***
Соул Крокер вел совещание в отделе невыразимцев. Совещание было весьма необычным, как по составу участников, так и по условиям, в которых оно проводилось. За одним круглым столом сидели приглашенные участники: экс-авроры Робардс, Сэвидж и экс-пожиратели Руквуд и Эйвери. Была еще бледная Муфалда Хмелкирк и пара невыразимцев в масках. То ли совсем секретные, то ли морды страшные. А условия проведения совещания были таковы, что больше напоминали условия тюремного содержания, чем плановую работу одного из важнейших отделов министерства. — Давайте сначала о делах министерства. Докладывайте, Черри. Один из невыразимцев вяло кивнул и забубнил из-под маски: — Визуальные наблюдения за персоналом министерства и оценка личностных изменений на примере нескольких работников позволяют сделать вывод, что они отравлены сложным ядом, по типу действия наиболее близким к ликантропному. — Оборотни? — В каком-то смысле — да. Только не волчьи. Речь идет о типе яда, а не о ликантропии, как таковой. Они все обратились психически, но без серьезных телесных изменений. В своем новом психическом состоянии они полные рабы. Цель их жизни — служение, служение и только служение. — Кому? — Данных недостаточно. — Продолжайте. — Все профессиональные навыки при таком обращении сохранились и даже усилились за счет полной концентрации отравленного мага на поставленной задаче. В рамках этой задачи они могут проявлять инициативу, настойчивость и самоотверженность. — Идеальные рабы. Но кто-то ими управляет? Или хотя бы является связующим звеном? — Структура подчинения осталась вертикальной. Все распоряжения поступают из Совета, но кто там является главным зачинщиком — установить не удалось. — Что можно сказать о яде? — Ясно, что он подбирался и дорабатывался в два этапа. Сначала были отравлены несколько десятков работников ключевых отделов министерства. На этом этапе яд вызывал серьезные побочные эффекты в виде зубной боли. Затем яд был доработан или заменен более эффективным. Его стали распространять через фастфуд при помощи функционеров из первой группы, которые фактически захватили министерство и обеспечили все условия для отравления остальных работников. — Я правильно понял, — встрял в речь докладчика Робардс, — что юридически все они — жертвы? — На этом этапе — да. — А раньше? — Кто-то из них участвовал в подготовке, а потом сам стал жертвой. — Точно? — Сейчас они все питаются пудингами «дядюшки Лаогэра». Нет сомнений, что этим поддерживается постоянная доза яда в крови жертв. По нашим наблюдениям столовую министерства посещают все работники. — Включая Совет? — Да. В полном составе. И есть специальные служащие, которые следят за этим. — Самое циничное во всей этой истории, что они еще и оплачивают эту отраву из своих окладов. Соул Крокер постучал по столу ладонью. — Гавейн, ты удовлетворил свое любопытство? Тогда продолжим. Расскажи нам, что дало наружное наблюдение? По выражению лица Робардса было видно, что он уже отвык от роли докладчика, но деваться некуда. — Наблюдение в Косом переулке существенных результатов не принесло. О событиях вокруг фонда Грейнджер я уже рассказывал на прошлом совещании, а вот в Лютном мы увидели нечто интересное. — На колдовидео зафиксировали? — Разумеется. — Покажите. Гавейн взмахнул волшебной палочкой. Свет померк, а на стене образовался освещенный круг, в котором задвигалось изображение. — Запись выполнена прошлой ночью в районе гоблинского квартала. Изображение было даже не черно-белым, а черно-серым. Впрочем, контуры фигур были видны прекрасно. Сначала в круге висело изображение пустой улицы, но вот наблюдатель уловил какое-то движение и изображение «наехало» на один из дальних домов Лютного переулка. Стали видны распахнутые двери и невысокие темные фигуры в коротких плащах, выносящие из дома что-то завернутое в ткань. Судя по всему, вес груза для недоросликов был довольно значителен. Четверо тащили первый сверток и столько же второй. Вот они пересекли неширокую площадь, положили свой груз у канавы, немного повозились над ним, а потом столкнули вниз. Тряпки подобрали и дружно проследовали обратно в дом. Двери захлопнулись. Круг на стене погас. — Это же тела двух зарезанных гоблинов из банка и охранной конторы? — Да, сэр. Все присутствующие переглянулись. — Это что же значит? — неуверенно спросил Эйвери. — Табу