Калейдоскоп

Арно растерянно моргал, пока перехватывал Дика. Только сейчас, коснувшись лба друга он обнаружил, что тот буквально горит. До этого оно не замечалось совсем, Дик сидел на своем месте, слушал, привычно нацепив на лицо маску отстраненности. Она ему, кстати, была совсем не к лицу. Дик словно отстранялся от всех и всего, предпочитая решать проблемы самостоятельно. «Может, он нам просто не доверяет?» — пришедшая в голову Арно мысль была неприятной, если не сказать больше. Нахмурившись, он решительно отогнал ее прочь. Они друзья. Арно помнил, каким был Дик, когда приглашал их с Валентином в Надор. Совсем не такой, в момент растерявший все краски, серый и потерянный. Тогда он буквально светился, предвкушая приключения и с трудом сдерживая некоторую гордость за родные края. Дик хвастался лесами Надора. Арно помнил с какой любовью тот рассказывал о деревьях, высоких и крепких, чей возраст был больше его собственного раза, наверное в два. Им так и не удалось погулять по лесам Надора, но Дик здесь был совсем не виноват. Вот только он этого, похоже, до конца не понимал. — Надо вытаскивать его, — Эмиль расстегивает колет, касается ладонью шеи Дика и качает головой. — Не нравится мне такой жар. Это говорит о том, что лечение будет тяжелым. Старший младший Савиньяк бросил выразительный взгляд на Арно, который смущенно вздохнул. Да, в десять лет он совершил ошибку, сначала попав под дождь, потом бегая в мокрой одежде. Матушка тогда уехала куда-то, а за Арно присматривал Эмиль. В результате, получилось так, что он свалился с сильным жаром — несколько дней выпали из памяти. Впрочем, он был ребенком, у детей, как слышал Арно, лихорадка трудно проходит. Но и Дик выглядел так, что внутри что-то испуганно сжалось. Румянец на щеках становился все сильнее, губы пересохли, друг их то и дело облизывал. Озноб был налицо, он отчаянно пытался завернуться в плащ. — Сами мы ничего не сделаем, — Арно невесело констатировал факт. Валентин вернулся с принесенной водой. Вернее, вода двигалась за ним таким массивным шаром. Со стороны смотрелось это несколько пугающе. — Собьем жар хоть немного, — глаза наследника Приддов светились голубоватым оттенком. — Раздевайте его. Арно с Эмилем в четыре руки стянули с Дика одежду. Эмиль недовольно цокнул языком, отмечая худобу Дика. Вроде бы и ел всегда, откуда что взялось? Этот вопрос старший младший Савиньяк оставил для Росио, тот в медицине понимал намного больше. Валентин засунул Дика в водяной кокон. Эмиль с Арно вспомнили, как его отец вытаскивал неизвестное зелье из друга. Вот тогда выглядело жутко, сейчас же смотрелось все несколько иначе. Вода плотно облепила тело больного, Валентин закусил губу, оценивая состояние друга. Потребовалось время, чтобы манипуляции Валентина все-таки возымели хоть какое-то действие. Вода с шумом обрушилась возле корней дерева, возвращать ее обратно в реку у юноши сил не было. — Совсем чуть-чуть получилось, — хрипло выдохнул Валентин, приходя в себя. — Надо срочно возвращаться. Арно с Эмилем только коротко кивнули, занятые одеванием друга и укутыванием его в плащ. Дик не очнулся, тихо всхлипнул и закусил губу. Он все еще был горячим, но не настолько, как некоторое время назад. — Давай его мне, — Эмиль подхватил Дика на руки, кивая Арно на Валентина — тот, вроде, падать не собирался, но все-таки послужить ему опорой стоило. Им еще предстояло добраться до лошадей, которые в некотором отдалении от холма жевали траву. Быстрым шагом, насколько это позволяло состояние Валентина, компания направилась вниз. Остатки вина и еды были безжалостно брошены прямо на холме. Потом можно было вернуться, чтобы убрать, если конечно, не найдутся желающих употребить оставшееся. Но сейчас им было не до них. *** Дик плохо сознавал, что происходит. Еще недавно он сидел у дерева, кутался в плащ, стараясь хоть немного согреться, как в следующее мгновение свет померк. Он оказался в темноте, в полном одиночестве, в странном месте, откуда ничего не было слышно. Сейчас Дик был бы рад услышать даже того самого вредного предка в кольце. Одиночество душило вязким облаком, а пустота пугала. Вскрикнуть не получалось, да и пошевелиться толком тоже. Он не разбирал, где верх, где низ. — Где я? — попытался он заговорить, но голос срывался жалким всхлипом.