_______
Дорога до Страны Огня оказалась куда более изматывающей и утомительной, чем можно себе представить. Во-первых, это было первое путешествие в одиночку, а во-вторых, Анарэ оказалась склонной к морской болезни. Из-за постоянной тошноты так и не удалось нормально подкрепиться, и Анарэ изрядно ослабла за двое суток пребывания на корабле. Ощутив под ногами твердую устойчивую землю и облегченно выдохнув, Анарэ поняла, что ее все еще штормит: ноги казались ватными, а голова по-прежнему кружилась. Радовало одно — большая часть маршрута была уже позади, и дело оставалось за малым. Следовало выбрать самый комфортный маршрут из порта до Конохи. Слегка покачиваясь из стороны в сторону, Анарэ скинула с себя сумку и, пройдя к скамейке, опустилась на нее, расслабленно откидываясь на деревянную спинку. Она просидела так чуть больше получаса, попутно приходя в себя, и вскоре почувствовала нарастающий голод. Желудок предательски заурчал, напоминая о том, что его хозяйка не питалась уже несколько суток. Анарэ распахнула сумку и вытащила оттуда соленые крекеры с бутылкой воды — этим, конечно, не наешься, но голод на некоторое время утолить можно. Опустошив обе пачки с печеньем, самочувствие заметно улучшилось, и первым, на что Анарэ обратила свое внимание, оказался местный климат: в Стране Огня было невероятно тепло и солнечно. В такую ясную погоду настроение невольно поднималось, радуясь игривым солнечным лучам, а мысли прояснялись — совершенная противоположность Кирикагуре. Конечно, в деревне Скрытого Тумана солнца никто не наблюдал, потому она и звалась туманной. Погода стала приятным открытием, которое сразу же пришлось по душе. Когда Анарэ закончила с перекусом и взглянула на часы, был уже полдень. Определиться с маршрутом и выдвигаться следовало прежде, чем стемнеет. Она наклонилась к сумке и вытащила аккуратно сложенную карту. До Конохи вели две доступных дороги: одна из была более длинной, но безопасной, поскольку лежала в обход через другие деревни, и сокращенный маршрут, ведущий через лес. Поскольку Анарэ не знала здешнюю местность, разумнее было добираться в обход, но это займет гораздо больше времени, а следовательно, и сил. Денег не хватало даже на ночлег, а значит, в любом случае в деревне остановиться не выйдет, ведь гостиницу оплачивать нечем. Таким образом, остался лишь один вариант — через лес. Если передвигаться в умеренном темпе, то можно добраться к следующему утру. Запасов еды и воды хватит еще на полтора дня вперед, а погодные условия более чем комфортны для ночлега в лесу. Хороший план — продуманный план. У Анарэ все было под контролем, пока она знала, что делала — по крайней мере, ей так казалось. Обычным шагом она вышла за пределы города и оказалась на границе леса. Анарэ принялась удобно фиксировать сумку на своих плечах, чтобы та не мешала во время прыжков. Она перетянула обе лямки через плечи, повесив их крест-накрест, и оттолкнулась от земли, устремляясь в прыжке к высокому дереву. Теплый ветер приятно обдувал шею и плечи, а деструктивные мысли, одолевающие на корабле, устранились сами собой. Анарэ полностью сосредоточилась на своем пути и сохраняла ясное сознание. Умело отталкиваясь от одних ветвей к другим, она с легкостью преодолевала длинные расстояния, приближалась к своей цели. Деревья и природа казались совершенно другими, непривычными глазу. Все живое наполнялось совершенно новой для Анарэ энергетикой: кроны сосен были менее густыми, чем на родине, и в свете солнечных лучей выглядели скорее сказочно, чем устрашающе. Мягкая зеленая трава так и манила пройтись по ней босиком. В воздухе приятно пахло хвоей и полевыми цветами, в то время как в Кирикагуре превалировали ароматы сырости и холода. Спустя несколько часов подобного темпа Анарэ начала уставать и, опустившись на землю, продолжила движение шагом. Нельзя было беззаботно растрачивать свои силы: в любой момент они могут понадобиться, если случится что-либо непредвиденное. Огибая крупные стволы деревьев и вслушиваясь в пение птиц, Анарэ различила мужские голоса метрах в двухстах от нее, что становились громче с каждым шагом. Лишнего внимания к себе привлекать не стоило, а оно непременно бы последовало: