Другой Аонунг

Просыпаться ощущая тепло на груди было приятно. Раскрыв глаза Нетейам с умилением наблюдал за спящим Аонунгом. Аккуратно повернувшись, чтобы не разбудить парня, лесной перекатил его голову с груди на свою руку. Хвост тут же завилял, и стал биться о мягкую поверхность палатки. Пребывая в своих мыслях, подмечая каждую зеленоватую полосочку на лазурной коже, он водил вначале по животу, затем груди, руке и наконец-то добрался до лица. Ощущая как сбивается дыхание, Нетейам приблизился и оставил невесомый поцелуй на виске рифового. Вдыхая его запах, лесной с благоговением и всей максимальной нежностью аккуратно приобнимал парня, понимая, что будучи таким же характерным, как его мать, Аонунг не позволит просто так с ним ласкаться. Вздохнув, синекожий подумал о том, как будет завоёвывать любовь этого нави. Тихое рычание вырвалось из груди, когда он вспомнил, как на это прекрасное создание смотрели молодые меткаинцы. С тяжёлым вздохом, Нетейам отстранился от своей будущей пары и выученными с детства тихими, подражающими хищнику движениями выбрался из палатки на поиски еды. Он ещё в первую неделю заметил, что сын тсахик очень любит фрукты, поэтому не задумываясь направился к малой площади, за которой был небольшой лес. Уже рассвело, но ещё немногие меткаины вышли из своих домов и то, лишь для того, что бы добыть завтрак. Усмехаясь про себя, лесной двигался быстро, желая застать ещё спящего Аорунга и понаблюдать за его реакцией, когда тот поймёт, что они вместе провели ночь. Тихонько засмеявшись, Нетейам представил, как будет смущён рифовый. Добравшись до высокого дерева, на котором гроздьями висели чёрные плоды, лесной приступил к сбору. Когда Аонунг проснулся, первое ощущение это холод. С тихим стоном он перевернулся на живот, и пощупал рукой вокруг. Не ощутив рядом тёплого тела, рифовый резко распахнул глаза. Нетейама в палатке не было, но его запах всё ещё витал. Значит ушёл он не так давно. Плохие мысли тут же стали лезть в голову. Если проснувшись, лесной ушёл не разбудив Нунга, значит был неприятно шокирован, верно? Может он не заинтересован в нём? Противное чувство, будто его ударили в живот всё сильнее разрасталось. Если его небо не пожелает быть с ним, если откажется… Что ему тогда делать? Разум тут же показал картинку счастливого Нетейама, обнимающего одну из меткаинок. Только он хотел зашипеть от ярости, как услышал звон ракушек, что висели перед входом в палатку. Подняв голову, он увидел старшего сына Турук Макто. Тот легонько улыбался, отодвигая левой рукой нити с ракушками, а в другой держал увесистую корзину, полную разных фруктов. Непроизвольно Аонунг сглотнул. Теперь каждый жест, каждое движение парня перед ним, вызывали приятное покалывание во всём теле, когда сын тсахик осознал свои чувства. Нетейам поднял глаза, сталкиваясь с ним взглядом и Нунг смущённо опустил уши, продолжая наблюдать за грациозными движениями прекрасного нави. — Доброе утро. — поприветствовав традиционным жестом, Нетейам уставился на смущенного меткаинца, слегка расстроенный, что тот проснулся раньше, чем он хотел. Дождавшись ответного жеста, парень нежно улыбнулся и подойдя достаточно близко, опустил корзину на мягкий пол, а затем сел сам. — Как спалось? — лесной потянулся рукой к замершему рифовому, и аккуратно заправил за ухо выпавшую из косы кудряшку. Ощущения нежной кожи голубого уха, почти заставило его наклонится ближе, что бы попробовать уже губами, но Нетейам сдерживался, наблюдая как лиловый румянец выступает на щеках, а ушки забавно подрагивают. У Нунга в это время почти остановилось сердце. То, как нежно его коснулся парень, как он ему улыбался… Всё это вызывало внутри тепло и трепет. Он ощущал, что практически не может контролировать тело, присутствие