***
Кое-как найдя среди густых зарослей лестницу на второй помост, Се Лянь первым поставил ногу на ступеньку, повернувшись к Хуа Чэну. — Если что не так, немедленно спускайтесь. Главное - собственная безопасность. Се Лянь кивнул и, не желая затягивать момент, решительно полез вверх, старательно выбрасывая из головы любые негативные мысли и мимолётные страхи. Несмотря на то, что конструкция не отличалась новизной, стоит сказать, делали её на совесть — она совершенно не качалась, да даже не скрипела, пока Се Лянь с Ши Цинсюанем взбирались по ней. Чем дальше ввысь, тем меньше казались окрестные вековые деревья, и тем явственнее ощущалась нервозность, заставляющая ступать очень осторожно. Десять метров, с одной стороны, вроде бы и не так много, по крайней мере совершенно не сравнимо даже со ста метрами, но тем не менее, всё ещё пугающе. — Ты не боишься высоты? — Спросил Се Лянь у поднимающегося следом Ши Цинсюаня. — Единственное, чего я боюсь - обнаружить в своём мороженом улиток. — Казалось бы шутливо ответил Ши Цинсюань, всеми силами пытаясь скрыть сквозящее в голосе напряжение, но не сильно преуспевая в этом. Чем выше они взбирались, тем сильнее становился ветер и тем отчётливее слышалась музыка. Помост в высоту достигал, вероятно, даже чуть больше десяти метров. Сверху открывался вид на всю округу, включая простирающиеся очень далеко обширные лесные массивы, не говоря уже об огромном храмовом комплексе и территории вокруг него. Верхняя площадка встала вровень с крышей храма, в которую буквально упиралась одной из сторон. Сделав глубокий вздох, Се Лянь забрался на помост, готовый встретить горы трупов, но, к счастью, тут было пусто... Ах нет, если присмотреться, и здесь доски были залиты засохшей кровью. Ну, хоть не мясом. Ши Цинсюань взобрался следом, негромко сетуя на то, как же здесь всё-таки высоко. За помостом начиналась... Бы крыша храма, если бы сейчас её не заволокло густым туманом, из центра которого доносилась знакомая мелодия, и всё то, что юноши хотели здесь увидеть, оказалось скрыто за плотной завесой. — В этой двери серьёзно есть "туман войны" из старых стратегий? — С нервным смешком спросил Ши Цинсюань, прежде чем повернуться к Се Ляню. — Мы всё равно пойдём туда? Се Лянь застыл в очевидном колебании, не сумев дать ответ сразу. С высоты своего взгляда он видел бесконечный зелёный ковер и увитый лозами огромный каменный храм, но не сокрытую под лесным пологом землю с двумя людьми, наверняка обеспокоенно ждущих возвращения юношей у лестницы. Се Лянь не видел ни фигуры Хуа Чэна, ни, тем более, лица, и разумеется не мог знать наверняка, но ему казалось, что если бы прямо сейчас у него была бы с ним связь, например в виде телефонного звонка, Хуа Чэн приказал бы им не лезть в туман и скорее спускаться. Потому что Хуа Чэн всегда так делал — позволял Се Ляню идти на риски только и исключительно вместе с ним, будто бы Се Лянь совершенно не способен защитить себя. Что, может, и правда, но лишь отчасти. Се Лянь обычный человек и ещё не набрал опыта прохождения дверей, но при этом не стоит забывать, что он имеет хорошую физическую подготовку, много лет занимается самообороной и очень быстро бегает, что уже выгодно выделяет его на фоне многих других игроков. А самое главное — Се Лянь не был глупым. Может немного наивным и добрым, может не самым наблюдательным, но не глупым. Идти в густую белёсую мглу, окружающую крышу храма — может и глупое, но необходимое безрассудство. Потому что у них мало времени. Даже если никто не знает точные временные рамки этой двери, в следующий раз к храму они придут только послезавтра, и кто знает, может к этому времени ситуация изменится, а может другие игроки опередят