В качестве подарка

Гарри и Гермиона завтракали. Правда, время было уже послеобеденное, но нашу пару это совершенно не беспокоило. Прислуживал Робби и еще одна малознакомая эльфийка, которая, представляясь, тоненько пропищала, что ее зовут Линки, если хозяевам угодно запомнить такую мелочь. Гермионе пришло в голову, что имена этих двух эльфов очень напоминают пару Добби – Винки, которую навсегда разлучил кинжал бывшей хозяйки этого замка. Но озвучивать вслух свои мысли она не стала, помня, как горевал Гарри над могилой домовика. Поттер приветствовал эльфийку взмахом руки и сходу предложил, чтобы она прислуживала Гермионе. Девушка, было, запротестовала, но перехватила взгляд Робби, который смотрел на Гарри пьяными от счастья глазами, и прикусила язык. Ох, и непростые существа – эти домовые эльфы. Тем временем Робби подошел к Гарри, низко поклонился ему и спросил: — Может ли Робби объявить ваше назначение всем слугам замка? — Конечно, — легкомысленно разрешил Поттер, — что тут такого. Эльф вышел на свободное пространство зала, в руках его откуда-то появилась боевая глефа, которой он тут же стукнул в пол, как мажордом своей тростью. — Внимание и повиновение! Эльфийка Линки, урожденная клана при магическом роде Малфоев, решением Принца Гарри назначена личным эльфом высокочтимой невесты хозяина мисс Грейнджер. Внимание и повиновение! Он вновь стукнул глефой в пол, и замок еле слышно содрогнулся в ответ. « О, черт! Как невыносимо пафосно!» — внутренне поежилась Гермиона, и тут до нее дошло, какую важную штуку сказал сейчас личный эльф Гарри. Она повернулась к Поттеру, который, слегка приоткрыв рот, смотрел на Робби. — Ты понял, что он сказал? Они считают, что я твоя невеста? Это как понимать? — Я не знаю, — пожал плечами Гарри и окликнул домовика, который в этот момент избавлялся от глефы. – Робби, как это понимать? Я разве говорил, что мисс Грейнджер моя невеста? Лицо эльфа отразило высшую степень недоумения. Гермиона и Гарри уставились на него, ожидая объяснений, и домовик растерялся под этим двойным взглядом. — Э-э-э-э… хозяин… — только и смог он выдавить из себя. — Линки просит прощения, что заговорила без разрешения, но весь замок знает, что высокочтимый Принц Гарри и мисс Грейнджер обручены. Гарри и Гермиона так резко перевели свой взгляд на эльфийку, что она даже попятилась от страха. — Вот как? – первым опомнился юный маг и взял быка за рога. – Четко и ясно ответьте, когда вам это стало известно и от кого. — Это было, — закрыл глаза Робби, вспоминая, — это было на позапрошлой луне на пятый день после полнолуния. Ни от кого. Просто стало известно и все. Гарри и Гермиона переглянулись. — Инициализация, — кивнула головой девушка. — Думаешь? – жадно спросил Гарри, но он уже все понял сам. – Это из-за того, что мы проходили инициализацию вместе? — Скорее всего – да. Темные маги обычно не терпят друг друга, враждуют, а мы… а у нас… — Любовь, — тихо закончил за нее Гарри. Гермиона с надеждой посмотрела на него… Они никогда не говорили о своих чувствах. За исключением может быть той самой первой встречи после освобождения и похищения Гарри из-под стражи. Но тогда она применила мощнейшее любовное зелье, распыленное в воздухе сразу после его появления из камина. Но средство-то было одноразового действия, и девушка очень опасалась, что оставшись в одиночестве, Гарри решит, что все произошедшее было ошибкой или случайностью, эмоциональным всплеском из-за которого они перепутали дружбу с любовью. К счастью эти опасения не подтвердились. Гарри с огромным энтузиазмом относился к любой возможности встречи, особенно если у него был шанс заманить ее в постель. Это и радовало и настораживало одновременно. Любовь и страсть неравны друг