Солнце еще не встало. Чанбин задумчиво смотрел на слабый проблеск светлеющего неба сквозь свои пальцы и думал, что им делать дальше. Вся ночь была беспокойной — вздремнув пару часов, он проснулся из-за чужих шорохов. Хенджин ворочался с боку на бок около получаса, при этом мирно посапывая. Однако Чанбин не собирался так легко доверять этому парню, как это сделал Чан. Нервно посматривая на Хвана почти всю ночь, он немного расслабился под утро, поняв, что тот все же не притворялся и не собирался бежать от них. Хотя какое ему дело? Если и решит бежать, то одной проблемой станет меньше. Главное, чтобы это потом не привело к чему-нибудь… не самому приятному.
Джисон спал так же крепко, как Хенджин. По его лицу даже не было видно, что он мучился в течении нескольких дней. Только немного ослабшие повязки, теперь свободно охватывающие шею, напоминали о безумных криках и агонии, прошедших половину суток назад. Чанбину определенно повезло, что он не стал морочиться с Хенджином и сразу двинулся обратно. Время действительно было выиграно.
Время…
Где-то глубоко внутри, вдали от природного упрямства, он понимал, что Хван прав. И подобная вылазка сможет спасти кучу невинных жизней, тех же стариков в их деревне, которые вряд ли бы смогли осилить весь натиск войнов Огня, не смотря даже на свой многолетний опыт. Только в голове продолжала биться мысль о Хане. Сыльги сделает ему лекарство, но хватит ли его надолго? Запас цветов не так велик, да и вчера она использовала достаточно много.
Чан что-то промычал и лениво почесал шею, переворачиваясь на другой бок. И только тогда Чанбин заметил что на него смотрит сразу две пары глаз. Одна — Джисона, растеряно моргающего в полумраке, а вторая — Хенджина, укутавшегося в плотное одеяло по подбородок. Встрепенувшись, Со приподнялся на локтях и вскинул брови, как бы спрашивая, почему те не спят.
— Ты как себя чувствуешь? — Хан в ответ опять моргает и трет засохшую слюну с подбородка.
— Как будто меня в землю закатали, — голос хриплый. То ли сорвал, пока горланил на всю деревню, то ли последствие неизвестной болезни.
— Это скорее меня, — хмыкает Хван, на что Чанбин закатывает глаза.
— Ты вообще молчи.
— А кто это, кстати? — Джисон даже садится, заслуживая справедливое осуждение со стороны Бина. — Я ни черта не помню. Только как добрался до дома и все, пух! Темнота да и только.
Хенджин с интересом разглядывает Хана, который теперь заметно отличался от молчаливой человеческой туши. Непонятно чему он вдруг улыбается и даже тихо хихикает под нос. Чанбина же это только злит, поэтому он спешно толкает Чана в плечо, чтобы тот поднимался и решал все проблемы. В этом плане он всегда ему доверял больше, чем себе, но и не пытался спихнуть на него всю работу. Тому и так приходилось тяжело в последние несколько месяцев, как отец оправлялся от травмы.
Бан Чан резко вскакивает с кровати, и Бину чуть в голову не прилетает — рефлексы что надо. Джисон смеется со своей постели, болтая ногами в воздухе. Чан шокировано смотрит и зевает на него, в спешке чуть не падая на пол, запутавшись в своих же ногах.
— Ханни, ты как? Ничего не болит? — Чан заботливо придерживает его за плечи, вглядываясь в улыбающееся лицо парня.
— Только башка побаливает, а так все в порядке.
— Не удивительно, — хмыкает Хенджин, вылазя из-за одеяла. — Ты так орал, что даже у меня она заболела. — Джисон на это задумчиво хмурится и переводит взгляд на Чанбина, ожидая каких-либо объяснений.
— Знакомься, Хан, это Хенджин, принц Северного племени Воды собственной персоной, — на удивление друга, Со небрежно поясняет. — Я перехватил его недалеко от Макапу, он выслеживал меня почти полпути. Времени разбираться с ним не было, поэтому пришлось прихватить с собой.
— Ты провалялся в отключке несколько дней, и я даже думал… что они станут твоими последними, — смурно закончил Чан.
