______
Высокие отвесные скалы сменялись красивыми обрывами, обнажая каньон, в ущелье которого быстрым и ровным потоком неслась река. Чистая и искрящаяся вода переливалась на солнце, отражая рваные стены по обе стороны от себя. В Стране Воды именно река считалась символом постоянного движения. Теруо часто сравнивал Анарэ с импульсивным течением, что всегда стремится вперед и никогда не останавливается. Наставник видел в ней то, что было скрыто от других посторонних глаз, подмечая незримые даже для самой куноичи детали. Анарэ спустилась к ущелью и вышла на плато. Последние недели она тренировалась исключительно здесь. И исключительно в одиночестве. Потому что спустя несколько месяцев тренировок с Какаши-сенсеем она не наблюдала никакой положительной динамики. Чужие методы тренировок стояли уже поперек горла и казались совершенно бессмысленными и бесполезными. Бывший наставник оказал слишком глубокое влияние на ее психику. Хоть Теруо уже и не было рядом, Анарэ по-прежнему в нем нуждалась. Особенно сейчас, когда начала сомневаться в собственных силах. Она нуждалась в его присутствии. И не только в физической видимости. Анарэ нуждалась в его уверенности в ней. Куноичи многого добилась с этим мужчиной. И теперь, обладая Шаринганом, она могла достичь еще большего. Теруо был жестоким и требовательным, но его действия всегда оправдывали результат. Все, что он делал, в конечном итоге шло лишь на пользу. Успехи куноичи тешили его самолюбие. Теруо гордился не только ей, он был горд и за себя, ведь все победы были плодами именно его упорного контроля и настойчивости. И Анарэ в какой-то степени ощущала себя особенной для него, просто потому, что была единственной. Но здесь и сейчас ни для кого единственной и особенной она не являлась. Куда более особенным казался Саске, которого даже не было рядом. И который предал ее друзей. В такие моменты Анарэ хотелось бросить все и вернуться домой. В привычную среду обитания, где все знакомо, предсказуемо и нет никаких разочарований. Куноичи подошла к самому краю обрыва, откуда открывался хороший обзор на реку, и, воссоздав печать, использовала технику Водяного Дракона. После чего активировала свой Кеккей Генкай и применила Зеркальное Отражение, комбинируя стихии Ветра и Воды. Раньше это отнимало слишком много чакры, и ей никогда не удавалось довести желаемое до финала. Но теперь, когда Шаринган пробудился и больше не удерживал часть чакры в себе, Анарэ решила, что сможет это осуществить. И у нее получилось. Потому что прямо сейчас перед ней возвышались уже два приличных размеров Дракона, что без каких-либо сомнений обладали огромной силой. И при всем этом она чувствовала себя совершенно прекрасно. Куноичи не потребовалось много времени, чтобы войти в раж, и спустя мгновение она отразила еще двух Драконов. А потом еще двух. Шесть. Шесть огромных Драконов, созданных лишь собственными усилиями, смотрели на нее. Девушка стояла, не смея пошевелиться, и восторженно разглядывала их в ответ. — Сенсей! — прокричала она, эхом разлетаясь по ветру. — Вы должны гордиться мной, где бы вы ни были! — Анарэ запрокинула голову к небу, разглядывая ясную синеву, и закрыла глаза, расплываясь в улыбке. — Полагаю, речь не обо мне, — послышалось со спины. Куноичи нервно обернулась, не ожидая, что здесь ее может кто-то потревожить, и, теряя концентрацию, упустила контроль, после чего тяжелые потоки волн обрушились вниз, с грохотом разбиваясь о водную гладь. — Разве это похоже на результат ваших стараний? — с пассивной агрессией бросила она. — Нет, — Какаши покачал головой. — Но, тем не менее, впечатляет. — Я ушла сюда, чтобы тренироваться в одиночку, — Анарэ смягчила голос, намекая, что и дальше собирается находиться здесь без посторонних людей. — Я понимаю, что ты привыкла к несколько другим методам обучения, — он проигнорировал выпад. — Я тоже привык к совершенно другой отдачи. И от многих учеников мне приходилось отказываться по той же причине. — Отлично, — Анарэ улыбнулась. — Ничего