одинокая девушка в чаще глубокого леса могла выглядеть не только странно, но и подозрительно. Вполне можно решить, что Анарэ и вовсе скрывается от кого-то. Она сложила руки, рисуя пальцами необходимую технику, и применила хенге, обращая себя в дряхлого старика. — Эй, дедуля! — крикнул один из парней и подошел ближе. — Не тяжело с такой сумкой? — Нет, сынок. — Анарэ закашлялась, прочищая горло. Ее голос звучал низко и хрипло, как и подобает человеку в преклонном возрасте. — Я не такой уж и немощный, каким могу казаться. — Понял-принял. — Юноша улыбнулся и, махнув рукой, пошел дальше. Двое других еще смотрели какое-то время Анарэ вслед, но та не, оборачиваясь, заковыляла вперед. Куноичи прошла еще несколько метров, после чего осмотрелась: кажется, повезло. Анарэ уже изрядно устала, и хенге могло сработать не так, как хотелось бы — неприемлемая ситуация для ниндзя. Если бы в Кирикагуре руководство узнало, что она не в состоянии выполнить элементарные техники, пусть и по состоянию здоровья, Анарэ бы незамедлительно вернули к статусу генина. Когда начало темнеть и солнце скрылось за горизонтом, Анарэ решила устроить привал. Она обосновалась у старого дуба, накинула на себя прихваченную кофту и, натянув на голову капюшон, облокотилась о сумку. Еще одна ночь в кошмарных условиях, и новая жизнь уже не за горами. Главное — отыскать Джирайю. Но что, если найти его так и не удастся? Или, что еще хуже, этот мужчина был уже мертв? Всякое случается, и об этом Анарэ подумала только сейчас. Наставник всегда учил решать проблемы по мере их поступления, и подобного рода размышления действительно не имели никакого смысла. В любом случае Анарэ что-нибудь придумает._______
Наутро девушка проснулась с затекшей шеей и продрогшими ногами. Она спала так крепко, что, судя по всему, даже дождь не нарушил ее покоя — очень опрометчиво и непредусмотрительно для ниндзя. Что же такое с ней творится? Собственное тело подводило с каждым днем все сильнее. Одежда насквозь промокла и неприятно прилипала к телу. Солнечная погода, что сопровождала вчера, сменилась пасмурным небом и серыми тучами. Анарэ плотнее укуталась в мокрую кофту, защищаясь хотя от ветра, и продолжила свой путь. Она была измотана и выжата как лимон. Сил едва ли хватало двигаться дальше, а виски вновь пронзало острой болью — проблема, от которой не помогало ни одно лекарство. С годами мигрень лишь усиливалась, а рецидивы учащались. Анарэ тяжело вздохнула, разглядывая крыши возвышавшихся на холме домов — Коноха уже близко. Она прошла в главные ворота и направилась прямиком в закусочную. На последние деньги куноичи заказала себе рамен и согревающий чай. — Не подскажите? — Она обратилась к мужчине, протягивающему ей ароматный обед. — Где здесь находится Академия Ниндзя? Мне нужно найти одного человека. Полагаю, там могут его знать. — Вам вон к тому зданию. — Повар указал рукой в направлении белого строения с красной черепицей и любезно улыбнулся. Анарэ доела свой рамен и, собрав последние силы, со всей оставшейся надеждой отправилась в Академию. Она неуверенно вошла на территорию школы и двинулась вперед, к главному входу. Куноичи потянулась рукой к двери, чтобы открыть ее, как та распахнулась изнутри. За порог вылетел желтоволосый парнишка, едва ли не сбивший Анарэ с ног. — Ой, прошу прощения! — Блондин запустил руку во взъерошенные волосы, задорно извиняясь. — Не знал, что под дверью кто-то стоит. — Все в порядке, — отмахнулась Анарэ, потирая ушибленное плечо. — Ерунда. — А что здесь забыла куноичи из Кирикагуре? — спросил он, разглядывая протектор на плече Анарэ. — Я ищу мужчину по имени Джирайя, — объяснила Анарэ. — Знаешь такого? — Старого извращенца-то?! — Блондин залился смехом. — Это мой наставник, вообще-то! И на кой он тебе сдался? — Мне очень нужно его увидеть. — Анарэ неуверенно опустила глаза и перенесла вес с одной ноги на другую. — Пожалуйста. — Нет проблем! — воскликнул он, расплываясь в улыбке. — Идем со мной. Я как раз к нему и направляюсь. Меня, кстати, Наруто зовут. Наруто Узумаки. — Парень представился и протянул руку. — А я Анарэ. — Девушка едва заметно улыбнулась и пожала руку в ответ. — Ты здесь одна? — удивился