***
Харкнесс инстинктивно присел, заслышав, как засвистели осколки новой минометной очереди. Вокруг происходило слишком много всего, чтобы даже с его синтетическими наворотами, как выразился бы Зиммер, успевать отслеживать все происходящее. А оно, тем временем, очень быстро принимало нехороший оборот. Большая часть анклавовцев, как и бойцов Братства, схлынула обратно к своим позициям — а если быть непредвзято точным, драпала так, что только металлические пятки сверкали под утренним солнцем. Те, кто не успел отойти, теперь либо лежали неподвижными грудами металла то тут, то там, либо в панике еще пытались отстреливаться от стаи. Помимо быстро передвигавшихся супермутантов, которые использовали в качестве оружия все, что попадало под руку, к центру площади медленно, но неумоливо сползались кентавры, хищно шевеля на ходу длинными щупальцами. — Справа, щенок! — Тристан с рычанием прожег лазером успевшую подползти на опасно близкое расстояние тварь. Кентавр с визгом шарахнулся назад, но отступать явно не был намерен. Харкнесс тем временем добил супермутанта, швырнувшего в них с Тристаном куском бетона — даром, что паладин был в броне и только упал от удара, но вот синта в облегченном комплекте такой прилет скорее всего пришиб. — Надо уходить! — проорал Тристан, беспомощно оглядываясь вокруг. Еще один мутант всего в десятке метров от них. Он наклонился над упавшим РПГ убитого анклавовца с оставшимся в раструбе зарядом и с интересом начал поднимать на себя пушку. Харкнесс, наспех стерев заливавший глаза пот, указал паладину в его сторону. — Нам пиздец, — коротко резюмировал Тристан. Мутант поднял РПГ, казавшийся в его лапищах уменьшенным муляжом, и звучно пробасил: — Новая игрушка! Бум! — и нажал на спусковой крючок. Заряд вылетел, на счастье, куда глаза глядят. Гигант просто хотел опробовать попавшую в лапы обнову. Граната со свистом пролетела до автострады и угодила в проржавевший до самого основания автомобиль, опрокинув железяку на бок. Харкнесс и Тристан одновременно рефлекторно вжали головы в плечи и чуть пригнулись. А затем бегло переглянулись и, не сговариваясь, рванули в сторону проходов к жилым домам, пока мутант, издав радостный рев, не отыскал еще боезапас рядом с убитым. Тристан бежал впереди, готовый таранить любое препятствие. Харкнесс замыкал, то и дело оборачиваясь и паля уже наугад, чтобы хоть немного отпугнуть кинувшихся следом одну бестию и двух кентавров. Но когда синт в очередной раз повернулся в пол-оборота с поднятым дулом, что-то тяжелое и здоровое снесло его с ног, чудом не зацепив успевшего проскочить вперед Тристана. Это что-то было плоским и широким, больно врезавшееся в бок и ребра. Харкнесс от неожиданности вскрикнул и выронил оружие, по инерции успев лишь что было сил вцепиться в край этой плоскости, на ощупь оказавшейся металлической… плитой? Тактильная память не успела подбросить даже идеи, что это могло быть, как мозг запоздало осознал, что движение не прекратилось — сбившая Харкнесса плита продолжала с грохотом уносить его все дальше от изумленного Тристана. Харкнесс, как мог, повернул голову назад и неожиданно осознал, что его сбил металлический мусорный бак на колесах. Который, к тому же, не собирался останавливаться и только набирал скорость, катясь по небольшому наклону прямехонько к одному из зданий, грозя впечатать повисшего «на борту» Харкнесса в облупившуюся стену. По другой стенке бака со звоном срикоршетила выпущенная очередь. Харкнесс не успел даже испугаться — перед глазами промелькнула лишь окровавленная морда кентавра, оказавшегося поблизости и принявшего на себя практически весь рикоршет. Стена тем временем неумолимо приближалась. Харкнесс в последний