Джисон пораженно выдыхает и осматривает свои бледные ладони. В тени его кожа выглядела еще более болезненной, чем была без нее. Неужели ему действительно было настолько плохо? И как он может ничего этого не помнить? Судя по мрачному выражению лица даже Чанбина, он стопроцентно находился на волосок от гибели. Осознание потихоньку накрывало: его чуть было не убил какой-то выходец из племени Огня. Который был не один.
— Черт, — Хан жмурит глаза до белых пятен, пытаясь прогнать из головы те страшные образы, разгоняющее его дыхание в неудержимом ритме. — Мне нужен свежий воздух. Чан-хен, пожалуйста, помоги мне выйти.
Бан Чан торопливо подхватывает его, с удивлением ощущая привычно ледяные ладони на своих плечах. Видимо состояние пришло в полную норму — от четырехдневной горячки осталась только слабость в теле. Чанбин выныривает за друзьями вслед, и вскоре за ним следует Хван. Джисон с пару минут сидит на лавке и пытается привести себя в норму. С ним периодически случались подобные приступы, поэтому ребята были всегда к ним готовы.
Хан внимательно смотрит на плодоносящий сад Сыльги, медленно считая про себя до тех пор, пока сердце не перестало чувствоваться барабаном в груди. Чан терпеливо и щемяще нежно поглаживал его спину, посылая приятное тепло во все конечности, а Чанбин сидел рядом и держал одну его руку в своих ладонях. Джисон вскоре выдохнул и прикрыл веки, откидывая голову на плечо Со.
— Я так хочу жрать, — буквально прохныкал он, обхватывая живот руками. — Мне кажется, будто я не ел неделю.
— Почти так и было, — хмыкнул Чан. — Пойду попрошу у Сыльги нам что-нибудь на завтрак.
Чанбин одобрительно хмыкнул, поворачиваясь головой к саду, сразу находя Хвана. Он все это время стоял рядом со столом, где ачжумма вчера приготовила лекарство. Остатки непригодных лепестков за холодную ночь пожухли и скрючились, постепенно разлетаясь по всей поверхности. Испачканная ступка пряно пахла болотистыми цветами и еловыми шишками, вызывая у Хенджина не самые приятные ассоциации с домом. Подобными смесями лечили его маму почти полгода. И все безрезультатно.
— Эй, принц, — Чанбин устало махнул рукой, подзывая парня ближе. Тот неторопливо подошел, встав в паре метров от скамьи. Со внимательно глядел на него. — Чего лицо такое грузное? Тебя здесь никто силой не держит.
— Ага, и ты не тащил меня сюда через весь лес, — Хван презрительно фыркает, присаживаясь на край скамейки рядом с Джисоном.
— Если бы ты захотел сбежать, то сделал бы это сегодня, пока все спали, а то и раньше.
— Только не говори мне, что ты всю ночь за мной следил. — парень удивленно приподнимает брови.
— Не всю.
— Боже, вы двое друг друга стоите, — Хан довольно улыбается и хихикает, сильнее натягивая на плечи одолженную у Чана накидку.
— Что ты имеешь ввиду? — Чанбин обиженно толкает того в плечо, но не сильно, лишь поддразнивающе прихлопывая по руке.
— Не важно, пойдемте, поможем Бан Чану.
Когда еда была полностью приготовлена и все расселись по местам, Сыльги потребовала объяснений, что в ее доме забыл член племени Воды в разгар войны. Чан быстро и понятливо объяснил ситуацию не только ей, но и Джисону, забавно забывавшему закрывать рот на самых интересных моментах, что вызывало хихиканье у Хенджина. Когда рассказывать было больше нечего, ачжумма лишь покачала головой.
— Как безрассудно с твоей стороны покидать дом и родных в такое время, — Сыльги отвесила Хвану шутливый подзатыльник, на что Со довольно заулыбался. — Но очень храбро. Будь моя воля, я бы не пустила этих засранцев с тобой, но не мне решать, что им делать.
— Да мы и сами пока не решили, — скрестив руки на груди, ответил Со. — Своя правда в этом всем есть, но меня больше волнует Джисон.
— А я-то что? Со мной уже все в порядке! — Хан обиженно дует щеки и хмурится.