другу, не тождественны. Страсть, как эквивалент половому влечению сама по себе стоит немного. Подростковое желание заниматься любовью или, как сейчас говорят, сексом, могло отодвинуть чувства Гарри на второй план, но рано или поздно страсть ослабеет и тогда у него может появиться ощущение совершенной ошибки. Когда это произойдет? Через месяц? Через год? Через десять лет? Когда бы это ни случилось, это станет для нее катастрофой. Она-то его любит! Давно и безнадежно. Давно – это с третьего курса. А безнадежно – это из-за того, что Гарри в Хогвартсе никогда не смотрел на нее так, как на какую-нибудь Чанг. И будь он благополучен после победы, ничто не заставило бы ее открыться ему. И он женился бы на Джинне, которая нарожала бы ему целый выводок рыжих детишек. А она сама отправилась бы под венец с Роном… И вот он сам заговорил о любви. — Ты уверен? – еще тише спросила Гермиона. — В себе – да, — с некоторой обидой прошептал Гарри, — а ты? Вместо ответа Гермиона прильнула к нему и поцеловала. Счастье сидело в ней комочком, как нежный пушистик. Наконец-то ее страхи и сомнения позади. Сам ли Гарри влюбился или под влиянием всей той круговерти, которая окружала их все эти месяцы, включая темную магию и инициализацию Чашей Гриндевальда – все это было теперь не важно. — Я твоя! – сдерживая слезы счастья, прошептала девушка, закинув руки на шею любимому. Личные эльфы его высочества и его высокочтимой невесты Робби и Линки, как по команде отвернулись и деликатно покинули обеденный зал…

***

Небольшая комната, тесно заставленная старинной мебелью, была освещена крайне скудно. Видимо это было заранее запланировано хозяевами. — Никаких записей, — предупредил Риту сопровождавший ее мужчина. — Это невозможно, — возмутилась журналистка и взмахнула палочкой, пытаясь добавить яркости светильникам. — Зря стараетесь. Освещение магловское, — усмехнулся мужчина. Рита нахмурилась. Она не терпела, когда ей отводили роль дурочки. Это очень снижало ее уверенность в себе и гасило природную злость и апломб, без которых было просто не обойтись в большинстве случаев. — Мне кажется, я вас узнала, — кинулась она в атаку, — вы мистер Струпьяр? И если не ошибаюсь, были командиром егерского отряда в то время, когда Воландеморт контролировал министерство? — Замолчите! – прошипел разозленный эксегерь, лицо его исказилось. Рита довольно улыбнулась. Так-то лучше, а то корчит тут из себя второго Темного Лорда. — Милый мой, за эти полгода я столько общалась с вашим братом, что меня трудно чем-то удивить. К тому же я не собираюсь упоминать твое имя в статье. Если ты сам не попросишь, разумеется. — Он не попросит, — раздался властный женский голос из дальнего угла комнаты. Скиттер круто на каблуках развернулась в сторону вновь прибывшей. — А-а-а, значит, вы и есть та самая «информированная дама»? Вы представитесь или предпочитаете сохранить инкогнито? — Предпочитаю! – коротко отрезала дама. Струпьяр подвинул ей кресло, а Рите указал на невысокую кушетку у камина. Скиттер исподтишка внимательно рассматривала свою собеседницу. Чуть выше среднего рост, статное телосложение, прямая спина, уверенные движения. Все это выдавало даму с манерами. Возможно чистокровная аристократка. Возможно весьма известная в магическом мире. Но и только. Накладные волосы, серебряная маска, скрывающая все лицо, измененный заклинанием голос – все это сводило к минимуму шансы установить личность собеседницы. Рита открыла свой блокнот и вытащила из его переплета зеленоватое перо. — Я же предупредил вас, никаких записей! – уже с откровенной угрозой заявил Струпьяр, устроившись за спинкой кресла. При этом его пальцы невзначай легли на плечо дамы. «Любовник» — привычно отметила про себя