Нас не стереть

      Кизокугаи. Место, ставшее его домом. Место, которое он и любил, и ненавидел.       Хиромаса со смешанными чувствами всякий раз ступал в район аристократов. Пусть он и жил в поместье Курояма долгое время, а также навещал сестер после смерти господина, ему оказалось трудно заставить себя находиться там день и ночь. Он предпочел жить в общежитии шинигами, которое по комфорту в разы уступало его мастерской. Но это всё равно было лучше. Спокойнее. Меньше… неприятных воспоминаний.       Хотя от неприятных воспоминаний оказалось отделаться не так просто. Невозможно. Сейчас Хиромаса в этом убедился как нельзя лучше, находясь в ухоженном огромном – серьезно, огромном – дворе поместья клана Шихоуин. Нет, даже не поместья. Настоящего замка. Дворца, не иначе.       В былые времена Хиромаса не думал, что между четырьмя великими домами и низшей аристократией столь существенный разрыв. Наверное, даже Цунаяширо не жили на столь широкую ногу, как Шихоуин. Парню приходилось постоянно одергивать себя, чтобы не глазеть по сторонам, ведь он находился на задании.       «Хотя, как, задание?» – оглядывая разгуливающих по саду аристократов, флегматично подумал шинигами. Примерно раз в десять лет четыре великих дома устраивают собрание знати. Официально решаются деловые вопросы и проходят важные объявления, но по факту это уже больше переросло в традицию празднования и гуляния. Время грандиозных объявлений, скандалов и негласной демонстрации власти.       Кого пригласили на событие – удостоен чести. Кого проигнорировали – тот нёс клеймо позора и считался аутсайдером среди знатных кругов. Хиромаса даже не знал, как себя чувствовала Фэн, потому что её тоже пригласили, но… в качестве охраны. Точнее, охраной выступали члены второго и двенадцатого отрядов. Если для второго отряда, да и Урахары, это дело понятное – они являлись людьми Шихоуин, – то с Фэн всё обстояло немного иначе.       – Всё в порядке, Нишимура-кун? Выглядишь напряженным.       Еще бы он не выглядел напряженным. Пусть и наступила весна, но темнело всё ещё рановато, поэтому у него складывалось впечатление, что он находился здесь круглые сутки. Наблюдал за улыбающимися аристократами, носящими красивые одежды. Они выглядели такими важными, изящными, гордыми и возвышенными, что аж зависть брала. В душе Хиромаса тоже хотел быть одним из них, соврал бы, сказав иное. Его восхищала увиденная картина. Будучи ребенком, он всегда завидовал красивой жизни, хотел вызывать у людей схожее благоговение и восхищение. Но опыт прошлого врывался отрезвляющей пощечиной – нельзя верить тому, что видишь.       – Да, всё хорошо, Урахара-сан. Никаких проблем, всё тихо.       Он предпочел сдержанно отнестись к появлению капитана. Поначалу парень его невзлюбил из-за того, как обошлись с Фэн. Но со временем злость как-то сама собой отошла. Осталось обыденное безразличие.       – Я не про обстановку, я про тебя говорю, – с мягкой улыбкой подметил мужчина. – Выглядишь слегка нервозным. Если тебе нездоровится, можешь отдохнуть, я подменю тебя.       Капитан подменяет обычного офицера – вот уж комедия. Даже если Урахара и обращался к нему с искренностью, Хиромаса воспринял его заботу в штыки. Словно одолжение. Он со спокойствием принял слова собеседника, но, когда тот вдруг положил ему руку на плечо, парня аж передернуло.       Чужие прикосновения были для него неприятны. Но отмахнуться от своего капитана, да ещё на глазах у знати – это моментально привлечет к ним внимание, чего Хиромаса хотел ещё меньше. К счастью, мужчина понял его реакцию и убрал руку.       – Прости, не хотел тебя обидеть. По правде, – оглянувшись и беззаботно почесав затылок, Урахара подметил: – я знаю, что ты чувствуешь.       Хиромаса чуть не подавился воздухом. «Вот уж вряд ли», – сконфуженно подумал он.       – Я пусть и не совсем знатных кровей, но рос при Йоруичи-сан, я был, да и остаюсь её подчиненным и слугой… вроде как. Как минимум она остается моей госпожой, хоть также и является подругой. Это редкость – подобная дружба. Такая же, как и у тебя с Куроямой-сан.       – Дружба, значит…       Дружба. Да уж. Обычно от этого слова веяло теплом, но, если навешивать дружбу на их с Фэн отношения, это приносило куда больше боли. Странное и противоречивое ощущение, учитывая, что ближе и дороже девушки у Хиромасы никого не было. Сводные брат и сестра. От этой мысли становилось до отвращения горестно.       – Наверное, стоило тебя также отправить на патруль за территорию поместья, – с неловким вздохом подметил Урахара. – Я подумал, что Курояме-сан будет довольно неуютно здесь находиться, многие до сих пор припоминают её семью не лучшим словом. А о тебе я как-то не подумал. Извини.       – Вам не за что извиняться, капитан, я всё-таки в первую очередь шинигами при исполнении. Да и вряд ли меня кто-то знает.       – О, вот что вспомнил, – с каким-то не сказать, что правдоподобным энтузиазмом вдруг встрепенулся Урахара, глянув на Хиромасу. – Официальный приём скоро завершится, поэтому не мог бы ты донести до Куроямы-сан и Сой Фон, что вскоре здесь станет оживлённо? Я бы и сам сходил, но… Сой Фон меня не сказать, что жалует.       – …       Более глупого оправдания, чтобы спровадить его с глаз долой от аристократов Урахара вряд ли бы придумал. Но Хиромаса лишь устало вздохнул, поклонился и отправился исполнять поручение. Отчасти он испытал благодарность. Всё же ему действительно доставляло дискомфорт пребывание среди элиты: в лучшем случае его игнорировали, но многие дамочки так и бросали сальные взгляды. Что молодые, что взрослые. Парень вообще бы не удивился, если по одной их прихоти какого-нибудь симпатичного прислугу привели бы к ним после «официальной» части. Хотя, чего удивляться? Наверняка так и будет. Особенно с молодыми девчушками, которые не имели банального права на отказ.       Его же хоть защищало звание шинигами. А если бы и это какого-то ублюдка не остановило, стоило бы только сказать, что он служит Курояме, и от него, как от прокаженного шарахались бы.       «Всё же… Урахара Кискэ вроде не такой плохой человек, как мы думали», – с какой-то угнетающей горечью подумал Хиромаса, зайдя в лабиринт узких улиц, огороженных каменными заборами. – «Фэн по-прежнему сторонится его, но… уж лучше бы сторонилась того лейтенанта, чем нашего капитана».       Про Айзена Соуске так вообще не хотелось вспоминать. Миновало несколько месяцев с тех пор, как они с Фэн раскрыли друг перед другом карты. И каждый прожитый день офицер воспринимал как маленькое чудо. Девушка не поддалась на провокации и угрозы лейтенанта, она игнорировала его «просьбы» на визит, а когда не звали, то являлась, словно снег на голову. Таким подходом она пыталась подчеркнуть, что не собиралась подчиняться. Но Хиромаса видел в этом лишь близящийся конец.       Как же это бесило. Беспомощность. Раньше он защищал Фэн, чувствовал себя верным стражем. А теперь на её фоне он выглядел тусклой звездой, это его уже требовалось защищать.       Хиромаса остановился. Мало того, что мысли его переполняла тревога, так вдруг и поблизости повеяло опасностью. В тишине узкой улицы, оказавшись заложником каменных стен, он ощутил приближение до боли знакомой реацу, от которой уже инстинктивно мурашки бегали по коже. Почувствовал всего на краткий миг лишь для того, чтобы он узнал о том, кто скрывался за поворотом – во время мероприятия шинигами должны были прятать свою духовную энергию, чтобы разведке было проще отслеживать чужаков.       Подняв взгляд и ухватившись за рукоять катаны, Хиромаса терпеливо дождался, когда из-за поворота покажется Айзен. Встретить лейтенанта на пустой тихой улице, да ещё вечером – это какой-то джекпот в неудаче. Недоброжелатель сохранял пугающее спокойствие, на его губах застыла едва уловимая улыбка, в то время как взгляд обжигал мёртвым холодом.       – Вы… что вы тут делаете? – едва ли не приготовившись в следующий миг выхватить оружие, напряженно зарычал Хиромаса.       – Успокойся, офицер, – с будничной непринуждённостью отреагировал лейтенант. – Я здесь по поручению своего капитана. Не подскажешь, где Урахара Кискэ?       