момент подтянулся и торопливо перевалился внутрь, едва успев укрыться за мгновение до столкновения. Бак изнутри оказался неожиданно глубоким и, слава богу, пустым. Харкнесс ощутил, как его тряхнуло при гулком громком ударе. И лишь когда бак, наконец, остановился, до синта дошло, что внутри находился еще один человек, которому он с размаху заехал ботинком по голове, когда обрушился внутрь. — Стивен, дружище, — пискнул оказавшийся невесть как здесь Буч и завозился, торопливо спихивая с плеча ботинок Харкнесса. — К-как хорошо, что это ты! — Ты, блядь, что тут вообще забыл? — прорычал тот, в свою очередь пытаясь уместиться в небольшом пространстве и одновременно встать. — Мне нужно было как-то пройти через весь этот пиздец, и я решил попробовать… э-э… В общем, увидел колеса… Харкнесс, не слушая его блеяние, запрокинул голову, пытаясь разглядеть, что происходило за пределами бака, и внезапно замер, заметив на одной из плоских крыш винтокрыл. Когда он успел прилететь, уже было неважно, но наверняка его пригнали для эвакуации каких-нибудь офицеров. Как только машина поднимется в воздух, сверху эвакуированные достреляют всех оставшихся с бортового пулемета, а затем наверняка попытаются добить бойцов Братства, если к тому времени «птичку» не снесут гранатометным выстрелом. — Стив? — Буч высунулся наружу примерно по нос и торопливо поправил на себе шлем. — Там это… В офисах завалило Уилла. — Делория оглянулся на застывшего Харкнесса. — И девчонку одну. Лорин, кажется, зовут. До Харкнесса даже не сразу дошло, что это нелепое создание только что произнесло. А когда накрыло осознание, слух выхватил крик Сары из съехавшей набок гарнитуры. Синт торопливо поправил наушник. — Группа три, прикройте «Прайд»! Палача и Варгаса тяжело ранило, они истекут кровью в броне! Помогите им выйти из «красной зоны»! Харкнесс рывком навалился грудью на край бака и вылез наружу. Взгляд наткнулся на Томаса, укрывшегося за кучей обломков в десяти-пятнадцати метров от них. Сантьяго махнул шефу и жестом показал, что почти пустой. Харкнесс кивнул, давая понять, что сейчас поможет ему выбраться и оглянулся на спешащего к ним Тристана, вынужденного в броне тяжело крутиться прямо на бегу и отстреливаться. За спиной с тяжелым шлепком приземлился вывалившийся следом Буч. — Как будем выбираться? — проорал паладин, едва Харкнесс поравнялся с ним. Стая разбежалась по площади, не оставив ни шанса незаметно преодолеть оставшееся расстояние до своих. Синт вновь обернулся на винтокрыл, который пока почему-то продолжал стоять на крыше, но уже начал постепенно разгонять винты. Это было слишком нагло даже для него. Не бывает такой удачи второй раз. И все же, прямо сейчас это казалось единственным лучшим выходом. — Есть идея, но ты скажешь, что я рехнулся.***
Надежда — самое поганое чувство из всех существующих, и если вам кто-нибудь попытается навязать обратное, просто пошлите его в наиболее звучном направлении. Это простое осознание пришло к Кирпич, когда под подошвой ощутился стальной кругляшок, а не полусгнивший вывороченный местами паркет. Девушка резко замерла, по инерции качнувшись вперед, и едва удержалась от того, чтобы сделать следующий шаг. Отточенная в Вашингтоне мысль почти на уровне рефлекса — а вдруг противопехотная мина? Кирпич заставила себя выдохнуть и опустила взгляд себе под ноги. И с обрушившимся вниз сердцем поняла, что не ошиблась. Так глупо попасться, и всего лишь из-за неуместной спешки. Когда патроны на «Юджина» закончились, а стая начала давить людей, рейнджер поняла, что настала пора драпать подальше. Мясник, кажется, дотащил-таки Рейли до медпункта Братства, Доннован куда-то испарился, но вряд ли за него стоило переживать. В