В качестве подарка

Пока отряды армии Поттера высаживались на полуостров и занимали места согласно принятой на совете дислокации, Минерва Макгонагал вдруг обратилась к Гарри с просьбой выслушать ее наедине. «Сговорились они все что ли?» — с неудовольствием подумал Поттер, вспоминая свой недавний разговор со Снейпом. Фантом зельевара не убедил его до конца, но послевкусие от разговора осталось неприятное. — Сейчас не время миссис Макгонагал, — попытался уклониться он. Однако, директриса была настойчива, намекая, что ее информация прямо касается грядущей битвы. — Ну, хорошо, — сдался Поттер, — пройдемте на нос парома, там сейчас никого. Он попросил Аберфорта позвать его при малейшей тревоге и отправился с Макгонагал в стоярдовое путешествие по палубе парома. — Я слушаю вас, — он сделал приглашающий жест, — здесь вас никто не услышит кроме меня. — Понимаете мистер Поттер, в тот момент, когда мы в Хогвартсе собирали всех кого возможно в отряды для борьбы с министерством и лепроханами, я… я немного потеряла голову от осознания, как малочисленны наши силы. Я рассылала письма, призывы и вела переговоры со всеми магическими расами Британии и Европы, о которых мы имели с профессором Флитвиком хоть какое-то представление… — Я считаю это хорошей идеей, — поторопился перебить ее Поттер, настороженно посматривая на сушу, — кальмар и русалиды отлично помогли в морском сражении, да и сегодня их помощь в подводном дозоре нам очень пригодится. — Русалиды — это было самое простое решение, ведь они, хоть и по-своему, служат Хогвартсу, — отмахнулась директриса, — я обращалась и к более опасным существам. — К кому, например? — насторожился Поттер. — Я же говорю, что немного потеряла голову от беспокойства… — Миссис Макгонагал! Это я уже слышал. — Я позвала многих, но не многие сразу откликнулись, — продолжила директриса, — а потом я пришла в себя и даже обрадовалась, что не все откликнулись, пока… — Пока, что? — уже всерьез забеспокоился Гарри. — Пока они не откликнулись, мистер Поттер, — виновато покивала головой директриса. — Кто откликнулся?! — Оборотни… — Оборотни? — И вампиры… — И вампиры?! — схватился за голову Поттер. — Ну, просто зашибись! Вы пригласили нам в союзники две смертельно враждующие между собой расы? И когда они откликнулись? Почему я об этом узнаю только сейчас? Вид у директрисы был весьма несчастный. — Примерно полчаса назад, — она опустила голову, — сначала одни и сразу за ними другие. — И вы не могли отказаться под благовидным предлогом от помощи? — И те и другие сообщили мне, что они уже здесь и наблюдают за полуостровом и нашими действиями. Видимо, друг друга они еще не заметили. Гарри захотелось всплеснуть руками на манер мадам Помфри, но он только тяжело вздохнул, повернулся и пошел на корму парома. Макгонагал семенила за ним. — Мистер Поттер, — бормотала она, — я же не предполагала… Красные колпаки отказались… Кентавры сказали, что им сначала надо посмотреть расположение планет и как в воду канули, трусливые лошадки… Великаны начали торговаться, требовать возмещение за то что их маги обижали… Про троллей я уже и не говорю, только портить воздух горазды тупые орясины… Из Румынии вместо ответа прислали пепел от моего сожженного письма… Что мне оставалось делать? Я не надеялась уже, что хоть кто-то ответит, а тут сразу… И ведь старшим вампирам еще до меня мистер Крокер отправлял послание, когда вы в Дублине на их собратьев наткнулись. Поттер остановился так резко, что Макгонагал налетела на его спину и отскочила назад, как резиновый мячик. — Старшие вампиры? Кто это? — Это старший вампирский клан, — принялась объяснять Минерва, — они родом из Италии, но присматривают за своими собратьями по всему миру. Они сильнее и многочисленнее, чем любой другой вампирский клан, поэтому их слово в мире вампиров — закон. Мне кажется, что если бы Соул им не написал, то они бы сюда не пожаловали. Мы их не интересуем, разве что, как еда, но для этих целей им маглов хватает. А вот то, что вампиры Ирландии служат каким-то проходимцам из соседнего мира — это их точно возмутило. Это прямое нарушение их законов. А законы у них такие, что наш Визенгамот по сравнению с ними просто благотворительная организация… — Как они с вами связываются? — По Сквозному зеркалу! — Как их зовут? — От вампиров главным представился некто Деметрий. Как я поняла, он не самый главный в старшем клане. Что-то вроде представителя главы клана по особым поручениям. — И он, конечно, не один? — хмуро уточнил Поттер. Минерва лишь вздохнула. — Так, а от оборотней кто? Фенрира Грейнбека прикончили еще во время битвы за Хогвартс. — У него был взрослый сын. — Он стал новым вожаком? — Да, мистер Поттер, он стал альфой стаи. Зовут его Крис. — Что-нибудь знаете о нем? — Слышала что он не так свиреп, как его отец, но оборотень есть оборотень. К тому же он оборотень-мутант и перекусал всю свою стаю, чтобы все ее особи тоже стали мутантами. — Что значит, мутант? — Это значит, что они теперь могут принимать волчий облик не только во время полнолуния, но и во время любой фазы луны по своему желанию. — Спасибо что просветили, миссис Макгонагал, — недовольно скривился Поттер. — Только этого нам не хватало! — Меня другое беспокоит, мистер Поттер, — нехотя призналась Минерва, — если мотив старших вампиров примерно понятен, то с оборотнями все наоборот. — Что наоборот? — Они не выставили никаких требований. Я не понимаю, почему они решили принять участие в битве на нашей стороне. — Проголодались, — хмыкнул Гарри. Минерва лишь поморщилась на не слишком остроумную шутку, не подозревая, насколько она близка к истине…

