i know she'd never hurt me

Принято считать, что у ребят их возраста жизнь кипит и бьет ключом. Не у всех, конечно, дни наполнены веселыми разговорами, забавными ситуациями и приятными ночами в дружеской компании. Кто-то живет по схеме «дом-школа-дом» и не пытается заводить новых знакомств и пробовать себя в подростковых увлечениях и всяческих начинаниях. Чья-то жизнь определенно скучна, возможно даже до ужаса. Но все равно никому, по правде сказать, нет дела до жизни обычных подростков, наслаждающихся мимолетной юностью. Все распускают друг про друга слухи и сплетни, пытаются разузнать, с кем же одна девочка целовалась на вечеринке, а с кем тот мальчик переписывается с утра до ночи. Глупости, понятное дело, но некоторым это так интересно. Но этот пресловутый интерес быстро угасает, и каждый подросток возвращается к обыденности, скучным урокам, беседам с родителями. На самом деле, такие повседневные разговоры — лишь способ справиться со скукой. Все заняты личными делами, их в большей степени волнуют лишь собственные мысли и проблемы. Многие и вовсе быстро перерастают эту странную, но повсеместную привычку обсуждать всех вокруг, шепчась о грязном белье, в котором их никто не просил рыскать. Жалко тех, кто обращает внимание на такие вещи, но еще больше жаль тех, кто попадает в случайные скандалы из-за чьих-то сплетен. Какаши, как самый обычный подросток, не так сильно страдающий от нехватки внимания, был несказанно рад, что его не доставали местечковые слухи и пустые разговоры. Он спокойно проживал свои дни, никого не трогая и не причиняя окружающим людям дискомфорт. Парень был счастлив иметь то, что имел, не просил большего, только если немного. Его девушка Рин чувствовала то же самое. Только его извечный друг, Учиха Обито, не мог найти себе места. Он чутка успокоился со временем, перестал встревать в ненужные конфликты и раскидывать кулаками, но его вовлеченность в судьбы других людей стала заметно расти. Юноша все чаще обращал внимание на проблемы окружающих, вступил в школьный совет по доброй воле, чтобы помогать местным ребятам, записался в кружок юных спасателей. Для него жизнь была бессмысленна, если он заботился только о себе любимом. А помогать Какаши и Рин обычно не приходилось — у них все было налажено. Обито, конечно же, изменился со своих двенадцати лет. Он стал чуть сдержаннее, воспитаннее. Парень старался направлять свои силы и энергию в полезное русло. Обито продолжил заниматься боксом, но только для поддержания формы и здоровья. Его больше не интересовали драки, и спустя некоторое время он начал смеяться над прошлой версией себя, над мальчиком, что не упускал возможность подколоть какого-нибудь пацана, а потом помять ему лицо. Юноша стал чаще помогать своей бабушке с делами по дому, следил за ее самочувствием и радовал успехами. Да, эти успехи так и не были связаны с учебой, но не на одних школьных оценках строится жизнь. Его бабуля была счастлива, что внук с таким рвением проявлял себя в добрых свершениях, никогда никого не бросал в сложных жизненных ситуациях. У Обито стало больше друзей, но он предпочитал считать их за хороших знакомых. Порой он даже самостоятельно пополнял холодильник в доме, ведь между всеми этими занятиями подросток находил время на подработки. Его тяга ко всему новому и интересному делала жизнь наполненной, яркой и быстрой. Моментами Обито задумывался, что ему стоило бы больше времени тратить на сон, но тогда он не успевал бы все и везде, а как раз в этом и заключалось его счастье. Некоторые приятели раздумывали, почему у такого активного и привлекательного парня никогда не было девушки, но когда юноша допускал мысль о том, что ему уже пора бы завести вторую половинку, он резко начинал понимать, что в расписание его дня некуда вставить любовные похождения. Обито посещал школьные уроки, хоть большую часть времени занимался общественным порядком, он тренировался в спортзале, ходил в секцию по боксу, а на выходных отправлялся в походы, но никогда не ставил общение с Какаши на паузу. Они жили совершенно разными жизнями, но всегда пересекались, были рядом и на связи. Парни по-прежнему учились в одном классе, на всех занятиях сидели рядом, а Какаши так и остался его спасителем на контрольных работах, никогда не забывал подкидывать ему записки с правильными ответами и решениями задач. Когда им приходилось разделяться и заниматься своими делами, они переписывались в мессенджере. Если его беловолосый друг заболевал, Обито всегда заходил в гости со свежими фруктами и шоколадным печеньем. Когда не выходило встретиться, подростки