- Как я сюда попал? Никто не отвечает. Дик испуганно жмурится, чтобы в ту же минуту открыть глаза уже находясь в родном теле. Вокруг не было ни клубящейся тьмы, ни тем более, пустоты. Его несут, кажется, они направляются к лошадям. Дик затуманенным взглядом смотрел на пуговицы колета, пытаясь определить, кого же нагрузил собственной персоной. Кажется, это был старший младший Савиньяк. Сознание плывет, но Дик старается удержаться в нем. Неизвестность, куда он попал, слишком сильно пугала. А так можно отвлечься на то, что происходило вокруг. — Я вполне держусь на ногах, не надо прыгать вокруг, пожалуйста, — Валентин рядом кого-то отчитывает. Скорее всего, Арно, раз Эмиль несет самого Дика. Что же у них еще случилось, раз друг не совсем в порядке? Дику отчаянно хочется испариться, но увы, мироздание не спешит выполнять его желание. «Потому что мирозданию, как ты выразился, нужен Повелитель. Даже такой как ты», — снова напомнило о себе кольцо и Дик зажмурился, стараясь не реагировать на замечание. Он буквально чувствовал раздражение собеседника, хорошо еще, он не добавлял дополнительных мучений. Именно поэтому Дик промолчал, не желая пугать друзей еще больше очередным «приступом». Кольцо, как ему показалось, ждало спора и было несколько разочаровано таким игнорированием. Но у Дика не было сил еще и на это. — Я даже не начинал, — в голосе Арно слышится легкая…обида? Нет, наверно жар ударил по голове сильнее, чем казалось, такие тонкости Дик никогда не умел различать. — Будет вам, — добродушно фыркнул Эмиль, в голосе которого Дик услышал веселье. его, кажется, посадили на лошадь, Дик плохо понимал происходящее. При этом эр Эмиль умудрился поддерживать его так, чтобы Дик не грозился свалиться на ходу. Вот что значит, опытный кавалерист. Когда сознание снова стало ускользать, Дик и не понял. Только в этот раз он уже не оказался в пустоте, просто растворился на время в тишине и покое. Жар снова начал усиливаться, искусственное сбитие его методом Приддов помогло совсем ненадолго. Сказалось и то, что Вальтер Придд использовал свою стихию, чтобы помочь юному Повелителю, пока вода действовала менее эффективно, чем могла бы. Оставалось более традиционное лечение, чтобы получить которое, требовалось добраться до особняка на улицы Мимоз. Когда всадники добрались до цели, близился вечер. Подоспевшие кэналлийцы приняли у Эмиля Дика. Кто-то принес носилки, куда и положили в очередной раз пострадавшего дора. И бойцов Рокэ не волновал факт того, что юноша уже не являлся оруженосцем их соберано. Дор Рикардо находился у него на службе, этого было достаточно, чтобы заботиться о нем, как о ком-то из своих. — Пойду найду Рокэ, обрадую его, — Эмиль посмотрел на хмурых Арно с Валентином.- А вы пока посидите с ним. Мало ли что. Пугать мальчишек, что при высокой температуре могут случаться разного рода приступы Эмиль не стал. Он и сам видел такое всего два раза, но исключать проявление таких признаков у Дика он не стал. Очень уж «везуч» на неприятности для себя был юный Окделл. *** — Алан, — шипеть имя любимого серпентера было не слишком удобно, но Рамиро с этим вполне успешно справился. Он только добрался до него, когда услышал новости о заболевании Дика. В отличие, от бывшего Окделла, сложить два и два Рамиро смог прекрасно. Слишком много всего для хрупкой человеческой души случилось за последнее время. И он со своими разговорами, кажется, окончательно добил мальчишку. Теперь предстояло ждать, как будет действовать уже его потомок. Вот только безразличие, если не сказать, откровенная неприязнь Алана к нынешнему Окделлу тревожила. И пусть тот объяснял ее вполне обоснованными причинами, Рамиро казалось, что что-то было здесь еще. Но выковырять из Алана правду никак не получалось. Тот шипел, фыркал и бил хвостом, но не открывался до конца, словно и сам стыдился этого. — Сегодня ползешь в комнату к Ричарду, наблюдаешь за ним, — Рамиро решительно стукнул хвостом по недовольному любимому. — Там вполне удобная балка. Глядишь, выветрится из головы мысль о слабости. Он таким стал не добровольно, упрямая твоя голова. Так что возражения не принимаются, — синие глаза сверкнули так, что Алан только хвост плотнее собрал. Он прекрасно знал, когда с ним спорить бесполезно. Сам Рамиро тоже собирался в особняк. Если дело будет совсем плохо, он поможет и Алана принудит, как бы тот не шипел. Если мальчишка дошел до такого, думать, что все пройдет самостоятельно, не стоило.