Весна нам вернёт всё, что мы потеряли зимой

Ричард не понимал, что с ним происходит. Был бы он человеком — можно было бы сказать, что он расстроен. Впрочем, в какой-то мере это подходило и к андроиду. С его системой происходило нечто непонятнее. То, чего ни в коем случае быть не должно. Его предостерегали от повторения ошибок, совершенных RK800. Программисты сделали все возможное, чтобы убрать из программы то, что привело к девиации предыдущую модель — излишнюю эмоциональность, эмпатию. Но и сам он должен быть осторожен. Хотя во время так называемой революции андроидов корпорации удалось запастись достаточным количеством «материала» для исследования феномена девиации, выяснить, в чем причина ее возникновения пока так и не удалось. Поэтому для девятисотой модели временно был выбран способ пресечения девиации простой, но могущий создать проблемы для тех, кто будет с ним сотрудничать. И Ричард это знал. Недоволен Ричард был отнюдь не тем, что пристрелил преступников — это было предрешено. Недалекие люди, взявшиеся за грязную работу ради обещанной круглой суммы, исполнили то, что им поручено, теперь они были уже не нужны, более того — опасны, Но вот то, что его напарник серьезно пострадает во время расследования — этого быть не должно, это нарушало тщательно выверенный план миссии. Ричард затруднялся определить, что именно мешало ему, причиняло дискомфорт, вызывало сбои в идеально отлаженной работе его системы. Что это было? Чувство вины? Сочувствие? В любом случае — этого быть не должно. Не сейчас! И не с ним! * * * Гэвина трясло. Зайдя в квартиру, Ричард первым делом отвел его в ванну и осторожно, как с маленького, стал снимать перепачканные, разорваные вещи. Гэвин даже не сопротивлялся, опустив голову, он сидел на бортике ванны, обессиленно свесив руки. — Вашу одежду придется выбросить, детектив, впрочем, — андроид оглядел себя — как и мою. Он приподнял Рида и снял белье. Осторожно поддерживая сильными руками, помог забраться в ванну, и обмывал долго и очень осторожно, чтобы не намочить наложенные медиками повязки. После, закутав Гэвина в махровую простыню, хотел отнести в спальню, но тут Рид уже уперся. — Сам дойду. Отмывайся, — Гэвин сглотнул — и приходи. Ричард вернулся, одетый в домашние шорты и старую футболку Рида, в руках у него был стакан воды, пара капсул и таблетка. — Врач рекомендовал принять это перед сном. Иначе из-за боли вы не уснете. Андроид заботливо укрыл Гэвина одеялом. ​ — Ну, ты совсем уж в няньку не превращайся, Железный дровосек! — хоть и говорил Гэвин с трудом, но в голосе его явственно звучала насмешка. Ричард улёгся рядом, поверх одеяла, выжидательно посмотрел на напарника. Детектив ничего не сказал. Гэвин лежал, закрыв глаза, и пытался притворяться спящим. Но чем более он прилагал усилий, тем хуже у него это получалось. Учащенный пульс, подрагивание глазных яблок, напряженные мышцы, и многое другое, что даже человек бы заметил, тем более это не могло укрыться от передовой модели. — Детектив Рид, — позвал его андроид, — со мной вам не надо притворяться. Тем более, сейчас, когда я видел, через что вам пришлось пройти. Позвольте мне помочь вам, прошу! — Чем ты мне поможешь, железный дровосек? — горько промолвил Рид. Ты же не сотрешь мне память… — Нет. Но расслабляющий массаж… — Валяй! Ричард встал, и пошёл в ванну за маслом. Мягкими, скользящими движениями теплые руки прошлись по спине, нанося масло. Проглаживание вдоль позвоночника, сильное, но бережное разминание мышц шеи и плеч, потом спины. Едва слышно, потом чуть громче зазвучала музыка. Слышался в ней звон капель летнего дождя, звуки свирели, дуновение ветра. Что-то очень простое, светлое, позабытое, похороненное в таких дальних тайниках души… А ведь когда-то и он был маленьким, невинным, умевшим радоваться простым детским радостям. Летнему дождю — когда с неба льёт, а солнышко светит, и так здорово бегать по лужам, холодному эскимо в жаркий день, врученному маленькому Гэвину. Мама. Ведь была у него когда-то мама, память о ней давно была под запретом, но сейчас вдруг вспомнилось без привычной горечи и обиды. «В детстве, может, на самом дне десять найду сносных дней»… Через полчаса Гэвин уже крепко спал. Утро началось для Гэвина в полдень. Он уже и не помнил, когда вставал с постели действительно отдохнувшим, но совместное действие успокоительных и обезболивающих, да еще массаж