В качестве подарка

Частичное POV Поттера. Лишь месяц спустя Гарри заставил себя вернуться под своды этого замка. Замка, который он с самого начала невзлюбил, но в котором он когда-то любил и сам был любим. Замок, в котором он провел, как выяснилось, самые счастливые месяцы своей юности. В котором он постиг «науку страсти нежной», научился не только принимать любовь, но и дарить ее тому единственному… той единственной и неповторимой, которая… которая оказалась удручающе «повторимой», по крайней мере в той простой науке, как манипулировать глупым, легковерным, восторженным и влюбленным Поттером. Впрочем, в этом она была далеко не первая. Она пошла протоптанной тропинкой, дорожкой… да что там скромничать — целой магистралью, которую топтали через его не такую уж длинную жизнь толпы мудрецов, названных друзей, лукавых подруг, записных врагов, корыстных чиновников и суровых, но равнодушных к нему, бойцов в мантиях всех расцветок. Но она была виновата перед ним больше их всех вместе взятых, потому что те «остальные» просто использовали его. Они не признавались ему в любви, не впивались губами в его губы, не дышали страстно в его шею и не задыхались от наслаждения в его неумелых объятиях. Они «имели» лишь его тело, а она "поимела" его душу, и осознание этого оказалось для Гарри гораздо страшнее, безнадежнее и болезненнее, чем все муки души и тела, пережитые им раньше. Что же привело его сюда? Почему руки сами потянули повод фестрала, когда он решил всего лишь полетать, чтобы развеяться и дать отдохнуть голове на сон грядущий? Этого Гарри понять не мог. Он даже немного попенял себе, что снова впадает в лживую и дешевую сентиментальность, которая его еще ни разу до добра не доводила. Прагматизм, доведенный до крайности — вот его девиз! Правда Джордж бубнит, что прагматизм, доведенный до крайности, это уже не прагматизм, а чистейшей воды цинизм! Но что этот добряк и остряк знает о холодной, вымерзшей пустыне, воцарившейся в душе Темного мага? Да и сама его магия расцветкой и обособленностью своей не слишком располагает к жизненному оптимизму. Рубахой-парнем и душой общества он никогда не был, а теперь уж и подавно не станет. Гарри сел в кресло у камина, в котором уже полыхал огонь и негромко позвал: — Робби! — Робби слушает, Ваше Высочество! — Сводку за неделю прислали? — Да, Ваше Высочество. Внушительный свиток пергамента повис на подлокотнике кресла. Гарри, пошевелив пальцами, призвал его и развернул. М-да. Дела шли в общем-то неплохо, насколько такое определение вообще применимо к той катастрофической ситуации, в которой оказался магический мир. Первый этап лечения вампиризмом от паразитизма (только вдумайся, Карл!) был почти завершен. Большая часть магического населения, шатаясь на ходу и падая в обморок от малейшего магического усилия, с большим трудом приходила в себя. Меньшая часть магического сообщества, по стечению обстоятельств или от избытка здравомыслия не вкушавшая от щедрот дядюшки Лаогэра, наблюдала за большей частью с плохо скрытой брезгливостью и вполне реальной настороженностью, потому что пароксизмы не персонифицированного служебного рвения посещали выздоравливающих довольно часто и с удручающей регулярностью. Слава Мерлину, что удалось привести в чувство группу целителей Мунго. Именно они заметили, что в приличном проценте случаев лечение приводит к вялотекущей шизофрении, а в отдельных тяжелых случаях дело доходит и до буйного помешательства. Превратиться из страны тяжело отравленных в страну буйно помешанных — замечательная перспектива для британского магического сообщества! (От аффтора: Вырежу фразу, поменяю название страны и в рамку вставлю!) Гарри с раздражением продернул между пальцев полтора фута свитка. А вот и новости из нашего детского сада… та-а-ак… У малышей тоже не все гладко, но динамика на порядок лучше. Педиатры Мунго оказались на высоте, да и психика у детей более гибкая. Придется на базе Хогвартса организовать санаторий ртов этак на пятьсот. Потянет Хогвартс? Кроватки ведь придется чуть ли не в три яруса ставить! Там видно будет. Должен потянуть. В крайнем случае рядом еще Хогсмит есть. Туда можно определить тех, кто постарше. А вот куда взрослых девать? В Азкабане курорт не устроишь. И климат не тот и со снабжением проблемы. По домам этих шизоидов распускать никак нельзя, тогда Статуту о секретности можно смело сказать: «Давай, до свидания!» Мунго тоже не резиновое, туда только самые тяжелые поместятся. Гарри приподнялся на локте и оглядел зал. Хм. Неплохая палата может получиться на полсотни коек. И таких залов в этом замке не один и не два. Да и замок этот в магической Британии не единственный. Так что, варианты есть. Продумать только все надо. «Кстати о замках. Как там Малфой поживает? Расстроен наш аристократ, что я его обожаемое министерство упразднил. Все допытывается о грядущей форме правления. Пришлось туманно намекнуть ему, что любая власть — это власть, а значит есть круг лиц, который принимает участие в ее осуществлении. Тут Люциус сообразил, что я его в сторону от власти не отжимаю и на него, так сказать, рассчитываю. Так что трудится наш аристократ не покладая палочки. Кажется мне, что ему все равно, хоть королевским