их и заберут такие важные для всех них подсказки. — Идём. — Решительно произнёс Се Лянь, переводя взгляд с туманной завесы на терпеливо ждущего ответ Ши Цинсюаня. — Чтобы выбраться, нужно идти на риски. — Qui ne prend pas de risques - il ne boit pas de champagne? — Качнувшись на пятках, с немного нервной улыбкой произнёс Ши Цинсюань. — Тогда веди, Сянь-гэ, я сразу за тобой. Се Лянь кивнул, и, более не медля, направился дальше, в сторону крыши. И чем дальше он шёл, тем отчётливее и ближе звучала музыка, не прекращаясь ни на миг, словно тот, кто её исполнял, находился где-то неподалёку впереди. Се Лянь перешагнул с помоста на крышу храма и тут же остановился, почувствовав, как поверхность под его ногой прогибается и слегка пружинит, словно он наступил на батут. Ши Цинсюань рядом с ним чертыхнулся и тихонько произнёс: — Как же я надеюсь, что это не то, о чём я думаю. Совсем недавно они сравнили форму храма с барабаном, а барабаны в этой двери делают из человеческой кожи. Се Ляню стало тошно от этой мысли. Игнорируя странные спазмы в горле, Се Лянь решительно направился вперёд, отчётливо слыша, как каждый его шаг отдаёт чистым звонким боем. Именно этот звук он слышал перед тем, как снаружи храма пошёл дождь из лезвий. Значит, тогда это была вовсе не чья-то игра на барабане, а просто кто-то бегал по крыше? Се Лянь легко мог определить направление от источника музыки, указывающую юношам путь сквозь мутную пелену тумана. Но шли они долго, очень-очень долго, настолько, что юноша даже заподозрил, не ходят ли они кругами. А затем впереди наконец что-то показалось. Силуэт хрупкой миниатюрной девушки. В тумане было плохо видно, но, кажется, она сидела на корточках, спиной к юношам. Чёрные волосы прикрывали всю её спину, но Се Лянь довольно скоро узнал девушку по одежде — она носила наряд в точности такой же, как в иллюзии, которую он увидел в пагоде. — Где же ты? — Вдруг послышался женский голос. — Где же ты? Се Лянь и Ши Цинсюань задержали дыхание, даже не умом, а как-то интуитивно понимая, что девушка перед ними не могла оказаться человеком. — Где же ты? — Повторила она, и от тона её голоса Се Ляня пробрала дрожь. Не потому, что это звучало угрожающе или жутко, хотя, конечно, доля последнего была, а от того, насколько по-человечески меланхолично это звучало. Каждый раз, когда она как одержимая вопрошала одно и тоже, эмоции, слышимые в её голосе, менялись. Если поначалу она, казалось, злилась, то под конец будто бы потихоньку теряла надежду, прежде чем прежняя злость в её голосе будто змея кусала собственный хвост, образуя бесконечный цикл. Музыка раздающаяся с её стороны без видимого конкретного источника, внезапно стихла. Кажется, девушка с опозданием почувствовала их присутствие — она дёрнула головой, начав медленно поворачиваться: — Кто-то пришёл. — Произнесла она с непонятной интонацией, будто бы угрожающе, но не совсем, и показала юношам своё лицо. Лицо, на котором совершенно не было кожи — лишь красная окровавленная плоть и белёсые кости. В её пустых глазницах зияла чернота. — Мне так больно! — Взвыла она нечеловеческим голосом, и от этого обнажённые мышцы на её лице начали дёргаться и сокращаться, словно живые. Се Лянь, боясь сделать вдох, не глядя схватил Ши Цинсюаня за руку, развернулся и бросился прочь. Застывший от страха Ши Цинсюань в ступоре едва не споткнулся, когда его потянули в сторону, но, быстро придя в себя, засеменил едва ли не быстрее самого Се Ляня. Каждый их шаг отдавался по мягкой поверхности звонким барабанным боем. — Мне так больно! — Слегка истерический голос девушки, казалось, звучал прямо за спиной, всё продолжая вопрошать: — Где же ты? Барабан звучал всё громче, Се Лянь со