Аффилиация

      Они сидят на огромном поле, усыпанном цветами. Над головой огромный широкий дуб, закрывающий их от палящего солнца густыми листьями. Мягкий плед слишком мал и, когда Нат вытягивает ноги, трава щекочет ноги.       — Мне нравится твой новый цвет волос, похож на мой, — Елена прикладывает золотой локон к серебристому блонду Наташи и смеётся по-детски. Так легко и беззаботно. — Теперь мы похожи на настоящих сестёр.       Она немного отсаживается и заплетает свои волосы в косы, вплетая в них полевые цветы. Красные, жёлтые и оранжевые — цвета осени.       Сейчас и правда осень, так почему же на улице такая жара?       Наташа оглядывает своё цветочное легкое платье. Она никогда бы не надела такое, но Барнс сказал, что именно так одевались студентки в его время. Похожа ли она теперь на беззаботную студентку?       Елена собирает остальные цветы, плетя из них большой венок.       — Думаю, на твоих коротких волосах не сплетешь красивые косички с цветами, но венок будет в самый раз.       Наташа смотрит на сестру, на её улыбку, а на глазах наворачиваются слезы. Им никогда не стать настолько беззаботными и счастливыми. Никогда не сидеть на этой цветочной поляне, никуда не торопясь.       — Наташа, ты какая-то хмурая сегодня. Думаю мамин пирог поднимет тебе настроение, — в подтверждении её слов, Нат видит красивый дом за деревом, похожий на тот, где они всей семьей жили в детстве. До всего этого кошмара. До Красной комнаты.       Из дома выходи Мелина, распущенными чёрными, как смоль, волосами. Обычно она заплетает их в косы или колоски, кажется эта привычка досталась Елене от мамы.       На её лице такая же беззаботная улыбка, которую Нат не наблюдала даже в детстве. Они никогда по-настоящему не были счастливы, всё это была лишь игра в семью. Фальшивый дом, фальшивые родители, фальшивые улыбки. Но теперь всё казалось настоящим и искренними, заставляя в душе разливаться такому прекрасному теплу, которое она не так часто ощущала.       — Наташа, Елена, пирог стынет! Отец вас уже заждался! — кричит она, перекрикивая птиц на дереве.       — Смотри, — Елена поднимается, собирая цветы, книгу и расческу в корзинку. Она свистит, как всегда и птицы отвечают ей, заливаясь песней. — Что же ты молчишь, Наташа? Почему не отвечаешь мне свистом?       Нат поднимается, оказываясь чуть выше Елены:       — Потому что, если я что-то скажу, всё закончится.       И Наташа просыпается, оказываясь в темноте. Она слышит музыку, звучащую будто бы отовсюду. На сцене нет пианино, а значит она здесь одна. На ней костюм белого лебедя, а пуанты впиваются в ноги, оказываясь на несколько размеров меньше.       Лебединое озеро. Вот что она должна танцевать.       Нат поддаётся музыке, выходя на сцену. Свет прожекторов слепит глаза, но она всё ещё видит единственного её поклонника, находящегося в зале.       Наташа абстрагируется от мира, крутя пируэты и отдаваясь музыке, от которой почему-то становится тревожно.       Нота раз, нота два и музыка замирает, а Наташа делает поклон, приходя в сознание. По её щеке катится одинокая слеза, а зритель подскакивает разражаясь в бурных овациях.       Он быстрым шагом проходит весь зал, становясь близко к сцене. Кибернетическая рука протягивает алый букет роз, и Наташа тянется к нему, колясь о шип. На пальце выступает такая же алая, как цветы, кровь, и Нат поворачивается к своему фанату.       — Вы прекрасны Наталья, подойдите ближе, я хочу вам кое-что сказать.       Наташа медленно подходит к солдату, припадая перед ним на колени.       — Говорите, я так давно вас ждала.       Но солдат молчит, а на его руке блестит красная звезда. Такая же яркая и красная, как её волосы, цветы и до сих пор не остановившаяся кровь на пальце. Он подходит ближе, Наташа наклоняется к нему и вдруг, его холодные пальцы сжимаются на её шее, перекрывая доступ к кислороду. В глазах стремительно темнеет и Наташа падает в объятия солдата:       — Спи, мой прекрасный лебедь. Теперь ты не одна.