Наруто, оглядываясь по сторонам. — Одна, — подтвердила она. — И ты проделала такой путь, чтобы поговорить с Джирайей? — не унимался Наруто, пытаясь понять, что юной девушке могло понадобиться от старого изврата. — Да, — куноичи вздохнула. — Более того, этот разговор решит всю мою дальнейшую жизнь. — Оу, тогда желаю удачи! — Наруто вновь почесал затылок, обдумывая ее слова. Беременной Анарэ не выглядела, что уже вселяло надежду на лучшее. Но, черт возьми, зная Джирайю, грех было не предположить, что Анарэ — одна из его любовниц. Их диалог и длился недолго, но в жизни Анарэ это был самый длительный разговор с незнакомым человеком. Наруто показался очень даже хорошим парнем, хоть и немного бестактным. Высокий мужчина с длинными белесыми волосами сидел за столом в той же закусочной, где по прибытии обедала Анарэ. Он наблюдал за местными девушками и в итоге даже завязал с ними знакомство, но те его быстро отшили. Наруто подошел к нему первым, оставив куноичи из Страны Воды дожидаться ответа на другой стороне улицы. — Старик-извращенец! — крикнул Наруто и махнул ему рукой. — С вами хочет поговорить одна девушка… — Девушка? — сразу же обрадовался Джирайя. — Молоденькая? — Для вас даже слишком, — нахмурив брови, протянул Узумаки. — Вон она, — Наруто кивнул в сторону Анарэ, — через дорогу стоит. На дочь Мицуко можно было не указывать. Когда Джирайя обернулся, он узнал ее без каких-либо подсказок: прямые черные волосы, спадающие жидким шелком по ее плечам, бледная кожа и широко распахнутые глаза красного цвета — совершенная копия его ученицы. Мать и дочь были похожи как две капли воды. Увидев, что мужчина движется ей навстречу, Анарэ тут же потянулась к жилетке и достала из нагрудного кармана фотографию матери. — Здравствуйте, Джирайя-сан. — Куноичи вежливо поклонилась и подняла на него свой потерянный взгляд, протягивая фотографию. — Меня зовут Окада Анарэ, и я дочь Окады Мицуко. — Я сразу тебя узнал, — произнес мужчина, на вид лет пятидесяти, и взял фотографию, с теплом всматриваясь в изображение. Уголки его губ потянулись вверх, когда он взглянул на Мицуко, рисуя легкую улыбку. Когда Джирайя вновь перевел взгляд на Анарэ, его лицо помрачнело. — Что-то случилось? — Мой наставник и единственный опекун погиб неделю назад. — Анарэ отвернулась в сторону, шмыгая носом. Она не должна была оплакивать сенсея: ему бы это не понравилось, но горечь слез так и раздирала горло, впиваясь в кожу колючими шипами. — Я не знаю… — всхлипнула Анарэ. — Я совсем ничего не знаю. Учитель сказал, что мать перед смертью упоминала вас. Она говорила о том, что когда я останусь одна, то смогу обратиться за помощью, если… — Мицуко мертва? — переспросил Джирайя, оборвав девушку на полуслове, и покачал головой. — Она умерла, когда мне было два года. — Вот как, — подавленно произнес мужчина. — Она была моей ученицей. — Она родом из Конохи, как и мой отец? — удивилась Анарэ. — Да, Мицуко отсюда. — Джирайя утвердительно кивнул, после чего указал на повязку куноичи. — В деревне Тумана, выходит, она прожила лишь свои последние годы… Анарэ, кто твой отец? — Я не знаю, — честно призналась девушка. Мне известно лишь то, что он тоже из Конохи. В какой-то момент боль, продолжающая пульсировать в височной области, стала настолько невыносимой, что Анарэ с трудом удалось сохранить равновесие. Она схватилась рукой за стоящий рядом забор, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд на Джирайе, который ее о чем-то спрашивал. Ничего, кроме звона в ушах, не различалось. В скором времени перед глазами потемнело, а доступ к кислороду перекрылся, лишая возможности как вдохнуть, так и выдохнуть. Анарэ сделал шаг назад, упираясь спиной о стену здания, и, потеряв над собой контроль, рухнула на землю._______
