***
После ужина все разошлись по своим комнатам готовиться к ночёвке. Хуа Чэн уснул, едва добрался до кровати, почти мгновенно погрузившись в глубокий сон. Се Лянь и Сюй Цзинь такими талантами не владели, поэтому перед сном ещё немного поболтали. Девушка поведала о себе в реальном мире, сказала, что она — обычная выпускница университета, что в дверь её затянуло прямо во время перехода через улицу, и сначала она решила, будто оказалась во сне. Только позже пришло осознание, что сон не может быть настолько реалистичным. — Мы умрём здесь, Сянь-гэ? — Тихо спросила Сюй Цзинь, закутавшись в одеяло. — Мне так страшно. Се Лянь, лёжа возле окна, ответил: — Я не знаю. Но думать об этом сейчас - не лучшая идея. Пожалуйста, постарайся всё же заснуть, завтрашний день может оказаться тяжелее, чем этот. Сюй Цзинь глянула на спящего напротив Хуа Чэна, на секунду стиснула челюсть, будто на что-то решаясь, и дрожащим голосом позвала: — Сянь-гэ... — Хм? — Мне холодно... Се Лянь обеспокоенно нахмурил брови. — Давай я закрою окно? — Приподнявшись на локтях, он встретился с девушкой взглядом. — Тебе достать запасное одеяло? Я видел несколько в шкафу... Надо бы и У Мина дополнительно укрыть, он постоянно мёрзнет... — Более не колеблясь, юноша встал с постели и довольно быстро оказался у шкафа. — Правда, если я закрою окно, ночью в комнате может стать душно... Видимо, удивлённая его активностью, девушка некоторое время молчала, с непонятным выражение лица наблюдая за тем, как он укрыл сначала её запасным пледом, а затем и Хуа Чэна. — Так, мне закрыть окно? — Не надо, и так хорошо. Спасибо. — Со странной интонацией в голосе ответила Сюй Цзинь, замотавшись на манер гусеницы и отвернувшись к стене. — Спокойной ночи. — Не за что. Спокойной ночи. — Неловко улыбнувшись, кивнул в пустоту Се Лянь, окидывая пространство за окном взглядом и забираясь на кровать. Некоторое время Се Лянь лежал с ощущением, что что-то в этой ситуации было не так, но, не придя к какому-то однозначному выводу, провалился в сон. На следующий день Се Лянь проснулся, морщась от лучей рассветного солнца. Открыв глаза, юноша первым делом удостоверился, что его соседи были на месте. Хуа Чэн, как оказалось, проснулся раньше, и сейчас сидел на кровати, не спеша расчёсывая волосы. Услышав, как пошевелился Се Лянь, он, тут же с улыбкой обернувшись, сказал: — Доброе утро, Сянь-гэ. Се Лянь улыбнулся в ответ, с радостью замечая, что с виду состояние Сань Лана улучшилось: — Доброе утро. — Се Лянь не произнёс чужой псевдоним в ответ. На самом деле, ему не особо хотелось использовать любые другие имена Хуа Чэна помимо "Сань Лана". Но самому Се Ляню сложно было объяснить, почему. — Вчера я уснул рано, ночью ничего не произошло? — Спросил Хуа Чэн, поглядывая на кокон одеял, в который во сне завернулась Сюй Цзинь. Се Лянь слегка беспомощно покачал головой. Спал он удивительно крепко на этот раз. — Я не просыпался ночью. — Почему-то чувствуя себя немного виновато, пояснил он. — Скорее всего в лесу было тихо, никаких странных звуков. Хуа Чэн протянул понятливое "ммм", и снова стрельнул взглядом в сторону девушки: — А вы с Сюй Цзинь?.. — После того, как ты заснул, мы немного поболтали, а затем легли спать. — Пожал плечами Се Лянь. Он немного помолчал, пытаясь понять смысл заданного ему вопроса, а затем тихо сказал: — Я сомневаюсь, что она бывалый игрок или "заражённая" местными тварями марионетка. — Отлично. — Легко и подозрительно довольно кивнул Хуа Чэн. На долю секунды Се Ляню показалось, что они говорят о разных вещах. — А вторые пледы? — О, когда мы уже легли, Сюй Цзинь пожаловалась на холод, так что я достал ей запасной плед. Заодно и тебя укрыл. — Спасибо. — Почему-то бросив в сторону девушки надменный взгляд победителя, кивнул Хуа Чэн. Над головой Се Ляня почти что наяву материализовались знаки вопроса. Хуа Чэн лишь мило ему улыбнулся, не собираясь раскрывать свои мысли. Сюй Цзинь всё ещё спала, когда они, умывшись и оставив ей записку, поспешили сразу на