А счастье есть?

      — А сейчас встречайте! У нас в гостях, можно сказать — прямо с Бродвея, где совсем недавно закончилась постановка «Предательство» исполнители главных ролей — Заве Эштон и Том Хиддлстон.       Моя спина похолодела от страха, а руки вспотели от волнения. В ту секунду я поняла, зачем я на этой программе. Натали нужен был высокий рейтинг телепередачи. А для этого нужен был скандал. А что может быть скандальнее, чем встреча пары, которая развелась, да ещё и так скрытно, что никто ничего не понял. И вот сейчас есть возможность приоткрыть завесу тайны. Вот зачем была нужна я. Натали думала, что я не выдержу, что будет скандал, ну или хотя бы слезы.       Всё это пронеслось в голове за пол секунды. И я подумала, что нет, я не позволю мной манипулировать. Я же вылечилась, построила огромную стену. Я тверда, как камень. Я кремень. Я выстою. Я должна. Я не выставлю себя полной дурой и получу эту работу.       Первой я увидела её. Заве. Довольно таки симпатичная мулатка. Тёмные волосы до плеч, минимум косметики, приятная внешность. Платье в пол, красивое разноцветное. На ногах бежевые босоножки. Держалась она уверено, но взгляд немного потерянный.       «Пожми руку» — вывел меня из секундного ступора голос в наушниках.       — Добро пожаловать, Заве, приятно познакомиться, — выдавила я из себя приветствие и пожала ей руку.       — Я очень рада тебя снова видеть, — подскочила к нам Натали, — какое очаровательное платье.       Девушки улыбнулись друг другу и обнялись. А дальше…       Три секунды. Ровно три секунды понадобилось, чтобы разбить мою стену. Стену, которую я по кирпичикам строила три года. Три долгих года. И эту стену снесли к херам за три долбаные секунды, а её осколки впились мне в сердце. Раз — Том посмотрел мне в глаза, два — актёр коснулся моей руки и три — он сказал мне «Hello, honey» своим бархатным голосом. И, кажется, это слышали все. На мгновение, мне показалось, что я теряю сознание, но бывший не дал мне упасть, придерживая за руку, и не прерывая зрительного контакта.       Он был как всегда безупречен. Тёмно-синие джинсы и синяя трикотажная кофта. Отросшие волосы зачесаны назад. За то время, что я его не видела актёр отрастил бороду.       — Добро пожаловать на шоу, Томас, — это всё, что я смогла произнести. Голос немного сорвался.       Том с беспокойством взглянул на меня. Кажется он понял, что меня не предупредили. Актёр всегда с точностью ловил моё настроение. Вот и сейчас, глядя мне в глаза, он считал, что мне нужна помощь. Буквально, пятисекундная передышка, чтобы я смогла собраться. И Хиддлстон дал мне её. Он подошёл к краю сцены и поклонился, начал всем махать рукой, кричать приветствие, переводя камеры на себя.       Воспользовавшись этим, я глубоко вздохнула, зло посмотрела на мою начальницу, и проглотив ком, появившийся в горле, улыбнувшись уселась на диван.       — Томас, присаживайтесь, — отвлекла его Натали и жестом показала куда именно. Напротив меня уже сидела Заве и с грустью смотрела на меня. Рядом с ней сёл Том.       «Почему она на меня так смотрит?» — подумала я.       — Вы буквально в начале декабря закончили выступать на Бродвее. Расскажите нам, каково это было? Заве, начнём с вас, — улыбаясь, перевела свой взгляд на девушку, ведущая.       Заве сразу оживилась и начала с удовольствием рассказывать, улыбаясь и переводя взгляд с Натали на меня, с меня на камеру и в зрительный зал. Тогда как глаза Томаса не отрываясь смотрели только на меня, а руки его не успокаивались — пальцами одной руки он ковырял пальцы другой. Благо, переферийное зрение у меня очень острое, что позволяло мне видеть, как Хиддлстон волнуется. Интересно, он был рад? Я думала, что ему не терпится поскорее закончить интервью, чтобы поговорить со мной. Но я делала вид, что актриса что-то очень интересное рассказывает и почти не поворачивая головы, изучала её.       Но тут, Заве, положила свою руку на колено Томаса и воскликнула, поворачиваясь к нему:       — Это было удивительно, правда Том? — мои глаза чуть не вылезли из орбит, но я быстро моргнула, чтобы справиться с шоком.       В глаза актёра вспыхнули молнии на секунду и тут же успокоились. Он немного виновато посмотрел на меня, потом перевёл свой взгляд на девушку, и взяв в руки ладонь актрисы, ответил:       — Да, это были замечательные месяцы успешной работы. Выступать на Бродвее… — дальше я не слушала, слезы начали застилать глаза, а уши как будто заложило.       Так вот почему Заве была так подавлена, а Том странно смотрел. Они были вместе. Они пара. «Господи, дай мне выжить эти пол часа». Томас не горел желанием поговорить со мной, он волновался, как я отнесусь, когда узнаю, что у него новая пассия.       Ревность. Ненавижу ревность, но в тот момент именно её я и почувствовала. Я его редко ревновала, будучи моим мужем, он мне почти не давал повода для неё, но от этого сейчас не было легче.       