всё более нарастающим страхом ощущал, что тело становится тяжёлым, даже дышать стало труднее, и, как бы он не пытался, юноша не мог заставить себя ускорить шаг. Се Ляню казалось, будто ему не хватает кислорода — голова немного кружилась, а конечности ощущались свинцовыми. Силы оставляли его, шаги постепенно замедлились, и юноша обернулся, тут же осознав, что за ним никто не гонится. Он тяжело дышал, с кривой полуулыбкой вспоминая как лишь недавно заявлял Хуа Чэну о своей прекрасной физической подготовке и быстром беге. Едва Се Лянь решил повернуться к Ши Цинсюаню, как прямо с его спины раздался удивительно спокойный женский голос: — Почему ты не играешь на барабане? Се Лянь, одеревенев всем телом, с трудом повернул шею и увидел за плечом окровавленное лицо без кожи, которое молча смотрело ему в глаза. Дернувшись не то от страха, не то от неожиданности, юноша хотел было инстинктивно отшагнуть в сторону, но, стоя на напоминающей батут прогибающейся поверхности, неудачно поставил ногу, подвернув лодыжку и, зашатавшись, с глубоким басовитым звуком упал на живот, всем телом ощутив под собой удивительно мягкую и тёплую человеческую кожу. Когда он упал, девушка, которая, как оказалось, практически ничего не весила, спокойно, и даже как-то деловито-неспешно, слезла с его спины и встала перед ним. — Где же ты? — Снова спросила она, чуть наклонив голову набок. Создавалось впечатление, что она могла произносить лишь сильно ограниченный список конкретных фраз. — Мне так больно. Се Лянь поднял голову и наконец смог полностью разглядеть её облик. У девушки не было ног, она стояла, опираясь на руки. Из-за одежды это было не так заметно, но кожу сняли со всего её тела, обнажив красную плоть и белые кости. Глаза, кажется, тоже кто-то вырвал, и теперь она холодно взирала на Се Ляня тёмными глазницами, будто чего-то ожидая. Юноша почувствовал странную атмосферу, будто бы от его ответа сейчас действительно что-то зависело. Он лихорадочно прокрутил беспорядочные мысли в голове и, немного неожиданно даже для самого себя, произнёс: — Она ищет тебя. — С каждым словом росло его понимание того, что он собирается сказать, а вместе с ним и уверенность. Он вспомнил слова, написанные в дневнике и предысторию "Сестрицыного барабана". Должно быть, перед ним сейчас находилась старшая из сестёр, в то время как дневник принадлежал младшей. Девушка притихла, замерев. Она ничего не сказала, ни единый волосок на её голове не дёрнулся, но казалось, будто теперь в воздухе витала заинтересованность. — Она всё это время ищет тебя. — Продолжил Се Лянь. — И пока не покинет этот мир... Будет искать тебя. Девушка медленно выпрямилась, затем подняла руку и с силой ударила по эластичной крыше храма. «Бом!» — Раздался звонкий удар, от которого по телу пробежали мурашки. Туман перед глазами внезапно рассеялся, окружающий пейзаж стал гораздо более чётким. — Ты... хочешь её увидеть? — На пробу спросил Се Лянь, пытаясь по открытым мускулам понять выражение лица девушки. — Приведи её ко мне. — Сказала она, прежде чем, буквально, растворилась на глазах. Вырвавшись из лап неминуемой гибели, ошеломлённый юноша почувствовал себя выжатым. С огромным трудом, не без мысли о том, что лежит на человеческой коже, он поднялся на ноги и увидел сидящего неподалёку на корточках Ши Цинсюаня, такого же обессиленного и потрясённого. Увидев его, Ши Цинсюань с трудом глухо выговорил: — Я требую своё шампанское после всего этого. Перегруженный из-за недавней нервотрёпки мозг Се Ляня основательно завис, пытаясь понять контекст сказанного, а затем просто проигнорировал чужие слова, вместо этого подойдя ближе и протянув Ши Цинсюаню руку: — Нам пора возвращаться. — Устало произнёс Се Лянь, стараясь не думать о том, что им, после долгой дороги до помоста, придётся спускаться по десятиметровой лестнице вниз. Ши Цинсюань в ответ что-то невнятно промычал и, не без помощи Се Ляня, пошатываясь, встал, прежде чем, собравшись наконец с духом, решительно заявить: — В жизни больше на батут не встану!***