созванивались и болтали по часу, а то и два. За несколько тех лет они накопили столько воспоминаний, что казалось, будто этого могло бы хватить на всю жизнь. Обито был настолько этому рад, что иногда смотрел в небо и благодарил судьбу за то, что у него есть такой прекрасный друг. Но проскакивали моменты, когда он, смотря на мило болтающих Рин и Какаши, чувствовал себя не в своей тарелке. Он не переставал думать о том, что закончи они школу, его лучший друг съедется со своей девушкой, поступит в университет в другом городе и затеряется в студенческих буднях, а потом и семейных. Обито узнал огромное количество разнообразных людей, интересных и веселых, подходящих ему по всем параметрам, но, кажется, все равно никто из них не был лучше Какаши. Годы шли, и мысли о том, что ему хотелось бы построить со своим дорогим другом домик на дереве и жить там, наедаясь чипсами и рисуя на деревянных стенах мелками, начали преобразовываться в несколько другие фантазии. Сначала в голове родились картинки того, как они вместе живут в университетской общаге, готовятся к парам, а на выходных зависают в приятном кафе или вечнозеленом парке. Потом он подумал о том, что лучшее, что могло бы произойти — это если бы они жили в одной комнате, разделяли быт и были б друг другу самой верной подмогой. Однажды ему приснилось, как Какаши засыпает с ним в обнимку, сжимаясь около его мускулистого тела. Каждый раз, вспоминая об этом, из его горла вырывался нервный смешок. Парень очень старался не придавать этому никакого значения, но так и не смог рассказать такой пустяк другу. Чем старше Обито становился, тем меньше понимал, почему для него Рин иногда казалась раздражающей и абсолютно непривлекательной девушкой. На одной из привычных прогулок ему внезапно так захотелось, чтобы она закрыла рот и перестала прижиматься к Какаши. Это моментами было так противно, но при этом необъяснимо. Хотя в обычные дни, когда ничего не туманило его разум, парень считал девушку своей хорошей подругой и никогда не подумал бы, что можно вообще что-то плохое о ней сказать. Подросток всеми силами пытался отделаться от этого внутреннего конфликта, ядро которого так и не было им найдено. У него, конечно, были идеи насчет того, из-за чего в нем время от времени появлялись такого рода чувства, но Обито никогда не делал однозначные выводы. Он просто жил так, как получалось, не оглядываясь назад, не планируя ничего долгосрочного, наслаждаясь днями молодости так, как нравилось ему. Конечно, парень редко, но мечтал о чем-то романтичном перед сном, однако отчего-то ему это давалось тяжело. Жизнь парня перевернулась, он вырастал совсем иным человеком, нежели представлял когда-то давно, но неизменным оставалось то, что он все еще был Обито. Позитивный, смешной и открытый — это то, что в нем, наверное, ничем не искоренить. Поэтому всякий раз, когда что-то начинало давить на парня, ему было легче забыться в спорте, в рассказах других людей об их боли, в уборке и готовке, но долгие рассуждения о своих проблемах никогда не были его стезей. Для него не было ничего мучительнее, чем беседы со своими головными тараканами. В этом он так и не смог понять Какаши, ведь его товарищ любил порефлексировать вечерами, обдумывая все произошедшие с ним события, пытаясь что-то в них отыскать, как-то это все обмусолить. Обито нравилось слушать его, но иногда он путался в этом потоке сознания, пытаясь связать одно с другим. Парень удивлялся, откуда в Какаши столько внутренних сил на такие вещи. Его друг с ума сходил от поэзии и литературы в целом, изучал труды философов, вечно что-то записывал в свой блокнот и никому не показывал, слушал депрессивную музыку, но при этом не топился в печали, потому что поводов было не так уж и много, и все они не были чем-то катастрофичным. Он смотрел элитарное кино, в котором Обито ничего не понимал, даже диалоги. Когда-то парень пытался вникнуть в интересы своего лучшего друга, но быстро понял, что их привлекали разные вещи. Несмотря на это, парням всегда было о чем поговорить, поэтому такие отличия не были проблемой. С определенного периода в их дружбу не нарочно втиснулась Рин, но девушка никогда не пыталась разделить их, старалась всячески не мешать и давать своему парню достаточно времени на общение с другом. Она казалась Обито довольно понимающей, хоть он точно бы и поругался с ней, будь Рин более контролирующей и капризной. Какаши, конечно, любил делиться переживаниями, но никогда ничего не говорил о своих романтических отношениях в негативном ключе. У Обито складывалось впечатление, что между