— Видел бы себя вчера, так бы не говорил, — осаждает его Чан. — Это правда. Джисон не сможет пойти с нами. Он слаб, и мы до сих про не знаем, как именно действует лекарство. — Сыльги кивает. — Нам нужно что-то решить с ним, и уже потом двигаться к чему-то более глобальному.
— А что именно произошло? — Хенджин взволнованно кусает губы и смотрит на Хана. — Могу я… взглянуть на рану?
— И что она тебе даст? — хмыкает Чанбин, получая раздраженно-усталый взгляд в ответ.
— То, что я из племени Воды, тебе ничего не говорит? Ты настолько тугодум, или тебе в радость задавать мне тупые вопросы? — Со до того радостно скалится, что ответ становится очевидным.
Джисон, не обращая на них внимания, уже успел расправиться со своей повязкой, открывая всеобщему взору красную, местами слезшую кожу. Лицо его было непроницаемо, но плотно сжатая челюсть выдавала всю его нервозность. Хенджин пристально всматривался в рану, пока удивленно не приподнял свои брови. Его рука осторожно, едва касаясь, прошлась вдоль позвонков на шее и остановилась у начала спины.
— Их было двое, — Хан бегает взглядом по полупустой тарелке. — Я видел только одного. Того, что напал на меня. Я думал, что меня прикончат, но второй видимо остановил его, пока не стало слишком поздно.
— Ожог действительно сильный, — Хван задумчиво кивает. — Но тут есть что-то еще. Это похоже на метку, взгляните, — он подзывает ребят и тычет в едва заметный круг на чужой шее.
— Да вроде это простое родимое пятно, — равнодушно пожимает плечами Чан. — Оно у него всегда было.
— Нет, это не пятно, — Хенджин бережно возвращает повязку на месту. — Это сожженная метка, причем повредили ее давно. В нашем племени после геноцида Воздушных кочевников было много бежавших детей. У пары из них была такая.
— Ты хочешь сказать… — Джисон шокировано смотрит на Хвана, который с мягкой улыбкой отвечает.
— Ты выходец одного из Храмов Воздуха. Твоя мать или отец были кочевниками, а твоя метка означает кровосмешение — кто-то из родителей был… судя по всему магом Огня, — Хенджин хмурится, но тут же встряхивает головой. — Тем не менее, эта метка не оскверняла, она наоборот приравнивала таких детей к остальным кочевникам, несмотря на то, что у тех могла проявиться другая стихия. Такого ребенка приняли бы в любом из Храмов.
— Ого… То есть, вау? Я не знаю, что и думать, — Хан прижимает ладонь к шее и таращится в пол, пытаясь все переварить.
— Огонь родителя разрушил поверхностную печать, скорее всего, чтобы скрыть твое происхождение, — продолжает Хенджин. — А огонь недавно нападавшего проявил ее снова. И… твое тело, кажется, стало отвергать ее. Причина мне неизвестна, так как я не настолько хорошо знаю магию целителей, — немного замявшись, принц добавил. — Моя тетя могла бы помочь.
— Ты предлагаешь нам отправиться в твое племя? — Чанбин недоверчиво щурится.
— Вы же сами сказали, что хотите помочь Джисону, — Хван дергает плечом.
— Да, но мы явно не будем наматывать круги по всему миру ради этого. Так что ты, очевидно, предлагаешь нам вначале рискнуть жизнью за каким-то непонятным планом, а потом уже решать проблему Хана. Все в точности до наоборот, как говорил до этого Бан Чан, — Со встает из-за стола и начинает убирать посуду, зловеще гремя ей на всю кухню.
Бан Чан молча обдумывал все во время разговора, хмурясь с каждой минутой больше и больше.
— Джи, что ты думаешь? — Чан задумчиво кусал палец, сторонясь смотреть на ожидающего ответа Хвана.
— Что-то делать в любом случае надо. Не уверен, что у нас будет много времени на какой-либо вариант получше, — Джисон выдыхает. — И с проникновением к народу Огня я вряд ли помогу. Так что… Я пойду прогуляюсь немного, а вы как раз все обсудите.
Хан встает и неровным шагом уходит, прикрывая за собой дверь — услышанное сильно потрепало его сегодня. Чанбин встает позади Хенджина и долго пялится на него, пока тот не смотрит в ответ.