этого нави теперь будто заставляло застыть, в ожидании ласки и потоков любви. Подсознательно рифовый так же понимал, что ожидает, когда сын Нейтири заявит на него права, обжигая тело волной силы. Он никогда не желал быть взятым, считая подобное подчинение унизительным… Но своему небу, меткаинец это позволит. Позволит владеть им. — Было тепло… — тихим голосом ответил Нунг. Нетейам слегка вздрогнул, вспоминая как рифовый затащил его в палатку. Приятное предвкушение собралось в груди. Он желал этого нави и рифовый вряд ли сможет от него убежать. Лесной подавил рычание, грозившееся вырваться. Сын Нейтири помнил, как отец учил его нежности, по отношению к своей паре. Но парень никогда не подозревал, что сдерживаться рядом с таким беззащитным нави, которого очень сильно желаешь, будет настолько трудно. Нетейам тут же бы заявил на него права, и потащил в подводную пещеру у древа духов, о которой рассказывала Аеви, что бы уложить Аонунга на мягкий подсвечивающийся мох и сделать своим навсегда. Лесной опустил взгляд, что бы рифовый не видел похоть, вспыхнувшую в золотых глазах. Взяв один фрукт из корзины, Салли достал свой нож, закреплённый на поясе, и стал аккуратно снимать чёрную кожицу фрукта, обнажая сочную мякоть. — Я и не знал, что ты такой тактильный, Аонунг. — обычным тоном, спокойным голосом заявил лесной, вводя рифового в ещё больший ступор. Он поднял свои золотые глаза, что бы оценить реакцию своей будущей пары. — Тактильный? — слегка склонив голову вбок, отчего две пряди с жемчужными бусами прокатились по лицу, а коса увитая прекрасными волосами легла на плечо, в то время как кудряшка, которую недавно заправил за ухо Нетейам, вновь освободилась. Лесной чуть крепче сжал нож, сдерживая руки, что бы не потянуться к пряди вновь. — Это слово из языка небесных людей. — Видя как начал хмурится будущий оло’эктан, до этого выглядевший таким невинно-мирным, лесной решил быстро объяснить. — Оно означает любовь к прикосновениям. — золотые хищные глаза наблюдали за сменой эмоций на красивом лице, внутренне Нетейам ликовал, что смог так смутить будущего олоэ’ктана. — Р-разве это плохо? — спросил Нунг. Он внутренне дрожал. Подняв на лесного уверенный взгляд, сын тсахик хмыкнул и продолжил. — Ты видимо тоже так-ти-ль-ный. — стараясь чётко проговорить новое слово, парень усмехнулся, наблюдая как приподнялись надбровные дуги Нетейама, а уши встали торчком. — Когда я проснувшись ночью попытался от тебя отодвинуться, ты прижал меня к себе держа руку на моей заднице и улаживая мою голову себе на грудь. — с каждым словом Салли всё сильнее смущался, он никак не ожидал, что сотворил такое ночью, хоть и помнил как положил руку на бедро Аонунга, когда тот закинул ногу на его живот. Внутренне парень на себя зашипел, как он мог не помнить, что впервые лапал попу своей пары. Позавидовав самому себе, он поднял невинный взгляд на Нунга и выпалил. — Раз ты не ударил меня, значит тебе понравилось. — ухмылка не сочеталась с невинно распахнутыми золотыми глазами. И Аонунг слегка выпал из реальности, наблюдая за новыми чертами Нетейама, которые он никогда раньше не видел. Тот будто всегда сохранял спокойствие и сдержанность, показывая что-то иное слишком редко. И эти иные эмоции рифовый бережно хранит в своей памяти. — Мне было холодно, а ты такой горячий, лесной мальчик. — слегка ухмыляясь, дерзко ответил Нунг, наблюдая как расширяются зрачки Салли. А затем опустив взгляд на фрукты, которые несмотря на смущающий разговор, всё ещё чистил Нетейам, сын тсахик пробормотал. — Хочу кушать… — он слегка надул губки в просительном жесте, резко меняя высокомерное выражение лица. Поражённый лесной, чуть не отрезал себе палец, вовремя убрав его с траектории ножа. Он медленно поднял сочный шарик