Ричарда обеспечили ему крепкий сон. — Ты какого хрена будильник выключил? Я ж ведь не Андерсон, которому к обеду приходить можно! — заорал Рид. — Детектив Рид, капитан дал вам выходной на сегодня, я говорил вам еще вчера. — И что? Это хорошая идея, по-твоему — мне тут целый день без дела торчать? — Но у вас на ногах ожоги и сильный удар по голове, вам следует соблюдать постельный режим! — тщетно пытался урезонить его андроид. — Так, короче — я еду в департамент! — Рид решительно выпрямился во весь рост перед андроидом, доставая ему макушкой чуть выше плеча. Ричард уже достаточно хорошо знал характер детектива, чтобы пытаться настоять на своем. Хочет ехать — поедет. План, в конце концов, можно подкорректировать. Но надо хотя бы завтраком его накормить — подумал андроид. — Ваш завтрак готов, — тщетно старался привлечь внимание к накрытому столу андроид, — вы ведь со вчерашнего утра ничего не ели! Но Гэвина при виде еды мутило. Поджаренные тосты, расплывшиеся по ним особым образом приготовленные яйца, сливочный сыр. Всё это он с удовольствием съел бы прежде, но сегодня еда вызывала отвращение, даже любимого кофе не хотелось. Но кофе и не было, был тот самый, столь презираемый им раньше зелёный чай с лимоном. Правда, на сей раз, он был выпит без возражений, по-видимому, это было реально то, что нужно ему сейчас. Ричард быстро разложил нетронутую еду по контейнерам, и они отправились в департамент. Впрочем, на работе довольно быстро стало ясно, что все же стоило послушаться напарника и остаться дома. Гэвин скоро пожалел, что отказался от выпрошенного для него андроидом отпуска. Как бы плохо он себя ни чувствовал, он был уверен, что сидеть дома и мысленно прокручивать события вчерашнего дня будет ещё хуже и окончиться может очередной попойкой в баре или в одиночестве дома. Но чувствовал он себя отвратительно, голова болела, ноги тоже начали болеть, как только ослабло действие обезболивающих. К тому же на работе надо было заполнить кучу отчетов и объяснительных — за потраченные пули, за неизвестно как оказавшееся у андроида огнестрельное оружие, которое пока ему было не положено, за то, что все преступники были застрелены. А ведь останься хоть кто-то в живых, можно было бы допросить и узнать, наконец, хоть что-то о таинственной группировке. Ричард бы разобрался с документами быстрее, но, похоже, с ним сегодня тоже творилось что-то странное. Гэвин бы заинтересовался, что происходит с «абсолютно исправным андроидом», но сегодня ему явно было не до этого. Видимо, и сам девятисотый был встревожен своим нестабильным состоянием, возможно — это были программные сбои? А потому, улучив удобный момент, Ричард подошел к Коннору и попросил спуститься в архив для конфиденциального разговора. — У тебя слишком высокий уровень стресса, — заметил восьмисотый. — Да. Теперь я понимаю, что чувствует андроид, едва не потерявший своего человека по собственной вине. Ещё несколько секунд… — Ричард звучал как-то растерянно, его диод метался от желтого к красному, ему явно было не по себе. Коннор протянул ему руку для коннекта, но Ричард буквально шарахнулся от него. — Ричард, ты можешь быть уверен, я не собираюсь пробуждать тебя… — начал было Коннор, но был грубо прерван вошедшим Гэвином. — Эй, руки прочь от моего андроида! Только попробуй мне его сдевиантить, я тебе башку прострелю, и на этот раз никаких разговоров не будет, стреляю сразу! — как бы доказательство своих слов Гэвин выхватил табельное. Коннор отступил на пару шагов назад. Появление Рида в такой момент было неожиданным и крайне нежелательным. Ещё бы, ведь это впервые за все время Ричард сам проявил инициативу и захотел о чем-то поговорить. Хотя и выбрал для этого довольно странное место. Возможно, ему был нужен совет? Впрочем, возможно, Ричарду удастся убедить детектива оставить их в покое? — Хватит, детектив, — тихо промолвил девятисотый. — Я вас прошу — хватит. RK800, так же как и я, едва не потерял своего человека. Не могу сказать, что было бы со мной, если б вы тоже лежали сейчас в клинике в тяжелом состоянии, — говоря это, андроид очень осторожно отобрал у детектива пистолет и сунул за пояс джинсов. Рид резко попытался оттолкнуть андроида от себя. — Мне Коннору спасибо сказать за то, что ты ещё тупее, чем он? — Рид явно вышел из себя. — И с каких это пор я стал «твоим человеком»? У вас, блядь, у продвинутых роботов, люди