попытке прорваться через площадь Кирпич заметила Харкнесса, Томаса и Буча, которые в компании с немолодым лысым паладином прикрыли рейнджера огнем и сообщили, что собираются попробовать пробраться через Сьюард-сквер по крышам и перехватить винтокрыл и на нем эвакуировать как можно больше раненых. Вбежав в первый попавшийся подъезд, отряд начал пробираться наверх. В здании, судя по оставшемуся свинарнику и расписанным похабщиной стенам, до войны с Анклавом обитали рейдеры. Должно быть, от них тут и осталась противопехотка. В первое мгновение девушку облило ледяным потом, а дыхание вновь подскочило и застряло где-то в горле. «Спокойствие, — с трудом остановила мигом вспенившуюся панику Кирпич. — Я еще жива, значит, мина заряжена на разгрузку…». Собственно, на этом попытка взять себя в руки окончилась, равно как и знания рейнджера о саперном деле. Однажды она уже так вляпывалась в одном из районов Вашингтона, но тогда с ними был Донни, который сообразил, как обезвредить мину и помог Кирпич сойти. Но сейчас его здесь не было, а за спиной в любой момент могли появиться выжившие бойцы Анклава, которые наверняка тоже попытаются добраться до винтокрыла. Замыкавший группу с остальными Харкнесс обернулся и по дикому взгляду окаменевшей Кирпич сразу понял, что произошло. — Стойте! — крикнул он уже рванувшим к лестнице на чердак Тристану, Томасу и Бучу. — Здесь могут быть еще мины! — громко добавила Кирпич, сама не узнавая собственный дрожащий и надламывавшийся голос. Тело, как назло, немедленно начало затекать от неудобной позы, хотя прошло не более минуты. На мину попала лишь одна нога, вторая так и осталась позади, и оттого придавала девушки неустойчивости. Смещать вес, чтобы встать поудобнее, было до одури страшно — неизвестно, на какой вес был рассчитан нажимной механизм. В глазах моментально закипели слёзы, а по нутру вверх до горла прокатились слабость и тошнота. — Не двигайся! — тут же рявкнул Тристан, едва завидев, куда вляпалась рейнджер. — Чем больше размахиваешь руками, тем быстрее свалишься! Остальные, шумно переводя дыхание, напряжённо оглянулись, теперь уже подсознательно боясь, что вторая мина могла оказаться у кого-то под подошвой. — У кого-н-нибудь осталась… рация? — выдавила Кирпич, шумно хватая ртом воздух в попытке успокоиться. — Н-нам нужен… Вызовите Донни, он… он знает, ч-что делать с этой… Харкнесс в легком замешательстве оглянулся на остальных. Томас с болью глянул на дрожащую девушку и как можно спокойнее произнес: — Доннована застрелили прямо передо мной, — он инстинктивно вскинул руки перед собой, словно без слов уговаривая Кирпич не реагировать какими-либо опрометчивыми движениями. Та лишь сцепила зубы и зажмурилась. По искривившемуся лицу одна за друглй потекли крупные слезы. — Что мне теперь делать? — почти по слогам выговорила она, не поднимая на остальных головы. В помещении на несколько секунд воцарилось тяжелое молчание. — Можешь попробовать отскочить так далеко, как сможешь, — первым произнес в ответ Тристан. — Не убьет сразу — поднимем и зажгутуем, а дальше, сама понимаешь, как повезет. Харкнесс повернулся к нему. В первое мгновение он был готов яростно оспаривать подобное предложение, наорать на паладина, попытаться сделать хоть что-нибудь, чтобы рейнджер сохранила больше шансов выйти из этой проклятой мертвой квартиры целой, а не по частям на плечах товарищей. Но холодный расчет неумолимо брал свое, как и понимание того, что никто из них не мог сделать ничего. Кроме того, что предложил Тристан. Кирпич молча вытерла лицо грязным рукавом формы. Громко шмыгнула носом и обвела упавшим взглядом каждого из присутствующих. Тристан, получив её немое согласие, попятился к