против я не имею. — Контролировать Шаринган никто, кроме меня, тебе здесь не поможет. — Какаши-сенсей, я безмерно благодарна, что вы освободили меня от печати, — куноичи подошла к нему ближе, сокращая слишком большую для разговора дистанцию. — Но с вами у меня вряд ли что-то получится. И я совру, если скажу, что с обучением у меня когда-либо возникали проблемы, потому что я буквально схватываю все на лету, как, судя по рассказам, и моя мать. Какаши успел неплохо изучить Анарэ как во время тренировок, так и на заданиях, чтобы понимать: такое поведение ей вообще не свойственно. Потому что зачастую уклончивые ответы и в большую часть времени податливое поведение, включая общение с Наруто и Сакурой, за которым он наблюдал со стороны, шло вразрез с тем, что происходило сейчас. — Твой сенсей был родом из деревни Кровавого Тумана, не так ли? — он поймал на себе пронзительный взгляд красных глаз, метающих молнии. — Имеет значение? — Да, потому что в Конохе мы не ломаем психику своим ученикам и, разумеется, подходы к обучению здесь другие. — Я об этом наслышана, но со мной он был куда более мягок, — ответила Анарэ. — В таком случае, что ты собираешься делать дальше? — несмотря на напряжение куноичи, Какаши был, разумеется, спокоен. — Не знаю, — честно призналась девушка. — Я слышал ваш разговор с Наруто и Сакурой. — Ну, — Анарэ вздохнула, — вы любите появляться в неподходящие моменты. Что я еще могу на это ответить? — Ты не должна разделять их стремлений по поводу Саске. И не должна винить себя за это. Это их путь, а не твой. — Мой путь заключался в том, чтобы решить свой недуг. И я его решила, — она сделала паузу. — Не без вашей помощи, конечно же. — Тебе плохо здесь? — от Какаши странно было слышать что-то подобное, потому что он в принципе не выглядел заинтересованным в чем-либо по отношению к Анарэ. Поэтому она решила ответить честно. — В последнее время, — она звучала коротко, но искренне. — И с чем ты это связываешь? — С тем, что все свободное время мне приходится слушать о человеке, которого я не знаю и знать не хочу. Ясно? Здесь я не чувствую себя дома, не чувствую себя нужной. И этого не произойдет уже нигде. Потому что единственный человек, для которого я была действительно значимой, а не жалкой заменой «кого-то», больше нет в живых. — Не думаю, что они считают тебя заменой, — Какаши пожал плечами и опустился на землю, свесив ноги с обрыва. — Ну, может, это получается неосознанно? — Почему бы тебе не сказать им об этом прямо? — Потому что это ничего не изменит. Я никогда не буду на первом месте, — в этот момент Какаши рассмеялся. — По-вашему это смешно? — По-моему это эгоистично и очень… — он улыбнулся, — очень по-детски так рассуждать. — Я сказала вам правду, а вы смеетесь, — вздохнула девушка. — Ну и какой из вас после этого наставник? — Я точно так же сказал тебе правду. Потому что ты уже не ребенок, — сенсей посмотрел на нее более строго. — Эгоизм плох в любом возрасте. Избавляйся от этого и довольствуйся тем, что имеешь. Ведь раньше у тебя не было даже такого. Ладно. Сейчас Анарэ пришлось признать, что он прав. Раньше она действительно и подумать не смела, что когда-нибудь так свободно сможет общаться с людьми и даже заведет друзей. Пускай даже таких, для которых являлась заменой. Потому что в этом Какаши ее вряд ли переубедит. — Извините меня, — куноичи подняла виноватый взгляд. — И вы не бесполезный учитель. Я не думала, что это прозвучит настолько грубо. — Я это как-нибудь переживу, — отмахнулся Какаши. — Можно немного личный вопрос? — осторожно поинтересовалась куноичи. — Смотря какой. — Сколько вам лет? — Анарэ так цеплялась взглядом за его маску, что он был уверен: одним вопросом девушка не ограничится. — Тридцать. — Оу, — протянула она, болтая ногами в воздухе. И что означало это «Оу» можно было трактовать как угодно. — Поговори с ними, — уходя, добавил Какаши. — Наруто никогда не имел друзей, и Саске был первым, кто его заметил. Поэтому он для него так