что — вроде домашних животных? Так вот, если выживший из ума старик «свой человек» этому придурку… Договорить Гэвину не дали. Коннору было не привыкать к грубым выходкам, оскорблениям и угрозам, исходящим от детектива Рида едва ли не ежедневно. Но как смеет он так говорить о лейтенанте Андерсоне? И именно сейчас, когда Хэнк в реанимации, когда он отчаянно борется за жизнь! Неуловимо быстрым движением Коннор вдруг оказался рядом и схватил его за грудки. — Не смейте! Слышите, детектив? Никогда не смейте ТАК говорить о Хэнке! — А ты, пластик ебанный, всерьез уверен, что я у тебя буду позволения спрашивать? Рид резко вырвался из его рук и размахнулся для удара. Но был перехвачен Коннором, вывернувшим ему руку. Попытка ударить его в коленный сустав тоже не удалась, андроид надежно зафиксировал Рида, который бешено вырывался, осыпая андроида ругательствами. Раздался выстрел. Обалдевший от грохота и неожиданно обретенной свободы, Рид поднял голову и увидел перед собой растерянного Ричарда с его табельным в руке. — Я… я не хотел. Сработал протокол защиты напарника. Слишком быстро — странным, механическим голосом проговорил Ричард. Гэвин обернулся. Коннор стоял на коленях, прижимая руки к груди, по серой толстовке расплывалось синее пятно. — Что ты наделал, Ричи? Что с тобой теперь будет? Деактивируют? — Рид сжимал кулаки, изо всех сил пытаясь овладеть собой. Его трясло, мысли метались в голове как перепуганные птицы в клетке. — Хочешь, я скажу, что это я его грохнул? Ты же видел, он первым набросился, покажешь это, а остальное, может, типа, сотрешь? — Ни в коем случае, детектив! Вас уволят. — Нет, — продолжал Ричард, — Я вызвал капитана Фаулера. Мы немедленно едем в Киберлайф. Коннору заменят регулятор, а мне устранят программный сбой, который вызвал преждевременное срабатывание протокола защиты… — Нет. Только не в Киберлайф… В Иерихон… Прошу вас, в Иерихон, — слабым, еле слышным голосом попросил Коннор, перед чьими глазами бежали цифры обратного отсчёта. Но, к сожалению, никто и не собирался его послушать. — Извини, — быстрым движением Ричард нажал на что-то в области шеи Коннора. Я вынужден произвести принудительное отключение, — объяснил девятисотый ошарашенному детективу, — в таком состоянии я доставлю его в Киберлайф. Там ему просто заменят регулятор. Переписывать его в новый корпус не будут, а регулятор заменят. Завтра вернемся оба. В архив не вошёл, а буквально ворвался Фаулер. — Рид! Я ведь предупреждал! — но договорить ему не дал Ричард. — Детектив Рид ни при чем. Между ним и RK800 произошла драка. У меня сработал протокол защиты напарника, — быстро заговорил Ричард. — Но если мы поспешим доставить его в Киберлайф в течение двух часов, то ничего не произойдет. Я пройду внеплановую проверку, и мне устранят программный сбой, RK800 заменят регулятор тириумного насоса, и уже завтра мы оба вернемся. Если вы согласны на это — нам удастся избежать огласки, ведь в Киберлайф тоже не заинтересованы, чтобы стал известен факт нестабильности новейшей модели. А главное, лейтенант Андерсон, которого на днях переводят из реанимации, ничего не узнает. Известие о ранении друга и напарника могло бы резко ухудшить его состояние… Фаулер немного помедлил, обеими руками схватившись за голову и переводя взгляд с отключенного Коннора на Ричарда и потрясенного произошедшим Рида. — Давай, действуй, — быстро взял себя в руки капитан. Возьми у патологоанатома пакет, и через запасной выход. Рид, подгони машину к запасному выходу, слышишь? И да, Рид! У тебя на терминале направление к штатному психологу. До понедельника чтобы на работе не появлялся. Рид! Мать твою, ты оглох? Гэвин действительно стоял как парализованный. Почему-то ему показалось важным вспомнить, где именно он слышал сакраментальные слова — бойтесь своих желаний — они имеют свойство сбываться. * * * На следующий день Ричард, как и обещал, вернулся в участок вместе с Коннором. Фаулер буквально выдохнул с облегчением. Он боялся, что Ричард придет один, и не представлял, что в таком случае он скажет своему раненому другу и как это на него подействует. Но они оба вернулись и заверили, что подобное больше не повторится. Ричард отправился на свое рабочее место, а Коннор попросил разрешения пораньше уйти с работы. — К Хэнку в клинику пойдешь что ли? Андроид опустил голову. — Нет. Сумо… — Да! — воскликнул капитан, — Его ж никто не