Куноичи проснулась от навязчивых солнечных лучей, пробивающихся сквозь легкие занавески больничной палаты. Теплый свет игриво бегал по стенам, время от времени задерживаясь на бледном лице. Щурясь от непривычной яркости, девушка привстала на локтях и поправила подушку, усаживаясь удобнее. Сразу же ощутился сильный приток энергии, указывающий на то, что проспала она не меньше суток, а чакра полностью восстановилась. Мигрень также как рукой сняло, но Анарэ беспокоил тот факт, что она потеряла сознание. Боль впервые была настолько выраженной, что она не справилась с ней самостоятельно. Недуг за короткий период лишил всех запасов чакры, и это пугало. Анарэ провела в палате еще несколько часов, прежде чем здесь появился Джирайя-сан. За это время к ней подошли несколько медсестер и уверили в том, что состояние стабилизировалось и видимых причин для беспокойства нет. Когда Анарэ переоделась из больничной одежду в форму и собралась уходить, на пороге появился он — наставник матери. — Господин Джирайя. — Куноичи поклонилась, приветствуя его. Мужчина явно был удивлен этому жесту, отчего Анарэ решила, что в Стране Огня люди здороваются иначе. — Благодарю, что позаботились обо мне. — Что ты собираешься делать дальше? — спросил он. — Не знаю. — Анарэ постыдно улыбнулась. — Идти мне некуда, да и денег тоже нет… так что я правда не знаю, что делать. Я думала, вы можете быть в курсе, кто мой отец, или знать родителей со стороны матери. — Она вздохнула. — Придется продолжить поиски. Быть может, у меня могут быть живы бабушки и дедушки. Хоть мы ни разу и не виделись, но… — Я не хочу давать тебе ложных надежд, Анарэ, но Мицуко была сиротой. А твоего отца никто, кроме нее самой, знать не может. — Джирайя огорченно пожал плечами. — Если бы имелось хоть что-то, за что можно зацепиться… но она забрала все с собой в могилу. Но ты можешь остаться в Конохе, если хочешь. Я помогу тебе здесь устроиться. У нас сейчас не лучшее время, однако ты имеешь полное право здесь находиться и даже сменить повязку по праву родства матери, которое все, кто ее знал, смогут подтвердить. — Есть кое-что еще. — Анарэ сунула руку в сумку и нащупала среди вещей свиток. — Сенсей сказал, что это принадлежало матери. — Запечатан, значит, — досадно доложил Джирайя. — Я ничего не могу с этим сделать. — Печать может снять только обладатель Шарингана. Здесь есть такие? — спросила Анарэ. — Шаринган? Каким боком Мицуко может быть с ним связана? — Джирайя почесал затылок. — Шаринганом обладал клан Учиха, который подвергся истреблению. В живых остались лишь двое, но помочь тебе не сможет никто из них. — Он подбросил свиток в воздух и поймал его другой рукой, ловко повернув в ладони. — Возможно, у Какаши получится с этим что-нибудь сделать. Пока они добирались до резиденции Хокаге, в голове крутились неуемные вопросы, порождающие интерес к жизни матери. По Джирайе было видно, что он опечален смертью своей ученицы в столь юном возрасте. Погибнуть в двадцать лет — это действительно ужасно. Несмотря на то, что Анарэ знала Мицуко лишь по фотографиям, и куда тяжелее она сейчас переживала потерю наставника, стало любопытно, каким человеком была ее мать. — Джирайя-сан? — Куноичи осторожно позвала его по имени, нарушая тишину. — Расскажите, какой была моя мама? — Мицуко была многообещающим шиноби-медиком, — начал он. — На нее возлагали большие надежды. Я знал ее как очень добрую и отзывчивую девушку, которая отличалась острым умом и проницательностью. Она буквально схватывала все на лету и имела серьезные планы, относительно своей карьеры. Поэтому ее стремительный отъезд в чужую страну с неизвестным мужчиной был мне непонятен, — Джирайя покачал головой и вздохнул. — Я хорошо знал Мицуко, и это решение о переезде оказалось слишком внезапным. Понимаешь, она не относилась к таким дамам, что готовы бросить все и вся, сбежав с любимым на край света. У нее здесь были друзья, дом и работа. Здесь прошла вся ее жизнь. А этот мужчина… боже, она его знала от силы неделю! Неделю! Представляешь?! Да где такое видано вообще! При том, что он был ее вдвое старше. Мицуко просто пришла, как обычно, на тренировку и поставила меня перед фактом, мол, влюбилась и уезжаю. — Он остановился и всмотрелся в черты Анарэ, будто пытаясь найти ответ в глазах дочери своей ученицы. — А я ей говорю: «да ты хоть слышишь себя, Мицуко?!». Мне даже показалось, что это розыгрыш какой-то нелепый. Но нет, твоя мать говорила абсолютно серьезно. И у меня до сих пор это в голове не укладывается. Я мог ожидать подобное от кого угодно, но не от нее. Сколько тебе лет, Анарэ? — Семнадцать, — прошептала куноичи. — Семнадцать, — повторил