Какое удачное совпадение, вот так столкнуться. Хиромаса не мог выбросить из головы предосторожность. Всё, что крутилось вокруг Айзена Соуске, всегда имело причину и следствие, случайности исключены.       Сохраняя бдительность, офицер чуть обернулся и указал назад к виднеющейся вдалеке крыше огромного особняка.       – Там. У входа в поместье Шихоуин, в последний раз видел его в саду...       Вернув взгляд обратно, парень чуть инфаркт не словил, обнаружив, что Айзен стоял близ него на расстоянии вытянутой руки – подступил невероятно быстро и бесшумно. Сердце в груди болезненно затрепетало. Пытаясь скрыть нервозность, Хиромаса рассудил, что лучше всего убираться отсюда подобру-поздорову.       – Прошу простить…       Дыхание и так спёрло из-за невнятного бормотания, но едва ли Хиромаса успел пару шагов сделать, как и вовсе подумал, что задохнётся. Его отбросило к стене столь внезапно, что от удара спиной он позабыл, как дышать. Айзен прибег к использованию реацу, вряд ли у него хватило бы банально физической силы на такой выпад. В первый миг офицер порадовался – такой всплеск духовной энергии заметят. А потом почувствовал ужасающее опустошение, ведь главный козырь лейтенанта состоял в обмане пяти органов чувств.       К какой бы тактике ни прибег Айзен, его выпад вогнал Хиромасу в ступор. Как только ладонь легла на его шею в удушающем захвате, парень оторопел. В одном лишь прикосновении он прочувствовал мощь духовной энергии, которой обладал лейтенант пятого отряда. Его обездвижила не столько болезненная хватка, сколько осознание разницы в их силах.       – Я не люблю насилие. Однако твоя госпожа слов не понимает. В последнее время относится ко мне с откровенным пренебрежением. Думает, что со мной можно играть и оскорблять подобным образом. Увы, это не так.       В голове звенела паника, немой крик о помощи. Застигнутый врасплох, Хиромаса позволил себе величайший просчёт – заранее признать в противнике источник страха. Того, против кого ему не выстоять. Из-за этого у него тело пробило дрожью, а от вида меча, который Айзен достал из ножен, офицер и вовсе оторопел.       Убьет? Прямо здесь? Он что, совсем конченый?       Катана казалась невероятно яркой и блестящей, хотя источников света было раз-два – и обчёлся. Она производила гипнотический эффект, и лишь мгновением позже Хиромаса сообразил, что попался в ловушку, как глупый школьник. Фэн выдвинула предположение, что гипнотическая сила исходила от самого меча, быть может, даже не требовала высвобождение шикая – либо оружие постоянно находилось в высвобожденной форме. И шикай имел постоянный эффект. А теперь и Хиромаса попался на удочку.       Айзен тихо усмехнулся и отпустил парня, который едва удержался на ногах – его колотило от страха. Почему?.. Почему его постоянно ввергало в ужас подобное отношение к себе? Кошмары из прошлого никак не отпускали, сделали его жертвой, хотя он искренне думал, что сумел побороть слабость. Но в последнее время он так много думал об Айзене, как об источнике непобедимого зла, нависшего над Фэн, что поверил в свои кошмары. Как когда-то он боялся Юкимура, так теперь…       Колени дрогнули. Не удержавшись, парень рухнул на землю, переводя тяжёлое дыхание. Горло будто стянуло невидимым обручем, сердце никак не унималось.       – Неужели ты так меня боишься? – похоже, для Айзена его поведение стало не меньшим, но всё же приятным сюрпризом. Поднеся меч ближе к лицу офицера и дотронувшись до его подбородка острием, он заставил его поднять голову. – Один неосторожный шаг может привести к смерти. Этого, похоже, вы с Куроямой никак не поймете. Точнее, Курояма. Значит, необходимо показать ей всё наглядно.       Словно само время и судьба стояли на стороне лейтенанта. Из-за угла, откуда он ранее появился, послышался недовольный женский голос, в обладательнице которого Хиромаса моментально признал Фэн. Девушка появилась парой мгновений позже, прижимая одной рукой к груди несколько книг, а в другой держала небольшой лист пергамента – карту.       