До самого неба

— Очень вкусно. Ты заказал еду? — прожевывая спросила я и посмотрела на парня напротив за столом. — Нет, это же просто салат с курицей. Ты просто проголодалась, а хотя говорила что «не хочу». — улыбнулся посматривая на меня Дронов и держал кружку в руке, отпивая. — Нет, правда вкусно. Сам приготовил? — жадно ела я. — Да, но я думаю, что тебе нужен ещё бульон, от которого ты Пуговица, отказалась. — Этого вполне достаточно — ответила я, отодвигая уже пустую тарелку, — Спасибо. — Я тоже схватила свою кружку и стало жадно отпивать горячий чай. — На здоровье! Пуговица! — сверкал на меня серыми прищуренными глазами юноша. — Я бы хотела принять душ? — я отвела уже от него свои глаза. — Да, конечно, вот — та дверь. — Дронов уже головой указал в одну сторону. — Хорошо. — кивнула я не смотря вообще на него до сих пор, и встала из-за стола. Я не смотрела в зеркало, когда раздевалась, так как моё тело приводило в ужас и мне не хотелось ещё раз увидеть его уродство. Приняв душ, я одела белье и завернулась в свой мягкий махровый халат, а потом вернулась в комнату, где спала. Нужно было одеть что-то подходящие, поскольку в халате я чувствовала себя абсолютно беззащитной и почти голой, и я не собиралась в нем щеголять перед этим музыкантом. Мне хотелось одеть что-то такое, что полностью бы скрывало моё обезображенное тело, которое не вызывало ничего, кроме отвращение. Синяки сойдут, но сейчас оно безобразное и уродливое. Я сбросила халат и достала из чемодана серый свитер с длинными рукавами и джинсы. Да, это то, что надо мне! — Пуговица, я принёс… — я резко испугавшись повернулась и с ужасом в глазах заметила в дверях, уже замеревшего на месте Яра с постельным бельём в руках, он даже не постучался! Хотя зачем ему стучать? Это ведь не в его стиле и его дом! Горло сжал спазм и я попыталась поймать его взгляд, но он был прикован к моей коже, к моему телу. Его серый светлый взгляд скользил от лодыжк до груди и назад, от чего я чувствовала себя так, словно нахожусь под сканером. Хотелось уже чем-то прикрыться и выгнать его. Дронов вдруг резко бросил белье на кровать и шагнул ко мне, нахмурившись. Я сделала уже шаг назад и в панике, схватила халат, пытаясь торопливо найти в нем рукава и одеть его, но Ярик уже стоял рядом. Он взял прижатую к груди ткань и отвёл мои руки, аккуратно на удивление, её, в сторону одним ловким движением. — О, Боже… Марта… — проговорил тихо высокий парень и коснулся уже своими пальцами кровавого синяка, чуть выше находящегося чашечки лифчика, на одной из груди. Его прикосновение. Словно ударило меня током и привело в чувство. Я взбесилась как фурия. Я резко толкнула его ладонями в грудь, от себя и начала убегать, осознавая весь ужас и стыд ситуации. — Придурок ты, и не меняешься никогда! — бросила я. — Марта! Марат, стой! — Дронов поймал меня раньше, чем я успела выбежать вся красная и пунцовая, нервная и взъерошенная из комнаты, — Пуговица, да стой же ты! Успокойся прошу! — держал уже меня в крепких своих руках, сероглазый а я все вырывалась и дергалась в разные стороны, уже тяжёло дыша. — Отстань Дронов! Убери руки! Не смей меня трогать! Что у тебя за мания — вечно лапать меня! Не смей смотреть на меня! — кричала я в панике и кажется истерике. По лицу уже бежали горячие слёзы, а всё тело дрожало. Я схватила его за мужские запястья и попыталась убрать ладони с талии, и убежать снова, но Ярослав неожиданно притянул меня вплотную к себе и обнял, оперся своим подбородком мне об плечо, и стал одной рукой уже гладить меня по спине. — Марта, прости меня, прости меня за всё! Идиота, дурака за всё! Родная… — начал говорить и успокаивать меня, я же рыдала во всю. — Отпусти меня! Что тебе от меня нужно Дронов? — продолжала сквозь слёзы кричать истерично я, колотя кулаками уже его спину, и не слыша, что он мне говорит, — Отпусти немедленно! Я тебе ненавижу! Я вас всех ненавижу! — Прости, я не хотел тебя смутить и ничего такого не думал дальше! — Да поверила я так тебе! Ты ещё тот непредсказуемый пошляк! Ты просто как всегда издеваешься над мной, ведь тебе нравится прикалываться над мной, тебе противен мой вид, я знаю. Меня саму тошнит от своего тела, я уродлива и некрасива, но это не значит… — Пуговица? Что ты такое говоришь? Это неправда! Ты очень… красивая… У тебя обворожительные карие глаза, как уголёчки… — вдруг посмотрел мне в лицо Яр, улыбаясь и бегая по мне глазами. — Я