На ватных ногах, бледные как мел юноши наконец спустились вниз, к ожидающим их Хуа Чэну и Сюй Цзинь, и бессильно осели на землю возле лестницы, чувствуя себя новорождёнными оленятами, у которых трясутся ноги и подгибаются колени. Хуа Чэн в считанные секунды материализовался перед ними, переводя обеспокоенный взгляд с Ши Цинсюаня на Се Ляня. Се Лянь которого сверлили чужие тёмные глаза, виновато опустил голову и простыми словами описал произошедшее, опуская некоторые детали, которые, как он подозревал, не понравятся Сань Лану. Но даже так Хуа Чэн не выглядел довольным. Се Лянь стушевался, понимая, что это уже второй раз, когда он открещивается от сопровождения Сань Лана и попадает в беду. Хуа Чэн уже открыл рот, вероятно чтобы спросить, почему они не спустились, когда увидели туман, хотя он просил их об этом, или что-то вроде того, когда, случайно снова мазнув взглядом по Ши Цинсюаню, он на мгновение остановился и спросил: — Фэн Нян, что ты там прячешь? Се Лянь повернул голову к сидящему рядом Ши Цинсюаню, и, быстро окинув взглядом его фигуру, заметил под одеждой парня какой-то непонятный протяжённый бугорок. Ши Цинсюань глубоко вздохнул и, немного повозившись, выудил из-за пазухи... Костяную флейту? Се Лянь округлил глаза. Откуда и когда он вообще успел найти флейту? При детальном рассмотрении, к слову, не сложно было догадаться, из чьей кости был вырезан инструмент. Юноша вспомнил, что та девушка без кожи не имела ног, так неужели эта флейта была вырезана из её бедренной кости? Ши Цинсюань, под изумлёнными и вопросительными взглядами слегка покраснел, а затем пояснил: — Это случайно вышло! Когда я увидел, что эта тварь встала перед тобой, я не решился броситься на помощь, только скрипел зубами и руки выкручивал, всё высматривая, что можно с собой прихватить, раз уж мы всё равно пришли... Се Лянь задумчиво обернулся на храм: — Выходит, эта флейта просто валялась там? — Я думаю, та девушка подкинула ему флейту. — Задумчиво ответил Хуа Чэн, тоже бросив короткий взгляд в сторону огромного здания. — Она хочет, чтобы мы нашли её сестру и привели к ней, вероятно, в момент встречи появится и ключ. Поразмыслив, Се Лянь медленно кивнул, прежде чем спросить: — А всё же, как мы поймём, где конкретно тело её сестры? Скорее всего, оно захоронено где-то в лесу пагод, но там могил - бессчётное множество. Нам не хватит ни сил, ни времени вскрывать каждую. Хуа Чэн бросил краткий взгляд на прижатую к груди Ши Цинсюаню флейту и сказал: — Способ всегда найдётся. Ещё немного посидев, Се Лянь не без помощи Хуа Чэна встал, второй рукой опираясь на лестницу, и, разминая ноги, шатко прошёлся туда-сюда. Ши Цинсюань, поднимаясь следом, громко ахнул: — Сянь Лэ, твоя спина!.. Се Лянь натянул одежду сзади и увидел, как два отпечатка окровавленных ладоней превратились в большое красное пятно, простирающееся от плеч до самого низа талии. Вздохнув, юноша порадовался лишь тому, что влага не просочилась глубже, и убедившись, что Ши Цинсюань тоже уже может идти, устало предложил зайти внутрь храма. Обсуждая места, в которых можно поискать потерянную сестру и заодно железную дверь, они вчетвером направились ко входу, где в какой-то момент, подойдя к ступеням, увидели Мин Юя мило воркующего в обнимку с одной из девушек команды. Смотря на эту парочку со стороны, могло даже показаться, что вокруг них витают