Офицер даже не знал, радоваться или нет, он хотел закричать, но из горла и звука не вырвалось. К тому же его вверг в негодование тот факт, что Фэн вообще их не заметила, прошла мимо, и остановилась лишь в пяти метрах поодаль. Да и то, в негодовании оглядываясь, раздраженно вздыхая и проклиная проектировщика. Реацу нельзя было пользоваться, как и прыгать по крышам без необходимости, поэтому для шинигами патрулирование стало проверкой на топографический кретинизм.       – Она нас не видит. И не увидит, если я не захочу, – отметил Айзен, с удовлетворенной ухмылкой бегло глянув на девушку. – Я мог бы предложить тебе выбор: посмотреть, как я убью её, или смертельно ранить тебя, а затем открыть ей такую картину. Но Курояма мне любопытна, и ты послужишь для неё хорошим рычагом давления. Я же всё вижу – ты дорог для неё. Так что не…       Внезапно ударившая о каменную стену книга заставила Айзена умолкнуть на полуслове. Предмет пролетел буквально в метре от него, после чего парень в недоумении вновь оглянулся и обнаружил, что девушка смотрела в их направлении. В первый миг лейтенант даже слегка удивился, но успокоился, когда сообразил, что Фэн смотрела не на него, а сквозь него. Ещё и поглядывала по сторонам. Да только вид у неё стал мрачнее тучи.       – Следующим в тебя полетит Сокацуй, – её голос упал от тяжести угрозы, глаза злобно прищурились. – И плевать, что сюда прибежит весь второй отряд. Покажись. Живо.       Фэн внимательно оглядывалась, неспешно вела взгляд вдоль стены. Она не видела сквозь иллюзию, однако вела себя так, словно ощущала присутствие недоброжелателя. Но Айзен понимал, что это невозможно. Даже если девушка обладала огромным потенциалом сенсора, она в лучшем случаем заподозрила бы неладное на уровне интуиции, не более. Но сейчас вела себя с непоколебимой уверенностью.       «Неужели?..» – догадался Айзен, правда, поздновато. Лишь успел бросить взгляд вниз, в тот самый миг, как Хиромаса, поборов оцепенение, отпрыгнул в сторону, а в него уже мигом позже действительно полетел всполох голубой энергии Сокацуй.       Фэн стреляла наугад, но, когда Айзен на мгновение потерял концентрацию, бросилась наперехват, налетев на него разъяренной львицей и прижав к стене. Била она, едва ли сдерживая реацу, а по тому, сколь озлобленным взглядом она прожигала лейтенанта, то и вовсе грозилась наплевать на все запреты. Предплечьем давила на грудь Айзена, а другой рукой, едва заметив движение катаны, схватилась за лезвие. И даже не заметила, как оно порезало пальцы.       – Фэн…       – Уходи, – не разрывая зрительный контакт с лейтенантом, зашипела девушка. – Уходи, чего сидишь?!       Её голос не просто дрожал от злости, он звенел, словно сталь мечей, бьющих друг о друга в яростной битве. Сдерживать реацу Фэн даже не пыталась, придавливая Айзена к стене. Тот же будто ещё пытался сохранить инкогнито, чтобы его присутствие никто из патруля не почувствовал. Но было поздно – наверняка офицеры второго отряда ощутили вспышку энергии девушки.       Ей было всё равно, что о ней подумают. Как только Хиромаса убрался прочь, она сосредоточилась на лейтенанте, смотрела на него в опьяняющей ярости.       Это действительно напоминало наваждение.       Запутавшись в лабиринте улиц, Фэн надеялась найти хоть кого-то, чтобы попросить помощь, а в итоге услышала будто немой крик о помощи. Ей пришлось постараться, чтобы сохранить самообладание, проходя мимо Хиромасы и Айзена – она их не видела и не чувствовала, и лишь благодаря способности своего занпакто могла отслеживать состояние и переживания подопечного. Чернильные паразиты, как их недобро называл Хиромаса, не вызывали у него особой симпатии, и тем не менее он разрешил растворить в себе пару капель черной жидкости. Хотя здесь тоже всё неоднозначно.       Даже если парня от Фэн скроют сотни иллюзий, она будет не столько знать, где он, сколько чувствовать. Видеть его эмоции, слышать. Скажет «бей» – она на интуитивном уровне поймет, куда бить.       