лестнице и дал сигнал остальным отойти к нему. Харкнесс с беспокойством глянул на пол — что, если взрыв оставит дыру, и девушка провалится вниз? Однако, Кирпич так и не двинулась с места. Снизу гулом прошелся тяжелый топот и незнакомые громкие голоса. Анклав. — Бегите, — громко произнесла Кирпич. Казалось, приближение врага разом заставило её собраться и вспомнить о собственном гордом звании. — И найдите Рейли и Мясника. Последняя фраза прозвучала слишком наигранно бодро. Тристан уважительно кивнул рейнджеру и первым скрылся на лестнице, готовый в случае новых сюрпризов принять основной удар на себя. Харкнесс вышел из заброшенной гостиной последний. Перед тем, как переступить порог, синт молча быстро отдал честь. Кирпич ответила тем же, уже не скрывая вновь потекших по щекам слез, и широко натянуто улыбнулась. Ей было страшно. Так сильно, что в голове была пустота. Только тело дрожало, и дыхание все никак не хотело выровняться. Больше неизбежного взрыва Кирпич подсознательно боялась лазерных выстрелов прямо в незащищенную теперь спину, и оттого хотелось дать себе последний отчаянный шанс и попытаться рвануть — в прямом и переносном смысле — в сторону, а там уже будь что будет. Но рейнджер заставляла себя оставаться неподвижной и ждать, пока быстро приближающиеся шаги тяжелых анклавовских комплектов не подойдут достаточно близко, чтобы был хоть какой-то оправдавший себя резон сделать следующий и последний шаг.***
Это было даже удивительно и казалось каким-то фантасмагорическим везением, но наверху, у винтокрыла, не было солдат. В машине, уже готовой к взлету, сидели лишь два пилота, оказавшиеся застигнутыми врасплох, когда четверо чужаков один за другим рванули к винтокрылу. Очевидно, расчет был на то, чтобы быстро подобрать выжившую группу, а не лететь на подмогу в бой. Мужчины один за другим заскочили в кабину. Харкнесс и Томас тут же схватили винтовки убитых и открыли огонь по выбежавшим почти сразу анклавовцам, которые тоже пробирались наверх. Тристан взялся за пулемет на борту и развернул дуло навстречу противнику. Вот теперь можно было не думать о том, что патронов осталось впритык. И лишь когда последний анклавовец замер грудой металла, до паладина внезапно дошло главное. — Вы на кой хер обоих пилотов загасили? — взревел он, повернув голову к быстро пристегивавшимся Харкнессу и Томасу. — Эй, хорош играться, щенки! Харкнесс, не слушая его, быстро проверил все показания на панели. А затем потянул на себя ручку «шага». Винтокрыл дрогнул и оторвался от крыши. Тристан пошатнулся и с вытаращенными глазами крепче вцепился в пулемет, едва не вывалившись за борт. Буч ухватился обеими руками за свое сиденье и лишь потом заметил сбоку от себя ремень безопасности. — Откуда ты знаешь, как управлять винтокрылом? — заорал Тристан. Паладин оказался в незавидном положении. Судя по всему, он уже успел причислить Харкнесса к перебежчикам и готов был развернуть пулемет в его сторону, и только пребывание в воздухе не давало совершить такой опрометчивый шаг. Харкнесс тем временем, оставляя ему еще меньше времени на мыслительный процесс, быстро вывел машину в сторону автострады и направил вниз. — Какого хера ты делаешь?! — завопил Тристан, пытаясь перекричать шум винтов и пронзительное «А-а-а» Делории. — Прикрываю отход, — проорал в ответ синт. — Стреляй по мутантам, чтоб тебя! Тристан, продолжая сыпать отборными ругательствами и обливаясь ледяным потом, тем не менее быстро собрался и открыл огонь. Супермутанты, не ожидавшие появления большой летающей машины, градом обстреливающей их, в первобытном страхе кинулись под прикрытие стен. Харкнесс удовлетворенно кивнул и поднял громкость гарнитуры, пытаясь разобрать, что