Я не знаю, что Томас сказал, но все засмеялись, аж до слез. А я просто пыталась взять себя в руки и немного копировала соведущую. Довольно не плохо получалось, учитывая, что я вообще была, как в тумане. И тут до меня дошло — бывший муж увидел мои слезы и опять меня спасал.       «Скажи хоть что-нибудь» — сказал голос в наушнике. И я его послушала. Сделав вид, что мне было очень смешно, я вытерла выступившие слезы и похлопав в ладоши, выдала:       — Браво, браво, Том, очень смешно, расскажи ещё что-нибудь, — знать бы о чем он до этого рассказывал.       И пока голубоглазый говорил, я полностью взяла себя в руки и отошла от потрясения. Вникая по ходу разговора в смысл постановки (спасибо голосу в наушнике), я более бодро задавала вопросы обоим, стараясь больше двух секунд не задерживаться на любимых глазах.       Том почти сразу отпустил руку Заве и отчаянно жестикулировал, объясняя нам характер своего персонажа, а я заметила, что в этот момент девушка изменилась в лице и тяжело вздохнув с любовью посмотрела на актёра. Да уж, она его любила, в этом не было сомнений. А он? Хотя, почему это меня должно волновать? Я всё ещё очень злилась на него. А когда стена рухнула, душа моя обнажилась и боль с новой, более острой силой стала чувствоваться мною.       К тому времени, как закончилось интервью, у меня разболелась голова, меня начало тошнить и я стала ненавидеть и Томаса, и Натали, и Заве, да и саму себя я презирала за слабость. Ну почему взгляд его голубых, таких родных глаз действовал на меня подобным образом. Вся моя трёхлетняя психотерапия и антидепрессанты пошли коту под хвост, вместе с моими деньгами. А денег на всё на это я потратила не мало. Почти состояние.       — «Чтобы Натали взяла тебя, обними их обоих» — в самом конце передачи сказал голос.       О, Боже, что? Ну ладно Заве, её то как раз и не проблема обнять, а как быть с Хиддлстоном?       Но что мне было делать? Пришлось мило улыбаясь, говоря, как я рада, познакомиться/встретиться вновь и обнять их обоих. Заве легко коснулась моих плеч и скромно улыбнувшись, отдала меня в руки бывшего мужа. Том тоже обнял меня, чуть ближе, чем до этого девушка, чуть дольше, чем нужно было, да ещё и нежно, еле заметно поцеловал в щеку. Оторвавшись и всё ещё держа меня за плечи, пробежался взглядом по лицу, остановившись на губах. Меня как током прошибло от его прикосновения, внизу живота проснулись бабочки, которых я не ощущала три года. Я нервно сглотнула, почувствовав биение сердца где-то в горле. Потом мы вместе повернулись к камере и попрощались, улыбаясь.       И тут режиссёр сказал стоп и мы махали зрителям, пока занавес полностью не закрылся, не прекращая скалится. По другому, я наши улыбки в этот момент не могла назвать.       — Извините, мне надо идти, — быстро сказала я когда всё закончилось, и выпутавшись из его объятий (он до сих пор держал меня за плечи!), ушла со сцены и скрылась в своей гримёрке.       Трясущемися ногами я прошла мимо зеркала, отметив, что выгляжу хорошо, а румянец на щеках очень даже мне идёт. Сев на диванчик, я скинула туфли и потянулась к стакану с водой, стоящему рядом. В этот момент дверь открылась и зашёл парень. Довольно таки высокий, даже выше Тома. Джинсы и рубашка подчёркивали его накаченную фигуру, на голове были наушники и микрофон.       — Привет, Лили, я Джошуа, — представился парень и улыбнувшись подал руку, можешь звать меня Джош.       Я привстала и ответила на рукопожатие. Руки парня были такими тёплыми и большими по сравнению с моими.       — Привет, Джош, — еле вы говорили я, — мы знакомы? Твой голос я где-то слышала.       — В наушнике, — улыбнулся он, и показал на свою голову.       — Спасибо Джош, что бы я без тебя делала? — грустно просила я, глядя на парня снизу вверх.       — Я понял, что тебя не предупредили. Даже не представляю, что ты чувствуешь сейчас.       — Боль, разочарование, обиду и дикую усталость, — выпалила я, отходя от Джошуа и садясь обратно на диван, — присаживайся.       — Не хочешь прогуляться, когда всё закончится? — дружелюбно спросил он.       — Так а разве ещё не закончилось?       — Ещё фотосет. Я и пришёл тебя предупредить. Хотя бы пару фото с актёрами тебе надо сделать, — суфлёр сел рядом со мной и заглянул в глаза, — у тебя буквально пять минут, чтобы прийти в себя и выйти на площадку. Не понимаю, почему Натали вообще ничего не рассказала тебе?       — Ох, не знаю…       Я откинулась на спинку и грустно посмотрела на парня. Взгляд его зелёных глаз был таким нежным, что я невольно засмотрелась. Кажется, это первый парень за три года, с которым я сразу же почувствовала лёгкость и мне не захотелось его оттолкнуть.       Я вздохнула, осмотрев его с ног до головы. Симпатичный.       — Ну так что, прогуляемся? — Джош взял меня за руку. Я нелепо уставилась на наши сплетеные пальцы. Бабочек не было. Ну, почему я ничего не чувствую? Только тепло. Хотела было убрать свою ладонь, но дверь открылась и на пороге появился Том.