кухню, чтобы успеть приготовить что-нибудь съедобное на завтрак. В столовой над людьми с утреца витало гораздо более положительное настроение, чем то, с которым они ужинали вчера. Ощущения от ужасов прошлого дня сгладились после сна, а к ним, помимо всего прочего, присоединилось настойчивое любопытство, намешанное с толикой беспокойства. Экскурсовод говорила, что на этот раз они отправятся в другое место, и, честно говоря, у многих игроков появились опасения, что оно будет даже опаснее старого. — По возможности будем передвигаться большими группами, — Предложил Мин Юй, отодвигая пустую тарелку в сторону. — так мы сможем друг за другом присмотреть. Вчера погибло двое мужчин, и теперь в команде осталось четырнадцать человек. Всё ещё довольно много, но тем не менее, не то чтобы это особо спасало их от здешних опасностей. Думая об этом, Се Лянь всё время невольно вспоминал тех двух несчастных, которых в заснеженной деревне растерзали в первую же ночь. Эту дверь ему в принципе сложно было не сравнивать со своей первой, находя очевидные или притянутые за уши сходства. Ши Цинсюань, поедая стряпню Се Ляня, не будучи дураком моментально обратился к "Сянь Лэ" с просьбой взять его в их команду, ожидаемо получая незамедлительное согласие в ответ. Ровно в восемь часов экскурсовод ждала их снаружи. На ней была всё та же одежда, что и вчера, то же выражение лица и тот же красный флажок в руке. — Все в сборе? — Спросила она с, видимо, неиссякаемым энтузиазмом. — Если все на месте, то выдвигаемся в путь! — Все на месте. — Уверенно ответил за остальных Мин Юй. — Прекрасно, тогда идёмте. — Кивнула женщина. — Сегодня мы отправимся в особенное место. Когда окажетесь там, не производите лишнего шума, нужно уважать местные традиции. Игроки понимающе закивали, незаметно ежась от воспоминаний о пареньке, решившем бегать там, где бегать было запрещено. Лицо женщины озарила улыбка. — Что ж, времени на осмотр не так много, давайте поторапливаться. На этот раз дорога, по которой их повела экскурсовод, пусть и тоже была проложена через густой лес, но вилась выше в горы, и путь этот оказался по-настоящему нелёгким. Из-за особенностей местности не представлялось возможным воспользоваться любыми другими средствами передвижения кроме собственных ног, из-за чего непривыкшим к таким испытаниям игрокам приходилось тратить много сил, чтобы поспевать за женщиной. — Нельзя ли передохнуть немного? — Крикнул один из тех людей, кто потихоньку начал отставать от группы. — Отдохнуть, конечно, можно, — Экскурсовод обернулась и взглянула на наручные часы. — но нам непременно нужно добраться до места назначения до полудня. — Почему? — Спросил другой член команды. — Почему именно до полудня?.. — Потому что на осмотр достопримечательности отводится ровно шесть часов. — Спокойно пояснила женщина. — Если мы не доберёмся до места раньше двенадцати дня, то придётся спускаться с гор, когда уже стемнеет. — На её лице появилась жутковатая улыбка. — Уверена, никто из вас не захочет в темноте идти по этой горной тропе. Игроки заметно помрачнели, услышав последнюю фразу, но все они хотели жить, а потому отстающим пришлось стиснуть зубы и ускориться. Се Лянь боялся, что Хуа Чэн не выдержит испытания горной тропой, поэтому полдороги нёс его на спине. К счастью, в этом теле юноша весил меньше даже обычного человека, иначе Се Лянь просто бы не знал, что им делать. Но и в таком незавидном положении Хуа Чэн всё равно оказался мишенью для завистливых взглядов, особенно со стороны девушек, которые не могли сравниться в выносливости со взрослыми мужчинами, и весьма обрадовались бы, понеси их кто-нибудь на спине.***