важен. Но не думай, что ты имеешь для него меньшее значение. А что касается самого Саске, то он оказался таким же заложником ситуации, как и ты. Ведь его семья тоже мертва. Он исчез прежде, чем Анарэ успела опомниться. Еще некоторое время она продолжала сидеть на отшибе и обдумывать услышанное, понимая, какая же она все-таки дура. Куноичи оставалась здесь до тех пор, пока закатное солнце не начало сменяться луной. И пока она не услышала шаги позади себя. — Анарэ, прости нас! — почти хором произнесли подошедшие к ней Сакура и Наруто. — Может, это и выглядело со стороны, будто в тебе мы нашли замену, — продолжала уже Сакура. — Но это не так. — Нет, — она покачала головой. — Это вы меня простите. Вы очень важны для меня, поэтому я хочу пройти этот путь с вами и помочь всем, чем смогу. Но это из-за вас, а не из-за Саске. — Мы тебя поняли, — ответил Наруто. — Таких разговоров больше не будет! — он пихнул Анарэ в бок. — Но чтобы и от тебя мы больше не слышали подобных размышлений о том, что ты замена или еще чего хуже! Ясно тебе? — Ясно, — куноичи улыбнулась и, отряхнувшись от песка, заключила в объятия их обоих. — Сегодня я кое-чему научилась, — она отошла от них на небольшое расстояние. — Хочу, чтобы вы это увидели._______
Грандиозные планы по ничегонеделанию субботним утром были с крахом разрушены, когда куноичи пришла получать свою зарплату за предыдущую миссию, и на нее сразу же скинули следующую. — Один из парламентеров Деревни Песка, что прибыл к нам тремя днями ранее, был найден мертвым сегодня на рассвете, — начала Цунаде, листая папку с бумагами. — Расследованием убийства займется другая команда. Ваша задача обеспечить — безопасность второго парламентера и проводить его до границы. По оплате получится не меньше 150000 рё, в зависимости от обстоятельств, — Хокаге подняла взгляд на Анарэ. — Я помню, ты привыкла работать одна, но поскольку здесь замешано убийство, отправляешься с Какаши. Это все. Казуко Ивата будет ожидать вас в гостинице. Куноичи лишь обреченно вздохнула и, кивнув, удалилась следом за сенсеем. Мало того, что работать придется, так еще и в группе. И нет, против Какаши она ничего не имела. Просто в одиночку задания проходили гораздо быстрее. — Какой смысл убивать одного парламентера, а другого оставлять в живых? Ручаюсь, что сама Казуко и его и пришила, — пробубнила Анарэ, стягивая с себя кофту. — Тише, — пригрозил Какаши. — Вон она, — Анарэ повернула голову в бок и увидела хрупкого телосложения женщину, что стояла у входа в гостиницу в явно хорошем расположении духа, несмотря на события. — Здравствуйте, госпожа Казуко! — Какаши поприветствовал ее. — И примите наши соболезнования. Мы очень сожалеем о случившемся. С нами вы будете в безопасности. — Здравствуйте, — коротко ответила женщина. — Рассчитываю на вас. Они добирались в достаточно быстром темпе уже несколько часов, но до границы все равно оставалось еще примерно столько же, а палящее солнце совсем никого не щадило. Ветер, что был слабым и теплым, не приносил никакого облегчения от жары. Анарэ мысленно отсчитывала часы до захода солнца, чтобы уже, наконец, вдохнуть свежий воздух и насладиться вечерней прохладой. Кофта, что ранее болталась на пояснице, теперь была небрежно обмотана вокруг головы, дабы избежать солнечного удара. Потому что в отличие от Какаши-сенсея и госпожи Казуко, что обладали светлыми волосами, ее черная макушка нагревалась в считанные секунды, притягивая к себе жаркое пекло, словно магнитом. Время, проведенное в пути, все трое молчали. Но вскоре госпожа Казуко стала замедляться в своих движениях и в итоге остановилась совсем. — Мне нужно передохнуть, — стараясь сохранить непринужденное лицо, сказала женщина. — Это не займет много времени. Казуко расположилась под деревом, что отбрасывало небольшую тень, а Какаши и Анарэ опустились под соседним, напротив нее. В общем-то теперь куноичи могла так же, как и он, видеть чужую чакру. И чакра госпожи Казуко была на пределе с самого утра, что