все напрасно! Ноль! — Я поговорю с господином Хиаши. Скажу, что вновь подозреваю Яширо. И попрошу Джирайю-саму подстраховать его. Пусть они этим займутся, — Шисуи хотелось как-то приободрить Итачи. — А мы? — удрученно выдохнул он. — Нас ждет задание, — напомнил ему товарищ. Также он поведал ему о разговоре с Джирайей, что вопрос усыновления Наруто Узумаки вроде как решается в их пользу. Итачи же, в свою очередь, поделился находками в Корне. Оба сошлись на том, что объектом N может являться Орочимару, но для подтверждения гипотезы требуется консультация с отшельником, причем в ближайшее время. Ведь если предположение верно, то их команде необходимо приложить все усилия для добычи доказательств на предстоящем задании. Нужно разыскать ответные письма Данзо и отчеты о клонировании клеток. Желательно бы еще захватить свидетеля из числа подчиненных змеиного саннина, дабы тот заявил о сотрудничестве старейшины с нукенином. — Я все же поговорю с Изуми, — вдруг добавил Итачи. — Постараюсь ее переубедить. — Она так радовалась, что ей наконец-то предоставили возможность проявить себя, — нехотя дополнил Шисуи. — Что поделать, — пожал плечами Итачи, — будет еще шанс. А эта миссия не сулит ничего хорошего. «Она останется при своем мнении», — грустно мелькнуло в голове Шисуи. «Знаю, но у меня нет другого выхода», — с тем же настроем умозаключил Итачи.***
Трое суток дежурства длились будто бы неделю. Механическая по исполнению и никчемная по значимости работа магическим образом растягивала мгновения между секундами. Пропуск — рычаг. Ожидание — рычаг. Каждый раз, когда запахивались створки лифта, то у Итачи создавалось такое впечатление, словно над ним закрывали крышку гроба. Он служил в Корне не так долго, но благодаря вредности Данзо уже хотелось уйти на покой. Едва ли в четырнадцать лет кто-либо думает о пенсии, а вот Учиха всерьез размышлял над этим. Единственная польза, которую он вынес из недавней вахты, так это то, что его вылазка на четвертый этаж осталась незамеченной. По крайней мере, Шимура к себе не вызывал, от лифта не отстранили, да и остальные не косились больше обычного. Это успокоило Итачи, ведь затея-то имела высокую степень риска, но, к счастью, она все же увенчалась успехом. Сейчас, поздним вечером воскресенья Учиха, сдав отчет о дежурстве, выбрался на поверхность и направился к дому возлюбленной. Все дни на службе он вспоминал разговор с Шисуи. И никак не мог взять в толк, какие умыслы преследовал Яширо. Конечная цель его поступка более-менее ясна — навредить самому Итачи. Но задачи, поставленные на пути к заветному желанию — тайна, покрытая мраком. Работал ли он на человека в маске или на кого-то еще — вопрос открытый. Для разгадки данной головоломки ему будто бы не хватало неких «вводных». Но одно Итачи знал наверняка: «Необходимо отговорить Изуми от миссии. Солгать, напугать, связать — абсолютно плевать! Лишь бы она осталась дома и не высовывалась из квартала!» Шисуи знал, что товарищ сразу же после смены рванет к любимой, поэтому не стал его караулить. А больше его никто и не ждал. Шквалистый ветер с дождем — погода не для прогулок. Все попрятались по домам, не желая лишний раз застужаться. Капюшон то и дело слетал, Учиха придерживал его покрасневшими от холодами пальцами. Ботинки наполнились водой, из-за чего стали хлюпать. Итачи бежал по крышам, зажмурившись, ибо капли дождя слепили глаза. Он остановился под деревом у излюбленного пруда и принялся выжидать, когда в окне второго этажа одного небольшого домика загорится свет. Ужин вот-вот подойдет к концу, и Изуми непременно поднимется к себе в комнату. Ветер будоражил все