сердечки. Хуа Чэн и доселе молчавшая Сюй Цзинь, не сговариваясь, переглянулись. — И впрямь отличное место для любви! — Тихо буркнула Сюй Цзинь, бросив взгляд на Се Ляня. Се Лянь с недоумением посмотрел в ответ, чуть склонив голову в бок. С другой стороны Хуа Чэн только усмехнулся и тут же опёрся на руку Се Ляня, будто бы внезапно растерял все силы. Се Лянь, разумеется, не задумываясь подхватил его, начав тихонько суетиться, не видя со своего ракурса, как Хуа Чэн посылает Сюй Цзинь победоносную ухмылку с примесью довольства. Девушка в ответ только и могла, что скрипнуть зубами и отвернуться. — Что-нибудь обнаружили? — Послышалось сверху от Мин Юя, который с улыбкой помахал им, не чувствуя ни капли смущения от того, за чем его застали. Девушка в его объятиях, в противовес густо покраснела. — Нет. — Весьма прохладно ответил Хуа Чэн, враз потеряв всю свою игривость. Мин Юй приподнял бровь, как будто хотел что-то сказать, но передумал. Затем его глаза неспешно и оценивающе переместились на Се Ляня, в тот момент стоявшего к нему боком. — С чем вы столкнулись? Вся его одежда в крови. — Мин Юй прошёлся внимательным взглядом и по остальным присутствующим, но, видимо не обнаружив ничего примечательного, быстро потерял интерес. — Нам не повезло повстречаться с монстрами, которых видели здесь в прошлый раз. К счастью, удалось сбежать. — Ответил Хуа Чэн, легонько кашлянув и напустив на себя вид слабой ивы под ветром, чем вполне успешно вызвал у окружающих желание его пожалеть. Мин Юй, чуть прищурился, но, к удивлению, не стал ни о чём допытываться. Бросив короткое: «соблюдайте осторожность», он вместе с той девушкой вскоре удалился. Се Лянь проводил его задумчивым взглядом, находя чужую незаинтересованность немного странной, учитывая те обстоятельства, в которых застряли все игроки. Одно из главных правил, которые он невольно для себя уяснил пройдя уже несколько дверей — информация здешних условий и, соответственно, осведомлённость о том, как устроена очередная дверь, буквально могут спасти жизнь. По идее любой бывалый игрок в обязательном порядке должен стремиться к тому, чтобы узнать как можно больше о здешних опасностях и условиях смерти. Се Ляню хватило секунды для того, чтобы представить себя на месте Мин Юя, спрашивающего команду игроков, один из которых покрыт кровью, с чем они столкнулись. По их же собственным словам выходит, что они встретили местных тварей, причём вне изначального сценария с барабаном и стальным дождём. Соответственно возникают закономерные и на самом деле важные вопросы: где игроки встретили тварей, что особенно интересно, учитывая, что они по всей видимости находились в тот момент на улице; что игроки сделали, чтобы привлечь внимание тварей; и как игрокам после этого удалось спастись. Каждый из этих вопросов в теории невероятно важен, но Мин Юй по каким-то причинам осознанно игнорирует этот факт и просто уходит, что выглядит... Странно. В вызывающем диссонанс смысле. Се Лянь вопрошающе посмотрел на Хуа Чэна, но тот лишь покачал головой, как бы говоря: "Не сейчас", и Се Лянь понимающе кивнул, пока что отложив эту тему куда-нибудь вглубь своего разума, чтобы вернуться к нему позже. — Только мне он кажется знакомым? — Спросил Ши Цинсюань, казалось бы, не обращаясь ни к кому конкретно, но очевидно ожидая ответа от Хуа Чэна. — К сожалению, нет. — Поджав губы, с лёгкой досадой ответил тот. Ши Цинсюань чертыхнулся, а затем произнёс на французском что-то явно нецензурное, ближе прижимая к себе позаимствованную у других куртку, под которой прячет флейту. Услышав это, Се Лянь снова впал в раздумья, на этот раз уже в другом ключе. Является ли Мин Юй таким же как и они "проводником" — старым