***

Крис Грейнбек наблюдал за построением отрядов Поттера из зарослей кустарника, которым заросло северное окончание полуострова. Вся его стая за исключением двух ближайших советников лежала на земле в обращенном виде. Поджарые серые тела лежали, плотно прижавшись друг к другу в несколько рядов. Крис привел сюда всю свою стаю, оставив в лагере лишь щенков. И даже его ближайшие советники, не говоря уж о рядовых омегах, не до конца понимали, в каком критическом состоянии они оказались в последнее время. Чего греха таить, оборотни в целом и оборотни-мутанты в частности испытывали неутолимую жажду крови и плоти человеческой. И не просто человеческой, а крови и плоти магов! Нечасто, но решались они на злое дело, а потом пускались в бега, чтобы разъяренные нападением маги и авроры не перебили их, как бешеных собак. Так было всегда, но за последние четыре месяца все вдруг изменилось. Началось все с нападения на какого-то шатавшегося в лесу мага. Три оборотня настигли его, устроили себе пир и даже пытались пригласить на «фуршет» всю стаю, но не успели, потому что издохли в мучениях на глазах альфы и всей стаи, явившейся на их зов. Крис категорически запретил омегам приближаться к останкам мага и погибших собратьев. Обратившись в человеческий облик, он внимательно осмотрел останки мага и понял, что умершие оборотни напали на шпиона министерства магии. Обнюхав его окровавленное тело, он почувствовал незнакомую и неприятную ноту в привычном благоухании крови мага. Крис заподозрил, что этот министерский шпион был чем-то отравлен. Он запомнил этот запах сам и потребовал, чтобы его запомнили все омеги стаи. С тех пор оборотни старательно избегали своих потенциальных жертв, от которых доносилась такая же тошнотворная отдушка. Но с каждым днем таких отравленных становилось все больше и больше, как будто все маги накачались зельем, которое смертельно для оборотней. Было еще несколько жертв среди самых глупых и жадных оборотней, которые не удержались от нападения на отравленных магов. Заканчивалось это всегда одинаково. На месте нападения оставались лишь трупы. Трупы магов и трупы волков. Тогда Крис увел свою стаю подальше от магических поселений. Они жили в лесных шалашах и палатках одним лагерем. Нападали теперь только на маглов, но и эти нападения пришлось прекратить, когда выяснилось, что от маггловской крови оборотни-мутанты со временем теряют свою способность обращаться при луне в любой фазе и вновь зависят только от полнолуния. Когда к Крису прилетела сова от директрисы Хогвартса, он решил, что это ловушка, но прерывать контакт не спешил, а написал короткий ответ, в котором потребовал объяснить, что собственно происходит в магическом мире. Следующая сова принесла ему Сквозное зеркало. Выслушав печальный рассказ директрисы о нападении лепроханов и просьбу о помощи, Крис задумался. Единственные незараженные маги сплотились вокруг Хогвартса и Хогсмита. Единственные, кого могли кусать оборотни, не опасаясь за свою жизнь. И боролись эти маги за то, чтобы победить и изгнать лепроханов, а потом вылечить всех зараженных магов. Оба соображения приводили к единственному выводу — магам Хогвартса надо помочь, иначе стая будет обречена на деградацию и вымирание. Но действовать совместно с магами и становиться под их знамена, он не собирался. Потому что еще волчонком впитал поучения отца о том, что никому из них доверять нельзя, если не хочешь оказаться в Азкабане на цепи с шипастым ошейником! Поэтому оборотни следовали за магами Хогвартса все это время, не выдавая им своего присутствия. И участвовать со своей стаей в битве Крис собирался только в том случае, если не будет у них другого выхода… Крис заметил, что на корме парома появился черноволосый маг с подзорной трубой, и тут же пригнулся. — Идите к омегам и передайте всем по цепочке, чтобы не вздумали поднять головы или издать звук без команды! Его спутники кивнули, бесшумно попятились и исчезли в зарослях.