К всеобщему облегчению, когда уже казалось, что игроки не дойдут до пункта назначения, тропа вывела их на скалистое плато, сплошь утыканное высокими пагодами. Самые высокие пагоды достигали не менее нескольких десятков метров, а самые низкие — трёх-четырёх. Они вершинами устремлялись в небеса, возвышаясь над верхушками густого леса, поражая игроков своим величием и статью. Се Лянь не мог не восхититься, думая о том, как, должно быть, сложно было возвести их в таких тяжких условиях, сколько времени и сил было потрачено... Было бы, если бы они находились в реальном мире. В любом случае, юноше действительно хотелось бы осмотреть каждую из пагод, будь он настоящим туристом на настоящей экскурсии. Се Лянь любил вещи, пропитанные духом древности. В прочем, глядя на огромные пагоды, остальные члены команды тоже хотя бы на самую малость испытали потрясение, и на какое-то время погрузились в молчание, может, даже, на столько погрузились в созерцание, что забыли об опасностях, которые может таить в себе этот мир. Голос экскурсовода привёл их в себя: — У вас есть шесть часов на осмотр достопримечательности. По истечении этого времени я за вами вернусь. Как следует наслаждайтесь видами, проникнитесь экзотическим очарованием иной культуры! — Договорив, женщина развернулась и ушла, исчезнув в густом лесу. Ши Цинсюань тихо, но возмущённо пробормотал что-то про ужасный сервис. — Идёмте осмотримся. — Предложил Хуа Чэн, когда Се Лянь спустил его со своей спины на землю. Игроки, ещё утром разбившиеся на маленькие группки, разбрелись кто куда, осматривая пагоды с разных сторон, и вскоре обнаружили две закономерности: все пагоды отличались по высоте и имели в самом низу у себя с виду надёжные деревянные двери, закрытые на массивные навесные замки. На самом деле, Се Лянь, который в силу воспитания и собственного мировоззрения, особо не интересовался религией, знал лишь то, что пагоды, по крайней мере изначально, были чем-то вроде складов при монастырях, в которых хранили статуи Будд, важные рукописи, реликвии или прочие ценности, а уже затем, в наше время, стали смотровой достопримечательностью. Юноша напряг память и припомнил, что в легендах пагоды использовали, чтобы запирать в них злых духов, и ему стало немного не по себе от этой мысли. — Зачем так много пагод в одном месте вдали от храма? — С ноткой нетерпения спросил Ши Цинсюань, сложив руки на груди. — Может, здесь проводят жертвоприношения? — Улыбнувшись, заговорческим шёпотом предложил он. Се Лянь тоже улыбнулся, внезапно вспомнив, как однажды, когда он интереса ради спросил Ши Цинсюаня о происхождении задверного мира, тот с точно такой же заговорческой улыбкой ответил: "Никогда не объясняйте глупостью и стечением обстоятельств то, что можно объяснить теорией заговора." — Думаю, это гробница или усыпальница. — Заявил Хуа Чэн, заставив улыбки сойти с их лиц. — Гробница? — Задумчиво переспросил Се Лянь, и тут же изменился в лице, кратко пробежав глазами вокруг. — А ведь и вправду... Пагоды, по крайней мере в Шаолине, действительно использовали для захоронения монахов. И, вероятно, по этой же причине их возвели так далеко от основного Храма. — Значит, не все подвергаются небесному погребению... — Пробормотал Ши Цинсюань, видимо вспомнив о деревянной платформе, с которой вчера столкнули Се Ляня. — Вскроем одну пагоду и узнаем наверняка. — Заявил Хуа Чэн, оглянувшись на остальных игроков, отошедших от них, стоит заметить, довольно далеко. Ошарашенная таким предложением Сюй Цзинь не успела и рта открыть, как Се Лянь и Ши Цинсюань тут же закивали болванчиками, удивив её ещё больше. Подойдя к одной из ближайших пагод, и убедившись, что других игроков поблизости нет, Хуа Чэн присел перед ржавым навесным замком и достал шпильку. Се Лянь и Ши Цинсюань встали позади него, прикрывая своими телами от случайных взглядов. Сюй Цзинь со стороны наблюдала за всем этим с неприкрытым изумлением. Как и в прошлой двери, казалось бы очень старый ржавый замок легко поддался, а тяжёлая на вид деревянная дверь бесшумно отворилась от лёгкого толчка. Смотря на подобное, Се Лянь не мог не задуматься о том, почему все те люди, что попадали за дверь, начинали использовать игровые термины для этого мира, что особенно отчётливо было видно на форумах: Места — "локации", местные жители — "NPC", попадающие сюда люди — "игроки". Всё потому, что