вокруг, водоем волновался как никогда, даже вековое растение стонало под его натиском. Учиха принялся отогревать ладони дыханием, но это мало помогало. Он сел на один из корней, обнял ноги и лишь наблюдал… В заветном окне зародился тусклый огонек. Итачи сначала показалось, что ему чудится. Но затем он догадался, что возлюбленная включила ночник, дабы почитать незатейливый роман перед сном. Учиха тут же вскочил и помчался к ней. Он бесшумно взобрался на забор, перепрыгнул на крышу, а оттуда спустился на тонкий карниз. Врываться было бы бестактно, а вдруг она переодевается? Итачи легонько постучал в окно, в следующую секунду из него выглянула Изуми. Та вероломно схватила парнишку за ворот плаща и одним рывком затащила внутрь. Он вовремя сгруппировался, поэтому грохота удалось избежать. Но рефлексы шиноби и достойная физическая подготовка никак не повлияли на эмоциональный фон. Из-за чего Учиха уставился на даму сердца округленными от шока глазами. Изуми тут же рванула к двери, чтобы запереть на ключ. Затем она обернулась к Итачи и виновато опустила взгляд в пол. Он снял плащ и сжал обеими руками. Так они стояли друг напротив друга в разных концах комнаты примерно с минуту. — Ну и реакция, — нарушил тишину Учиха, едва улыбнувшись. — Я не хотела тебя пугать, — робко ответила Изуми и прикусила губу, не в силах взглянуть в глаза любимому. Последний раз они виделись на опушке рядом с водопадом. Все время разлуки оба мысленно лелеяли воспоминания о той встрече. Уповали на желание повторить все то, что произошло между ними. Но когда увиделись вновь, то засмущались собственным же ощущениям. Меж ними вновь повисла неловкая, но при этом интимная пауза. — Я дам тебе полотенце, — выпалила Изуми и уткнулась в шкаф, делая вид, что никак не может найти искомое. Девушка пыталась отдышаться, утихомирить чувства, но так, чтобы возлюбленный ничего не заметил. Итачи же стало неловко стоять столбом, он покрутился на месте, словно тоже что-то разыскивал. В этот момент Изуми высунулась из-за дверцы шкафа и, увидев комичное замешательство, легонько рассмеялась. Ей будто бы полегчало от того, что она не одинока в своем настроении. Девушка бросила полотенце ему со словами: — Эй, а что сзади? Учиха не повелся на детскую уловку, но при этом оба улыбнулись. Он повесил мокрый плащ на кресло в углу, насухо обтерся и присел на краешек кровати. Изуми сначала сконфуженно потопталась, а затем умастилась рядышком. Они не поворачивались друг к другу, лишь изредка косились, но тут же отводили глаза в сторону. — Родители уже спят? — начал издалека Итачи, взглядом сверля собственные стопы. — Да, — пожала плечами Изуми. — Мы поужинали, они поднялись к себе. А я убрала на кухне, потом… Ну, ты сам наверняка видел. — Да-а, — нехотя протянул он. — Тебе Шисуи обо всем уже рассказал? — прямо спросила она с некой грустью в голосе. — Мы недавно виделись, — отстраненно отозвался Итачи, скрестив ноги. Изуми сжала в ладонях плед, выдохнула и резко заявила: — На кретина Яширо мне все равно. А на миссию я пойду. Она никогда не сквернословила в его присутствии. А сейчас выругалась и не покраснела. «Точно уперлась». Учиха набрался смелости и повернулся к возлюбленной, чтобы поговорить лицом к лицу, а не отрывками с переглядками. — Изуми, — строго обратился он. — Итачи, — в той же манере передразнила она, посмотрев на него с прищуром. — Дело не в Яширо, — немного приврал Итачи, — а в твоей безопасности. — Ты мой отец? Или может мне семь лет? — с напором спрашивала Изуми. — Нет, но… — растерялся Учиха. — Никаких «но»! — буркнула Изуми. — Ты же ходишь на задания, чем я-то хуже? — ей искренне хотелось