С приветом с того света

— Хлеборезку-то прикрой! — советует голос моего пленителя в темноте, с трудом перекрикивая вопли Яна. — А то щас башку твоему дружку откручу, бля буду! Ян немедленно затыкается, только и слышно его напряженное дыхание с другой стороны комнаты. Этот язык он понимает в совершенстве. Не видно ни зги, что троице неизвестных не мешает. Тот, что в меня вцепился, опускает меня на стул и крепко держит за плечи. От силы нажима его пальцев мне не по себе. И дыхания его я не слышу, что наводит на определенные мысли. — Сука, — шипит третий, который занят, судя по агрессивным «Мяу!», сдерживанием изворотливого Зелёнки. — Кошак бешеный! Он мне палец прокусил. — Кошак абсолютно здоровый! — огрызается Ян. — Мяу! — Сука! — взвизгивает третий и под хлюпанье ботинок по лужам мечется туда-сюда. — Вырвался! Сиганул куда-то. — Да забей, — советует осторожно и малость испуганно по сравнению с недавно прозвучавшей угрозой открутить башку голос того, что держит меня. — Он же кот. Тимох, забей. С этими-то че делать? Тимоха, кажется, у шайки за главаря, раз ему доверяют решать нашу с Яном судьбу. — Я откуда знаю! — истерично выкрикивает Тимоха. Лидер из него, конечно, не ахти. Но одно ясно точно: убивать нас или калечить что у Тимохи, что у его напарников кишка тонка. И потому я перехожу к переговорам. — Вы же вампиры, да? — спрашиваю в лоб, отчего-то уверенный, что неожиданное вторжение на их территорию пугает их куда больше, чем нас. — Нет, — отвечает Тимоха резко. — Откуда ты знаешь? — одновременно с ним спрашивает мой надзиратель. — Бля, Вить! — возмущается Тимоха. — Че я сразу?! — вскидывается Витя, не забывая мять мне плечи, как на садистском тайском массаже. Боится, что вывернусь и сбегу. — Вампиры, значит, — хмыкает Ян, и у меня как камень с души падает. Голос хрипловатый от криков, но ровный, выходит, Яна не так ярко и сильно накрыло от повторения детского кошмара с недетскими совсем последствиями. Или его посещает та же мысль, что и меня: наши вампиры не тянут на бывалых преступников. — Сколько тебе лет? — спрашиваю хмуро в сторону Тимохи. — Пятнадцать! — с достоинством откликается Тимоха. — И как давно тебе пятнадцать? — ехидно интересуется Ян. — Ха-ха! — огрызается Тимоха. Подумав немного, выдает тихо и с вызовом: — Год почти. — Погодь, — говорит Ян с сомнением. — Местный сторож сказал, что слышал из кабины колеса обозрения детский смех. — Это Игорь, — фыркает Тимоха пренебрежительно. — Тот еще пискля. — Я не пискля! — отвечает ему возмущенно и пискляво Игорь, который удерживает Яна. — У меня голос не успел сломаться! — А тебе сколько? — спрашиваю, оценивая ситуацию. Нас схватили малолетние вампиры-гопники. Ожидал я чего угодно, но явно не этого. — Тринадцать, — говорит Игорь таким тоном, будто дохуя взрослый. — В прошлом году было! — А мне в прошлом году четырнадцать было, — вворачивает Витя ворчливо. Мне кажется, он обижен тем, что его никто не спросил. — Пиздец, — выдыхает Ян. — Третья положительная группа детского сада. — А тебе никто слова не давал, старпер вонючий! — напоминает пискляво Игорь. — Странно слышать про вонь от того, кто ныкается в такой дыре, — огрызается Ян. — И как вы колесо обозрения включали? — спрашиваю поскорее, пока два великовозрастных дурачка, мой и чужой, не сцепились языками окончательно. — Мы не включали, — возражает Тимоха небрежно. — Раскручивали просто. «Раскручивали просто». Учитывая вампирскую силу не так давно обращенных, помноженную на подростковую дурь, представить подобное нетрудно. — Остальные аттракционы вы тоже сами шатали? — продолжаю допрос с пристрастием. — Ну… ага, — в тоне Тимохи звучат