кормил больше суток, и не выпускал! Поезжай, конечно. На ночное дежурство сможешь выйти? — Да, капитан. Спасибо. * * * После работы Ричард отправился к Гэвину. Встречен был он не сказать, чтоб любезно. Хмурый, потухший какой-то Рид молча пропустил его в квартиру. Датчики уловили запах алкоголя. Не слабый. — Детектив Рид, вы должны были посетить психолога! Вас могут отстранить от работы. Или хуже того — уволить. Гэвин, похоже, не слушал и был погружен в себя. — Коннор? — спросил он. — Всё нормально! Сегодня с утра мы приступили к работе, правда, его капитан отпустил — заменил на ночное дежурство. Но с ним все нормально, мой программный сбой тоже устранен, настройки откалиброваны. Мы оба заверили капитана, что подобное больше не повторится. — Правда? Ричард молча скинул ему на смартфон запись со своих камер. Их приход в ДПД, короткую беседу с Фаулером. — Я так его ненавидел, — Гэвин обхватил голову руками, — Сам хотел пристрелить, тогда ещё, до революции. Но когда увидел его на коленях, в этой вашей синей кровище, понял, что я совершенно этого не хочу. С ним точно в порядке все? — Детектив, вы выйдете на работу, и сами убедитесь во всем. А можно личный вопрос? За что? Что вам сделал RK 800? Гэвин, не отвечая ничего, вернулся на кухню. Стол был заставлен бутылками, одна, разбитая, валялась на полу. На все про все — одна-единственная пустая упаковка чипсов. Значит, пил на голодный желудок. Ричард отправил в ближайшую аптеку заказ на алка-зельцер, аспирин и витамины. В ожидании доставки Ричард решил отвлечь Рида крепким черным чаем и разговором. — Так за что, детектив? — спросил он Рида, который маленькими глотками отхлебывал чай. — за что вы так ненавидите RK800? Андроид пододвинул к нему ложку, нарезанный аккуратными кружками лимон и найденную в холодильнике полупустую банку засахарившегося меда — пейте с медом, в вашем состоянии полезно! — Трудно объяснить, Ричи. За все. Как только его увидел. За все. За его чертову идеальность. За Хэнка. — За Хэнка? Ричард, недоумевая, наклонил голову. — Ну да! Мы ведь были когда-то друзьями, веришь? Я стажером был у него, восхищался им, считал, что мне повезло! Коп отличный, семья у него была такая хорошая, жена, сынишка. Хэнк его обожал. Потом, правда, развелись. Так никто и не понял, что там между ними случилось. Но пацана он себе оставил, не отдал матери. Я ведь помню его, такой мальчишка был славный, тоже полицейским быть хотел, как отец. Знаешь, так выглядели они вместе прикольно — высоченный сильный мужик и крохотный пацанчик. Я-то своего отца вообще никогда не видел. И мне это очень нравилось в нем — что он так мальчугана своего любит, каждую свободную минуту проводил с сыном. Гэвин наклонил голову и уперся лбом в правую руку, лежащую на столе. Помолчал немного, затем продолжил. — А потом авария эта. Малыша не стало, а Хэнк… Сломался. Я долго его выебоны пьяные терпел, а потом подумал — с хера ли? Он один, что ли, терял близких? Я в пять без родителей остался, в 16 вообще один, и не пропал, в тюрьму не сел, не сторчался. В общем, раз несколько он нахуй меня послал, а потом и я его. А прощать я, знаешь ли, не умею. Видно было, что эти воспоминания давались Гэвину тяжело, но он, отпив остывающего чая, продолжил. — А потом… Этот явился. И Хэнк едва ли не за пару дней переобулся в прыжке! То был сраный андроид, то стал прям как сын родной, он же — поверишь? Перкинсу пошёл морду бить, чтоб внимание от Коннора отвлечь, дать ему возможность залезть в архив. Если б не эта революция ваша, Хэнка бы уволили и разве что в охранники бы взяли, и то не факт, уж Перкинс бы постарался. И понимаешь, я ведь искренне старался ему помочь. Ну, первое время. Но Гэвин — пошел ты нахуй, а вот Коннор — самое то. На работе вы нас заменяете, но рядом с людьми? Рядом с человеком должен быть человек. Человек, а не андроид сраный! — Детектив Рид, рядом с вами есть человек? — Мне никто не нужен! Слышишь, никто! Я это давно для себя решил. Никто! — Жаль. Я бы очень хотел быть рядом. Не только на работе. Всегда. И всем. Всем, кем вы захотите. И если вы захотите, конечно. Я уже понял, вы не хотите быть моим человеком, — Ричард выжидательно посмотрел на Рида и, не дождавшись реакции, вздохнул как-то ну слишком по-человечески. — Но я готов быть вашим андроидом. Я готов стать кем угодно для вас. — Да тебе-то оно зачем? — Рядом с вами я чувствую себя живым…