Сад голубых пионов

      Когда котел в очередной раз взрывается прямо в руках, Пиона думает, что все-таки зря решила и дальше изучать Зельеварение. Она вроде как делает все по инструкции, даже не заменяет ингредиенты по своему усмотрению, но все равно получает в результате либо густую жижу, либо взрыв и осевшую на мантии гарь. Впрочем, Пиона может похвастаться результатом именно когда меняет червей на травы, но тогда профессор Слагхорн следующие несколько уроков стоит у нее над душой и читает такие длинные лекции, что уши и сами начинают сочиться какой-то гадостью. Никто не выказывает особенного желания работать с ней в паре, так что Пиона делает все сама и сама же получает бесчисленные отработки.       Пионе нравится варить зелья из трав и чего-нибудь неживого и живым никогда не бывшего, но вместо этого ей раз за разом подсовывают каких-то червей, экскременты летучих мышей и что-нибудь еще непонятное и ужасно вонючее, от чего потом невозможно отчистить руки. Профессор Спраут поддерживает ее мнение и даже начисляет дополнительные баллы за работу в теплицах, но и с профессором Слагхорном вовсе не спорит, сдержанно кивает и велит Пионе учиться принимать установленные другими правила.       – Я прошу вас, мисс Эванс, в очередной раз, – нарочито грозно начинает профессор, и по классу разносятся смешливые шепотки, – вы должны получить в итоге зелье, а не немножко волшебный чай.       Уроки у них теперь проходят вместе с гриффиндорцами-шестикурсниками, потому что желающих оказалось не так уж и много. Те по-простому смеются и переглядываются вовсе беззлобно, даже подсказывают и предлагают помочь, так что профессор Слагхорн в конце концов запрещает всем вмешиваться и отсаживает Пиону за отдельную парту.       – Не то чтобы чай совсем плох, но сути предмета он все же не соответствует, – добавляет профессор, и кто-то даже ободряюще толкает Пиону в плечо.       Слагхорн кривит губы и отворачивается, и все знают, что на сегодня нравоучения прекращаются. Только на сегодня, думает Пиона обиженно, разливает по пузырькам зелье и налепляет на них этикетки. Свои собственные труды она ценит, прекрасно знает эффект и добавляет еще немного чар сверху, прежде чем отдать работу на оценку профессору. Плохая отметка ее не пугает, а зеленоватое среди мерцающих пурпуром зелий кажется даже забавным. Остальные пузырьки Пиона забирает себе, сгребает в охапку и прячет в карманах, вручает несколько встретившейся вечером Лили и просит сестру никогда так не делать.       – Неужели тебя снова ругали? – спрашивает Лили, забавно вздергивая к середине лба рыжие брови. – Профессор Слагхорн показался мне душкой.       Говоря откровенно, Лили всех подряд зовет душками, исключая разве что надоедливого мальчишку с ее факультета, и этот факт кажется Пионе ужасно забавным. С сестрой они встречаются в коридорах по несколько раз на дню, и каждый раз Лили закатывает глаза и меняет тему, стоит зайти речи о Джеймсе Поттере. У Лили несколько лучших подружек со своего и других факультетов, бегающий за ней хвостиком слизеринец Северус Снейп, а она все равно то и дело твердит о мальчишке, который посмел не поймать ее, когда та упала.       – Вам стоит поучиться прилежности у вашей младшей сестры, – нравоучительно говорит профессор Слагхорн, и Пиона закатывает насмешливо глаза, припоминая прочитавшую книги на три курса вперед сестру.       – Будь у меня такая же старшая сестра, я бы тоже была крутой, – послушно кивает Пиона, и впервые получает не самую низкую на свете оценку.