порой, находясь в задверье, ты замечаешь насколько иллюзорно всё происходящее. Этот мир будто бы пытается казаться настоящим, и он действительно ощущается таковым, но иногда видишь будто бы недоработки, как вот с этими ржавыми замками или отсутствием насекомых в чёртовом лесу. Словно ты играешь в игру, которая очень стремится быть реалистичной, но в то же время не может быть полностью проработанной. Внутри пагоды не было источника света, но через дверной проём лился дневной свет, а в ответ наружу сочился пыльный, застарелый запах с намёками на гниль. Се Лянь вынул телефон и, приблизившись ко входу, посветил фонариком в сторону стен, в самом деле увидев полки с лежащими на них иссохшими, полностью сгнившими трупами. — И правда, гробница. — Усмехнулся Хуа Чэн. — Но что мы должны здесь найти? — Задумчиво спросил Ши Цинсюань, прикрыв рот и нос ладонью. — Мы и в Храме практически ничего полезного не нашли. Впрочем, туда мы ещё вернёмся. — Вернёмся в храм? — Переспросил Се Лянь, зацепившись за смысл сказанного. — Да. — Кивнул Щи Цинсюань, покачиваясь на пятках. — Обычно двери запирают нас в ограниченном пространстве, но иногда они заставляют нас посещать одни и те же места снова и снова, пока мы не выберемся отсюда, или пока отмеченное нам время не выйдет. Я думаю, это одна из таких дверей. Хуа Чэн кивнул: — Я тоже. — Он плотно закрыл дверь и быстро повесил замок обратно, надёжно запирая пагоду. Се Ляню вспомнилась сцена на крыше, когда порубленные куски мяса, завёрнутые в чёрные целлофановые пакеты, начали активно извиваться, пытаясь выбраться наружу. Юноша поёжился, не желая думать о том, что и эти мертвецы тоже могли в один прекрасный момент подняться.***
Из интереса далее четвёрка направилась к самой высокой постройке из окружающих. По форме эта пагода тоже немного отличалась, сильно бросаясь в глаза среди обступивших её маленьких пагод. На самом верху виднелась большая и очень красивая скульптура, похожая на диск, под которым виднелись узоры облаков. Сложно было сказать, что именно подразумевалось под диском — солнце или луна. Се Лянь слегка нахмурил брови, вспомнив ту картину в Храме, повествующую о двух светилах. К тому времени вокруг этой пагоды собралась уже большая часть команды, но почему-то игроки не спешили входить. Подходя, Се Лянь думал, что те просто не смогли отворить дверь, особенно учитывая, что как оказалось, здесь она была каменной, однако на проверку выяснилось, что дверь оказалась приоткрыта. — Внутри пагоды захоронены тела? — Осторожно спросил Се Лянь, пытаясь понять логику происходящего. — Мы не заходили. — Небрежно ответил кто-то из толпы. Се Лянь поднял брови в недоумении, но не успел он и слова сказать, как чуткий слух уловил знакомый звук. — Что случилось? — Спросил Хуа Чэн, заметив, как изменилось его лицо. — Я слышу бой барабанов. — Тихо ответил Се Лянь, склонившись к стоящим рядом юношам. — Откуда он раздаётся? — Нахмурившись переспросил Хуа Чэн. — Издалека. — Се Лянь неопределённо пожал плечами и поднял голову к затянутым тучами небесам. — Вчера, вскоре после того как зазвучал барабан, пошёл дождь... Точнее, лезвия. Ши Цинсюань издал нервный смешок, прежде чем, окинув округу быстрым взглядом, сказать: — Видимо, выбора у нас-то и нет. В лесу пагод просто не было иных построек, в которых можно укрыться от дождя, кроме самой высокой прямо перед ними, а лезть в меньшие пагоды к трупам особого желания не было. — Идём. — Кивнул Хуа Чэн и протянул руку, чтобы толкнуть дверь. — Вы собираетесь войти туда? — В голосе возникшего как будто из ниоткуда Мин Юя послышалось удивление. — Да. — Спокойно ответил Сань Лан. — Какие-то вопросы? — Вы не боитесь, что внутри с вами что-то случится? — Обеспокоенно нахмурив брови, спросил Мин Юй. — Подобные опрометчивые действия... — Если боишься, оставайся снаружи. — Хуа Чэн указал на небо. — Просто нам кажется, что снова собирается дождь. Доброжелательная улыбка Мин Юя слегка напряглась. Однако остальные, услышав фразу о дожде, быстро