Рита. Захлопнув блокнот, журналистка убрала его в сумочку. — Предупреждаю, что отсутствие записей может сказаться на качестве статьи. Я могу упустить какие-то важные подробности. — Вы приглашены сюда не ради статьи, Рита, — устало покачала головой дама. – Я пригласила вас, чтобы сообщить вам важные данные и достичь соглашения. Скажу прямо, что если мы не поймем друг друга, то вы не выйдете из этого дома. Скиттер вздрогнула. Только этого не хватало. Она внимательно посмотрела на Струпьяра. Наблюдения оказались не утешительными. Бывший егерь выполнит любой приказ этой тетки, поняла она. Жигало будет отрабатывать свое положение, а калечить и убивать ему — не привыкать. Рита вновь содрогнулась, ощутив серьезную опасность. — Не бойтесь. Вы умная женщина, прекрасный профессионал и я уверена, что мы найдем общий язык. Ее собеседница говорила медленно, спокойно и, несмотря на измененный голос, в нем скользила плохо скрываемая презрительность. Можно было предположить, что во время разговора она морщит нос, словно унюхала что-то неприятное. Манера разговора показалась Рите смутно знакомой, но вспомнить сходу, кому она принадлежит – не получилось. — Итак, мисс Скиттер, на чьей вы стороне? — На своей собственной, — быстро ответила Рита, понимая, что никакой другой ответ не устроит собеседницу. — Прекрасно. Значит вы не заангажированы никем? Отвечайте откровенно, потому что это важно. — У меня есть некоторая зависимость от моего работодателя, — осторожно начала она, — дело в том, что мой контракт составлен несколько неправильно, что позволяет… — Манипулировать вами, — закончила за нее дама, сочувственно качнув головой, — понимаю. Вас тяготит такое положение, не так ли? — Разумеется, — коротко кивнула Рита. — А каково ваше отношение к министерству? Рита в растерянности промолчала. Обнаружить свое знание об отравлении работников министерства было опасно, а притвориться дурочкой, которая не ест пудингов дядюшки Лаогэра, но при этом ни о чем не догадывается – еще опаснее. — Я немного помогу вам, — кивнула дама, правильно поняв молчание Скиттер, — вы знаете, что министерство и большая часть магов, скажем так, контролируется. При этом сами вы не хотите попасть под этот контроль, но чувствуете опасность со стороны тех, кто все это затеял. Так? — Совершенно верно, миссис, — осторожно согласилась Рита. — И ненавидите мисс Грейнджер, — вбила последний гвоздь собеседница. «Немыслимо, чтобы они были заодно с грязнокровкой!» — мелькнуло в голове у Скиттер. — Вы опять правы, — несколько приниженно призналась она. — Вот и хорошо. Тогда вы наш естественный союзник. Чего бы вы желали в обмен на вашу помощь? Рита затруднилась с ответом, отдавая инициативу предложений своим потенциальным нанимателям. — Хорошо. Тогда предложу я. Вы сможете стать главным редактором и разорвать текущий контракт. Устраивает? — В целом да, но ведь там весьма плачевное финансовое состояние. Ограничения банка «Гринготтс»… — Понятно, — оборвала ее собеседница. – Долги издательства и типографии будут погашены, и вы получите полную финансовую и творческую самостоятельность. Все? Скиттер начала опасаться, что за такие щедрые предложения ей предложат слишком тяжелую отработку, но деваться было некуда. — Да, миссис. — А теперь слушайте меня внимательно и запоминайте. Первое, что вы должны узнать, это то, что Гарри Поттер жив. Гермиона Грейнджер ведет все его дела лишь, как подставное лицо. Оскорбленный обвинениями министерства Поттер обучается темной магии и готовит захват власти, и мощная Бузинная палочка находится в его руках…