хвастливые нотки. — И захуя? — недоумевает Ян. Он-то, понятное дело, выбрал бы место подальше от аттракционов, будь он вампиром-беспризорником. — Весело тупо, — хмыкает Витя. Он уже не жмет мне плечи с силой пресса для чеснока. Все трое, какими бы агрессивными засранцами ни пытались себя выставить, болтают с нами охотно, словно до смерти оголодали по общению. И внимания им остро недостает. Не нужно быть великим специалистом, чтобы догадаться: бестолковый образ посмертия не их выбор, а отсутствие выбора вовсе. — Постойте… — произношу, стараясь сформулировать мысль потактичнее. Вампиры обычно прибиваются к семье тех, кто их обратил, реже — возвращаются в свою прежнюю, человеческую. Некоторые взрослые находят общежития для кровопийц, встают на биржу труда, ищут новый дом, работу и постепенно обустраивают новое существование. Малолетних, которых по статистике меньше в силу законов обращения, жестких и нарушаемых редко, быстро подбирают с улиц вампиры-кураторы и помогают адаптироваться к непривычным обстоятельствам. Тимоха, Витя и Игорь шатаются сами по себе почти год. — Вас что, всех вместе обратили? — Да. Авария была на мосту. Из лагеря ехали — приют нас каждое лето вывозил на природу, — и в наш автобус врезалась фура. Все, кроме нас, на месте умерли, — рассказывает Тимоха бесстрастно. У меня в животе неприятно екает от того, как безэмоционально он говорит о дне смерти. Хотя мерещится, что тот же Игорь тихонько жалобно всхлипывает из противоположного угла. По старой памяти, быть может, он иногда пытается дышать. Сердце сжимается больно. Кто же их обратил? Почему бросил одних, маленьких и не приспособленных для открывшихся перед ними дверей бессмертия? Тимоха продолжает: — Нас обратил… — Он запинается настороженно. — Не, не буду говорить, это ж типа преступление. Пусть будет Аноним. Наверное, думал тупо пожрать, пока скорая с полицией на место не приедут. Но увидел, что мы с Игоряном и Витьком еще шевелимся. — Жалко ему нас стало, — поддакивает Игорь приглушенно. — Мы жесть как не хотели… «Умирать». Сглатываю здоровый ком в горле. Витя беспокойно шевелится позади, явно это расслышав. — Аноним нас обратил, — говорит Тимоха тверже. — Могилы нам выкопал, проследил, чтобы выбрались из-под земли. Какое-то время мы с ним жили в частном секторе. Старались не высовываться. Аноним нам кровь доставал донорскую. Как-то жили с ним, короче. Но в автобусе наших тел не нашли, и в приюте забили тревогу. Искать нас стали. Типа, может, мы просто сбежали до отправки домой? Флаеры по городу клеили. — Аноним ссыканул, — буркает Витя. — Что нас найдут или соседи сдадут, и за наше обращение ему впаяют по закону. — А ты бы не ссыканул? — возражает Тимоха мрачно. Витя не находится с ответом и молчит. — Короче, в один прекрасный день Аноним собрал вещички, пока мы ночью гуляли на речке. Набил холодильник донорской и уехал. Не сказал куда. Так все и бросил. Дом и нас. Вот мы и переходим с места на место. Нигде особо не задерживаемся. В приют обратно не вариант. Нас бы и так не усыновили — подростков редко берут. А про то, чтобы вампиров-подростков брали… Держи карман шире, ага. — Меня, — произносит Игорь чуть мечтательно, будто до сих пор эту мысль лелеет и ею греется, — в семью хотели забрать. Два раза целых навещали… Прикольные дядька с теткой. Обещали оформить документы, когда из лагеря приеду… Теперь, когда я такой… уже… — Игорян, — предупреждающе одергивает Тимоха, видно, не в первый раз уговаривая не возвращаться мысленно в ту прежнюю и не сбывшуюся человеческую жизнь. — Ну че ты, Игорь? — почти шепотом спрашивает Ян. Не вижу ни черта по-прежнему, но голос Яна звучит так, будто