не у кого ещё такие глаза не видел… Я замерев смотря тоже на него в ответ, шмыгала носом, хватала ртом воздух. — Не ври! Я правда ненавижу свое тело. За чем ты мне врёшь? — Что Марта? — его тёплые ладони лягли мне на щёки, и подняли голову которую я опустила, вверх, от чего я была вынуждена посмотреть ему в глаза, от которых меня каждый раз знобит. — Ты очень красивая, самая лучшая для меня, но… — Можешь не продолжать… Но моё тело уродливое и не нужно подбирать слова Дронов. Это правда и я знаю, что… — Прекрати! Это не так глупышка. — Ты говоришь так, только потому, что… — Это правда. Я тебе сейчас не вру. Я тебе это говорю, потому что… ты мне нравишься! — вдруг тяжело выдохнул Ярослав удерживая своими глазами мои. Моё сердце от его слов, пропустило один удар. Я была в шоке. — Нет, — сквозь рыдания говорила я, — это всё ужасно. Оставь меня и не притворяйся! Я тебе не нравлюсь! И перестань смотреть на меня! Уйди! — снова дернулась я из его, рук. От лица Ярослава. Девушка была в настоящей истерике и пыталась, вырваться из моих рук, снова сбежать, спрятаться от меня. Так как боится и не доверяет. И её можно было полностью понять. Я боялся и переживал за Марту, что сделаю ей больно, если даже просто коснусь пальцем, её кожи, или если усилю хватку, поскольку живого на ней места нет: плечи, руки, бёдра, талия и ноги были покрыты синяками, царапина, садинами всевозможных размеров. Именно такого кровавого пятнышка я коснулся на её груди, когда заметил и охренел. Всё тело было покрыто побоями. Такие следы остаются только после сильных ударов, или каким-нибудь предметами. Наверное тот козёл, её папаша избивал её, когда она уже лежала без сознания или не могла встать. Пока мы были не знакомы, не знали друг друга и я до последнего не знал, и мог помочь, быть рядом и защитить. Если бы я только все знал, самого начала то, начал все совсем по-другому, не так, как уже вышло. Стал бы её другом а не врагом! Марта дёрнулась в моих руках в очередной попытке и поморщилась резко от боли, вырвав меня из размышлений. Это нужно было прекратить самым простым способом но, очень неприятным. Но именно так она меня послушает и успокоется. Я просто протянул руку и выключил свет. Комната погрузилась в темноту, где слышались всхлипы девчонки которая начинает мне нравится с каждым днём все больше и больше. Я легонько потянул её за собой и Пуговица поддалась. Она шагнула за мной в темноте, прекратив попытки, убрать мои ладони с талии. Я старался держать её как можно мягче, осторожно, боясь сделать больно. — Иди сюда, родная, — почти шёпотом сказал я, усаживая её к себе на колени, на кровати, но строптивая девушка естественно снова перепугалась ещё больше меня и начала как обычно сопротивляться. Мне не хотелось давить на неё и принуждать сидеть на моих коленях, зная, что Марта боиться того, что я захочу вновь заняться с ней сексом или полезу целоваться. Мне хотелось просто уложить её в мягкую постель, где она чувствовала бы себя куда комфортнее, но что, если урод-отец нанёс ей тяжёлые травмы о которых я не в курсе и она молчит, и нужно обратится за помощью к доктору? Ведь она точно получала удары ногами. Что если отсутствие аппетита связано с кровотечением и прошлой ночью, несмотря на мой звонок отцу с приказом не трогать ни в коем случае девушку, она вновь была избита и только потом уснула? Черт! Собрав в себе все силы и рассудок, чтобы не бросить Пуговицу закрытую в квартире одну и не побежать мстить тому уроду и не убить его, который издевался над ней, решил заняться побоями, успокоить девушку и самого себя. — Марта, пожалуйста, сядь рядышком — я клацнул выключатель и возле кровати зажёгся небольшой светильник, озарив комнату мягким, тёплым светом. — Я хочу Дронов остаться одна и ты не сможешь меня заставлять что-либо делать! — её дрожащий красивый голос и моё сердце сжималось до боли, но нужно было найти выход и осмотреть её любой ценой. Пусть даже возненавидет меня ещё больше, если захочет. — Могу, я тебя купил за крутую сумму, если забыла. Так что имею полное право тебя осмотреть — мой громкий холодный циничный жёсткий голос и, о чудо, она моментально замолкает. Почему? Потому, что на подсознание привыкла, что после жёсткого тона идёт насилие. Мне самому было противно применять к ней это оружие, но только так она слушалась и переставала причинять себе же боль, неловкими попытками убежать от меня. — Вот и умница Пуговица.