услышать четкий ответ. — Не хуже, — честно признался он и помотал головой. — А что же тогда? — она наклонилась вперед, дабы попробовать прочитать в глазах то, что возлюбленный не решался высказать вслух. — Эта миссия взялась не сама собой, — тихо отозвался Итачи. Брови поползли вверх, а уголки рта потянулись вниз. Было заметно, что эта тема причиняла ему переживание. — Я не могу тебе обо всем поведать, но поверь мне на слово, это ловушка. Завтра же откажись от задания, — последняя фраза звучала будто бы в приказном порядке. Изуми придвинулась еще ближе и вкрадчиво спросила: — Неужели ты мне не доверяешь? — Дело не в этом, — помрачнел Итачи, так как каждая ее реплика ставила его в замешательство. — Речь не о доверии… — он запнулся. — Разве ты не понимаешь, что я за тебя переживаю? Возлюбленная смягчилась. На лице нарисовалась нежная улыбка, глаза заблестели, а в словах поселилась ласка: — Я переживаю за тебя не меньше, — Изуми коснулась ладонью его щеки, от чего Учиха едва заметно вздрогнул. — Ты каждый раз впутываешься в темные истории, а я лишь молча наблюдаю и не задаю лишних вопросов, потому полностью тебе доверяю, — она перешла на шепот. Я не устраиваю истерик, не падаю в ноги даже когда понимаю, что от очередного дела смердит опасностью. Итачи, — жалобно обратилась она, — я верю в тебя каждую секунду! Почему же ты не отвечаешь мне тем же? — Я не могу так, — горько пролепетал Учиха и накрыл ее ладонь своей. — Я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится. Мой долг — беречь тебя. — Но ты ведь влюбился в меня именно потому, что я могу постоять за себя, — ласково напомнила она. — Тебя же никогда не интересовали те девочки, которые строят из себя принцесс? Изуми была чертовски права. Он с трудом подавил рефлекторный кивок. Но ей не нужно слышать ответ, она знала его заранее. Крыть сказанное нечем. И, чтобы окончательно положить возлюбленного на лопатки, девушка добавила: — Чаще всего я прислушиваюсь к тебе, хоть иногда делай для меня то же самое. Дай мне возможность остаться собой. Я засиделась в квартале, мне надоели светские хлопоты. Мне хочется иногда вспоминать, что я, прежде всего, шиноби. «Попросил не ходить на собрания клана — согласилась. Не сообщил о помолвке с Асэми — простила. Пообещал жениться именно на ней, но позже — поверила. Спроваживала большинство женихов — естественно. Лимит исчерпан. На этот раз она сделает все по-своему. Наступил мой черед подчиниться», — с досадой умозаключил Итачи. — Пообещай мне, что будешь осторожна, — вслух взмолился он. — Обещаю, — томно прошептала Изуми и нежно поцеловала возлюбленного. По телу рассыпались мурашки, нутро защекотало, а кровь моментально разлилась в интимных местах. Девушка явно воспользовалась запретным приемом. Более юноша не имел сил сопротивляться. Они оторвались друг от друга не скоро. Невинные движения перестали в откровенную страсть. Пальцы уже во всю блуждали то в волосах, то на шее, то на талии. Их тела спутались, словно в клубок ниток. Влюбленные кубарем переворачивались на постели: сначала Итачи сдавит ее всем весом тела, потом Изуми нависнет над ним. Одежда стала сползать будто сама собой. И когда оба обнажились до белья, то они остановились на секунду, и Изуми в игривой манере промурлыкала: — Может это глупость, но я чувствую, что скоро все закончится. — Что должно закончиться? — на выдохе спросил Итачи, носом уткнувшийся в ключицу любимой. — Ну-у, — сладко протянула она, гладя его спину, — вся эта неопределенность. Мне приснился сон, как ты стоишь у алтаря и смотришь на меня. — Думаешь, он вещий? — Учиха поинтересовался мимоходом, губами спускаясь