сладкого фрукта и поднёс к губам меткаинца. — Держи. — Нунг не задумываясь аккуратно схватил кусочек фрукта с пальцев, слегка прикусывая их. Заметив, как потёк сладкий сок по руке Нетейама, он протянул голову немного вперёд, от чего пряди с жемчугом стукнулись друг о друга, создавая лёгкий звон, а затем широким мазком языка слизал с кисти парня розовую жидкость. Салли замер, его зрачок расширился. Сдерживать волну силы внутри, видя подобные действия со стороны меткаинца было невероятно трудно. И будто издеваясь над выдержкой лесного, рифовый спокойно облизал губы, распахнув свои большие голубые глаза, выглядя до того невинным, что любого, кто попытается совратить это милое создание, наверняка покарает Эйва. Ощущая, как грудь вот-вот разорвёт от сдерживающих эмоций, Нетейам взял ещё один фрукт и вновь протянул Нунгу. В этот раз было ещё более развратно. Сын тсахик полностью обхватил фрукт губами, погружая кончики синих пальцев в горячий рот, и облизывая влажным языком сок, что выделился из розовой мякоти. Нетейам почувствовал жар внизу живота, возбуждение стало захлестывать и что бы на что-то отвлечься, он решил рассказать немного о своём доме. О лесе, в котором вырос. — Лес, в котором я жил, был наполнен множеством различных растений. — впав в воспоминания, он прогнал сумасшедшее возбуждение, а затем продолжил чистить фрукты, и кормить свою будущую пару. — Фруктов было огромное разнообразие. Но подобные я встретил в первые, когда прибыл сюда. — парень покрутил в руке покрытый чёрной кожицей плод. А затем поднял взгляд, смотря прямо в голубые заинтересованные глаза. — А какие у вас были фрукты? — с интересом спросил Нунг, придвинувшись чуть ближе. Он раскрыл рот, когда Нетейам вновь очистил сочный плод, и придвинул к лиловым губам. — Хм… Их было много, но мои любимые это Супрек, Минп и Гразы. — взяв в руку жёлтый фрукт, размером с ладонь и начав его чистить, лесной продолжил. — Супрек называли ягодой мечты. Найти его можно было только на тропе танаторов, что осложняло добычу. Но ночью, перед самым рассветом, когда хищники ложились спать, при достаточной удаче можно было увидеть подсвечивающийся разноцветный плод. — порезав жёлтую мякоть на небольшие кусочки, он взял один и придвинул к губам меткаинца. — Ты пробовал ягоду мечты? — с интересом склонил голову Нунг, отчего выпавшая кудряшка коснулась пальцев, что сейчас были у губ меткаинца, кормя того. Нетейам слегка потянулся и все-таки вновь заправил нежную прядь за лазурное ушко. — Да… Однажды, я вышел на охоту и задержался. Когда наступила ночь, пришлось прятался высоко на дереве, что бы танатор меня не учуял. Тогда я ещё не был мужчиной. — Нетейам несколько секунд смотрел в голубые глаза, кончиками пальцев поглаживая подрагивающее лазурное ушко. — Оказалось, что рядом их нора, ещё и с детёнышами. Я затаился и практически не дышал, а заметив, что они ложатся спать уже собирался тихо уйти, как увидел лёгкое свечение. Из любопытства я аккуратно, не издавая лишнего шума спустился вниз, и сразу понял, что это Супрек, о котором лишь слышал рассказы от старейшин. — легонько усмехнувшись, лесной вновь продолжил чистить фрукты. — Я съел не меньше десятка, и ещё больше принёс домой, что бы моя семья их тоже попробовала. — ностальгия заставила прикрыть глаза, на несколько мгновений вновь оказываясь там. — Какая она на вкус, ягода мечты? — тихо спросил Аонунг, завороженный моментом. Он никогда не видел настолько расслабленного Нетейама. Казалось, тот всегда начеку, а тут даже позволил в его присутствии прикрыть глаза. Он ему доверяет? Широкая улыбка расползлась по лиловым губам, а затем тут же спряталась, когда лесной открыл свои золотые глаза. — Ничего слаще в жизни не пробовал. — нежно ответил Салли, не отрывая взгляда