игроком, который за деньги взялся охранять жизнь хозяина двери? Тогда... Может ли быть, что его халатность связанна с тем, что он просто ждёт, когда другие потратят все силы на поиски ключа и двери вместо него, в то время как он может сосредоточиться лишь на сохранности себя и своего клиента? — Он... Опасен для нас?.. — Осторожно спросил Се Лянь, вспоминая, как члены "Бедствия" предупреждали его о людском коварстве в задверном мире, и о конкуренции между старыми игроками. Хуа Чэн перевёл на него чуть удивлённый взгляд, а затем самым привычным образом улыбнулся: — Нет... Совсем нет. Не волнуйся, Сянь-гэ, доверию этого человека грош цена, но опасаться его не стоит. Се Лянь кивнул, улыбнувшись в ответ.***
Вернувшись в храм, четвёрка сходу заметила, что обстановка внутри царила весьма напряжённая. Расспросив остальных, они узнали, что некоторое время назад увиденные позавчера монстры появились снова, всё так же волоча по земле тесаки. Однако на этот раз снаружи не было дождя из лезвий, поэтому все выбежали из храма, спасаясь от тварей, и вернулись лишь тогда, когда те исчезли. Один из игроков упомянул, что чудища, кажется, объявились после барабанного боя. И Се Лянь вспомнил, как они, опять же, некоторое время назад, довольно продолжительное время бегали по крыше с Ши Цинсюанем. Се Лянь почувствовал себя немного виноватым, но, не показав вида, высказал недоумение вместе со всеми, в глубине души порадовавшись, что на этот раз не было новых жертв. К вечеру экскурсовод как всегда ждала их на оговоренном месте, чтобы, улыбаясь, слово в слово повторить позавчерашний текст, прежде чем привести их обратно к лагерю. Се Лянь, смотрел на женщину немного рассеянным взглядом, когда она, прощаясь, по традиции напомнила игрокам о времени завтрашнего сбора, но, стоило ей закончить, как она добавила в старый монолог новую стручку: — Завтра утром все должны явиться без опозданий, все двенадцать человек. — И, улыбнувшись, помахала рукой и направилась восвояси. От этих слов в груди Се Ляня похолодело. После событий своей первой двери подсчёт количества игроков, живых и мёртвых, вошёл в у него привычку, поэтому он точно знал, что на данный момент их было тринадцать. Расслабленные улыбки на лицах остальных игроков померкли, исказившись от ужаса. — Двенадцать? Почему двенадцать? Разве нас сейчас не тринадцать? — Истерично спросил кто-то. — Неужели ночью кто-то умрёт?.. — Скорее всего. — Рвано кивнул в ответ другой. — Поэтому завтра нас станет двенадцать, один не доживёт до утра. Перебрасываясь словами в таком ключе, игроки мало по малому накручивали себя, беспокойно озираясь по сторонам. Разумеется, никто не желал становиться несчастной жертвой. Впрочем, на их фоне Мин Юй и Хуа Чэн выглядели довольно спокойными, молча наблюдая за остальными. — Я устал, хочу уснуть пораньше. — Лениво зевнув, Хуа Чэн миловидно потёр глаза и с утомлённым видом повис на плече Се Ляня. — Конечно, пойдём. — Обеспокоенно кивнул тот, удобства ради приобнимая уставшего юношу за талию. Мин Юй, сидящий рядом, перевёл на удаляющуюся парочку заинтересованный острый взгляд, но ничего не сказал, вскоре снова повернувшись к остальным игрокам. Вернувшись в свою хижину, четверка довольно быстро умылась и шмыгнула по кроватям. Сюй Цзинь, к слову, заснула едва только опустилась на подушку. Казалось, она сегодня была совершенно не в духе — весь день почти ничего не говорила, будто потерялась в своих мыслях. Лежа в кровати некоторое время, Се Лянь тоже уже начал засыпать, когда услышал тихий шёпот Хуа Чэна: — Что Гэгэ думает о словах экскурсовода? Се Лянь открыл глаза, встретившись с чужими, и, немного помолчав, ответил: — Есть два варианта... — Произнёс он, взяв