наводило на естественные вопросы о том, чем она могла заниматься накануне, если до сих пор не успела восстановиться. Очевидно, что Казуко из последних сил рассчитывала добраться до границы, не останавливаясь на привал. Но это было просто невозможно. И на что эта женщина вообще рассчитывала таким образом, Анарэ пока что не понимала. Однако вскоре, когда на горизонте уже начала виднеться граница, что разделяла Страну Огня и Страну Ветра, вдалеке также начали проясняться четыре четких силуэта, приближающихся к ним. Появление других шиноби было обычным явлением, поскольку путешественники часто пересекали границу небольшими группами по совершенно разным причинам, начиная от миссий и торговли, заканчивая личными делами. Вот только направлялись ниндзя непосредственно в их сторону, и госпожа Казуко даже не думала замедляться. Более того, внезапная компания ее нисколько не удивила. Такое поведение только усилило замешательство Анарэ, но сенсей во всей своей флегматичной манере до последнего не подавал виду. — Стойте, — скомандовал Какаши, понимая, что они все еще находятся на территории своей страны и, следуя приказу, должны защищать Казуко. Но его абсолютно также интересовало количество чакры этой госпожи. И если подумать логически, то все действительно указывало на то, что второго парламентера убила именно она. Анарэ остановилась в тот же момент. Но не Казуко. Женщина совершила еще несколько рывков вперед, прежде чем остановиться за чужими спинами. — Эти двое на вас, — проинформировала Казуко трех мужчин и одну девушку, что начали окружать Какаши и Анарэ. — Это было предсказуемо, — парировал Какаши, отступая на несколько шагов назад. — Не дай ей пересечь границу, а с этими я разберусь. — Поняла. Куноичи коснулась земли, преобразуя свою чакру в воду, и устремила мощный поток по направлению к спешно удаляющейся Казуко. Но женщина успела увернуться и продолжила бежать дальше, в то время как до границы оставалось не более пятисот метров. Несмотря на то, что Какаши сражался посредством клонов, о присутствии Анарэ никто внезапно не забыл. И когда девушка в прыжке почти было достигла Казуко, массивный широкоплечий мужчина перехватил ее за ногу наполненной энергией лентой, что подбросила девушку в воздух. Однако Шаринган неплохо облегчал всю работу. Проблема состояла лишь в том, что пока еще Анарэ не научилась разумно расходовать чакру в его применении. Так что бездумно использовать эту силу было не лучшей идеей. Если, конечно, она не собиралась упасть без сознания. А она не собиралась. Тогда куноичи вновь прибегнула к Стихии Воды, потому что это была ее стихия, и почти все техники, что она знала, имели непосредственно водную составляющую. Она воссоздала крупный бассейн, помещая в него себя, госпожу Казуко и мужчину, что удерживал ее тело, после чего преобразовала чакру в Стихию Ветра и заморозила бассейн по всему периметру. В тот момент, когда Анаэ почти доплыла до Казуко, ее ледяной бассейн пробили насквозь, и кристаллы стекла, что удерживали воду внутри, начали трескаться. Восстановив дыхание, женщина вновь попыталась скрыться, прибегая к остаткам своей чакры, но Анарэ запустила в нее огненный шар. И это был полнейший провал. Потому что Стихия Огня не была ее коньком вообще ни разу. Казуко почти пересекла границу, когда огромного роста мужчина снова схватил куноичи, заламывая ей руки. — Оставь Казуко и сражайся! — скомандовал Какаши, понимая, что женщину ей все равно не удержать. Тогда куноичи отскочила в сторону, нанося громиле ответный удар по солнечному сплетению. Но это едва ли смутило его. Шиноби лишь оскалился, хватая ее за ногу своей ладонью, что увеличилась раз в десять минимум, и сжал пальцы руки так, что хруст костей, который услышала Анарэ, не сразу осознав, что это была ее раздробленная лодыжка, вскоре заглушил ее крик. Его движения были быстрыми и точными, а резкая боль начала туманить рассудок. Куноичи поняла, что не сможет атаковать с близкого расстояния, тем более с такой травмой, и