— Где гарантия, что нас не развернут во свояси, как только мы туда доберемся?
— Я даю свое слово, — моментально отвечает Хван, уверенно и стойко выдерживая молчаливое уточнение приподнятой бровью. — Вы помогаете мне выкрасть информацию, я — довести Джисона до тети.
— В таком случае нам нужен план, — Чан измученно вздыхает, разворачивая старый папирус на столе. Чанбин некоторое время канючит, но вскоре подключается к обсуждению, внося свои правки. Хенджин впервые выглядит таким воодушевленным и взволнованным, что заставляет их вдвоем задуматься о его наивности и простоте. Не каждый день увидишь принца Северного племени Воды с высунутым от увлеченного черчения карты языком.
-----
Джисон задумчиво вертит ветку в своих руках, вслушиваясь в тихое журчание реки. Он часто приходит сюда, когда хочет побыть один. Это место скрыто высокой травой и торчащими корнями с валунами, хотя найти его не очень-то и сложно. В первый раз Хан по своей же неуклюжести свалился к этому берегу, расшибив колени в кровь и проревев час. А позже, когда он приходил уже специально, чувство уединенности и спокойствия накрепко связались с небольшой впадиной в стволе дерева и видом на бегущую воду.
Осознание, что кто-то из его родителей был магом Огня, неплохо контузило. Во многом из-за того, что Джисон достаточно предвзято относился к народу, развязавшему эту войну. А теперь оказалось, что в нем текла кровь такого же мага, что чуть было его не убил. Тихий ужас бурлил на дне желудка. Хан, кажется, не мог даже представить, как можно влюбиться в человека, который способен на такие ужасные вещи простым прикосновением руки. Взять в пример изящное искусство магии Воды, которое славится своей чувственностью и способностью исцелять. Полная противоположность огню, способная успокоить и очистить разум Джисона, когда он наиболее в этом нуждается.
Может быть, это отношение к народу Огня сложилось потому, что Хан никогда еще не встречал адекватного человека из их племен. Маги Огня часто строили из себя пуп мира и грозили спалить дома его близких. Поэтому огонь вызывал в Джисоне страх и желание бежать, ведь защититься или защитить кого-то он не мог.
Отсутствие магии у него самого его почти не смущало. У Хана есть два близких друга, можно сказать брата, которые великолепно владеют магией Земли. И те его никогда в беде не бросят, взять даже этот случай с нападением. Но все это было так странно. Ожог и реакция его тела на это. Неужели на все действительно повлияла метка Воздушных кочевников? Или была какая-то другая причина, что чуть было не свела его в могилу?
Найти ответы на эти вопросы сейчас хотелось как можно быстрее, так как это решает его судьбу. Навряд ли он теперь сможет жить как прежде, да и в принципе не известно как долго, зная, что в любой момент может задохнуться от невыносимой боли по неизвестной ему причине. Не стоит упускать шанс, который предоставил им Хенджин, неожиданно вовремя появившийся в их жизни.
Когда солнце запустило лучи во вьющуюся макушку, Джисон начал подниматься по склону в сторону их с Чаном дома — он был уверен, что ребята уже переместились обратно. Пиная попадающие под ноги камни всю дорогу, он не заметил, как уже входил внутрь. Сразу послышались громкие возгласы Чанбина, который остервенело спорил с Хенджином, и Джи, если честно, не до конца понимал, почему тот вел себя так радикально по отношению к принцу Северного Племени Воды.
Выглянув из-за проема, Хан усмехнулся открывшейся картине. Бан Чан устало глядел в приоткрытое окно, почесывая свою пятку, пока Со недовольно тыкал в бумаги на небольшом столе.
— А я говорю, что зайти нужно с востока, а не запада, — палец грубо впечатывается в помятую карту, под недовольное выражение лица Хвана. — Там больше земли и горных пород, в случае отступления будет намного легче сбежать.
— Но там в несколько раз больше их опорных пунктов, проскочить незамеченными будет сложнее всего! — Хенджин дует губы и титаническими усилиями пытается не повышать голос. Получается, к слову, плохо. — А с запада есть и выход в море, и куча песка. И ты, и я будем в выигрыше.