зашевелились — картина вчерашней смерти белобрысого паренька всё ещё стояла перед их глазами. Никто не хотел оказаться на его месте. Хуа Чэн толкнул каменную дверь, которая, на удивление, оказалась такой же тяжёлой, какой выглядела, и, извернувшись, проскользнул в образовавшуюся щель. Се Лянь последовал сразу за ним, на ходу включая фонарик на телефоне, чтобы разглядеть обстановку. Кажется, это строение не являлось местом погребения. По крайней мере, на первом ярусе мёртвых тел не наблюдалось. Когда они вдвоём оказались внутри, остальные, чуть подождав и убедившись, что ничего не произошло, тоже потянулись следом. — Похоже, в этой пагоде восемь-девять ярусов. — Негромко заключил Хуа Чэн, тоже включив фонарик. — Раз уж мы здесь, — Он повернулся к своим спутникам. — давайте поднимемся наверх? — Сделав паузу, он добавил: — Хочу получше рассмотреть скульптуру на самом верху. Се Лянь с Ши Цинсюанем кивнули, не задумываясь. На лицах остальных членов команды отразилось явное неодобрение, когда они стали подниматься вверх. С одной стороны, Се Лянь, вроде как, понимал направление их мыслей: в мире, где что угодно может запустить условия смерти, кажется, что самый безопасный выбор — не делать вообще ничего. Но, вспоминая, что дверь в заснеженной деревне находилась в колодце, становится ясно — без риска в задверье просто невозможно жить долго. Лестница наверх оказалась узкой — пришлось подниматься по одному друг за дружкой. На этот раз Хуа Чэн шёл впереди всех, а Се Лянь сразу за ним. Поднимаясь, они фонарями выкраивали кусочки пространства из окружающей тьмы, пытаясь понять, для чего эта пагода предназначена, но так и не преуспели в этом. — Там что-то есть. — Вдруг подал голос Хуа Чэн, слегка замедлившись, а затем и вовсе сойдя с лестницы. Они поднялись до восьмого яруса — почти самой вершины — сравнительно быстро, несмотря на то, что лезли буквально в потёмках. Спустившись на пол вслед за Хуа Чэном, Се Лянь наконец увидел, о чём тот говорил. В свете фонарей красовался большой кроваво-красный барабан, с широкими боками, на которых, если присмотреться, был не то вырезан, не то вышит мелкий орнамент. Инструмент стоял прямо в центре восьмого яруса, и, хоть сам по себе не отличался особой роскошью украшений, но всё же выглядел довольно искусно. Се Лянь беспомощно нахмурился, вспомнив о барабане из человеческой кожи. Кажется, они нашли его. Единственное, что его действительно радовало в этой ситуации — тот факт, что не сами игроки должны быть барабанами. Смотря на то, как лица остальных посуровели, Сюй Цзинь растерянно оглянулась и без задней мысли пробормотала: — Какой красивый барабан. — Чуть поколебавшись, девушка медленно подошла ближе и осторожно протянула руку, будто хотела потрогать инструмент. — Не трожь. — Нахмурившись, приглушенно рявкнул Хуа Чэн. — С этим барабаном что-то не так. Сюй Цзинь не ответила — её взгляд будто бы и вовсе потерял осмысленность. — Ты в порядке? Сюй Цзинь? — Се Ляню казалось, будто атмосфера в этой тёмной комнате густеет, заставляя его чувствовать себя в ловушке, и этот страх просачивался в его полный беспокойства голос. На пару долгих секунд повисла тишина. Казалось, сейчас вот-вот что-то должно было случиться. И в следующее мгновение Сюй Цзинь внезапно протянула руку, и, прежде чем кто-то успел её остановить, легонько щёлкнула по натянутой мембране. Тяжёлый, зычный "Бум" эхом отразился в их ушах. Се Лянь всем телом содрогнулся, ощущая налетевшее на него сильнейшее головокружение, заставившее его пошатнуться. Юноша зажал уши и болезненно зажмурился, едва не свалившись на пол. Пытаясь удержаться на ногах, он вытянул руку и оперся на стену, однако под пальцами ощутил отнюдь не камень. Се Лянь замер, сосредоточившись на ощущении чего-то гораздо более...