постаралась отскочить назад, балансируя уже на одной ноге. На мгновение она встретилась взглядом с Какаши, и тот отправил к ней одного из своих клонов. Оказавшись чуть поодаль, Анарэ применила технику Зеркального Отражения, что начинала сжигать удвоенное количество чакры, если она была ранена или эмоционально неустойчива, тем самым создавая равноценный обмен энергиями, что было как плюсом, так и минусом данной джицу. Потому что всегда чувствовать себя прекрасно, чтобы удваивать это состояние, не может никто. Но сидеть сложа руки, ожидая, пока со всем закончит Какаши, а что больше вероятно, дожидаться своей смерти девушка не собиралась. В то же мгновение контур ее фигуры подсветился отражающейся синевой неба вперемешку с зелеными кронами деревьев, а тело начало наполняться жидким сплавом металла, что вскоре затвердел и был готов отразить любую направленную в него атаку. — Что за чертовщина? — прошипел мужчина, пятясь назад, как тут же замер, понимая, что его ноги поглотила часть зеркального сплава, в которой он теперь запечатан. Анарэ молча приблизилась к нему, поджимая раздробленную лодыжку в воздухе, и, воссоздав из металла тонкую удавку, обвила ей шею громилы, после чего потянула на себя. Еще несколько секунд девушка вслушивалась в чужие отчаянные хрипы, прежде чем заставила замолчать его навсегда. Итог заключался в том, что один из ниндзя, с которыми сражался Какаши, успел сбежать, а двух других ему также пришлось убить, потому что на диалог они были явно не настроены. Впрочем, он и не требовался, потому что все было предельно ясно и без разговора: наемники Деревни Песка решили разжечь внутренний конфликт, свалив вину за убитого своими же людьми парламентера на жителей Конохи с целью отвлечь их от другого преступления: типичное для незаконной деятельности поведение. Ничего нового. — Что с ногой? — Спросил Какаши, подходя ближе. Анарэ беспомощно сидела на земле, едва сдерживая рвотные позывы от вида своей лодыжки. — Открытый перелом, — сквозь зубы ответила она. — Нужно снять обувь и зафиксировать, — он сел рядом и потянулся к сумке, доставав оттуда кунай и бинты с медицинской шиной. — Я не смогу снять, — Анарэ начал охватывать ужас уже от того, что ногой придется как-либо шевелить. Во время сражения боль не ощущалась так сильно, и к тому же у нее не было времени рассмотреть травму. — Я разрежу ремни и наложу повязку, — куноичи неуверенно посмотрела на него и кивнула, отвернувшись в сторону. Потому что смотреть на это месиво без желания прочистить желудок было не так уж и просто. — Кость раздроблена… — подтвердил он, снимая подошву сандалии. — Можете не комментировать? — Анарэ закрыла рот рукой и задержала дыхание от нарастающего чувства тошноты. Какаши зафиксировал бинт на ноге чуть выше и начал разматывающими движениями опускать его к лодыжке, когда куноичи еще раз пронзила боль, что была в разы сильнее. Если не считать мигреней, то это было ее первое серьезное увечье, чтобы понять: у нее крайне низкий болевой порог. И она сейчас буквально дрожит, предвкушая, что ноге придется задать определенное положение, чтобы продолжить перевязку. — Подождите, — прошептала она, выхватывая бинт. — Я сама, — сейчас Анарэ было особенно необходимо присутствие Сакуры. О боги, это облегчило бы ей жизнь в сотню раз, потому что бинт в ту же секунду, как куноичи вновь взглянула на свою рану, выпал из дрожащих рук. Она потянула носом воздух, переводя дыхание, и рвано выдохнула. — Оставим все как есть, — и это был даже не вопрос, потому что она действительно хотела бросить все прямо так, лишь бы больше не прикасаться к этому эпицентру боли. — Нужно наложить шину, — повторил Какаши. — Ты либо делаешь это сама, либо это делаю я. — Сама, — буркнула девушка и попыталась продолжить, просидев в таком положении еще минут двадцать. — Я не хочу тебя торопить, но скоро уже стемнеет, — напомнил сенсей, понимая, что куноичи сейчас либо стошнит, либо она просто отключится. Второе было бы даже на руку, потому