нарушено? — Вы сами видели. Гоблины вынесли тела своих убитых соплеменников и бросили их в канаву. Тайно! Чтобы подумали на наших бродяг. — Гоблины снова могут убивать? — с ужасом спросила Муфалда. — Как видите. Но есть надежда, что не все. — Поясните, Гавейн, — попросил Соул. — Можно предположить, что раса гоблинов раскололась, как это уже случилось однажды тысячу лет тому назад. Часть ее нарушила табу и вкусила крови. Можно только гадать, когда и как это произошло. Если эта партия крови начала представлять в гоблинском сообществе значительную силу, то многое становится понятным. — Ты хочешь сказать, что партия крови гоблинов создала яд, которым ослабила и подчинила себе министерство, потом прикончила своих главных конкурентов — соплеменников, а теперь руками министерства грабит магический мир? — Именно так, сэр! Совещание сбилось с размеренного шага. Заговорили все разом. — И что мы будем делать? — Нам срочно нужен новый Годрик Гриффиндор! Хоть родить! — Муфалда, справишься? — Идиотские шутки… — Но как они сумели скрыть все от своих же? — Тысячу лет тому назад сумели, значит, опыт есть. — Господа, но это же страшная война! Это же море крови! И нет уверенности, что маги на этот раз одолеют. Аврорат и тот фактически подчинен этим уродам! — Чистокровные могли бы сражаться, но после «социального реванширования» у них там одна палочка на пять магов, да и тех уже половина уехала из Британии. — Но как точно они подгадали момент. Получается, ждали тысячу лет и дождались? — Тихо! — рявкнул Крокер на весь зал. — Только без паники! — глава отдела невыразимцев утер пот со лба. — Надо продолжать наблюдения и готовиться к вылазке. Но сначала необходимо определить ее цель. Полтора десятка авроров и невыразимцев не выстоят против мощи одурманенного министерства. О самих гоблинах я уже и не упоминаю. Всем известно, что вкусив крови, эти твари становятся опаснее в десятки раз. А нового Годрика у нас действительно нет. И не предвидится. У меня такое предложение. Надо установить контакт с чистокровными. С теми, кого удастся найти. И попытаться их организовать. Палочки для них я попробую раздобыть. И надо выйти на контакт с этой Грейнджер и ее фондом. Кто-нибудь знаком с ней? Ну не в смысле, что убить или исключить пытался, а кто-нибудь ее хоть немного знает? Смущенное молчание было ответом. — Понятно. Ладно, этим я сам займусь. Крокер повернулся к Робардсу. — Запись ночная, но как ты думаешь, какого цвета были плащи у этих гоблинов? — Хм. Неуверен, но почему-то мне кажется, что красного. — Красного. Такая форма хороша, когда боишься увидеть на себе кровь. Свою или врага — неважно. А в данном случае зачем? — Может быть для тренировки? Ну, в смысле, чтобы привыкнуть к этому кровавому ремеслу. — Черт, была у меня какая-то мысль, но вы ее сбили Гавейн…***
— Поттер, можно вас попросить немного поколдовать над этим образцом? — А что нужно делать? — Попробуйте темномагически разделить эту кровь на живое и неживое. — Что? Не понимаю. — Я и сам до конца не понимаю, но это последний вариант, который может дать результат. Или я умываю руки. Снейп выглядел усталым, что для фантома было несколько странно. Гарри насупился. Меньше все в его планы входило демонстрировать Снейпу свою темную магию. Засмеет еще или начнет издевательски комментировать. Но деваться было некуда. Гарри взял в руки реторту с проклятой кровью, закрыл глаза и «включил» внутреннее зрение. Медленно приблизился к содержимому реторты и влился в него ментально. Действительно, что-то живое толкалось вокруг короткими злыми движениями. Это что-то пыталось уйти от него, избежать встречи, не допустить касания. Ах, так? Гарри медленно с усилием разделил содержимое реторты и развел руки в стороны. — Получилось! — обрадовано вскричал зельевар. — Поттер, вы молодец! Гарри открыл глаза. В каждой его руке было по реторте. Это были две точные копии того сосуда, который вручил ему Снейп. Только теперь в одном переливалась на донышке ярко-алая жидкость, а во второй копошились какие-то мерзкие сгустки, живо напомнившие ему флоббер-червей. — Аккуратно! — встревожено попросил Снейп, заметив отвращение на лице Гарри. — Ставьте вот сюда на стол. Отличное колдовство! Превосходное! Идите, отдыхайте. Через пару часов, а может быть и раньше, я узнаю, что это такое и зачем это подбросили Малфоям!