Калейдоскоп

АУ — каждый Повелитель владеет своей стихией. Только Ричард не был обучен. часть 2. От вынужденного безделья — не считать же напряженным трудом переписывание очередной молитвы Создателю или сидение в часовне — Ричард взялся за изучение замка. Большая его часть была нежилой, слуги и герцогская семья туда не совалась, за исключением новоявленного владельца этого места. Именно здесь Ричард подцепил привычку негромко разговаривать с камнями. Звук собственного голоса придавал иллюзию того, что он все-таки не один. Да и не хотелось бы забыть тот же талиг только потому, что у матушки в голове всплывала очередная идея по укрощению их духа. — Если в этот раз она скажет молчать месяц, это будет тяжело, — вздохнул Ричард, привычно погладив серые камни, теплеющие под ладонью, словно старающиеся утешить. В этот раз он забрел в одну из почти целых башен. Даже лестница, что удивительно, почти не пострадала, кое-где имелись даже обрывки ковров. Когда-то этой башней явно пользовались. «Здесь ты можешь что-то изменить», — камни тоже порой говорили не яснее матушки, увлекшийся очередной речью во славу Создателя. Но с ними было все-таки проще, чем с эреа Мирабеллой — камней Ричард не боялся. Дверь, на удивление, открылась от одного прикосновения. А ведь казалась тяжелой и массивной. Ричард тут же проскользнул внутрь и почти тут же чихнул от попавшей в нос пыли. Здесь обнаружились кресло с письменным столом, шкаф, набитый чем-то, похоже, бумагами, но точнее Ричард разглядеть не мог из-за полумрака. Освещение, как таковое, отсутствовало. «Надо прийти сюда со свечой», — решил подросток, влезая в кресло, чтобы начать изучение имеющихся предметов. А они удивляли. Прямо на столе стоял какой-то подозрительный шар, к ножкам которого крепилось изображение не то осьминога, не то какой-то диковинной зверушки — под слоем пыли не разглядеть. Неподалеку от него лежало что-то металлическое, с символом лошади на ручке — Ричард поостерегся браться за него. Ящик стола был приоткрыт. Открыть до конца его труда не составило и вытащить непонятный предмет в бронзе тоже. Ощупывая тяжелую ручку, Ричард зацепил пальцем что-то острое. Ойкнув, мальчишка сунул палец в рот, но несколько капель крови попало на стекло. Кажется, это было ручное зеркало, но совсем не дамское судя по форме и весу. И обычное зеркало вряд ли будет светиться. Ричард осторожно потер ладонью стекло, напрочь забыв про пыль, но переставать оно и не думало. — А я и не ожидал с этой стороны связи, — когда в стекле отразилось чье-то лицо и зеркало заговорило, Ричард только чудом не выронил его. — Добрый день, герцог Окделл. — Я…как такое вообще…вы кто? — Ричард и сам понимал, что звучит сейчас неуклюже и жалко, как, впрочем и выглядит, но лицо-то в зеркале не собиралось испаряться. А от внимательного взгляда становилось не по себе. — Блестяще, герцог, — фыркнули с той стороны. — Использовать связь, только для того, чтобы спросить мое имя? Вас еще старший Придд не прогнал по родословной за подобное? Ричард ошалело хлопал глазами, пытаясь понять, при чем здесь герцог Придд и для чего тому понадобилась его родословная, тем более с учетом отцовского бунта. В их краях предпочитали не появляться даже прямые вассалы, во всяком случае, он ни разу никого не видел. — Я вообще-то случайно нашел это зеркало, — Ричарду было не очень уютно под взглядом незнакомца. — Порезался, оно засветилось почему-то. — Почему-то, — фыркнули на той стороне. — Вам что вообще отец рассказывал? — Что когда подрасту, будет учить, — тихо откликнулся Ричард, непроизвольно втянув голову в плечи от такого тона. — Но потом он не вернулся. И на этом все. Духовник моей матушки повторяет одно и то же постоянно, я уже скоро не то что Создателя, но и Леворукого выучу. Кто там из них воплотился в герцога Алву, не знаю, но в голове уже звенит от необходимости мести, — если поначалу он путался в словах, то постепенно предложения получались более связными. Ричард конечно, понимал, что не стоило с незнакомцем пускаться в подобные разговоры, но сидеть в четырех стенах без дела было совершенно невыносимо. Его ведь даже фехтованию учили по остаточному принципу — когда появлявшийся время от времени в замке дядя привозил с собой ментора, явно из отставных военных, который и гонял маленького герцога пару дней. Потом дядя уезжал, и Ричард снова оставался предоставлен стылой тишине, постам и чтению молитв, которые должны были произноситься с воодушевлением и никак иначе. Юный герцог ничего не мог изменить, он не решал ничего, к тому же, толком не учился. А одиночество в замке стало таким, что он был готов отправиться уже не то, что к Создателю, но и к Леворукому со всеми его кошками — там хотя бы не будет так одиноко и стыло, как сейчас. На другой стороне зеркала внимательно слушали и хмурились. Сидевшие до того в кабинете Алвы братья Савиньяки, неторопливо употреблявшие очередные бутылки, отложили выпивку, дожидаясь, когда же закончится неожиданный «сеанс связи с Надором». Пусть они и не могли ничего слышать, по выражению лица Первого Маршала четко понимали — грядет что-то неожиданное. К моменту, когда Ричард Окделл окончательно выдохся, Рокэ Алва определился с дальнейшими действиями.