небольшую паузу. Хуа Чэн, не отводя от него взгляда, будто ловя каждое слово, внимательно слушал и будто бы преданно ждал продолжения чужих слов. — Либо остальные правы, и сегодня ночью кто-нибудь умрёт... — Медленно проговорил Се Лянь. — Либо, как и тогда, одна из тварей прячется среди нас. Хуа Чэн с улыбкой кивнул. Под одеялом он нашёл ладонь Се Ляня и совершено естественно переплёл с ним пальцы. От холода чужой кожи Се Лянь было дёрнулся, но тут же сжал крепче, не позволив Хуа Чэну убрать руку. — Как Сань Лан себя чувствует? — С улыбкой спросил Се Лянь, перекатывая чужое прозвище на языке и щурясь от игривого удовольствия, будто вкусив запретный плод. Тёмные глаза Хуа Чэна засверкали, его обычная улыбка растянулась от радости. — Намного лучше, Гэгэ. — Выдохнул он таким тоном, что мочки ушей Се Ляня заалели. — Спокойной ночи, Сань Лан. — Спокойной ночи, Гэгэ. И ночь прошла... На удивление действительно спокойно. На этот раз Се Лянь пролежал до самого утра, ни разу не проснувшись. В отличие от него, Ши Цинсюаню явно спалось отвратительно. — Сянь-гэ, можно, я эту ночь с тобой посплю? — Сложив руки в умоляющем жесте, юноша в юбке с надеждой посмотрел на Се Ляня. — Зачем? — Спокойно спросил Хуа Чэн, расчёсывая волосы. — Мне страшно! В прошлый раз ночью что-то ползало под кроватями, и в эту ночь от страха я всё никак не могла уснуть! — Ши Цинсюань кинул быстрый взгляд на Хуа Чэна, а затем снова повернулся к Се Ляню. — Сянь-гэ, пожалуйста! Се Лянь быстро переводил взгляд с одного юноши на другого, беспомощно хмурясь: — Почему я? Ши Цинсюань взглянул на Хуа Чэна и незаметно вздрогнул, быстро отвернувшись: — Ты кажешься гораздо надёжней и безопасней. Хуа Чэн заинтересованно-удивлённо поднял брови, а затем, напустив на себя жалкий вид, сказал: — Вообще-то, Сянь-гэ... Мне тоже очень страшно спать одному... Ши Цинсюань, казалось, подавился от такой наглости и только успел открыл рот, как подключился третий голос: — Я тоже не могла нормально спать этой ночью. — Скорбно вторила Сюй Цзинь, казалось, вот-вот готовая заплакать. Взгляды всех присутствующих обратились на Се Ляня, и тот, стушевавшись, быстро предложил первое, что пришло ему на ум: — Давайте вечером кинем жребий, чтобы всё было честно? — Как скажешь, Сянь-гэ. — С готовностью кивнул Хуа Чэн, а за ним и остальные, но уже более неохотно.***
Из-за вчерашней фразы экскурсовода многих в команде охватила видимая невооружённым глазом тревога, из-за которой по домам игроки расходились в весьма подавленном и напряжённом настроении. Однако, потихоньку считая подтягивающихся в столовою с утреца пораньше людей по головам, в какой-то момент обнаружили, что ожидаемой трагедии не произошло. Вчера их было тринадцать. Сегодня столько же. Ни больше, ни меньше. — Значит, экскурсовод нас просто пугала?.. — Облегчённо выдохнув, спросил кто-то из команды. — Да, хорошо, что все живы. — Радостно согласился другой игрок. Впрочем, Се Лянь и прочие опытные игроки, умеющие пользоваться головой не только для того, чтобы в неё есть, не разделяли их восторга, тихонько и даже несколько мрачно погрузившись в свои мысли. Даже Хуа Чэн, пусть и улыбался, но, казалось, мыслями был где-то далеко. Потому что обычно ключевые неигровые персонажи не врут. Скорее всего один из игроков уже не является человеком. — Лучше бы кто-нибудь умер. — Чертыхнувшись, пробормотал один из бывалых игроков. — Если бы ночью появился труп, было бы намного проще. Морально Се Лянь не был согласен с этим заявлением, но фактически это было верно. Из-за большого количества людей и весьма широких локаций, игроки разбились на небольшие, редко пересекающиеся группки, поэтому судить, изменилось ли внезапно поведение