Мягкого и тёплого. Он в ужасе отдёрнул руку, снова пошатнувшись, и, направив луч стиснутого до боли в другой руке фонаря, уставился на покрытую живой, пульсирующей, подобно такту биения сердца, кожей стену. Юноша с широко распахнутыми глазами ошеломлённо прошёлся взглядом по всей комнате, со всё нарастающим страхом осознавая, что он стоит в покрытой пульсирующей кожей комнате совершенно один. — Сестрица моя с малых лет была нема. И когда я подросла, из дому она ушла. Звонкий девичий голос прорезал пространство, прозвучав за спиной Се Ляня. Юноша, будто одеревеневший, с трудом повернулся и увидел, что за ним стоит молодая, покрытая кровью девушка, на лице которой нет кожи — только окровавленная плоть, с белеющими местами мышцами и голыми костями. К груди она прижимала тот самый красный барабан, чёрными как бездна глазами молча взирая на Се Ляня. Тоненькая ручка приподнялась и тяжело опустилась, оставив на поверхности барабана вязкий кровавый след от ладони. — На молитвенном кургане сидит старик, то и дело повторяет... Теперь, песня, казалось, шла ото всюду. Она всё звучала, а девушка отбивала ритм в барабан, медленно, шаг за шагом, приближаясь к Се Ляню. Юноша не мог произнести ни слова, ни звука, ошеломлённо и, будто бы, потерянно, наблюдая, как она своей истекающей кровью рукой неспешно и нечеловечески плавно коснулась его груди, прямо над сердцем, заставляя волосы по всему его телу встать дыбом, и... Прошла сквозь него. В следующий миг Се Лянь вздрогнул как от электрического разряда, и увидел перед собой явно взволнованное лицо Хуа Чэна. — Гэгэ, Гэгэ, Гэгэ!.. Ты слышишь меня? — Вполголоса восклицал он, едва ли не на грани паники. Се Лянь чувствовал на своём лице чужие холодные руки, заставляющие его смотреть на Хуа Чэна. — Сань Лан?... — Едва слышно просипел Се Лянь, прежде чем сделать пару глубоких рваных вздохов, будто бы только что выбрался из-под воды. — Гэгэ! Гэгэ, что случилось? Что ты видел? Что последнее ты помнишь? — В очевидно обеспокоенном голосе Хуа Чэна сквозило отчаяние. Се Лянь сделал ещё один судорожный вздох и рвано огляделся, ненамеренно выдернув собственное лицо из чужих ладоней. Девушка исчезла. Живая кожа вслед за ней. Юноша вернулся в холодную каменную пагоду, а рядом оказались два хорошо знакомых человека. Хуа Чэн прямо рядом с ним, а взволнованно поглядывающий на них Ши Цинсюань у лестницы, попеременно освещая фонариком то нижние этажи, то верхний. Фонарик самого Хуа Чэна светил с пола, освящая комнату рассеянным светом. — Я... — Се Лянь перевёл взгляд обратно на Сань Лана, чувствуя, как начинает успокаиваться, а затем повернулся в другую сторону и опустил глаза. Пульс Се Ляня снова подскочил к горлу. Ладонь юноши лежала прямо на мягкой и эластичной мембране того самого, кроваво-красного барабана. Он отдёрнул руку, как ошпаренный, и прижал её к груди, сделав пару шагов назад. — Гэгэ, — Лицо Се Ляня снова поймали чужие ладони, заставляя его повернуться. Хуа Чэн смотрел на него с глубокой, умиротворяющей нежностью во взгляде, терпеливо переспрашивая: — что ты видел? — Девушку, — Медленно ответил Се Лянь, приходя в себя. — окровавленную девушку, с которой живьём сняли кожу. — Он замолчал, прежде чем опасливо посмотреть на согнутую в кулак прижатую к груди ладонь. — Что здесь... Что только что произошло? — Ты вдруг подбежал и ударил в барабан. — Честно ответил Ши Цинсюань. — Мы даже моргнуть не успели. — Ударил в барабан? Но разве не Сюй Цзинь ударила? — Се Лянь чувствовал, как по его телу прошлась очередная волна мурашек. — Она? Но она не поднималась с нами. — Озадаченно возразил юноша в юбке. — Я лез последним, я же и следил за лестницей под нами. Она осталась ждать внизу. Более никто не поднимался. Се Лянь ещё раз глубоко вздохнул, и потёр лицо, даже и не зная, что на это ответить. В конце концов, что бы он там не видел, именно его ладонь лежала на барабане. Хуа Чэн, видимо поняв ситуацию, мягко коснулся плеча Се Ляня: — Не волнуйся, Гэгэ, всё в порядке. Ты можешь рассказать нам, что произошло? Се Лянь прикрыл глаза, резко выдохнув, и несколько секунд в тишине восстанавливал в памяти произошедшее, прежде чем тихо сказать: — Я видел, как стены пагоды покрылись пульсирующей человеческой кожей...