генералом быть, хоть пиратским адмиралом, хоть пролетарским комиссаром — лишь бы к властителю поближе. Драко смотрит на суету папаши с тоской, у него, по-моему, уже спермотоксикоз начался из-за разлуки с Асторией Гринграас, но деваться парню некуда — носится по поручениям рядом с отцом стремя в стремя. А от Нарциссы Малфой ни слуху, ни духу…» Гарри промотал еще пару футов сводки. "Ну вот и наши бравые ребята из АД и ее окрестностей. Организовали какой-то дурацкий комитет, готовят рекомендации по дальнейшему мироустройству. Вселенского размаха и вселенской же глупости, надо понимать. Кто у них там верховодит сейчас? Криви? Ну это пиздец полный. Впрочем, после гибели Лонгботтома и загадочного исчезновения Луны, мозгов там осталось меньше, чем лошадиных сил. А где мозгов нехватка, там торжествует серость. Беспросветная. Ладно, хоть под ногами пока не мешаются, но это вопрос времени, конечно. Рано или поздно вылезут со своей программой с надерганными с бору по сосенке цитатами". Гарри поставил в памяти галочку, что за этими энтузиастами придется присматривать. Странно, что еще никто из них до сих пор не приперся к нему с допросом, куда это запропастились Гавейн Робардс и Соул Крокер? Пришлось бы память стирать и блок ставить особо любопытным. Вон Люциус помалкивает и правильно делает. А Макгонагал настолько в школе замоталась, что не до этого ей сейчас. А молодняк хогвартский из ложной гордости не хочет, чтобы старая гвардия их учила уму-разуму. Вот потому и сидят его невольные гости в комнатах, весьма смахивающих на камеры, да чайком с плюшками балуются. И пусть посидят. Не время еще… Поттер с раздражением промотал еще полтора фута пергамента. Да чтоб твоей милости! Целый рулон туалетной бумаги, а не сводка. Что тут дальше? Ну как же, как же. Куда же без вас носатых. Оправились от рабства финансисты на удивление быстро. Удачно получилось, что не пришлось им человеческой кровью руки марать, а то сейчас хлебал бы весь магический мир гоблинский экстремизм полной ложкой. Ведут себя предупредительно. Отчеты присылают еженедельные, да только в них сам дементор ногу сломит. Поттер только последнюю страницу и научился расшифровывать, чтобы видеть, прибывают в магическом мире богатства или убывают. Пока, правда, только убывают. Носатые ростовщики уверяют, что это временно, дескать, затратная часть велика из-за лечения населения, а как закончится (лечение), так и наступит эпоха всеобщего благоденствия и во все рты плюшки с ватрушками, так и посыплются! "Врут, конечно, гады! Этот… как его… привлекательный инвестиционный климат берегут… ага… остатки его". "На днях притащили целый ворох бумаг. Переоформление благотворительного фонда имени Гарри Джеймса Поттера на имя Гарри Джеймса Поттера! Совсем очумели, носатые. Дескать, ввиду получения распоряжения от учредительницы фонда, следует переоформить правообладание фондом на единственного смертно-посмертно-воскресшего правопреемника и бенефициара! Понял? А я ни ху-ху не понял! Я, что? Смертно-посмертно-воскресший наследник, блин?!" Понятно, только, что все это затеяла Грейнджер. "Вот кто бы рассказал мне, как она умудряется из-за Завесы, целостность которой гоблины Дублина стерегут и день и ночь, встревать в дела этого мира? Ну как? Оплата части лечения отравленных магов через фонд «Путь Гаранта» — это ее рук дело, больше некому. Распоряжения об оставшемся на ней имуществе в банке «Гринготтс» гоблины как-то получают? Получают. И даже не пытаются ослушаться, как будто она у них за спиной стоит. Но ведь она за Завесой! Я сам провел темномагический ритуал, который показал, что в этом мире ее нет! Мистика, да и только!" С усилием отогнав от себя мысли о Грейнджер, Поттер пролистнул еще лист. И помрачнел. Розыски Риты Скиттер и фантома Северуса Снейпа по-прежнему были безрезультатны. Пропали, исчезли, растворились в лучах заката (или рассвета). К поискам подключены вампиры, гоблины, гвардия эльфов, дружина чистокровных Малфоя — и все впустую. Через конференцию магов вышли даже на евроинтерпол магического содружества! Никаких следов! Впрочем, вреда это исчезновение не принесло. Антивампирское зелье для комплексного лечения магов варилось котлами для асфальта и радовало неизменно хорошим качеством. Технологию Снейп отработал и отточил до такого совершенства, что даже Гойл с Флинтом варили его без единой ошибки. Но куда мог деться фантом зельевара? Он же был привязан к Поттеру и должен был явиться по первому зову. Но этого не произошло. У Гарри вертелись в голове смутные мыслишки о том, что Снейп был вызван к фантомному существованию колдовством Грейнджер, и Рита приносила Непреложный обет ей же. Но гоблины Дублина твердо стояли на своем — через Завесу никто не проходил. Ни в эктоплазменном виде, ни в протоплазменном. Оставалось только предположить, что Грейнджер нашла пути преодоления Завесы (которая раньше была Барьером) недоступные пониманию и контролю гоблинов. Поттер чувствовал, что рано или поздно этой проблемой придется заняться лично, и настроение у него из-за этого неизменно портилось. Опять эта Грейнджер! Как заноза в заднице! Он смотал сводку в бесформенный моток и с размаху запустил в камин. Только искры полетели! — Робби! Ужинать!