Игорь уже не держит его, а плачется бесшумно ему в плечо. — Ну… блин, это. Есть же выход. — Како-о-ой?.. — протяжно воет Игорь. — Бля, Игорян, сто раз проходили, — подключается Витя, тоже руки с моих плеч убирая. Но даже Витя, самый из троицы черствый, произносит это и вполовину не так жестко, как мог бы, не решаясь ранить Игоря грубостью. — Чем же вы питаетесь? — спрашиваю, не представляя, каково троице скитаться с места на место без надзора и поддержки тех, кто знает о посмертии больше. — Ночью иногда в больнички за донорской выбираемся, — говорит Тимоха. И добавляет с подозрением: — Если ты думал, что мы людей кусаем… — Не думал, — отвечаю честно. Они не из тех, кто способен напасть и укусить. — Но… — Что «но»? — любопытствует Тимоха. — Вам бы в семью, — произношу робко. — В общагу. — Я же объяснил, — с угрюмым нажимом отвечает Тимоха, — в приют обратно не вариа… — Да не в человеческий, — перебиваю настойчиво. — К вампирам прибиться. К куратору, который вам найдет курсы, чтобы образование закончить, работу потом подыщет, стабильное питание. «Психолога назначит», — добавляю уже про себя, сомневаясь, что этот пункт Тимоху обрадует. Но помощь спеца им точно необходима. Все трое молчат. Я что-то не то сказал? Может, они от этого и сбежали? Вампирский подростковый бунт или нечто вроде того? — Какой еще куратор? — наконец пораженно спрашивает Тимоха. — Ваш Аноним че, вам ничего не рассказал? — неприятное удивление в голосе Яна мешается со злостью. Я тоже с удовольствием прибил бы этого Анонима. Он бросил молодых вампиров без средств к существованию, без помощи и ценной информации о том, кто они — и что для них тоже есть место под луной. Для них найдется постоянная крыша над головой, забота собратьев. Им необязательно скитаться и прятаться. — В интернете не искали? Форумы там всякие. Горячие линии поддержки. — Мы похожи на тех, у кого есть телефоны? — огрызается Витя. — Мы откуда вообще знали, что есть какие-то там кураторы?! — Нам и так хорошо. — О, а это Тимоха включается на волне обиды от упущенных возможностей. Только возможностей у троицы вагон и маленькая тележка, хоть они и привыкли еще при жизни, что на них всем плевать. На краткое мгновение в груди у меня теплеет, ведь Игорь еще получит классных «родителей». Которые будут знать, кто он, и помогут ему встать на ноги. И Тимохе с Витей достанется заботы. — Нам нехорошо, — возражает Игорь, и Тимоха, шаркнув ногой по мокрому полу, не решается с ним поспорить. Игорь спрашивает жадно: — Как нам найти куратора? Рот я раскрыть не успеваю. С душераздирающим оглушительным «Мр-р-ря-а-а-ау!» в помещение врывается Зелёнка и, судя по воплю Тимохи, запрыгивает на него с когтями. С грохотом врезается в стену распахнутая с пинка дверь, ведущая в коридор. Ярко вспыхивают фонарики Кристины и Эдика. — Всем оставаться на местах! — кричит Кристина грозно. — Я увижу и в темноте, что вы делаете! — Зелёнка, фу! — командует Ян резко. — Свои! — Да все нормально! — кричу я с ним в унисон, подрываясь со стула. Витя и Игорь пригибаются и закрывают лица руками от света фонариков, скалясь и обнажая клыки. Тимоха баюкает во второй раз прокушенную ладонь, но я замечаю в режущем глаза свете, что ранка на его руке стремительно затягивается. — Что происходит? — спрашивает Кристина нервным фальцетом. Догадываюсь, что она ждала на улице, используя Око, чтобы отследить выгодный момент, когда Игорь отпустит Яна, а Витя отойдет подальше от меня. — Все в порядке, — повторяю ровно для Кристины и Эдика, обалдело открывшего рот, и для троицы вампиров. — Давайте все успокоимся… И если там все еще пасмурно, выйдем на улицу, поговорим?..