он губ Нунга. Рифовый застыл, а затем облизал их, будто хотел убедится сладкие ли они, как та прекрасная ягода. Взгляд Нетейама стал тяжёлым. О, он бы хотел убедиться, что поцелуй рифового ещё слаще, чем Супрек. Но помня об уважении, лесной опустил взгляд вниз, беря уже другой фрукт, и чистя плотную кожуру, что напоминала чешую рыб. — А что это за фрукт, Минп? — он приоткрыл рот, когда кисло-сладкая, голубая мякоть оказалась у его рта. И с интересом приподнял уши, ожидая услышать продолжение. — Это распространённый плод, в лесу. Он размером с мою голову, а что бы добраться до мякоти, нужно резать плоскую сторону. Она такая одна, остальные части выпуклые и очень твёрдые, даже ножом не пробить. — продолжил рассказывать Нетейам, искренне улыбаясь заинтересованности рифового нави. — на вкус он слегка сладкий с небольшой кислинкой и совсем не сочный, скорее мягкий. — аккуратно достав острую косточку, парень вновь схватил мякоть плода и поднёс к лиловым губам, заворожено наблюдая, как они поглощают фрукт вместе с пальцами, что бы слизав сок выпустить их из жаркого плена. — Гразы? — прикрыв от наслаждения глаза, вопрошающе уточнил Аонунг. Когда сочная сладость была проглочена, он слегка простонав приоткрыл голубые глаза, наблюдая за увлечённо чистящим фрукты нави. Парень был настолько красивым, что перехватывало дыхание. Лёгкая улыбка украшала его губы, в то время как глаза были слегка прищурены, будто он получал небывалое удовольствие от разговора. Нос иногда слегка морщился, когда он тихо фыркал, явно считая интерес Нунга забавным. — Вначале, на высоком дереве у верхушки появляются красные, круглые цветы. Затем они растут, становясь почти чёрными, а в конце видно плод. Он меняет цвет так же как и цветок. Так мы понимаем, что его пора срывать. — он вновь собрался дать рифовому плод, но Аонунг увернулся и с возмущением, нахмурив надбровные дуги сказал. — Ты совсем не ешь! — он выпятил губы, словно ребёнок и подхватив с корзины очищенную мякоть, приложил к синим губам. Нетейам широко распахнул глаза, а затем ярко улыбнувшись открыл рот, аккуратно прихватив плод зубами. — Молодец. Ты итак тощий, тебе нужно хорошо питаться. — заметив текущий по подбородку лесного сок, Нунг тыльной стороной вытер его и уже собирался убрать, как руку схватил синекожий нави. Он притянул ладонь обратно к губам, и широкими, медленными движениями стал облизывать вначале ладонь, а затем каждый палец. Его зрачки расширились, практически закрывая золотую радужку, выражение лица было вновь таким же хищным, как когда рифовый обучал его езде на илу. Ощутив как подергиваются уши, а дыхание становится прерывистым, он не понимал, что с ним делает этот горячий язык, пока хвост не начал резко елозить по полу, а возбуждение осело прямо под ним. Будущий олоэ’ктан подумал, что ещё немного, и по ногам начнёт стекать смазка, источая феромоны, завлекая и ожидая связи… Делая это, Нетейам думал, что его ударят… Но реакция Аонунга была потрясающе возбуждающей. Не понимая, на каких силах он до сих пор сдерживается, лесной уже почти сдался, когда его взгляд перемещался по всему телу лазурного нави. Если бы только рифовый мог увидеть себя со стороны, то наверняка бы покраснел от смущения… Приоткрытые, будто в стоне лиловые, влажные губы, вспыхнувшие щеки, затуманенные глаза, с разыгравшимся внутри них штормом, что будто подсвечивались изнутри. Подрагивающие уши, быстро вздымающаяся грудь, пряди с жемчужными бусами, что лежали на ключицах, и белый кружевной чокер, подчёркивающий призывно открытую шею, будто говоря, коснись меня… Но когда широкий хвост Аонунга стал ерзать по полу, а до носа Нетейама дошёл сладкий запах лёгкого возбуждения, ему чуть не сорвало крышу. Он приблизился, инстинктивно подавляя нави