Амбивалентность

*** По ночам лагерь вспыхивал тысячью огней: зажигались костры, готовился ужин и смена караула, велись шумные разговоры. К одному из таких костров, кажущихся неестественно яркими в ночной мгле, Мальбонте привёл сегодня Люцию и Вики. Из всех присутствующих тут пленников только они вдвоём были не связаны золотыми нитями. Незначительный жест, но Люция всё же оценила его. Она предположила, что таким образом ей дают ещё один — последний, судя по публичности — шанс правильно построить диалог. Младшая Уокер расположилась между Ади и связанным Дино, с беспокойством глядя то на одного, то на другого. Люция тоже окинула беглым взглядом бывшего возлюбленного: как бы ни вымещал на нём давнюю злобу Саферий, видимых повреждений не было заметно; Дино выглядел просто осунувшимся от усталости и чересчур бледным. Мими же и вовсе была разве что непривычно серьёзной на вид. Помимо пленных, Мальбонте и Ади здесь также был Фенцио и ещё несколько демонов из сторонников Мальбонте. Остальные, сидящие у прочих костров, тоже старались прислушаться, чтобы не упустить происходящее. — Рад, что мы сегодня собрались здесь. — оглядев присутствующих, официальным тоном начал Мальбонте. Все молчали. — Полагаю, у каждого из вас было достаточно времени обдумать, на чьей вы стороне. И что же… никто не хочет высказаться? Вновь тишина. «Удача любит смелых. Пусть уж мне сегодня или голову оторвут вслед за папочкой, или всё сложится, как планировала». — Я хочу. — Люция поднялась с бревна, беря в руки инициативу, и всё взгляды устремились на неё. — Я подумала над нашим последним разговором, Мальбонте, и поняла, что неправильно расставила акценты. Доказывать тебе своё законное право на трон Ада я по-прежнему не собираюсь. Но готова доказать его демонам. Ни одна из сторон этой войны не прельщает меня, в каждой я вижу множество недостатков, но не могу не признать, что твои идеи и цели мне гораздо ближе, чем политика Цитадели. Если ты действительно стремишься к Равновесию, во что верят мои демоны, то и я готова бороться за это до последней капли крови. Ну а кто достоин трона, демоны увидят сами по итогам этой войны. А сейчас мне есть чем закрепить своё намерение присоединиться к тебе. С помощью знаменитой уникальной коллекции ядов, которая является символом власти действующего Сатаны, мне удалось вывести новую алхимическую формулу, модифицировать архидемоническую сталь таким образом, что любое ранение, даже ничтожное, мгновенно убивает бессмертных. Это маленький, но всё же полезный в бою козырь. В напряжённой, оглушительной тишине, последовавшей за её эскападой, вдруг раздался, издевательский смешок кого-то из демонов, стоящих чуть поодаль от костра, и Люция тут же кинула в смельчака острый как стилет взгляд. Велиар. Демон среднего круга, который был начальником стражи во дворце её отца. Он не раз бывал свидетелем сеансов дьявольского «воспитания» и её тюремщиком в тех случаях, когда принцесса оказывалась в темнице. Глумливый и как стервятник чуящий слабину, он никогда не упускал случая на безопасном расстоянии поиздеваться над Люцией, поэтому она ещё с юности ненавидела его, но из-за отца не решалась поставить на место — не словами, а по порядкам Ада. — Принцесса подалась в воровки и обокрала собственного отца? Очень статусно! Можешь перед другими строить из себя невесть что, но я бесчисленное множество раз видел, как наш Сатана размазывал тебя тонким слоем, а ты могла только скулить, как побитый щенок. Что вообще в тебе есть, кроме происхождения? Всякие там недоизобретения — не в счёт, это ещё проверить надо, хватит ли у тебя на такое мозгов. Даже боевой формы нет. Ты всё равно что младенец, у которого забрали игрушку — можешь только плакать, чтоб вернули. Как назло, в памяти тут же всплыли её недавние непрошенные слезы, позорная слабость, и это воспоминание вкупе с оскорбительными словами мгновенно довели вспыльчивую Люцию до белого каления. Если в первый раз изменение формы было болезненным, то теперь демоница его почти не почувствовала. И хотя в ней полыхала ярость, решение продемонстрировать новообретенную ипостась было почти осознанным: демоны легко велись на подобный пафос, демонстрацию силы. Лёгким движением руки и импульсом энергии принцесса прижала Велиара к земле так, что тот распластался, как бабочка, приколотая к стеклу, не в силах пошевелиться. А затем изменённым, угрожающе низким голосом ответила: — Твои сведения устарели, как и ты сам, мерзкий червяк, гниющий в собственном яде. Не тебе судить обо мне, и если ты ещё хоть раз без дозволения посмеешь