***

Выставив вперед отряды Хогвартса и войско гоблинов, Поттер оставил в резерве свою гвардию и отряд чистокровных под командованием Люциуса Малфоя. Он уже наладил связь с Крокером, но потребовал категорически, чтобы его отряд оставался за полосой тумана, наблюдал, что там происходит и докладывал, кто собирается наступать во фронт на полуостров, и чтобы сам был готов ударить в тыл врагам, когда для этого придет срок. Соул пришел в сильнейшее раздражение от приказного тона Поттера, но Робардс философски напомнил главному невыразимцу, что тот собирался помереть не на поле брани, а в собственной постели, а потому надо бы свой гонор засунуть сам-знаешь-куда, потому что Поттер сейчас обладает всей полнотой информации, чего не скажешь о них самих. Крокер еще немного попыхтел, но подчинился и расставил дозоры так, чтобы охватить ими как можно более длинный участок на границе двух миров…

***

— Поттер! Прямо на вас двигается большой отряд фоморов! — голос Крокера сочился отвращением. — Принимайте! Их около трех сотен. — А еще двести где? — крикнул Гарри в Сквозное зеркало. — Их должно быть пятьсот! — Не знаю. Дозорные насчитали около трех сотен. — Спасибо, мистер Крокер. Наблюдайте дальше. Гарри уставился на полосу тумана, отделяющую их от врагов. — Передовым отрядам! Внимание! Фоморы появятся перед вами через несколько минут! Отряды магов ощетинились палочками, а войско гоблинов длинными ножами. — Я должен быть там! — непреклонно заявил Аберфорт. — Идите! — согласился Поттер. — Главное выдержать их первый удар! Аберфорт мгновенно аппарировал к передовым отрядам. Было слышно, как он громовым Сонорусом отдает команды и подбадривает бойцов. В этот момент полосу тумана разорвали гигантские фигуры фоморского войска. Ряд за рядом они выходили на поле, небрежно размахивая дубинами с шипами, железными пиками и крючьями. Их становилось все больше, но они не торопились, скапливаясь плотной уродливой массой для таранного удара. От них до отрядов магической Британии оставалось еще метров триста. Свежий ветер донес до парома жуткое зловоние. Поттер сморщил нос. — Интересно, что может издавать такое зловоние? Гарри оглянулся на голос. Рядом с ним стоял Снейп. — Чем не ваши зелья? — саркастически заметил Поттер. — Не смешно, — Снейп еще раз принюхался без всякого отвращения, — действительно что-то знакомое… В этот момент Минерва схватила Поттера за руку. — Гарри! Смотрите, что это? — Где? — Слева. Над морем. Видите? Из низких туч вынырнула какая-то темная масса и рухнула в море. За ней еще одна. Затем сразу две. Потом посыпались десятками, покрыв море фонтанами брызг, как при обстреле из пушек. — Может быть, передать на эскадру маркизу, чтобы его пушки обработали этот участок? — Подождем. Надо разобраться, что это такое. — Или кто, — добавил Снейп. — Какая там глубина? — вдруг спросил Поттер, всматриваясь в волны. — Футов тридцать-сорок. Не очень глубоко. И вот в волнах показались темные точки. Они двигались к берегу, но подводные дозорные русалиды не поднимали тревогу. Что их там всех перебили? — Что происходит? Вопрос Минервы повис в воздухе. Точки все росли, вытягивались в высоту, обретали контуры до боли знакомые по битве за Хогвартс. — Великий Мерлин! Это же… — Великаны! Великаны! Берегитесь! Огромные фигуры с дубинами в руках в своем уродстве лишь немного проигрывали фоморам, а вот в размерах… Когда они вышли на берег — полсотни великанов с огромными буграми мышц и сломанными деревьями вместо дубин, на поле воцарилась мертвая тишина. Отряды магов с невольным ужасом смотрели на эту неизвестно к кому пожаловавшую подмогу. Гоблины только сильнее ощерились, и часть их отряда развернулась в сторону великанов. Фоморы перестали издавать угрожающее рычание и даже вонять стали как-то деликатнее и более узнаваемыми запахами. Перед строем великанов показался самый крупный из них и самый свирепый на вид. Он обвел своими маленькими красными глазами поле сражения, корабли эскадры на рейде, паром, уткнувшийся кормой в берег, отряды магов и гоблинов, и, наконец, взгляд его уперся в безобразную массу фоморов. Со стороны могло показаться, что он обрадовался, найдя, наконец, хоть немного соразмерных для него противников. Предводитель великанов взревел, указывая дубиной на фоморов, и великанская рать, дружно качнувшись вперед, зашагала, с воодушевлением размахивая дубинами, к выбранным противникам…