В одинокой томной печали...

Время прошло быстро. Актовый зал празднично украсили. Всё было очень цветное, блестящее и красивое. Все девушки ждали приезда родителей, как что-то желанное. Луз видела в окно, как девушки бегут приветствовать своих родных и близких людей. Все были счастливы и веселы, кроме неё. Она сидела в библиотеке, чтобы её никто не видел и не слышал. В окно она увидела, как к воротам подъехал мерседес чёрного цвета. Оттуда вышли люди, к которым подошла Эмити. Луз догадалась, что это были её родители. Они встретили друг друга достаточно холодно, как показалось Луз. Люди были одеты очень стильно и дорого. Явно самые дорогие и оригинальные бренды одежды. Девушка чувствовала себя просто ужасно, лишённая самого сокровенного. Нет, Носеда не хотела плакать, не хотела поддержки, не хотела присутствия кого-либо, кроме мамы. Она до самого последнего момента ждала, что её родной и близкий человек подойдёт к воротам. Она глядела во все глаза, надеялась, что директор всё-таки сжалилась, но ничего не происходило. Там были чужие её люди… Те люди, которым она не нужна… Те, кто её даже и не знал… Но не мама… Она сидела до последнего, пока в библиотеку не зашла сама директор. — Всё, Носеда, пора одеваться и идти в зал. Хватит тебе тут сидеть, — сказала она. — Я не хочу туда… Там нет моей мамы… Что мне там делать? — безразлично сказала Луз. — Я тебе что сто раз повторять должна? — спросила директор. — Вовсе нет… Я просто не хочу… — Быстро встала и пошла! Я кому сказала? — перешла на крик директор. Так и до рукоприкладства могло дойти, поэтому Луз спрыгнула с подоконника и поплелась к выходу. Она почесала свой затылок и пожалела больную руку. — То-то лучше! Луз прошла в комнату, видя как все девушки собираются, надевают красиво наряжаются, надевают платья и делают красивые причёски. Мамы многих учениц помогали им заплетать длинные волосы в красивые причёски. Все надевали мягкие новогодние колпачки, чтобы соответствовать атмосфере праздника. Когда Носеда залезла на этаж своей кровати, то родители все как один повернули на неё голову. — Вы чей-то брат? Тут как бы девушки одеваются, выйдите, пожалуйста. — Что за наглость? — Вы явно ошиблись дверью, молодой человек. Загалдели родители. — Я тут живу, — спокойно сказала Луз. — Мам, это Луз, она с нами в комнате живет, всё ок, — сказала Даниэлла, застёгивая платье. — Можно нескромный вопрос, а зачем вы подстриглись? — обратилась к ней мама Жанны. — А зачем вам эта информация? Какая кому разница? — пробурчала Луз, подойдя к шкафу и доставая штаны от спортивного костюма и белый свитер. — Странная она какая-то, — пробубнила Одалия, заплетая волосы Эмити. — Она хорошая на самом деле, — тихонько сказала Луз. — Да выглядит как оборванец с улицы. Тощая как палка, волос нет, рука в гипсе. Как таких земля носит вообще? продолжала женщина. — Прекрати, мам. Она у тебя коня не воровала, — сказала Эмити, закрывая тему. Луз отошла в угол комнаты и осторожно стала переодеваться. Рука болела, но она за такой короткий срок успела приловчиться. Сняв джинсы, она стала надевать спортивки, она снова поймала на себе несколько пар любопытных глаз. — А мама ваша где? — спросила мама Керри. Луз промолчала, хлопая себя по карманам, проверяя сигареты. — Вы сирота? — спросила Одалия. — Наполовину, но это не важно. — Да есть у неё мамка, — сказала Элизабет. — Не приехала просто, — сказала Луз, быстро вытерев слезу, чтобы никто не заметил. Девушка натянула свитер только наполовину, так как дальше ей нужна была помощь в том, чтобы снять бандаж. Она пыталась расстегнуть его одной рукой, однако там надо было приложить усилия, которых у Луз не было. — Давай помогу, — подошла Эмити, так как её сердце обливалось кровью от вида на эту картину. — Спасибо, Эм, — сказала Луз. Блайт помогла ей надеть свитер и снова застегнула бандаж. — Всё будет хорошо, — сказала Эмити. Луз всего лишь кивнула головой и улыбнулась лишь на секунду. Когда Эмити подошла обратно к матери, то та смерила её неодобрительным взглядом. Носеда не стала задерживается в комнате, так как там воняло лаком для волос и женскими духами. Она взяла сигареты, зажигалку и вышла из комнаты, накинув куртку. — Чтобы больше ты к ней не подходила! Уяснила, Блайт! — тихо и с неизмеримым количеством злости сказала Одалия. — Почему это? — возразила Эмити. — Да потому что мало ли что у нее в башке? Хочешь также как она ходить? — Закроем тему мам. Она вполне адекватный человек, — сказала Эмити, неприкрыто раздражаясь. — К адекватным людям родители приехали. А это кто вообще? Не то девушка не то мальчуган. Нет, ещё раз увижу, что к ней подойдешь, то проблему у тебя будут! — сказала Одалия. Эмити промолчала. Луз зашла в зал и пошла в самый конец. На самое дальнее кресло. Выглядела она подавленно. В то время как на всех были красивые платья, изящные причёски и макияж. На ней были синие спортивные штаны с лампасами, чёрные кроссовки и белый свитер с красными оленями. Выглядела она по простому. Девушка смущалась всех тих взглядом, которые бросали на неё, все, кто проходил в зал. Она забилась в самый дальний угол, на самое дальнее кресло. Когда директор вошла в зал, то сразу бросила на девушку едкий взгляд. Он словно прожигал изнутри и мешал дышать. За ней также непоколебимо прошёл Джеймс, который приветливо всем улыбался. Ричи стояла в другом конце зала вместе с Беллой. Рядом с Луз никто не сидел, так как попросту все хотели снимать своих детей на камеру и быть ближе к сцене. Только одну Луз не интересовало, что там происходило. Она сидела у окна и видела как снежинки засыпали улицу. Они медленно падали на покров снега. В свете фонаря они кружились словно в незримом танце. Там за окном было так спокойно и безмолвно. Всюду падал снег… Луз смотрела за этим и думала о многом. Она не обращала ни на кого внимание. Да, ей было больно и плохо, но выдержка была железной. Она не проронила ни слова, и не слезинки. Уже бессмысленно делать это. На неё бросали косые взгляды иной раз, но особо никто не зацикливался. — Луз, твой покой нарушат, — раздался над самым ухом голос Ричи. — Что? В каком смысле? Я тут сама тихонько сижу, никуда не встаю. — Миссис Браун вызовет тебя на сцену. — ЧТО? ЗАЧЕМ? — подняла брови Луз. — Тихо, тихо. Ты явно задумалась, тут как бы грамоты вручают всем. — Мне не надо. Мне хватает грамот, — помотала головой Луз. — Тебе нужно будет просто выйти на сцену и забрать свою грамоту. — Ричи, отложи мою. Я не пойду. Я тут как тополь на Плющихе сижу. Отложи, прошу тебя, пожалуйста, — Луз просила чуть не плача. Ричи положила руку ей на плечо. — Не могу Луз. Не могу… Тебе придётся выйти на сцену. Быстро заберёшь и всё тут, — погладила её по голове Ричи. — Да у меня рука больная, выгляжу я как… Как не знаю кто… — Ты справишься. — Не хочу я тут своей лысой башкой светить, — сказала Луз, отвернувшись в окно. Ричи увидела как по щеке девушки потекла слеза.