×××
Повторное знакомство прошло на ура. Ло'ак доверял Паякану также, как и в «прошлом», потому лишь ему он поведал правду обо всем. О том как родной брат умер, пока спасал его самого, какую вину он испытывает по сей день и, возможно, уже он никогда не избавиться от этого всепоглощающего чувства; и если он потеряет его ещё раз, жизнь его будет точно лишена смысла. Девушка, которую он любил всю свою жизнь, считал своей судьбой свыше, видел в ней единственное успокоение, вышла замуж за другого, связав себя с ним тсахейлой против своей воли! И все снова из-за него, из-за неспособности Ло'ака вовремя увидеть то, что он все время упускал из виду. Поведал он также как оказался в родных джунглях, испытывая невозможное чувство эйфории, как вернулся к семье и прорыдал несколько часов, оказавшись в их теплых объятиях. Как снова пережил кошмар войны с людьми, испытав ещё больший груз ответственности за свою семью, за брата, за сестер. Сейчас он старается не показывать всего, что с ним творится из беспокойства за свою семью, да и зачем подвергать их лишнему стрессу? Рассказал как навязчивые мысли съедают его изнутри по ночам, как ему снятся бесконечные, вечно повторяющиеся кошмары с одним и тем же сценарием, едва он сомкнет глаза. Несмотря на некоторую бредовость рассказа, тулкун отнёсся к этому понимающе, подбадривающе моргал когда Ло'ак затихал, двигал плавниками и пытался погладить синего на'ви. Казалось, он почувствовал все то, что гложет Ло'ака и по сей день. Паякан искренне сочувствал тому, кого на самом деле знал едва ли не больше пары часов. Однако Ло'аку впервые стало легче за все это время.×××
Прибыв в бухту к глубокой ночи, он встретил злые лица родителей, обеспокоенное старшего брата, и сонные младших сестер. Мама непоколебимо стояла за главой семьи, свысока смотря на сына. Нетейам гладил ее по напряжённым плечам, пытаясь успокоить ее и смягчить приговор младшего брата. А вот взгляд отца темнел с каждой секундой. Однако едва он открыл рот в попытке отругать сына, Ло'ак ежесекундно опустился на колени и преклонил голову. Его снова съедало чувство вины, наверняка они беспокоились по поводу его резкой пропажи, а помимо этого им пришлось исполнять обязанности по дому без него. Они были заняты работой, пока он плескался в воде с тулкуном, к тому же все ещё изгоем всего племени Меткайина. — Отец, я совершил ошибку. Я приму любое наказание. — твердо произнес Ло'ак. Он знал, отцу никогда не нравился ни характер, ни поведение своего второго сына. Потому кроткое признание являлось лучшим вариантом. Нейтири осталась такой же непоколебимой, но в глазах ее промелькнуло удивление. — Поднимись, сын. — молвил Джейк, — Я знал, что ты не выдержишь и в конце концов что-нибудь натворишь. Таков уж ты был рожден. — вздохнул Салли. — Это, конечно, не оправдание твоему опрометчивому поступку, но только настоящий на'ви признает свою ошибку и готов принять наказание. Потому на сей раз я спущу тебе это с рук. — произнес отец, посмотрев сыну прямо в глаза. — Но следующего раза не будет. — отец выдержал секундную паузу, — ступай. Отец отпустил его...так просто? Ло'ак постоял пару секунд в ступоре, пока родители двинулись в сторону их маруи. Туктерей, взявшись за руку матери, пошла вслед. Кири кинула скучающий взгляд на братьев и тоже пошла за родителями. Рядом остался только старший брат. У Ло'ака в очередной раз сжалось сердце. — И все таки, ты младший брат из нас двоих. — со смешком произнес Нетейам и улыбнулся. Ло'ак любил эту насмешливую полуулыбку, потому что в такие моменты он мог позволить себе расслабиться и пошутить над братом. — Но что ты делал весь день? — Да в океане бесился, в бухту предков сплавал. По мелочи, не бери в голову. — произнес Ло'ак, почесав затылок. — Зря только вас беспокоится заставил, дурак. — он пустил смешок и всмотреться в даль ночного океана. Безмятежен, как и всегда. — Можешь обманывать себя сколько угодно, но на меня такое не подействует. — неожиданно серьезно произнес старший, взяв брата за кисть руки. — Ло'ак, что происходит? Тебя словно подменили, вечно ходишь хмуришься, берешь на себя очень много дел, печешься обо всех словно мать, всегда просишь предупреждать где мы и с кем. — продолжал Нетейам, — Ты устал, потому сбежал сегодня? — в глазах старшего брата отразилось искреннее беспокойство, Ло'ак едва не проронил слезу, смотря в ответ на Нетейама. На'ви уже было хотел открыть рот и снова проронить парочку оправданий, но Нетейам перебил его: — Что случилось тогда в лесу? Ло'ак раскрыл глаза шире в немом удивлении, а затем сразу вспомнил, какой Нетейам внимательный, когда дело касается дорогих ему людей. Он заметил это аж тогда? Когда он вернулся домой... И все же, правды раскрывать нельзя. Ради блага его брата, ради блага своей семьи, ради блага племени Меткайина. Верно, он делает это лишь из чистых побуждений. Терпи Ло'ак, как терпел раньше Нетейам. — Да о чем ты? Я тогда просто испугался, ну дал слабину, подумаешь! Ты вот тоже иногда как девчонка плачешь, я же