***

      Кто-то выдергивает её из сна громким шлепком по щеке, но перед глазами всё также темно. Её трясет, будто она едет в машине, откуда-то дует ночная прохлада.       — Кто засыпает, когда его похищает? — произносит незнакомый голос.       — Может она просто потеряла сознание от страха? Эй, кроха, ты там живая?       — Живая, — тихо произносит Наташа. Она не знала, стоит ли выходить из роли. Но сейчас ей хотелось лишь одно — увидеть свет.       — Смотри, какая храбрая. Даже слезинки не проронила.       — Извините, достопочтенные, не могли бы вы снять эту повязку. Я больше не хочу спать.       Чья-то рука грубо снимает повязку, и Наташа оглядывается. Она едет в накрытом кузове машины, а из щели впереди видно небо, усыпанное звездами. Значит они далеко от города.       В машине трое. Наташа и двое рослых ребят разной национальности.       — Почему все вокруг говорят по-русски? — спрашивает Нат у сидящих, которые не отрываясь смотрят на неё.       — В ИГИЛе ценят русскоговорящих. Как только Радик узнал о тебе, тут же послал за ребятами, разговаривающими по-русски. Тебе повезло, тебя могли бы украсть и любые другие его приспешники. Тогда бы ты всю оставшуюся дорогу сидела с этой повязкой.       — Мне всё равно. Благодарностей не ждите, — Нат тихо пошевелила руками, определяя, способна ли она развязать этот узел. На удивление, он оказался слишком простым. Даже пальцы выламывать не придётся. — А куда это мы едем?       Парни переглянулись, улыбаясь:       — В Сирию, конечно. Выполнять свой долг. Радик искал ребят, способных выполнять тяжелую работу, но откопал золотую жилу. Тебя, Танечка.       — Поэтому мы здесь одни? Я одна девушка, которая вам досталась?       Она ещё раз осмотрелась, подмечая большие ящики. Кажется это не им досталась золотая жила, а ей так повезло стать ценным грузом.       — Ты слишком ценна, Татьяна. Ведь ты сможешь продолжить род. Родить множество последователь ИГИЛа, пока твоё тело слишком не износится. Жаль, что такие девушки слишком быстро умирают.       Наташа быстро оценила ситуацию и принялась развязывать узел. Впереди, через маленькое окошко, был виден водитель и ещё один человек. Уложить четырех не составит труда, к тому же, она всё ещё чувствовала пистолеты за поясом. Как хорошо, что в её руках тогда был телефон, они бы точно обыскали её в поисках мобильного устройства. Кажется, они недооценили маленькую беззащитную девушку и не стали искать у нее что-то похуже простого мобильника, с помощью которого её можно было отследить.       Нат обернулась к парню, который слишком открыто её разглядывал.       — У вас есть право насладиться полученным товаром?       Парень остановился взглядом на её лице:       — Нет, это право имеют лишь коренные сирийцы.       Наташа вытянула ноги, которые выглядывали из-под немного задравшейся юбки.       — Тогда вам повезло, что мы здесь одни. Никто ведь не узнает.       Парни переглянулись, явно сомневаясь. Один всё же двинулся к Наташе.       Вдова подняла подбородок, задирая голову и встретилась взглядом с подходящим парнем. Ещё секунда, и её руки развязались, освобождая кулак, прилетевший прямо в его длинный нос.       — Присоединяйся, — крикнула она второму, сражаясь с первым. Он также кинулся к ней, желая помочь своему товарищу, но Нат умело уложила их на лопатки. — Какие же вы идиоты. ИГИЛ — такая громкая организация, а не смогла понять, что в их ряды затесалась Чёрная вдова. — Она пинком выкинула их из кузова прямо на ходу, а после постучала в окошко к водителю, который явно не слышал, что происходило в кузове из-за разговоров с напарником и громкой музыки.       Когда его товарищ обернулся, то не увидел никого, кроме сидящей, будто всё ещё связанной в углу Нат и коробок с оружием. Пикап остановился.       Нат достала пистолеты и обезвредила противников, как только те открыли кузов, получили две пули в грудь.       Наташа больше не убивала людей. В этих пистолетах давно были специальные пули О.Т.Б.О.Й, разработанные лучшими учеными Щ.И.Та.       Теперь у неё было несколько минут, чтобы уехать отсюда до первого населенного пункта, пока игиловцы не очнутся и за ней не последует погоня.       Нат привыкла справляться одна, но ей хотелось дождаться команды и уничтожить оружие вместе. Она давно не ждала прекрасного принца, но хотела, чтобы её спасли.       Может так они с Барнсом помирятся? Если, конечно, он её ищет.