все ниже и ниже. — Да-а, — тоненьким голоском простонала она. — Пройдет твой день рождения, и мы сразу же устроим помолвку. — И правда скоро, — прошептал Итачи и стянул белье с Изуми. Он пробыл у нее почти до самого утра. За всю ночь они не сомкнули глаз ни на минуту, увлеченно болтая о всякой чепухе, вроде новинок в видеосалоне, фестивале в Танзаку, данго в разных закусочных, сплетен в квартале и так далее. Они специально обходили острые темы, чтобы не предаваться унынию. Не хотелось омрачать и так редкие встречи неприятной повседневностью. Время, проведенное вместе, пролетело словно один миг. Юный ловелас поцеловал на прощание возлюбленную и вылез наржу через окно. Изуми проводила его взглядом, пока он не скрылся за поворотом. Волшебная ночь опьянила Итачи. Он брел по пустынным улицам медленно, слегка пошатываясь. Даже холодный дождь не остудил его внутренний пожар. Учиха не видел перед собой ничего, еле-еле переставляя ноги по привычке. Перед глазами мелькали сладкие мгновения: бархатные щеки, покусанные губы, озорные карие глаза, взлохмаченные волосы, ниспадающие на плечи. А в теле воцарились неповторимые ощущения: тепло бедер словно впечаталось в его бока, легкие царапинки на спине, которые приятно покалывала шерстяная кофта, слабость в ногах и головокружение. До дома он добрался когда уже светало. Итачи на цыпочках дошел до спальни, рухнул на кровать и рассеянно уставился в потолок, будто находясь в бреду. Ему так и не удалось уснуть несмотря на всю усталость. Вскоре пробудилась госпожа Микото. До него стали доноситься приглушенные звуки бытовой возни. Но вдруг в парадный вход кто-то постучал. Учиха сразу же насторожился. Он вскочил на ноги, чтобы разузнать, кто вознамерился нанести визит в столь ранний час, но в коридоре столкнулся с матушкой. Та смерила его строгим взглядом, подбоченилась, а затем недовольно процедила: — Я не знаю, где тебя носило всю ночь, но на твое счастье пришел некий Оцелот и сообщил, что Данзо-сама дал два дня выходных на восстановление сил, так как в последнее время крайне недоволен твоей работой.***
Не одному Итачи повезло в делах любовных. Стоит начать с того, какие планы Шисуи строил на недавние выходные: хорошенько выспаться, поговорить с Изуми и наведаться к Асэми. Первые два пункта были выполнены, а вот с Узумаки все оказалось сложнее. Он, как она когда-то предупредила, не явился вероломно на порог. Как и положено, отправил письменное уведомление о намерении нанести визит, но ответ не поступил ни в первый выходной, ни во второй. Учиха до последнего ждал заветную весточку. Дотошно перепроверял всю корреспонденцию. Пару раз даже наведался к соседям, узнать, а случаем не попало ли письмо к ним. Увы, Асэми не удосужилась отказать в приеме. Сначала Шисуи рассердился на возлюбленную, а затем принялся утешать себя тем, что быть столь невежливой — просто-напросто не в ее характере. Поэтому стал переживать, а не приключилось ли чего-нибудь. Он прокручивал в голове разные версии, но ни к чему конкретному не пришел. Госпожа Минами вновь завела беседу о невесте, но Шисуи, как и всегда, ответил категоричным отказом. Тогда матушка вместе с сестрицей перестали с ним разговаривать. Обе интриганки делали вид, словно всю жизнь жили только вдвоем. Он и на это не обратил внимания, ибо прекрасно знал, что они сдадутся скорее, чем его совесть взвоет. Да, раньше Учиха добровольно отдавался манипуляциям, но ситуация преодолела уже все грани разумного. «Что непонятного в слове «нет»? Почему в одном единственном вопросе мне нельзя настоять на своем? Я же не щенок, в конце концов. И сам волен выбирать спутницу жизни. А может