— То есть открытая местность тебя вообще не смущает? — Чанбин удивленно моргает, будто действительно не верит, что тот это сказал.
— Ты маг Земли или дебилизма? — все же не выдерживает парень. — Ты же буквально на моих глазах в породу по самые гланды зарывался, а с песком это сделать слабо?!
— Куда там и по что Бинни зарывался? — Джисон поспешил прервать верещания, потому что Чан опять, кажется, начал закипать.
— Боже, спаси меня, — Бан Чан натурально хнычет, вцепляясь в ханову ногу, как ребенок. — Мы уже больше пяти часов обсуждаем этот план, и все это время они пререкаются, как малолетки. Еще немного и я кого-нибудь прихлопну.
— И до чего вы дошли? — разочарованные взгляды только рассмешили Хана. — Ну, давайте так… В чем вы сошлись мнениями?
— Выдвигаться нужно уже в ближайшие два дня, — Бан Чан отпивает из стакана, вытирая рот рукавом. — Пойдут эти двое, а мы подстрахуем их. Лучше всего провернуть это в предрассветные сумерки, так как большая часть караула спит, а посты будут видны из-за огня.
— Нам совершенно неизвестно внутреннее строение, — Хван расстроенно вертит между пальцами отломанный грифель карандаша. — Сколько времени уйдет на поиск главной каюты никто не знает. Скорее всего придется брать пленного…
— Очень продуманно, а главное безопасно, — усмехается Джисон. — Не боитесь, что он вас сдаст?
— А кто сказал, что мы его с ними оставим? — Чанбин коварно улыбается, и у Джи от этого колет где-то в животе. — Да расслабься, по пути к принцу домой, закинем его в столицу, а те уже пусть решают, что с ним делать.
— Главное, чтобы он вас не надурил, — Чан монотонно перекладывает карты на столе, и взгляд Хана выхватывает одну из них.
— Это подземная сеть тоннелей?
— Да, что-то вроде запасного плана в случае побега, — кивает Со.
— Но они же прямиком ведут в деревню… — Джисон в задумчивости кусает губу. — Если воины народа Огня их обнаружат, то никто больше ими не воспользуется. А самый безопасный способ эвакуировать людей в ближайший город — как раз через них.
— Эй, мы же сказали, — Чанбин успокаивающе сжимает плечо друга. — Это крайний случай. Мы воспользуемся им, только если кто-то будет ранен.
— Тогда не забудьте связать пленному глаза, чтобы он не увидел, где они начинаются, если вдруг такое произойдет.
— Джисон, не переживай так сильно, — Хван слабо улыбается ему. — Мы не совсем отбитые и все понимаем.
— Ну я бы поспо-
— Рот закрой.
— Оба закройте, — Бан Чан встает с места и устало разминает свою спину. — Если мы не закончим все это к ужину, то я сожру вас. Возьмите себя в руки и начните относиться к этому еще серьезнее.
Джисон качает головой и присаживается к ребятам. Это будут самые долгие и напряженные дни в его жизни. Главное, чтобы все прошло гладко и без шума. План обязательно сработает.
-----
— Какого черта! — Чанбин кричит как не в себя, чувствуя, что огонь почти достал его ступни. — Феликс, что это мать твою!
— Я не знаю, — чуть ли не со слезами хнычет парень, помогая тащить отрубившегося Хенджина. Вокруг темень и сплошная земля. Единственно что ощущалось отчетливо в этом тоннеле — постепенно сужающееся пространство. — За нами никого не было, я лично проверял!
— Тогда, что за гад только что подпалил мне волосы? — в ответ на это, Со почувствовал нарастающую дрожь. — Пригнись, мать твою…
Огромный огненный шар пронесся над их головами, а следом прозвучал до жути спокойный голос, который буквально парализовал Феликса:
— Ты никуда с ним не уйдешь. Сдавайся или от тебя останется лишь горстка пепла.
Чанбин резко оборачивается на своего пленного, поудобнее перехватывая Хвана на своем плече. Парень первые пару мгновений мнется и, нервно улыбаясь, говорит:
— Кажется, это мой старший брат.
— У тебя есть брат? — глаза Со почти не разглядеть, но Феликс уверен, что они сейчас такие же черные, как разрастающееся волнение у него в желудке.