что без лишней возни с ее соплями он справится гораздо быстрее. — У меня не получается, — поникши призналась Анарэ, обратно протягивая ему шину. — Вот уж не думал, что ты такая плакса, — сказал он и принялся как можно скорее фиксировать повязку, пока Анарэ из последних сил пыталась держаться. — Готово. — Спасибо, — она облегченно выдохнула. — Выпей, — Какаши дал ей таблетку обезболивающего и флягу с водой. После чего подхватил куноичи на руки. Когда начало темнеть, погода значительно испортилась. Облака, что ранее были хаотично рассеяны по ясному небу, теперь выглядели так, как будто они собирались в одну тяжелую тучу. А ветер начал раскачивать мелкие деревья так, что под его напором они склонялись почти до самой земли. Воздух насквозь пропитался озоном, предшествуя о скором появлении дождя, что было совсем некстати, ведь они не прошли даже половины пути. Когда ливень все-таки начался, от него не спасал даже плотный навес листьев над головами. Вскоре одежда начала мокнуть, а холод пробирать до костей, и Анарэ невольно вспомнила погоду родной деревни, от которой уже успела отвыкнуть. Дождь продолжал идти, усиливаясь с каждой минутой. — Думаю, разумнее будет где-нибудь остановиться и переждать, — сказал Какаши, на что куноичи обессиленно кивнула. — Там, — она протянула руку, указывая на небольшой грот на отшибе. Ливень застилал почти всю видимость, и разглядеть его было сложно. — Кажется, там что-то есть. — Ну, давай посмотрим. Когда они приблизились, то увидели, что пещера оказалась на удивление просторной и сухой. Стены были грубыми и неровными, но весьма прочными. А главное, обеспечивали защиту от дождя. Какаши осторожно усадил куноичи на близлежащий камень и, осмотревшись, развел костер с помощью техники огня. — Впервые вижу такую погоду в Конохе, — Анарэ невольно содрогнулась от холода, обнимая себя руками. — Да, такое бывает, — согласился Какаши. — Но редко. Тепло от костра стало долгожданным спасением от холода и сырости снаружи. Куноичи безмолвно смотрела на огонь, загипнотизированная тем, как пляшут и мерцают языки пламени. Но чуда не происходило, потому что она никак не могла согреться. И вскоре начала шмыгать носом. — Где твой свитер? — сенсей бросил взгляд на ее покрывшуюся мурашками кожу. — В сражении, видать, потеряла. — Возьми мою. Заболеть еще не хватало, — он расстегнул жилетку и снял свою кофту, оставаясь в черной безрукавке. — Спасибо, — куноичи завернулась в кофту, в которой можно было утонуть, и спрятала руки в длинные ей рукава. Шум от дождя снаружи пещеры раздавался отдаленным грохотом и прекращать, судя по всему, не собирался, перерастая в настоящую бурю. И несмотря на боль, Анарэ была просто благодарна вселенной уже за то, что они находятся в укрытии. В тепле и комфорте, насколько это было вообще возможно. Огонь отбрасывал тени на стены пещеры, создавая мнимое ощущение уюта. И по мере того, как начала тянуться ночь, дождь начал прекращаться. — Тебе бы поспать, — Какаши устроился на сухой земле близ костра и подложил под голову жилет. — Вряд ли, — содрогаясь в очередной раз, прошептала Анарэ. — Боль? — спросил он и достал еще одну таблетку. — Да. И холодно, — куноичи говорила так, что зуб на зуб едва ли попадал. — Очень. — Это плохо, — сенсей поднялся и приложил ладонь к ее лбу. — Тебя знобит. И температура высокая. Вероятно, так и было, потому что Какаши находился в одной лишь майке и холода не ощущал. — Костер на ночь придется потушить, — он пожал плечами. — Я не знаю, что с тобой делать. Ложись тогда рядом. Анарэ не успела опомниться, когда он подхватил ее на руки и уложил рядом с собой, слегка обнимая за плечи. У куноичи не было сил думать, но она понимала, что для Какаши это было максимально некомфортно. И она чувствовала себя не лучше от того, что буквально вынудила его обнимать себя. Однако со временем Анарэ смогла таки согреться. Ну или таблетка, наконец, оказала должный эффект. И она уснула, убаюканная прерываемым шумом дождя и теплом чужого тела.