происходило в эфире. — К Анклаву пришло подкрепление! — Опять винтокрыл, откуда их только берут?! — Они обстреливают площадь, — ворвался приказной тон Лайонс. — Пользуйтесь моментом и выносите, как можно больше раненых! Отходим к подземке, пока нас не накрыли следом! Харкнесс вновь потянул на себя ручку «шага», уводя винтокрыл вверх и одновременно разворачиваясь. Тристан потерял равновесие от неожиданности и растянулся на животе, не выпуская рукояти пулемета. Уровень мата паладина резко поднялся до четырехэтажного. Тональность вопля Буча сменилась на более высокую. — Сара, сколько у нас тяжелых? — громко произнес Харкнесс, чувствуя, как нутро начало предательски поджиматься. Неизвестно, как среагирует Лайонс, когда узнает, что шериф умеет водить винтокрыл. Точнее, сейчас-то, возможно, дочь старейшины будет только рада возможности вывезти своих, но как это аукнется потом? В изначальный план входили убийство только одного из пилотов, но счет шел на минуты, и все пошло через одно место. И очевидно, что Братство вряд ли удовлетворится обманом Томаса про совместную службу в рядах НКР, как это было с Рейли. — Около восьми, которые точно не дойдут ло Цитадели, остальные еще способны передвигаться сами, — откликнулась Сара. — Где ты и Тристан? Он не выходит на связь. — Тристан сейчас занят, — Харкнесс нервно оглянулся на все еще матерящегося паладина, который уже успел подняться на ноги, но вот отпустить опору в виде пулемета явно еще боялся. — Собери всех тяжелых около подземки. Мы заберем и доставим их в Цитадель. Только предупреди, чтобы по нам не открывали огонь. Саре наверняка показалось, что она ослышалась. — Заберете на чем?! Впрочем, как и ожидалось, «львица» не сказала ни слова против. Или же присутствие Тристана на борту вызывало в ней такое безоговорочное доверие. А может, дело было в самих раненых. Лайонс заверила, что оставшиеся в строю бойцы вернутся на уже расчищенную площадь и помогут выбраться остальным пострадавшим, в том числе добровольцам из Ривет-Сити. Едва их одного за другим начали заносить в винтокрыл, как пол и все сидения почти моментально оказались заляпаны кровью. У кого-то не было конечности, другие сидели с изуродованными лицами или сипло дышали, почти не реагируя на происходящее. Харкнесс с беспокойством глянул на Варгаса и Палача, которых Томас и Буч торопливо пристегивали. Первый был бледен, как полотно, без брони и с огромным кровавым пятном практически по всей передней стороне поддоспешника. Варгас из последних сил зажимал ранение в левой части груди. Палач лишился глаза и почти всей правой стороны лица, и неподвижно смотрел в одну точку. И только периодическое моргание и хриплые выдохи с пузырьками крови на губах еще выдавали в нем живого. Снова вверх и теперь уже полный вперед. Тристан условился по рации, что сбросит шлем одного из пострадавших, дабы внизу, в Цитадели, были точно уверены, что это свои, и велел готовить медблок. Харкнесс вывел машину над тренировочной площадкой во дворе, где было достаточно пустого пространства, и начал аккуратно спускаться. Внизу их уже ждало, как минимум, с пару десятков солдат — кто-то стоял наготове с носилками, кто-то просто глазел на приземляющийся винтокрыл. Взгляд Харкнесса выхватил среди них Мали. Девушка стояла, запрокинув голову, и с широко раскрытыми от удивления глазами смотрела на шерифа, сидевшего на месте пилота. Харкнесс невольно улыбнулся и кивнул ей, а затем, завершив посадку, заглушил двигатель и медленно выдохнул. Кабина тут же наполнилась наперебой загомонившими голосами. Раненых одного за другим начали выгружать и перекладывать на носилки. Делория, отойдя от шока, даже включился в этот процесс вместе с остальными. Его