тебе такое не припоминаю! — Ло'ак явно выбрал тактику «лучшая защита это нападение». — Да я думал просто много об этом, вот и переосмыслил все. Я взрослею, всем свойственно взрослеть! — Ло'ак невольно повысил тон голоса, — Иначе я так и останусь позором семьи, корнем всех проблем, главной причиной смертей! — Ло'ак крикнул на брата что есть мочи, выплескивая все накопившиеся эмоции за последний период. Вот и взорвалась бомба замедленного действия. И когда Ло'ак осознал, что натворил, мгновенно затих, сжав губы. Ло'ак ненавидел свой характер, свою взрывную горячую натуру. Он хотел бы стереть себя и нарисовать нового Ло'ака, который как Нетейам будет в любой ситуации спокоен как воды океана, рассчетлив как мать, ответственен как отец. Но он родился его жалким подобием, да ещё и сам же погубил его. — Извини. Сорвался. — все что смог вытащить из себя Ло'ак, прежде чем молниеносно скрыться за кустами и деревьями.×××
Ло'ак сидел у скал и вглядывался в даль ночных вод, в котором красочным хороводом плавало множество ярких рыб, ни одна не похожа на другую. Отчасти это его успокаивало. Он размышлял обо всем сказанном Нетейаму и снова занялся самобичеванием. Зачем сорвался на крик, опять причинил боль брату, ведь наверняка тот винит во всем себя и думает что сделал не так, вместо того чтобы хоть раз позлиться на своего несносного младшего брата. Эйва, он действительно просто ужасный сын и брат. Ло'ак мог скрыться от семьи, но не мог скрыться от зорких глаз меткайинки, что прожила на этом острове всю свою жизнь. Цирея мягко, словно тень, скользила за Ло'аком, пока тот не остановился у кромки воды. Прячась за зеленью кустов и наблюдая за ним, она невольно вспомнила Ло'ака в ее «будущем». Уже взрослый, возмужавший и выросший на'ви завоевал доверие племени меткайина, сломав все стереотипы в пух и прах. Он в совершенстве владел всеми видами оружия, вел дружбу с ставшим оло'эйктаном Аонунгом, превосходно вел охоту, обладал красноречием и недюжинной харизмой. Но вместе с тем в памяти всплывали и негативные моменты. Когда Ло'ак точно также сидел у воды, бесконечно размышляя и скорбя по брату. Спустя столько лет Ло'ак все никак не мог отпустить его, никак не мог простить себе его смерть. Он всегда плел венки и отправлял их в бухту предков, в надежде, что Нетейам получил и сохранил их все. Сердце девушки обливалось кровью, стоило ей увидеть такого Ло'ака. Беззащитного пред роком судьбы, такого беспомощного, страдающего, нуждающегося в поддержке, коей больше не получал. Однако пора было выходить из укрытия. Выждав пару минут, девушка наконец решилась подойти к одинокому оматикайцу. Ло'ак обернулся на едва слышимые чужие шаги по песку и увидел её. Она шла к нему сама? Не потому что её заставили родители, не потому что долг дочери Оло'эйктана обязывает? В воспоминаниях мгновенно промелькнула та сцена у воды, на закате. В тот день она была самой красивой девушкой на всей планете Пандора, в ее чистых глазах цвета морской волны стояли слезы, точно жемчужины. Она была одета в свадебные одежды, и даже то, что она выходит не за него, не испортило впечатление о ее наряде. А коралловые бусы, прекрасно сочетающиеся между собой, вплетенные в ее шелковые кудрявые волосы, выглядели великолепно. В тот день она выглядела неземной звездой, что начинала меркнуть. Из воспоминаний его вырвала аккуратная теплая ладошка девушки на его плече. Она молча улыбнулась и глазами будто спрашивала разрешения сесть рядом. Ло'ак, разумеется, отказать не смог. Они наслаждались в компании друг друга в полной тишине под плеск волн, не проронив ни одного слова, будто делали так уже много-много раз. Просидев так ещё немного, первой подала голос Цирея. — Что-то случилось, верно? — мягко спросила она его, заметив небольшую дрожь его хвоста. — Да ерунду какую-то сделал, родители злились. Разочаровал немного. — в общих чертах произнес Ло'ак. Не будет же он сейчас на девушку все свое нутро вываливать. Цирея на это с жалостью посмотрела на Ло'ака, будто чувствовала, что что-то явно не так, но давить не стала. — Ло'ак, посмотри на меня. — произнесла Цирея и повернулась к оматикайцу. Он сделал то же самое в ответ. В мыслях невольно проскользнула их небольшая разница в росте, от чего Цирея выглядела крайне мило, смотря на него снизу вверх, но Ло'ак заставил себя отвлечься от подобных мыслей. — Я чувствую что тебе тяжело и, вероятно, у тебя есть причины не говорить о своих проблемах, но.. — она сделала паузу, раздумывая, как бы лучше объяснить, — я действительно готова поддержать тебя во всем, даже если ты расскажешь мне что-то вроде фантастики о загадочном перемещении во времени. — произнесла она без всякой задней мысли, — не держи все в себе, рано или поздно тебе станет слишком тяжело нести этот груз в одиночку. «Салли за своих горой» - так ведь говорил твой отец? — она тепло улыбнулась своей фирменной очаровательной улыбкой, а затем взяла его за руки и попыталась полностью обхватить. — Мы рядом. Ло'аку стало легче во второй раз за день.