открыть рот в мою сторону, я тебя раздавлю, невзирая на то, за чьей спиной ты прячешься в этот раз. Мельком окинув взглядом прочих зрителей, Люция осталась довольна: демоны несомненно оценили исходящую от неё немалую мощь и уверенность. Ещё бы, попробуй недооцени боевую форму правящего рода, стоявшего у истоков мира. Кронпринцесса Ада, полностью раскрывшая свою силу — чего непосвященные явно не ожидали от неё минимум ближайшую сотню лет. Огромные, но при этом специфично-красивые рога, рост примерно в два человеческих, пылающие вены, складывающиеся в замысловатые огненные узоры так, что казалось, будто вся она состоит из пламени. Алые горящие глаза, броня. Эстетика монстра из ночных кошмаров, воплощённая тьма. Насладившись эффектом и вернув себе человеческую форму, обернулась к Мальбонте, который невозмутимо, с долей интереса наблюдал за представлением. Спросила: — Ну так что? — Уже гораздо лучше, принцесса. — острая усмешка вновь прорезалась на его лице, не коснувшись холодных, цепких глаз, которые смотрели серьёзно и испытующе, будто проверяя на прочность. — Приемлемо. Добро пожаловать в наши ряды. Незаметно для остальных, Люция вздохнула с облегчением. Разумеется, у неё был план «Б», и даже план «В» и «Г», но это всё было уже «не то». У неё всё ещё оставалось немало вопросов без ответа, но всему своё время. Мальбонте же выглядел равнодушным, но, казалось, это равнодушие стоило ему некоторых усилий. «Насколько же ты, должно быть привык, что все вокруг считают тебя монстром, — вдруг подумала демоница, ощущая странную тупую боль от этой мысли, — Что ж, не разочаруй: те, кто непогрешимо уверен, что ты Зло во плоти, ждут от тебя даже бóльших свершений, чем все остальные». Мальбонте прошёл дальше, остановив взгляд на Мими. — А ты, дочь Мамона? Готова ли последовать примеру своей принцессы? — Я… — демоница выглядела так, будто пыльным мешком по голове ударили; в её растерянном взгляде, обращённом на Люцию, читалось непонимание и обида. — Почему ты это сделала?.. — Всё очевидно, малышка Мими, — ласково и строго, тоном старшей сестры ответила та. — Вспомни, что я тебе говорила при нашей последней встрече. Да и сейчас не солгала ни словом. Во всех прежних войнах, оканчивающихся победой ангелов, любые улучшения для демонов были временными, а порой даже становилось хуже. Большинство демонов здесь, и я не стану воевать против своих, не говоря уже о том, что и сама во многом, хотя и не всецело, разделяю идеи Мальбонте. Как видишь, из твоих друзей не только я здесь, но и Ади, и Ости, и Непризнанная как минимум раздумывает над этим. Я понимаю, почему Мамон и некоторые другие высшие демоны пока ещё остаются на стороне Цитадели, но есть все шансы их переубедить. — развернувшись, Люция нахально подмигнула Мальбонте, словно речь шла не о войне, а о какой-то шалости. — Устрою маленькую рекламную кампанию. Не всё же Цитадели про тебя антипропаганду разводить. Ну так что, Мими? Поверишь мне? — Да. — голос демоницы слегка дрогнул. — Я всегда тебе верила, и ни за что не смогла бы сражаться с тобой по разные стороны баррикад. После смерти Сатаны трон Ада действительно твой по праву, и я не на стороне Мальбонте, но всецело — на твоей. Люция улыбнулась и одним ловким движением выхватила из ножен меч ближайшего к ней демона, а затем быстрым, но аккуратным ударом перерезала сковывающие Мими золотые нити, после чего невозмутимо вернула меч слегка растерявшемуся владельцу. Одарив их обеих нечитаемым взором, Мальбонте обернулся к остальным пленным. — Энди. Такой умелый крылолетчик пригодился бы мне. — Пошёл к чёрту! — агрессивно выкрикнул тот, за что и получил сполна. — За такие слова на войне я лично посажу тебя на кол, — ответил полукровка, безо всяких видимых усилий заставив Непризнанного корчиться от боли. Пытка была непродолжительной, но красноречивой. — А что насчёт тебя? — Мальбонте пристально, требовательно посмотрел на Вики, — Ты поменяла обо мне мнение? — Да, — после нескольких секунд тяжёлых раздумий ответила она. — В лучшую или в худшую сторону? — В лучшую. — Не знаю, чем думали Люция и Мими, соглашаясь на такое, но никто в здравом уме не пойдёт за тобой, — явно недостаточно впечатлённый горьким опытом Энди, высказался Дино. — Это ты так решил? — не скрывая иронии, усмехнулся Мальбонте. — Сынок, умоляю, молчи, — попытался образумить сына Фенцио, но наткнулся только на презрение и боль в его взгляде, за которыми читалась решимость. Дальше перед всеми желающими развернулась предсказуемая семейная драма, в ходе которой Фенцио демонстрировал всё больше и больше