***

Снейп прислал эльфа с известием, что приглашает мистера Поттера и мисс Гермиону в лабораторию. — Пойдем, Гарри, это важно. — Догадываюсь. Гарри мог аппарировать внутри замка, но не был уверен, что это сможет Гермиона. Хотя в статусе его невесты… Однако рисковать не стоило. Они бодро взбежали в угловую башню, где работал Снейп. — Присаживайтесь, — махнул рукой зельевар на свободные стулья. Выглядел он уставшим и каким-то поблекшим. К тому же углы его губ зловеще кривились, из чего Гермиона заключила, что результаты исследования дали неприятные результаты. — Я закончил работу по исследованию образцов крови и пищевого продукта. Сразу хочу сказать, что признаков яда не обнаружено. — Как это? – возмутился Гарри. – Вы же сами меня убеждали… — Не перебивайте, Поттер, — остановил его зельевар, — я тоже могу ошибаться. То, что я считал ядом, на деле оказалось чем-то еще более худшим. — Что? — Да-да. Это не отравленные продукты. Это зараженные продукты! И зараженная человеческая кровь для их приготовления! Снейп редко изменял своей холодной язвительности, и вспышка его ярости произвела на юных магов впечатление еще более сильное, чем само известие. Они немного помолчали, потом Гермиона попросила: — Подробнее, профессор. Снейп ткнул пальцем в одну из пробирок. — Вот это кровь темного мага, — ткнул во вторую, — это кровь обычного мага. Его палец продолжал путешествие по лабораторному столу. — Вот это магические существа паразиты-наездники, — копошащиеся в склянке слизни выглядели еще омерзительнее, чем было присвоенное им наименование. – А готовый продукт – пудинг дядюшки Лаогера – приготовлен именно из этих ингредиентов! — Вот это да! – почесал в затылке Гарри. – Такого я не ожидал. — А я предчувствовала нечто подобное, но не думала, что будет так мерзко. Гермиона с отвращением смотрела на склянки и пробирки. Человеческая кровь! Ее сейчас стошнит! — Погодите, но ведь эти чертовы колбаски жарят, а значит там высокая температура. — Температура жарки не превышает ста пятидесяти градусов, а эти твари выдерживают до трехсот, — отозвался Снейп. — А кровь? – прищурилась Гермиона, взяв себя в руки. – Она же должна свернуться. — Не свернуться, а денатурировать, — поправил ее зельевар, — это действительно происходит, но по второму магическому закону сохранения материи эта денатурация обратима. И восстановлением исходной крови занимаются как раз эти слизни, после того как пища проглочена. Это помогает им проникнуть в кровеносную систему зараженного мага. Это и цель и средство. Они живут в крови у магов и искажают кровную магию изнутри. Излечить зараженного мага станет невозможно после трех полных циклов обновления крови. Один цикл это примерно два лунных месяца. — То есть, меньше чем через погода все зараженные маги будут обречены? Но что с ними произойдет? — По моим предварительным оценкам, они превратятся в пожизненных рабов тех злоумышленников, которые командуют этими малютками. При этом никакие пудинги уже не потребуются, — кивнул Снейп на банку со слизнями. – Это раз. Второе. Жизненный цикл зараженного мага сократится более чем в два раза. Организм быстро износится, обслуживая внутренних паразитов. И, наконец, третье, я почти уверен, что у зараженных магов будут рождаться и зараженные дети. Процесс сокращения срока жизни и уменьшения магических сил примет лавинообразный характер и за несколько поколений с магической расой Британии, а может быть и не только Британии, будет покончено. — Какой ужас! – воскликнула Гермиона. Снейп водил своим пальцем через пустую пробирку, стоящую на столе. Пробирка ощутимо вздрагивала и даже слегка качалась. Зельевар, не отрываясь, смотрел на Поттера. Парень тяжело хмурился и сжимал-разжимал кулаки. — Ну что, Поттер, готовитесь к очередному спасению магического мира? Гарри встал, холодно посмотрел на мрачного профессора и просто ответил: — Я всегда готов, сэр!