какого-то человека, они могли только смотря на членов своей группы. Со внезапным смущением юноша осознал, что даже имена большинства игроков так и не запомнил, просто потому, что совершенно с ними не общался. Неспособность отличить тварь от человека ставит под удар всех игроков, потому что такой перевёртыш может бить в их спины в самый неудобный момент, подставляя и внося смуту. А если оно способно заражать других игроков по принципу паразитов, которые подчиняют с виду неповреждённое тело человека? Самым разумным в этой ситуации будет немедленный поиск "лишнего игрока", но как это сделать? Что отличает человека от монстра? В Хуа Чэне и Ши Цинсюане Се Лянь был уверен — он бы заметил, если бы они внезапно изменились. С Сюй Цзинь сложнее, но... Юноша был уверен, что она была человеком по крайней мере изначально, и несмотря на то, что последние дни она как-то притихла, это легко можно было списать на стресс от происходящих событий. К тому же, тот факт, что раньше тварь, маскирующаяся под новичка, объединилась именно с Се Лянем, не значит, что это произойдёт снова. Не крутится же мир вокруг него, в конце-то концов. Одним из тех, кто теперь сидел нахмурившись, был Мин Юй пронзающий пространство холодным и задумчивым взглядом. Се Лянь заметил, что мужчина в какой-то момент посмотрел в их сторону, а, затем, поднявшись, подошёл ближе, причём именно к Хуа Чэну. — Выйдем на пару слов? — С привычной мягкой улыбкой спросил у Сань Лана Мин Юй, кратко окинув взглядом остальных сидящих — Конечно. — Легко кивнул Хуа Чэн, будто уже догадываясь, что так будет. Он обернулся на своих спутников, чуть дольше задержав взгляд на Се Ляне, и сказал: — Подождите меня здесь. Затем они с Мин Юем вышли из столовой. Се Лянь перевёл слегка недоумённый взгляд на Ши Цинсюаня, увидев, как тот, поджав губы, провожал уходящих взглядом, но при Сюй Цзинь юноша не решился интересоваться ситуацией. Вероятно, Мин Юй хотел обсудить с Хуа Чэном найденные им подсказки или нечто вроде того. По крайней мере Се Ляню кроме этого в голову больше ничего не приходило. В какой-то момент Сюй Цзинь прервала его размышления, склонившись ближе и прошептав: — Сянь-гэ, ты разве не ревнуешь? Они ведь вдвоём ушли. Се Лянь завис на долю секунды, а затем перевёл взгляд на девушку, недоумённо подняв брови: — Ревную? Почему я должен ревновать? — Но ты и У Мин разве не... — Сюй Цзинь многозначительно замолчала, чуть покраснев. На этот раз Се Ляню хватило доли секунды, чтобы уловить смысл чужих слов и густо покраснеть: — Нет-нет. — Немного дёргано покачав головой, тем же шёпотом ответил юноша. — Мы просто друзья. Сюй Цзинь смерила его удивлённо-скептическим взглядом. — Друзья? — Да, мы всего лишь друзья. — О. — Издав звук, вероятно, означающий понимание, Сюй Цзинь погрузилась в недолгое молчание, а затем посмотрела в сторону выхода с жалостью во взгляде. Се Лянь беспомощно нахмурился, попытавшись выгнать из головы ненужные мысли, но всё равно продолжая беспомощно краснеть чем дольше он думал. Вскоре Хуа Чэн и Мин Юй вернулись в столовую. Они разошлись у самого входа, идя каждый к своей компании. Мрачная тень на лицах обоих заметно отступила, и хотя они не торопились улыбаться, выглядели определённо лучше, чем перед уходом. Подойдя к своему столу, Хуа Чэн тут же заметил на скулах Се Ляня розовые штрихи, а на лице рядом сидящей девушки победоносное выражение во взгляде. Хуа Чэн прищурился. — О чём вы говорили? — Пытаясь разрушить повисшую странную атмосферу, спросил Се Лянь, отводя взгляд. На лице Хуа Чэна появилась хитрая, с лёгкими нотками игривости, улыбка, когда он ответил: — Расскажу, если поцелуешь меня. Се Лянь: — А??? Сидящая рядом Сюй Цзинь внезапно подавилась.