— Да, и он стоит прямо за твоей спиной.
-----
Скажи кто Чанбину пару дней назад, что он будет прокрадываться на базу народа Огня в паре с малознакомым парнем, он бы громко рассмеялся. Да и сейчас он был готов это сделать, глядя на непривычно взволнованного и осторожного Хенджина. Путем долгих дебатов, они все же решили зайти на их территорию с западной стороны, так как это был один из вариантов, где оба могли бы прикрыть друг другу спину.
Обернувшись на густую полосу леса, Со быстро находит едва мигающий свет — это Джисон подавал сигнал, что все в порядке. Холодный песок просачивался сквозь обувь, и вскоре Чанбин ее снимает, утопая в мерцающем побережье ногами. Хенджин заинтересованно кидает взгляд, но ничего не комментирует, продолжая всматриваться вперед.
Первый пост попадается за милю от базы. Они просто обходят его стороной, да и охрана там очевидно либо спит, либо отсутствует вовсе. Вокруг сплошное умиротворение, нарушаемое шуршащим песком, звуком прибоя и их тихим дыханием. Чанбин даже ловит соблазн завалиться на землю и вздремнуть под ночным небом, что в эту ночь оказалось безупречно чистым, с россыпью крупных и не очень звезд. Вряд ли бы Хенджин разделил его желание.
Вскоре посты начинают попадаться каждые сто метров и один из них оказывается бодрствующим. Хван крепко хватает Со за рукав и тянет в свою сторону, поближе к воде, где их почти не видно из-за небольшого бугра. Маг Огня лениво ходит из стороны в сторону с длинным копьем на плече в одиночестве и пока не представляет особой опасности. Когда же эта точка оказывается позади, разрушенный порт предстает перед их глазами в полной красе.
Наполовину сгоревшее главное здание уродливым изваянием торчало на фоне скалистого обрыва. Зато у его основания царила жизнь — огни сновали из стороны в сторону. Скорее всего, это был один из опорных пунктов, и им придется как-то убедиться, что это нужное им место, а потом и проникнуть внутрь. И именно сейчас Чанбин ощутил всю невозможность их миссии.
— Ты серьезно хотел сделать все один? — Хенджин в ответ ежится и лезет в сумку, доставая две маски.
— Меньше слов, больше дела.
Хмыкнув, Бин забирает свою маску из чужих рук. В каком-то плане Хенджин очень даже забавлял. Как бы грязно не ругался на него в ответ, он никогда не переходил границу, будто видел ее так же отчетливо, как и глаза Чанбина на расстоянии вытянутой руки. Хван был отчаянным, простым и очень чувственным. Со не признается, что эти качества его очень восхищают.
Откуда-то справа в глаза бросился огонек — это уже был Бан Чан, скрывшийся в одном из невысоких пригорков в кустах. А это значит, им пора действовать. Хенджин быстрым шагом подбегает к камню рядом с одни из постов. Аккуратно выглянув, Со почти дергается спрятаться обратно — не ожидал увидеть кого-то настолько близко.
Один из магов Огня недовольно говорит что-то другому, но ответа, видимо не добивается, потому что почти сразу после своих возгласов разворачивается и идет прямо на Хвана с Чанбином.
Времени предпринять что-то почти нет, поэтому когда человек подходит к ним вплотную и почти проходит мимо, Со резво и максимально тихо сбивает его с ног. Хенджин закрывает тому рот рукой и заламывает руки за спину. Маг дрожит, но не от злости, как им показалось на первый взгляд, а от страха. Чанбин пристально вглядывается в запачканное песком лицо и с легкой болью в сердце встречается с обезумевшими детскими глазами.
— Хенджин, — Со медленно опускается рядом с Хваном. — Не дави так сильно, он сейчас заплачет, — пленный робко поворачивает на него голову. — Если орать не будешь, мы откроем твой рот и не причиним боль. Нам это не нужно, — осторожный кивок и судорожный вздох в ответ были более чем убедительны.
Когда тот немного восстанавливает дыхание и становится хоть немного готовым говорить, Хенджин сажает его напротив Чанбина. Со смотрит на него пару секунд, прежде чем спросить:
— Как тебя зовут?