и не выбирать вообще!» — мысленно сетовал юноша. Вскоре наступил понедельник. Шисуи выскочил на работу, не завтракая, так как к столу его не ждали. Он этому даже обрадовался, ибо страсть как не хотел словесно препираться. Весь день просидел в отделе Полиции, поболтал с коллегами, те рассусоливали о том, что легендарный Джирайя вернулся в Коноху. Они строили фантастические теории, пытаясь дать ответ на вопрос, что же в действительности привело восвояси отшельника. Учиха мысленно подтрунивал над ними, но виду не подавал. Лишь один раз не сдержал смешок, когда услышал: «Точно вам говорю, он намерен отомстить Фугаку-саме, потому что Хирузен-сама готовил это место для него!» Господин Хиаши так и не появился на рабочем месте, все как один твердили: «У него деловая встреча». «Встреча — длиною в день. Сами-то в это верите?» — отвечал Шисуи, не теряя надежду лицезреть начальника. Учиха хотел решить участь Яширо, но к концу дня смирился с тем, что придется подождать и обратиться к жабьему саннину. Вот уже стрелки часов указали на конец смены, Шисуи положил отчет на стол в пустующем кабинете руководства, направился к выходу, как столкнулся с Какаши. — Привет, — дружелюбно поздоровался Хатаке. — З-здравствуйте, — слегка запнулся Учиха из-за неожиданности встречи. — А вы здесь какими судьбами? — искренне недоумевал он. — Я искал тебя в Конохе, думал, ты сегодня на патруле, но дежурные на посту сказали, что не видели тебя. Вот до меня дошло, что ты скорее всего в Полиции. Как видишь, не прогадал, — бегло, в непринужденной манере отозвался Какаши и улыбнулся одними лишь глазами. — Чем-то обязан? — шепотом и настороженно спросил Шисуи. — Да, — пожал плечами Хатаке, — только не мне, а хокаге. Завтра утром нас ждут. И-и, — протянул он, выглянув за спину собеседника, — нужно поболтать без лишних ушей. — Понял, — строго отрезал Учиха. Более безлюдного места, чем квартира Какаши нельзя было придумать. На улице стояла жуткая холодина, поэтому пребывание в помещении представлялось более привлекательным. Хатаке извинился за бардак для приличия, но в действительности не испытал никакого дискомфорта. Он ногой задвинул кучку грязного белья под кровать, крошки со стола смахнул на пол и предложил чай, надеясь услышать отрицательный ответ. Так и оказалось. Шисуи плюхнулся на стул, Какаши сел напротив. Он откинулся на спинку, сунул ладони в карманы и спокойно пояснил: — Джирайя-сама час назад отлучился из деревни. У него возникли срочные дела. Поэтому до отправления на миссию держи связь со мной. Учихе хоть и было интересно, чем же таким занимался отшельник, когда воплощение их плана только стало набирать обороты, но любопытство вслух не выразил. Если б Хатаке хотел этим поделиться, то непременно бы так и поступил. — Понял, — кивнул Шисуи. — Завтрашний визит в резиденцию — банальная формальность, — лениво протянул Какаши, словно вот-вот зевнет. — Как мне известно, Данзо хоть и не понравилось, что на задание затребовали Итачи, он все же согласился. — И без всяких споров? — нахмурился Учиха, не веря услышанному. — Да как бы не так, — все же зевнул Хатаке, потер глаза и вновь убрал ладони в карманы. — Сначала твердил, что Итачи — его прямой подчиненный. Затем стал выяснять, чем же особенно он поможет на миссии. После совсем разозлился и стал кричать, что от Итачи нет никакой пользы в Корне, поэтому не будет толка на задании. А потом… — даже не удосужился договорить. «Джирайя-то поживее будет», — мысленно усмехнулся Шисуи. — Банальная формальность, — напомнил он. — Да, — вяло кивнул Какаши, — Джирайя-сама успел обо всем условиться с господином Фугаку. Завтра нам объявят, что