Джирайя. — Мицуко едва исполнилось восемнадцать, когда она покинула Коноху. Выходит, она уже тогда была тобой беременна. — Получается, что так, — подтвердила Анарэ. Они прошли по тропинке к отшибу скал, где были высечены лица пяти Хокаге, что величественно возвышались над деревней, и свернули к лесу, скрываясь за ветвями деревьев. Куноичи следовала за Джирайей, двигаясь слегка позади него, и осматривала окрестности. После того, как они спустились к обрыву, перед ними образовалась достаточно большая территория, представляющая собой поляну с открытым небом в гуще леса — отличная площадка для тренировок. Анарэ заметила вдалеке молодого мужчину, тренирующего трех других шиноби. Пепельно-серые волосы, торчащие в разные стороны, игнорировали гравитацию, а большая часть его лица скрывалась под черным полотном маски. Когда он обернулся, увидев пришедших, Джирайя взмахнул рукой, жестом подзывая того к себе. — Какаши, мы отвлечем тебя ненадолго? — Джирайя улыбнулся. — Нужна твоя помощь. — Что случилось? — спокойным, ровным голосом спросил он. — Это Анарэ. — Джирайя обернулся назад, представляя девушку. Куноичи в привычной манере поклонилась и сделала шаг назад, соблюдая дистанцию. — Анарэ — дочь моей бывшей ученицы. — Он кивнул, указывая свиток. — Позволь Какаши взглянуть. Анарэ неуверенно вздохнула и протянула серовласому шиноби свиток. Какаши взглянул, изучая, после чего поднял руку к повязке и сдвинул ткань с закрытого левого глаза. Печать, что была на свитке, поднялась в воздухе, отделяясь от пергамента, и на поверхности начали появляться аккуратно выведенные иероглифы, что, вероятно, писала ее мать. Какаши сразу же передал свиток Джирайе, а тот, в свою очередь, протянул его Анарэ. — Ты должна прочесть это первая, — настоял Джирайя. — Отойди куда-нибудь, где тебе никто не помешает. И если потом сочтешь нужным, поделишься со мной. Анарэ кивнула и бесшумно удалилась, скрываясь в густых кронах деревьев. Запрыгнув на массивную ветку, она облокотилась о ствол дуба и развернула свиток. «Моя дорогая доченька! Если ты это читаешь, то, в первую очередь, я хочу извиниться перед тобой за то, что не смогла быть рядом. К сожалению, я даже не знаю, когда ты прочтешь это письмо. Моя Анарэ, я пишу в его твой день рождения. Сегодня тебе исполнилось два года. И, увы, есть большая вероятность, что ты меня даже не вспомнишь, но это не важно! Я просто хочу, чтобы ты знала: все то время, что я провела с тобой, были лучшими в моей жизни. Девочка моя, я ни о чем не жалею и очень тебя люблю! Это главное, что я хочу донести до тебя. Второе, но не менее важное, что ты должна знать: твоего биологического отца звали Учиха Фугаку, и это означает то, что ты, так же, как и он, обладаешь Шаринганом. После того, как я сбежала из страны, всех из этого клана убили. Убили бы и тебя, если бы знали, что ты одна из них. Все то время, что мне довелось провести в деревне Кирикагуре, я училась новым техникам, многие из которых были запретными. Я работала над различными дзюцу, не покладая рук. В конечном итоге мне удалось обезопасить тебя, укрепив печать, и я заблокировала твой Шаринган. К сожалению, ценой собственной жизни. Эта печать может иметь серьезные последствия, влияющие на тебя. Я не могу знать, каким образом она себя проявит и проявит ли вообще, но такая вероятность имеется. Со временем печать ослабнет, и ты сможешь решить: избавиться от нее насовсем или активировать свой доудзюцу. На случай, если твое здоровье начнет стремительно ухудшаться — до того, как печать себя исчерпает, — я попросила твоего сенсея отдать тебе этот свиток. Джирайя-сан, я хочу обратиться и к вам! Мне было невероятно стыдно скрывать от вас правду и так стремительно покидать свой дом. Я чувствовала, что предаю вас, поступая именно так. Но у меня не было другого выбора. Хоть кровного родства у нас и не имелось, я по сей день считаю вас своим отцом и сильно скучаю. Если вы читаете это письмо, то, вероятно, моей девочке нужна ваша помощь. Это нагло с моей стороны просить о подобном, но, думаю, я так хорошо вас знаю, что просить мне и не придется. Простите меня за все, мой отец и учитель. И огромное вам спасибо!С любовью, Мицуко. »