незримыми волнами силы, уже готовый заявить на рифового права, как в голове щёлкнуло воспоминание, в котором отец говорил ему, что он всегда должен быть уважителен со своей парой. Титаническими усилиями, лесной отпустил кисть Нунга, и всё ещё сидя так близко, сделал своё обычное, спокойно-вежливое выражение лица, а затем протянул тонкие пальцы и коснулся белого чокера. — Кто сделал его для тебя? — внутри шипел разъярённый танатор, когда он подумал, что это мог быть подарок ухаживания, от кого-то другого. Но снаружи лесной оставался таким же спокойным, лишь глаза с узким зрачком и появившаяся в них ядовитая зелень показывала, что он разъярен. — Я сам. — заметив, что Нетейам все ещё гладит чокер и не отрывает от него глаз, Аонунг будто оправдываясь продолжил. — Мне нравится делать и носить украшения. Мама с детства учила меня и Цирею. Этот я сделал несколько месяцев назад. — он вздохнул от близости, всё ещё ощущая вязкое напряжение, ожидая, когда лесной набросится. В животе сладко заныло. Усилием воли подавив своё возбуждение, он стал вспоминать как делал ожерелье. Его всегда это успокаивало. — Ты очень талантлив. — наконец посмотрев в голубые глаза ответил Нетейам, всё ещё гладя чокер, но касаясь открытой кожи шеи. Затем вновь опустив золотые звезды на шею рифового продолжил. — Хочу иметь это. — сказал низким, медленным голосом с рычащий нотками, от которого если бы Аонунг стоял, подкосились ноги. Рифовый задумался, неужели ему показалось, что лесной говорит вовсе не о чокере, так пялясь на его шею. — Уже пора идти. — тихо пробормотал сын тсахик. — Верно… — собираясь встать, Нетейам был вынужден обратно сесть, когда лазурные пальцы схватили его за руку. — Сначала ты доешь! — непреклонно заявил рифовый. Он фыркнул, когда лесной попытался отшутиться. — Ты будешь есть. Сейчас! — взяв в руки жёлтый фрукт, он очистил его, сразу достав острую косточку. И разрезав своим ножом на небольшие кусочки, стал так же кормить парня, как и он его совсем недавно. Когда с едой было покончено, Нунг резко встал, и вышел вперёд Нетейама, плавно виляя бёдрами и хвостом. Лесной уставился на призывно двигающийся зад, в голове прокручивая, что он сделает с ним, когда рифовый позволит. Грудь сдавило от желания, как и каждый раз рядом с лазурным нави, но парень не собирался отдаваться желаниям. Ещё не время… Они быстро дошли до центра селения, где была расположена палатка олоэ’ктана. Уже собираясь попрощаться, Нетейам заметил кучку молодых девушек и парней, что заворожено пялились на Аонунга. — Что сегодня в планах? Чему ты научишь меня? — с лёгкой улыбкой спросил лесной, чуть качнув головой, отчего его косички будто живя своей жизнью задвигались, словно покачивающиеся на волнах водоросли. Бусы вплетенные в некоторые пряди сверкали от лучей света, а глаза слегка прищурились в ожидании ответа. — Нужно тренироваться с илу. — задумчиво проговорил Нунг. Он хмыкнул и медленно рассмотрел Нетейама с ног до головы. — Что бы оседлать цурака, вначале нужно хорошо обучится езде на илу. Поэтому я думаю, что сегодня мы отправимся в одно место. — не замечая, что периодически взгляд золотых глаз был обращён куда-то за его голову, Аонунг размышлял вслух. — Хорошо. — кивнув в знак согласия, лесной нави немного наклонился, и длинными, тонкими пальцами сжал бедро рифового, чуть ниже задницы. — Увидимся через пару часов. — сын тсахик даже не понял, что это касание было демонстрацией для молодых нави, что до этого заинтересованно пялились на него. Однако увидев собственнический жест Салли, тут же сделали вид, что вовсе не они совсем недавно рассматривали будущего олоэ’ктана. — Да… Увидимся… — вспыхнув, Нунг быстро скрылся за занавеской в своём доме, тут же прикрывая горящее лицо широкими ладонями. — Брат? — Цирцея