И теперь, когда сознание пропиталось отравляющим страхом Хиромасы, Фэн ощутила в себе лишь одно желание – защитить его во что бы то ни стало. Убить Айзена не получится, она себя не обманывала, но вот показать ему свой взгляд, полный решимости уничтожать, посчитала вполне осознанным шагом. Давила на него, сжимала занпакто голой рукой, подтверждая догадку, что в таком состоянии он не мог использовать иллюзию – как не использовал её в тот день, когда пробил ей грудь. Она тоже держалась за его меч, когда черная сороконожка прыгнула ему в лицо.       Члены второго отряда приближались. Грозная взбаламученная реацу Сой Фон ощущалась издалека, девушка неслась сюда на всех парах, как и Урахара Кискэ. Запрет о скрытии духовной энергии отпал как-то сам собой. Ещё бы – не почувствовать всплеск духовной энергии офицера двенадцатого отряда мог разве что совсем неприспособленный человек.       Фэн усмехнулась в жёстком оскале. Айзен ведь всегда придерживался стратегии быть скромным и непримечательным лейтенантом. Увидь кто, что он в очередной раз, пусть и опять из-за Фэн, вляпался в неприятности, это ещё сильнее отразится на его репутации. Девушка как раз и собиралась навредить его репутации как можно сильнее, пусть даже заденет и её. В ней большинство старших офицеров и так видели странную истеричку. Невелика потеря. Она не знала, сработает ли на других людях иллюзия Айзена, пока она держала его меч. Но себя она уж точно не даст обмануть.       Озлобленно усмехнулась.       Наблюдая, как парень постепенно теряет терпение, как его взгляд наполнялся недовольством, девушка не видела для него вариантов, кроме принятия неприятной реальности: они сцепились, а перепуганный Хиромаса, находящийся где-то неподалеку, в случае чего подтвердит факт нападения. Фэн надеялась, искренне верила, что пусть ценой и своей репутации, но загнала Айзена в угол.       В одном, конечно, она не просчиталась – неприятностей им не избежать. Но судя по тому, сколь сильным возмущением блеснули глаза лейтенанта, он придумал как минимизировать ущерб.       Его свободная рука, которой он пытался оттолкнуть от себя девушку, вдруг сорвалась с её плеча и скользнула ей за голову, притягивая ближе. Учитывая, что Фэн и так пыталась придавить его к стене, она по инерции запоздало отреагировала, а из-за неожиданного выпада ослабила хватку, позволив Айзену вырвать из её руки меч.       В первый миг Фэн опешила, уж думала, что лейтенант, скорее, попытается выпутаться из сложившейся ситуации, чем решит отыграть в должной степени её кавалера. Иной причины, почему вместо того, чтобы ударить по ней кидо, он притянул её ближе и поцеловал, девушка не нашла. От возмущения офицер едва не подавилась поцелуем. Ощутила себя обворованной.       То есть серьёзно?! Отыгрывать скандал с примирением влюбленной парочки? Это что за позорная импровизация?       В соприкосновении их губ не было ничего эмоционального, какой-то механический жест, особо подчёркнутый тем, что оба продолжали смотреть друг другу в глаза. Столько мрачного раздражения и недовольства давненько девушка не замечала во взгляде лейтенанта. Мол, пришлось ему пойти на столь унизительный жест.       «Да что ты знаешь об унижении!?» – с ещё большим возмущением подумала Фэн. Она решила в последний миг разбить мечты Айзена об одержанной маленькой победе. Пусть он уже и прятал катану за спиной от глаз тех, кто в следующий миг грозился появиться поблизости, офицер навалилась на лейтенанта сильнее.       «Захотел поиграть? Ну давай, давай поиграем, очкастый ты девственник, я тебе покажу, как надо отыгрывать страсть!»       Пользуясь тем, что парень уже возомнил себя победителем, Фэн пробилась ему в рот языком и потянулась к нему руками. Если ещё свободной рукой Айзен смог перехватить её запястье, тянущееся к лицу, то вот выронить Кьёка Суйгетсу и избавить себя от хватки на шее не получилось.       – Какого чёрта?!.. Что тут произошло? Куроя… – возмущённый возглас Сой Фон, раздавшийся чуть сверху и позади, прервался на полуслове. – Вы… вы… вы…       Неспешно оторвавшись от Айзена и заглянув ему в глаза, в которых так и горел немой вопрос, какого чёрта она себе только что позволила, Фэн ощутила огромную волну удовлетворения. Показательно облизнув верхнюю губу и одарив офицера не то кривой ухмылкой, не то оскалом, она моментально изменилась в лице и с виноватой улыбкой обернулась к Сой Фон, защебетав:       – Ой-ой, как неловко получилось. Я такая ранимая бываю иногда, а вы нас застали врасплох…       – Мне плевать, что вы творите! Что за всплески реацу?! И… и… – всё не унималась девушка, не зная, то ли смотреть грозно на пойманных с поличным голубков, то ли отвернуться. – Это территория дома Шихоуин, как вы смеете проявлять подобное неуважение?!       – Что за шум? Всё в порядке?..       – Тебя ещё не хватало! – отреагировав на появление Урахары ещё более раздраженно, воскликнула в чувствах Сой Фон. – Твой офицер устроила не пойми что во время важного события, это просто позор!       – А-а, – застигнутый врасплох, капитан двенадцатого отряда только и мог что неловко переводить взгляд с членов второго отряда на стоящих посреди улицы Айзена и Фэн. – А произошло-то что?       – О, мы слегка повздорили с лейтенантом Айзеном, – спрятав раненную ладонь под локтем другой руки, Фэн виновато улыбнулась и покачала головой. – Просто мы и так до этого поругались, а тут он пришёл извиниться, а я как не выдержала, мое девичье сердце как уколет…       – Хватит нести чушь! – перебила её Сой Фон. – Вы же офицер. Вы представляете дом Куряма… пф… Хотя ничего удивительного.       – Просим простить нас за доставленные неудобства, – с холодной сдержанностью отозвался Айзен, кротко поклонившись Сой Фон. Образцовый лейтенант до тошноты. – Это действительно было неприемлемо. Как старшие офицеры мы готовы понести соответствующее наказание.       – Да-да, поддержу, закиньте нас на одну ночку в общую камеру, думаю, мы сможем утрясти все свои проблемы, – не переставала разыгрывать представление офицер, демонстрируя хромающую на обе ноги актерскую игру. Но притворство во взгляде вдруг сменилось холодным раздражением, когда она посмотрела Сой Фон прямо в глаза. – Я же из всеми нелюбимого клана Курояма, всех членов которого судят по одному лишь человеку. Раз мне не место на общем сборе знати, то и за решеткой посидеть можно ночку, не так ли? Только, пожалуйста, держите язык за зубами, а то мало ли какие опять сплетни полетят. Второй отряд любит собирать информацию, но порой держать её вообще не умеет.       – Да вы…       – Что? – перебив на полуслове Сой Фон, которая уже со сжатыми кулаками подалась вперед, Фэн криво усмехнулась. – Опять будете плакать о том, что Цунаяширо ротик вам прикроют? О, и как они, интересно, отреагируют, если вы меня за решетку посадите, м-м? И по какому обвинению? Дебош и непотребное поведение на публике? Как и моего брата?       Личностно Сой Фон не воспринимала слова Фэн, она их моментально расценивала пущенными в адрес дома Шихоуин, да и всего второго отряда. В этот раз сдерживаться девушка не намеревалась, она дернулась вперёд, готовясь сорваться с крыши каменного забора. Но практически в тот же миг, используя быструю поступь, Урахара закрыл собой Фэн, вынудив офицера второго отряда замереть.       – Прошу, обойдёмся без насилия, – как можно спокойнее обратился к Сой Фон мужчина, подняв руки в знак мирных намерений. – Офицер Фон, беру ответственность за своего офицера на себя. Давайте не будем поднимать шум. Как вы и заметили, сейчас всё внимание приковано к Йоруичи-сан, не думаю, что она обрадуется таким мелочным проблемам. Ничего ведь серьёзного не произошло. Никто не пострадал.       «Ничоси серьёзного не произошло! Меня засосали без моего… а, – уже хотела возмутиться Фэн, но вовремя вспомнила последовательность событий, и кто на кого накинулся с ещё большей страстью. – Не, ну всё равно он ж первый начал!»       Сой Фон явно не была с ним согласна. Но по большей части злилась она и из-за политических моментов. Лишь слова о главе дома Шихоуин заставили её остудить пыл, предостерегая от ненужных действий.       – Не думайте, что это вам сойдет с рук.       К кому конкретно девушка обращалась – непонятно. Разъяснить тоже не удалось, она со своими подопечными скрылась также быстро, как и появилась, оставив их святую троицу в неловком отягощающем молчании. Выждав момент, Урахара обернулся к виновникам торжества, явно ожидая объяснений.       Сказать, что неловкость зашкаливала, ничего не сказать.       – Мне… стоит знать, что здесь действительно произошло?       Солидарное молчание стало красноречивым ответом, из-за которого капитан себя почувствовал, похоже, ещё более неловко.       – Что ж… А, собственно, что вы вообще здесь делаете, лейтенант?       – Изначально я здесь по приказу капитана Хирако, – достав из-за отворота косоде аккуратно сложенное письмо, он передал его Урахаре с таким видом, словно минувших разборок вообще не произошло. – Говорит, имена людей, записанные здесь, требуют к себе особого внимания. Они из нашего отряда, являются выходцами из младшей аристократии, и по каким-то причинам их поведение казалось подозрительным. Мы за ними присматриваем, но на всякий случай имейте в виду.       – Оу… хорошо.       – Если они такие подозрительные, чего вы до мероприятия ничего не сообщили? – вставила свои пять копеек Фэн, наградив Айзена подозрительным взглядом. Не мала вероятность, что он просто придумал задание из воздуха.       – Как я понял, вы также кажетесь всем подозрительной и вас не пригласили, но почему-то вы тоже находитесь здесь.       Это было сказано настолько непринуждённо и искренне, что куда меньшую обиду принесла бы язвительность. Фэн ещё сильнее скривилась при виде невинного удивления во взгляде Айзена.       – Слушай, артист, ты опять на драку нарываешься?       – А-а, так, давайте без драки, – призвал их успокоиться Урахара, хотя с виду выглядело так, словно Фэн – разъяренная дворовая кошка – хотела напасть на беззащитного милого хомячка. Капитан устало вздохнул: – Что у вас произошло? Понимаю, это может быть что-то личное, но сейчас это влияет на вашу работу. И это уже требует внимания. Я бы хотел все решить мирным путем по возможности.       Фэн уже и не знала, как выпутаться из этой ситуации. Сейчас её беспокоил лишь Хиромаса, который притаился где-то поблизости – она ощущала его присутствие. Но не хотела впутывать. Хотя, если обратить на него внимание Урахары, то вполне вероятно, это защитит его от дальнейших покушений Айзена.       Девушка призадумалась. А вот лейтенант опередил её:       – Прошу простить, Урахара-сан, однако это проблема личного характера, и я полагаю, будет очень неловко её обсуждать с вами. Могу лишь сказать, что здесь лишь моя вина. Я потерял голову от эмоций и неверно трактовал отношения Куроямы-сан с подопечным, прошу меня простить.       Со столь глубочайшими искренними извинениями Айзен опередил даже мыслительный процесс девушки, поклонившись Урахаре в знак уважения. Фэн хватило сил только прикрыть рот здоровой рукой и отвести взгляд, что со стороны напоминало жест смущения, а на деле она пыталась удержать падающую челюсть и своё самообладание. От стыда она едва не провалилась под землю.       «Что за чертовщину он несёт?» – не зная, рыдать или смеяться, офицер поразилась выдержке и актерской игре лейтенанта. Скромный трудоголик с ангельской внешностью, а теперь ещё и припудренный историей о ранимом сердце и чувственной душе – теперь вообще никто не подумает, что на самом деле он та ещё тварь плешивая!       Как? Вот как даже из таких ситуаций он умудрялся выходить победителем?! Она не по-ни-ма-ла.       – А-ага, – уже в который раз преисполнившись неловкости, Урахара посмотрел на звездную парочку с откровенной нервозностью. Тоже не знал, плакать или смеяться, а лучше вообще от стыда под землю провалиться вместе со своим офицером. Но что-то в его поведении насторожило Фэн. Особенно нервный смешок: – Кхм. Что ж… ладно, давайте тогда… забудем о произошедшем и вы дадите мне слово, что подобное больше не повторится. Иначе в дальнейшем вам действительно придётся сделать выговор и занести его в личное дело.       – Да, простите, капитан, – поклонившись в знак принятия и уважения, Фэн тем не менее не спешила завершать разговор: – Урахара-сан, знаю, что вы сейчас и так заняты, но не могли бы вы отыскать Хиромасу и присмотреть за ним?       Фэн не постеснялась метнуть красноречивый взгляд в Айзена. Раз уж разводить трагедию, то пусть уж дорастет до масштабов любовного треугольника с неожиданными поворотами событий и прочим дерьмом.       – Хорошо. Тогда продолжайте работу, офицер. А вас, лейтенант, попрошу удалиться с территории поместья.       Холодные уверенные нотки в голосе Урахары обожгли слух, однако Фэн сообразила, что они, скорее, адресовались лейтенанту, а не ей. Как никак, но единство отряда все же хоть немного, но спасало девушку в подобные моменты.       Они дождались, когда мужчина скроется из виду и, позволив угнетающей тишине повисеть в воздухе, синхронно обернулись друг к другу.       – Ты же понимаешь, что пожалеешь об этом? – голос Айзена теперь звенел холодом, образ сдержанного покладистого трудяги испарился моментально.       – О чём? О том, что перехватила лидирующую роль в поцелуе? Уж прости, целоваться ты не умеешь.       – Курояма, повторю последний раз. Я не люблю прибегать к насилию или угрозам, однако ты должна понимать, что всякое дело я довожу до конца.       Красноречивый взгляд, брошенный в сторону, в которой скрылся Хиромаса, послужил для девушки последней каплей.       Фэн отбросила притворство.       – Ещё раз посмеешь…       – Что? – перебил её с нетерпением Айзен. – Что ты мне сделаешь? Убьёшь Гина? Попробуешь убить меня? Как самонадеянно. Что ж, можешь попробовать. Но учти, ты и пальцем не сможешь меня задеть.       – Я тебя пару минут назад к стене прижимала, и цепляла не только пальцами.       – Везение, не более. Удачное стечение обстоятельств.       – Хм, – с презрением усмехнулась Фэн, – вот так незадача, каждый раз, когда я задеваю тебя или застаю врасплох, во всём виновата удача. Видимо, судьба благосклонна ко мне. Так что мне не стоит бояться.       Не получив молниеносный ответ, девушка приблизилась к Айзену, сделала шаг, другой, и затем оказалась в опасной близости, застыв практически вплотную. Он уже убрал меч в ножны – никто и не заметил, когда это произошло. Чертовы иллюзии.       Иллюзии действительно подходили ему лучше всего. Задирая голову и смотря парню в глаза, находя его актерскую игру настоящей магией, Фэн, несмотря на раздирающую лютую злость, восхищалась его талантом. К сожалению, скрыть от лейтенанта её истинные чувства по отношению к Хиромасе не удалось. Теперь он знал её главную слабость. Это нервировало. Будоражило. Пугало. И мотивировало.       – Ну что, любовничек? – тихо усмехнувшись, злобно блеснула взглядом Фэн. – Может, попробуем всё же действовать как партнеры?       – Партнеры должны доверять друг другу, мне же не требуется твоё доверие, – с едва уловимой от самодовольства улыбкой констатировал Айзен. Его уверенность ощущалась в мимике, жестах; казалось, что и тепло тела также излучало пыл абсолютной непобедимости. – Всё, что мне от тебя требуется – это подчинение. Будь послушной, и тогда, возможно, я подумаю над тем, чтобы… не наседать на тебя слишком строго.       Фэн на его уверенное высказывание снисходительно улыбнулась.       – Знаешь, мой папенька тоже хотел, чтобы я была послушной. И где он сейчас? – она многозначительно промолчала, усмехнулась. – Давай завязывать детский сад и начнём говорить как взрослые люди. Тронешь или напугаешь Хиромасу ещё раз – я тебя прилюдно евнухом сделаю, и уж поверь, лучше тебе не испытывать судьбу, которая, по твоим же словам, так удачно благоволит мне. Я уже давно поняла, с кем имею дело… но также надеюсь, что и ты, наконец, понял, что я не тот человек, которого стоит записывать во враги. У меня тоже есть козыри в рукаве, Айзен. И пусть нет твоего блестящего ума, но вот подлости и воображения хватит сполна. Особенно для тебя.