ними не произошло ни одной ссоры, что все всегда прекрасно и кристально чисто — настоящая идиллия. Подросток догадывался, что такого просто не могло быть, таких случаев не наблюдалось ни у кого в мире, но наблюдая за парой со стороны, он мог сказать, что лично задокументировал первый такой инцидент в истории. Втроем им нравилось гулять, обходя весь город по три раза, до самой ночи. Непрекращающийся смех, литры газировки, скуренная пачка сигарет, подмерзшие пальцы, долгие разговоры под окнами родного дома и широкая светлая улыбка на прощание. Обито в заношенном спортивном костюме, Какаши в любимой клетчатой рубашке, а Рин в нежном черном платье. Вместе друзья смотрелись так забавно, ребята были совершенно разными, но если выбросить кого-то из их компании, это было бы уже совсем не то. Им тринадцать, они только привыкают проводить время втроем, притираются друг к другу, но уже понимают, насколько эта общность делает их жизни лучше. Им четырнадцать, каждый пасмурный день освещается светом глаз таких дорогих, любимых людей, и этим подросткам хочется на весь мир заявить о своих друзьях, чтобы каждый завидовал и утирался слезами. Им пятнадцать, а время все идет и не щадит никого, но они никогда не унывают, ведь рядом всегда есть те двое, что прижмут к груди и поддержат, как никто другой. Им шестнадцать, мечты о чем-то великом сменяются реальными планами на будущее, и все это связано с лучшими друзьями, которые точно понимают и принимают, куда бы ни вляпался. Все кажется настолько реальным, что можно предложить построить на заднем дворике дома космическую ракету, чтобы улететь в далекое странствие по черной бездонной пустыне, а верные товарищи точно согласятся без всяких сомнений. Любая эмоция ощущается так ярко, будто под кожей распускаются первые весенние цветы. Мышцы лица болят от смеха, руки сжимаются на животе. Если описать все то, чего хотел Какаши, то это помещалось бы на маленьком скомканном клочке бумаги. Подкопить денег, уехать с Рин и Обито в большой, полный возможностей город, поселиться в одну квартиру и заняться образованием. Он представлял такую жизнь, и внутри горел огонь, дающий ему силы, дабы не свалиться с ног от постоянных дополнительных занятий по разным предметам, от нескончаемых гор домашних заданий и проектов. Рин мечтала быть рядом с Какаши так долго, как только сможет, попутно хотела открыть цветочный магазин и завести большого лохматого пса. А Обито старался не мечтать, а действовать, не планировать, а ждать, к чему приведет его жизнь и разбираться по ходу событий. Но ему, как и его друзьям, не хотелось расставаться. Когда парень уезжал на сборы со своей командой по боксу, то чувствовал себя так тоскливо, желал, чтобы время каким-то образом проходило быстрее, невзирая на законы физики. Рин тяжело вздыхала всякий раз, когда родители настаивали на том, чтобы они всей семьей уехали на две недели погостить у родственников. Она печально смотрела на фотографии Какаши, отправляла ему любовные сообщения и так же верила, что дни ожидания могут волшебным образом превратиться в минуты. А Какаши скучал сразу по двум, не мог разорваться и выбрать, кому позвонить в первую очередь, с кем поболтать подольше. В сутках всего двадцать четыре часа, и порой это так мешало и сковывало. Даже если бы у этих троих было время всего мира, они б точно проводили каждый день вместе. Отец Какаши часто шутил о том, что дом Рин или Обито ему роднее собственного, но по большей части так оно и было. Во время общих разговоров проскальзывали всякие безумные, но крутые идеи, по типу создания собственной рок-группы или благотворительного фонда в помощь бездомным котятам. Они могли говорить вслух о том, о чем нельзя было говорить с родителями, смеяться над тем, над чем в приличном обществе нельзя и упоминать. Это чувство свободы, что дарила дружба, они не могли променять ни на что. Конечно, ничего ценнее семьи в их жизни все равно не было, но подростки не могли избавиться от чувства, что в компании друзей намного комфортнее, чем в стенах родительского дома. Это были их дни. Это было лишь их время, никто не мог вмешаться или разрушить связи, созданные ими с таким трепетом и любовью. Впереди виднелись лишь чудеса, настоящее счастье и исполнение мечт. В груди сердце не переставало биться в диком темпе, а ощущение живости казалось таким же необходимым, как воздух. Они жили в своей реальности, которая круче любого комикса, любого супергеройского фильма, что Обито так любил в детстве. А детство уже тогда казалось таким далеким, невозвратимым и навсегда покинувшим их еще юные души.