обеспокоенно коснулась его рук. Волнение в голосе младшей заставило убрать пальцы, показывая девушке своё смущение. — О-ох! Нетейам так хорош? Он удовлетворил тебя? — начала расспрашивать сестра. — Ч-что? Чем это он должен был меня удовлетворить?! — вспыхивая ещё больше, Нунг тут же развернулся и пошёл в их с младшей комнату, на ходу распутывая увитую кудряшками косу. — Вроде как вы ушли вместе. В палатку. Одни! — будто это всё объясняло ответила Цирея. — И? — не понимающе спросил парень. — Неужели ничего не произошло? — не веря вздохнула девушка. — Вы даже не поцеловались? — нахмурив надбровные дуги, уточнила она. — Цири! — тихонько зашипел Аонунг. — С чего мне его целовать? — отвернувшись от девушки спросил рифовый, прижимая к голове уши. — Потому что ты в него влюблён. — всё ещё хмурясь, ответила Цирея, пребывая в своих мысля. Когда ужасная догадка забралась в голову, она распахнула глаза. — Он тебе отказал? — опираясь на руки, она на коленях подползла к брату, и развернув за плечи стала быстро тараторить. — Скажи мне, брат! Если он это сделал, то я вырву ему хвост! — она была в ярости от одной мысли, что кто-то мог обидеть её любимого старшего. — Нет… Да… Не знаю! — в отчаянии захныкал парень. А младшая в шоке схватилась за сердце. Никогда она не видела его в таком смятении. — Ты права в одном, я в него влюблён. Но я не знаю, чувствует ли он тоже самое… — с грустью в голосе, опустил уши парень. Пока его хвост беспокойно ерзал по полу. — О-о! — всё, что смогла выдавить из себя Цири. Она не верила, что брат не видит, как старший из детей Салли пожирает его глазами. А затем вспомнила, что это же Нунг, а он всегда игнорировал направленную на него симпатию. Усмехнувшись, она решила рассказать ему секрет, который больше никому пока не скажет. — Я нашла нави, с которым хочу связать свою жизнь. — ну вот и всё. Она сказала это… — Сестрёнка. Моя Цири! — Нунг был тронут. Пусть почти все видели взаимную симпатию между ней и младшим Салли, она всё же рассказала ему первому, о своём решении. Притянув девушку в свои объятья, он посмеиваясь выдал. — Лоак конечно же милый. Но если он тебя обидит, я его с головой в песок закопаю. — под конец слегка зашипев, расслабился, услышав тихое хихиканье младшей. — Спасибо… Братик. — растворяясь в тепле самого близкого нави, Цирея радовалась, что он всё такой же, совсем не изменился с далекого детства. Через несколько часов, компания собралась у привычного места. Ротксо увёл Кири и Тук, желая показать им подводную поляну цветов. Цирея хотела уплыть с Лоаком, а тот счастливо виляя хвостом тут же двинулся за девушкой. На берегу остались только Нетейам и Аонунг. — Идем, лесной мальчик. — ярко улыбнувшись, рифовый привычно схватил Нетейама за кисть и повёл в воду. Защелкав, вызывая своего илу, парень жестом сказал Салли сделать тоже самое. Когда они оба оседлали водных зверей, Нунг нырнул, перед этим попросив лесного следовать за ним. Нетейам любовался красотами подводного мира, наслаждаясь временем рядом со своей будущей парой. Любовь к рифовому привычно жгла огнём грудь, стоило лишь заметить широкую, счастливую улыбку на лазурных губах. Лесной уверен, что последовал бы за этим парнем куда угодно. Через два часа, они достигли места, которое хотел Нетейаму показать Нунг. Он повернулся к парню, полностью останавливая движение Вуфу. — * Сейчас мы поплывём туда. Не пугайся, туннель достаточно широкий* — дождавшись кивка синекожего нави, он развернулся и поплыл вперёд, заходя в первый путь, к сети состоящей из подводных затопленных пещер. Плывущий впереди Аонунг освещался разноцветными водорослями, что тянулись к нему, когда он плыл мимо них. Будто так же, как Нетейам были заворожены прекрасным нави, и столь же сильно желали его