бед с головой. «Зачем я вообще столько лет потратила, пытаясь стащить папочкину коллекцию? Был же этот старик под боком, в котором, оказывается, столько отборного смертельного яда, что непонятно, как он сам-то ещё живой ходит». Видимо, мысль материальна, потому что сразу после семейных разборок развернулась драма иного рода. — Ребекка смеялась надо мной! — в фанатичной ярости почти рычал Фенцио. — А я смеялся над телом Сэми и отрубленной головой её недолюбовничка. Теперь моя очередь быть эгоистичным, безжалостным… Теперь моя очередь идти по головам! Ади вскочил с места. Он тяжело дышал, но ничего не говорил; его била мелкая дрожь. Бывший учитель тоже встал, неспешно, насмешливо улыбаясь. — Бедный малыш Сэми, но что поделать… Его смерть была необходима — вещие сны могли помешать мне. Ты же тоже теперь с Мальбонте? Губы Ади медленно разлепились, словно через силу, и раздался его хриплый, сдавленный голос: — Всё верно. Он обошёл костёр, встал рядом с Фенцио и протянул ему руку для рукопожатия. Тот посмотрел на него с интересом и чуть помедлил, но протянул свою в ответ. Ади резко прижал его к себе, приобнял так, чтобы губы были у самого его уха. Напряженная, выжидающая тишина стала гробовой, и тихий голос Ади был слышен каждому: — Ты убил не Сэми. Ты убил меня. Взмах. Резкий, колющий удар. Кровь. — Справедливо, — на последнем издыхании пробормотал Фенцио, глядя на Ади с каким-то новообретенным уважением. Мальбонте вскочил, но с места не сдвинулся, пока Фенцио, в последний раз вздрогнув, не замер окончательно. Тогда полукровка стремительно и хладнокровно оказался возле Ади и, взяв за голову, воздействовал на него, отравляя тьмой. — Ты знал, на что шёл, Ади. Люция едва подавила порыв попытаться остановить Мальбонте, убедить, что Ади был в своём праве, но понимала, что не может вмешаться — сделает только хуже, ничего не изменит. Снова это отвратительное бессилие. И мерзкий голосок в голове: «Смотри, смотри внимательно, на чьей стороне ты собираешься сражаться». Где-то закричала от боли потери друга Уокер, а принцесса только позволила себе отвести взор, ощущая, как тяжёлые тиски сдавливают сердце. Для неё Ади не был другом, но — приятелем, которому Люция искренне симпатизировала. Ненависть к войне душила её, просто потому, что такие прекрасные демоны умирают. Она понимала, почему Мальбонте не мог поступить иначе, но чисто на уровне эмоций его поступок вызвал приступ отторжения, гнева, желания причинить боль. Потому что, несмотря на все оправдания, столько потерь причинно-следственными связями завязаны на нём. — Ха! — внезапно Энди каким-то образом смог разорвать путы и раскрыть крылья. Он пнул ногой костёр, и горящие поленья вместе с пылью полетели в лицо Мальбонте. Из груди полукровки вырвался страшный рык сдерживаемой силы. Энди и Дино, тоже каким-то образом освобождённый, явно договорившись, рванули вперёд. Момент неожиданности дал им преимущество. Они обернули вокруг полукровки золотые нити, которые он тут же разорвал, но беглецы успели взмыть далеко вверх, за границу действия купола, скрывающего энергию. Уокер собиралась сделать то же самое. — Не так быстро. — Мальбонте схватил Непризнанную за основания крыльев и с противным влажным хрустом вырвал их. Закричав от боли, Уокер упала, но уже через некоторое время смогла отрастить новые крылья — маленькие, белые, словно обожжённые по краям. — Не лети за мной. — взлетая, выдала она. — Не буду. Помнишь, что я тебе говорил? — Теперь ты будешь моим врагом? — У тебя есть пятнадцать секунд. Люция взглянула на Мальбонте с откровенным недоумением. Разум кричал, что Уокер нельзя отпускать: Цитадель использует её, как оружие. Да, Люция прилетела сюда, чтобы помочь друзьям вытащить Непризнанную, но только в том случае, если договориться с Мальбонте не удастся. Теперь же она собиралась парой отточенных движений отправить важную беглянку в глубокий нокаут, но в последний момент остановила себя. Если уж она встала на сторону Мальбонте, то ей нужно учиться доверять его решениям. Хоть немного. Даже если они кажутся очень странными. — Ты ведь изначально не хотела помогать нам, а хотела договориться с ним, — тихо и тревожно произнесла Мими во всеобщей суматохе, так, чтобы услышала только Люция, напряжённо глядя вслед сбежавшим и их преследователям, — Шепфа, хоть бы им удалось скрыться… Что же дальше будет… — Не поминай всуе, здесь это как-то даже неприлично, — невесело усмехнулась Люция, — А дальше… дальше мы победим. Или умрём. Третьего не дано. Зато наконец-то есть определённость, и, знаешь, это уже кое-что.