в итоге услали вместе с санитарами, причислив с легкой руки к добровольцам Ривет-Сити. Но едва последний пострадавший оказался за пределами перепачканной кровью кабины, Харкнесс ощутил, как на его плечо легла здоровенная лапища Тристана. — Это ведь ты поднял винтокрыл у Анкориджского мемориала? — негромко, но очень отчетливо произнес он. — Тогда, с группой Рейли, вопреки приказу остановиться. Харкнесс ощутил, как улегшаяся было за время полета тревога вновь тяжелой свинцовой волной накатила обратно. Он попытался было убрать руку Тристана, но тут же получил толчок в другое плечо, оттянувший его от выхода. Впрочем, бежать и так было некуда. — Тристан, я объясню, но позже, ладно? — быстро проговорил Харкнесс, спешно глянув на также напрягшегося Томаса. — Давай лучше пока заберем остальных пострадавших. Даже если они не «тяжелые», нашим будет легче идти. — И кого же это ты сейчас называешь нашими? — ухмыльнулся паладин и рявкнул. — Быстро вышел с поднятыми руками! К тебе слишком много вопросов, шериф. — Я отвечу без применения силы. Харкнесс вновь оттолкнул руку Тристана и в попытке просто вернуть комфортную дистанцию отшагнул назад, к креслу пилота. Паладин, очевидно, расценив это, как попытку к побегу, не стал тратить время на уговоры и без предупреждения зарядил Харкнессу стальным кулаком по лицу. В глазах моментально вспыхнули десятки искр, язык больно прикусило. Синт повалился в проходе, не удержавшись на ногах и схватившись за правую половину лица. Впереди моментально послышалась возня — кажется, Томас решил не оставаться в стороне, но судя по последующему звуку удара и маты, вторая попытка переть в легкой броне против силовой тоже закончилась так себе. Харкнесс заставил себя открыть глаза и вскочил на ноги, вновь перенимая внимание Тристана на себя. — Вы совсем уже оборзели, щенки? — взревел тот, вновь нанося удар, но мимо. Харкнесс в последний момент успел увернуться в узком пространстве, да вот только места для маневра уже не осталось. Томас вновь попытался прийти на помощь шефу, но паладин среагировал моментально и боднул его в обратку так, что Сантьяго вывалился из винтокрыла, где оказался в окружении бойцов Братства, весьма обеспокоенными происходящим. Харкнесс изловчился и рискнул дотянуться до гермозатвора на броне Тристана — сдаваться, так хоть не настолько позорно. Паладин, не ожидавший такой прыти, резко развернулся вместе с повисшим у него на спине Харкнессом, а затем, окончательно разъярившись, припечатал его к борту винтокрыла, пытаясь сбросить, как приставшего детеныша болотника. Едва получилось, Тристан наградил упавшего на сиденья Харкнесса еще одним ударом под дых и больно выкрутил ему руки. — Разбушлатились мне тут, — рявкнул он, выволачивая шерифа наружу и ногой добавляя стоявшему в таком же положении Томасу пинка под колени. — Вы кем себя вообще возомнили, а? Полтора рядовых пидораса из Ривет-Сити! Или вы у нас из Анклава, мать вашу?! Харкнесс сцепил зубы, стараясь шагать самостоятельно, а не позволять себя волочить. Еще несколько лазерок тут же направили и на него. Тристан на мгновение остановился и повернулся на окрик перепуганной Мали, которая наверняка вернулась убедиться, что с остальными все в порядке. Девушка, завидев своих, замерла посреди двора, побледнев и не зная, что делать. — Отставить, док, — рыкнул Тристан и подтолкнул Харкнесса вперед. — Занимайся ранеными. А этих, — паладин кивнул своим, — в допросную под строгий режим и немедленно доложить старейшине. Шериф повернул голову и встретился взглядом с Томасом. Тот шел, стараясь изо всех сил сохранять невозмутимое выражение лица и не реагировать на Тристана и окрики других солдат. Все шло совсем не по плану.