***

Эдику нельзя выходить за пределы территории, пока не кончится смена, поэтому он прощается с нами у ворот. Расплачивается с Яном по прайсу, который называется «Косаря хватит, спасибо». Стыдно с Эдика с его зарплатой денег брать вообще, учитывая, что мы бы и бесплатно Тимоху и команду пристроили, но Эдик настаивает — и приходится взять символическую тысячу, чтобы его не обидеть. Эдик все никак от шока не отойдет. Клыки Игоря, пацана ангельской наружности, его впечатлили до глубины обывательской души. Но Эдик все же отмирает в нужный момент, чтобы обменяться с Кристиной номерами телефонов и мило поворковать с ней у сторожевой будки. — Что? — спрашивает Кристина с довольной широкой улыбкой в ответ на мой пристальный взгляд, когда мы отходим к автобусной остановке. — Тоже, может, хочу, чтобы на личном что-то было. Тимоха, курносый и тощий рыжик, цокает и закатывает глаза, буркая под нос «Любоф-ф-фь-хуеф-ф-фь». Не спрашиваю, что значит многозначительное, будто в подколку брошенное Кристиной «тоже». Я вообще занят тем, что вызваниваю знакомого через два рукопожатия вампира. Не куратора, конечно, но того, кто знает нужных вампиров в системе. И у него есть собственная хата, в которой наши беспризорники могут переждать ночь-другую и плотно поесть. Полчаса мы тусуемся, дожидаясь, на остановке. Автобусы проходят один за другим, тучи сгущаются на небе, обещая не то снегопад, не то первый в году холодный ливень. Тимоха сидит на скамейке и ковыряет дырки в джинсах, невольно копируя сидящего рядом Яна. Стараюсь на Яна лишний раз не смотреть, боясь сказать взглядом то, что хотелось бы передать словами и лично, когда окажемся дома. Но улыбку, которая из меня прет, стоит вспомнить его вопрос и его тон там, в комнате избавления от страхов сразу для четырех душ, скрыть не получается. Я очень, нечего отрицать, жду продолжения разговора про утро. Кристина копается в телефоне и, судя по смешкам, уже переписывается с Эдиком. Витя и Игорь никак не наиграются с Зелёнкой, а тот с удовольствием подставляет для них пузо и ушки. — Спасатель мой, — бормочет Ян с кривенькой улыбкой. Тимоха громко саркастически фыркает, потирая ладонь без единой царапины. Подъезжает очередной автобус, и из него выходит мой заочный знакомый. Высокий и бледный русый парень. Со стороны посмотреть, ни за что не признаешь в нем вампира. Черные джинсы, новая кожанка. В зубах сигарета, которую он прикуривает сразу же, соскакивая с нижней ступеньки автобуса на бордюр. — Гена, — представляюсь, делая шаг навстречу и протягивая ему руку. — Это я звонил. — Иван Тропицын, — представляется он с кивком, пожимая мне ладонь. В жесте, обычном и подчеркнуто человеческом, чувствуется столько сдержанной опытом силы, что мне становится еще спокойнее за пацанов. Этот Ваня явно давно научился контролировать способности, доставшиеся ему в комплект с клыками. Он даже прокачал заново бесполезное для него дыхание, потакая привычке курить. Не сказал бы, что это здоровый пример для любопытно стрельнувшего глазами на Ваню Тимохи, но… для вампиров никотин и табак безвредны. Да и Ваня, поймав взгляд Тимохи, скупо усмехается и говорит: — Думать забудешь. Кайфа вампирам ноль, дышать противно, а сиги денег стоят. Зарабатывать-то самому придется. Тимоха пожимает плечами, мол, и не начинал думать. На Ваню что он, что Витя с Игоряном, посматривают так, будто он рок-звезда, вышедшая к фанатам после концерта, чтобы оставить им автограф. Тимоха в нем явно чувствует с первого слова непререкаемый авторитет. — Ну что, забираю вас, — предлагает Ваня, и на лице Игоря расцветает полная предвкушения улыбка. — Спасибо! — Игорь лезет к поднявшемуся со скамьи Яну обниматься. Ян неловко похлопывает Игоря по спине, но я вижу, что ему чудовищно приятна благодарность мелкого. — И тебе спасибо, — говорит Витя, вздергивая с достоинством подбородок, и крепко жмет мне ладонь. — За шанс для Игоряна. — И за нас, — добавляет Тимоха смущенно. Он вежливо оборачивается к Кристине и говорит ей: — До свидания. Удачи… — Тимоха не удерживается от гиенистой ухмылки. — Удачи вам с шурами-мурами. Ваня машет нам на прощание и сажает троицу в подъехавший следом автобус. Слышу, как он говорит по телефону, заходя в салон: — Захуя? Какое печенье? Какой ты чайник поставил? С третьей положительной?.. Арт, они вампиры. Двери автобуса закрываются, он отъезжает от остановки, оставляя нас с Кристиной и Яном. — Напряженный денек, — проговаривает Кристина, излучая столько радости, что ее можно использовать вместо лампочки. — По домам? — По домам, — соглашается Ян. Сердце пропускает удар. Его пальцы дотрагиваются мимолетно до моей спины. «Мы — ко мне», — говорит этот жест.