коснутся. Когда ему показалось, что воздух вот-вот закончиться, они вынырнули в воздушном кармане одной из пещер. Глубоко вдохнув несколько раз, что бы отдышался, лесной заметил, что Нунг не отрывает от него взгляда. — Ты так красив… — на выдохе сказал рифовый. Он завороженно осматривал каждую светящуюся точку, на теле Нетейама. Синекожий нави, будто был воплощением самого ночного неба. Дыхание немного сбилось, но Нунг не мог оторвать голубых глаз. Лесной будто светился. — Правда? — склонив голову вбок, Нетейам улыбнулся, подплывая ближе. Он пожирал глазами прекрасное зрелище… Лазурная грудь, с красивыми зеленоватыми полосками, быстро вздымалась, будто её хозяин не мог насытится воздухом, над ключицей пульсировала жилка, которую так хотелось прикусить, оставляя чёткий след клыков. Чокер всё ещё обвивал такую желанную шею, и его хотелось сорвать. Влажные губы были приоткрыты, будто моля о поцелуях, а щеки покрылись румянцем. Глаза восхищённые и жаждущие, наблюдали за каждым его движением. А помимо двух прядей, с белыми жемчужными бусами, из пучка волос вырвались несколько длинных кудряшек, что касались талии будущего олоэ’ктана. Подплывая всё ближе, Нетейам замер на мгновение, упиваясь красотой своей будущей пары. Аонунг ощущал, что всё будто катиться куда-то, где он не сможет ничего контролировать. Но понимание этого заставило дрожать в предвкушении. То, как выглядел крадущийся к нему Нетейам, отдавало сладкой истомой в бёдрах, что уже сейчас, только от одного вида синекожего нави, желали раздвинутся в сторону, обнажая себя перед тем, кто явно сильнее. Салли будто сейчас поглотит Аонунга целиком. Ощущая как жар в груди, буквально пытается сжечь его, рифовый всё же остался на месте, пусть инстинкты и кричали бежать. Уже не столь незнакомое, приятное напряжение в теле, когда лесной был так грозен и красив, прокатилось в груди лёгким мурчанием, что тут же отбилось от стен и воды, усиливая исходивший из Нунга позорный звук. Нетейам на мгновенье замер. Глаза парня были ярко золотыми, узкий зрачок следил за каждым движением сына оло’эйктана. На губах нет улыбки, но они были слегка приоткрыты, ноздри хищно трепетали, вдыхая манящий запах. Все черты лица обострились. Сократив расстояние до минимума, лесной потянулся к рифовому, и практически касаясь губ, низким рычащий голосом сказал. — Покажись мне, Аонунг… — приказ сработал так, как должен. Нунг замучал, и откинул назад голову, раскрывая беззащитную шею. Сейчас, туман похоти контролировал действия сына тсахик. — Кто касался тебя? Кому ты позволил? — грозно зарычал Нетейам, проводя изящной ладонью по внутренней стороне бёдра, останавливаясь у набедренной повязки. — Никто… А-ах! — из глаз скатились хрустальные слезы, а стон вырвался из приоткрытых губ, когда лесной резко схватил руками за талию и стянул его с илу, усаживая на свои бедра. — Наклонись. — когда Аонунг подчинился, и наклонил лицо к парню, Нетейам удовлетворённо рыкнул и спросил. — Кому ты позволишь себя касаться? — хищные глаза, зрачок которых практически полностью закрыл золотую радужку, что сейчас светилась зеленью, впились в нежно голубые, поддернутые серой дымкой, будто туманом. Лесной ждал ответа. — Тебе… Небо. — Он застонал, когда сильные пальцы нежно погладили его косу у основания, прежде чем схватить жгут на пучке волос и потянуть его, распуская волосы. — Ха-а… Как ты прекрасен. — Салли завороженно пялился. Он никак не ожидал, что волосы Аонунга окажутся настолько длинными. Поглаживая правое бедро, в предвкушении подергивая тонким хвостом, Нетейам коснулся щеки рифового. Затем провёл большим пальцем по его нижней губе, и неспеша приблизился. Он впитывал каждый вздох своей пары, прежде чем накрыть лиловые губы в медленном, но требовательном поцелуе.