мы отправляемся на миссию в понедельник. Выступаем: я, ты, Тензо, Итачи и еще двое из АНБУ Не. Если у тебя нет вопросов, то у меня все, — на выдохе подытожил он. Учиха сначала замешкался, раздумывая, достаточно ли компетентен Хатаке, чтобы дать ответ на то, что его интересует. Какаши заметил замешательство и строго отчеканил: — Говори как есть, — он наклонился вперед и пристально уставился на собеседника. Шисуи почесал затылок, а затем объяснил: — Итачи обнаружил кое-что в Корне. Учиха описал в подробностях все то, что знал сам. С каждым словом взгляд Хатаке становился все мрачнее и мрачнее. И когда рассказ о Не, задании для Изуми и Яширо подошел к концу, то Какаши поднялся со стула, подошел к окну, прокашлялся и, не поворачиваясь, заявил: — Объект N — это Орочимару, к гадалке не ходи. А касаемо остального… — он вновь взял паузу. — Хотелось бы верить, что это простое совпадение, но давай будем реалистами, — и искоса посмотрел на Шисуи. — Миссия Изуми — очевидно ловушка. Яширо точно на кого-то работает. Это может быть и тот человек в маске, Орочимару, Данзо, а может и Орочимару вместе с Данзо. Мало ли неприятелей вы нажили. — Я предлагаю опять установить слежку за Яширо, — еще больше посерьезнел Учиха. — Меня больше волнует Изуми. Итачи должен был с ней поговорить, но вряд ли у него что-нибудь вышло. — Какая разница? — вслух спросил Какаши, подойдя к столу и нависнув над Шисуи. Учиха на секунду растерялся, но затем решительно отчеканил: — Она может пострадать. — Она — шиноби, — моментально парировал Хатаке. — Воспользуйтесь лучше ее настойчивостью и попросите что-нибудь разведать. Пусть, в конце концов, следит за Яширо. — А это идея, — сразу же согласился Учиха и умудренно кивнул. Не очень приятная беседа подошла к концу. Какаши не из числа гостеприимных хозяев, поэтому Шисуи быстренько сделал ноги. Он не испытывал и толики неприязни к Хатаке, просто беседовать с ним было куда сложнее, чем с тем же самым Джирайей, а что уж говорить об Итачи. Юноша одновременно радовался и огорчался текущим достижениям. Из положительного: во всю шел процесс усыновления Наруто, Итачи добыл новые сведения в Корне, через неделю они отправятся на миссию и добудут компромат на Данзо. Из негативного: Изуми под большой угрозой и черт знает что делать с Яширо. Ничего кроме слежки никто не мог предложить. «А толку? Вдруг это опять ничего не даст?» — словно от бессилия рассуждал Учиха. К вопросу о везении на поприще любви. У ворот дома, как ни странно, его ждала Тоши. Сестренка оживилась, завидев брата. А он, в свою очередь, тут же стал подозревать что-то неладное. «Еще утром она нос от меня воротила». Подошел поближе, смерил ее скептичным взглядом. Та осмотрелась по сторонам, а затем достала из-за спины конверт, в углу которого были выведены заветные иероглифы. Шисуи уставился на них, будто заколдованный. Протянул руку, чтобы забрать письмо, но ладонь задрожала. — Ты чего? — зашипела Тоши. — Скоро матушка вернется! — девчушка заметно насупилась. — Зачем ты мне помогаешь? — поведение сестренки настолько шокировало Учиху, что он не мог поверить в реальность происходящего. Сомнения нет, она искренне любила его, но никогда не шла против госпожи Минами, всегда подчиняясь ее воле. Тоши сконфуженно сжалась, словно ей что-то угрожало. Она насильно всучила конверт брату и опасливо прошептала: — Я же вижу, как ты относишься к этой девушке. Умоляю, не выдавай меня матушке! — жалобно воскликнула сестренка. — Ни в коем случае, — ласково ответил Шисуи и наклонился, чтобы поцеловать макушку маленькой благотворительницы. Тоши залилась румянцем и изо всех сил обняла брата.***