***

      Барнс подъехал к месту, где Нат была в последний раз. Он сразу понял, что это была ловушка от Радика, ведь встречаться ночью в таком месте было довольно странно.       Баки шёл по заброшенным комнатам и его шаги эхом разносились по помещению. Здесь было довольно тихо и лишь шум капающей воды нарушал тишину.       В одной из дальних комнат Барнс обнаружил знакомый предмет. Под его ногой что-то треснуло, когда он сделал очередной шаг. Это были большие чёрные очки, которые Наташа носила при маскировке.       Сзади послышались шаги, и Баки хотел уже ударить вошедшего, скрывшись за открытой дверью в комнате, но вовремя остановился.       — Тише, тише, — Сэм испуганно попятился назад. — Если хочешь убить меня, сделай это открыто. Не нужно прятаться по углам и неожиданно нападать.       — Прости, — тихо ответил Барнс.       — Что? Я не расслышал, повтори громче.       — Всё ты слышал, здесь достаточно тихо, чтобы услышать шепот на другом конце дома.       Сэм улыбнулся:       — Ты прав, но я хочу, чтобы ты повторил это ещё раз.       — Сейчас не время и не место, — осадил их Стив. — Бак, ты что-то нашёл?       — Лишь её очки.       — Наташа носила очки? Она же стреляет очень метко. Носит линзы? — спросил Сэм.       — Нет, это для маскировки. Её здесь нет, кажется её похитили.       — Значит она этого хотела, — задумчиво произнёс Стив. — Просто подумайте, разве она не поняла сразу, что это ловушка? Наташа еще и координаты оставила. Думаю, это они в плену у нее, а не она у них.       — Её вполне могли усыпить. Или накачать чем-то. Она ведь не сверхчеловек, — Барнс стал закипать. Даже самого могущественного можно победить.       Телефон Стива пиликнул, оповещая о новом сообщении.       — Это от Нат? — взволнованно спросил Баки.       — Нет, от нашего вербовщика. Они сообщили, что началась вторая фаза. С сегодняшнего дня завербованных отвозят в Сирию. Оружие отъехало сегодня.       — Значит и Нат могли отвезти в Сирию. Вместе с оружием.       — Что будем делать, Кэп? — спросил Сэм.       — Думаю, мы с тобой продолжим работу под прикрытием. Завтра отправимся в Сирию вместе с остальными. Вдруг нам повезет найти оружие. Баки, видимо тебя скинули со счетов, раз всё ещё не позвонили. Можешь отправиться в Сирию на квинджете. Как раз будет корабль для отбытия. Свяжемся друг с другом там.

***

      Бак завел квинджет. Как хорошо, что его обучили этому и теперь он спокойно мог полететь на поиски Нат. И всё же главное было поднять и опустить самолет, остальное мог сделать автопилот.       Он был в небе уже несколько часов, как на его мобильный поступил неизвестный звонок, отражающийся на панели квинджета.       — Да? — ответил Баки.       — Это Наташа, ты меня слышишь?       — Наташа? Где ты сейчас?       — В Нише, — она на минуту замолчала. — У меня нет времени, за мной погоня. Оружие у меня. Через сколько вы можете прилететь сюда и забрать меня?       Барнс быстро выстроил маршрут на навигаторе, высчитывая время.       — Тебе повезло, через двадцать минут я буду на месте. Держись там, ладно?       — Конечно. Не повезет моим преследователям, если они догонят меня, — на другой стороне трубки послышался смешок. — Я на заправке около города. Не знаю, сможешь ли ты меня найти. Координаты я скинуть не смогу, нет телефона. А таких заправок по городу и за ним пруд пруди.       — Не волнуйся, я справлюсь. Максимум, тебе придётся подождать час.       — Хорошо. Я бросаю трубку. Нужно следить за оружием. До встречи.       — До встречи.        Баки набрал номер Стива:       — Стив, я нашел Нат. Оружие у неё, в Сирию ехать бесполезно. Я еду к ней, скоро её заберу.       — Это же отлично. Что делать нам?       — Сидите на месте и не высовывайтесь. К утру будем.       Баки скинул звонок, откидываясь на сиденье. Его ждёт трудная ночка.