Ведь помимо желания, страсти и прочего, самое главное мной тогда руководила — Любовь. А она все затмевает, как и его глаза. Когда Ярослав меня целует, обнимает, так игриво и хитро смотрит, сверкая при этом своими острыми зубами. Я готова кажется на все, душу Дьяволу продать, забыть о том, какой он сволочь и над, готова отдаваться ему во власть рук. Позволяю к себе так прикасаться, и по щелчку пальцев, кажется перед ним разденусь как только это попросит, его мужской, бархатный, грубый но одновременно нежный тон голоса.
Ровно девять лет назад, Ярослав Дронов музыкант до мозга и костей… он перевернул мою жизнь наизнанку, появился в ней, начал командывать, все менять, расставлять по местам, с пинка открыл, распахнул дверцу и кажется снёс дверь с петель. Ровно с того… Тогда в классе в школе, когда во время урока опоздав, заявился весь из себя такой, и посмотрел впервые на меня. Он всегда желал, как и я сама одновременно — понять каждое действие друг друга и мысли. Яр пугал меня, чтобы обнаружить мои страхи и бороться с ними за меня, защищать, закрывать своей спиной, обнимая и уничтожать их жестоко и без сожаления. Веселил и радовал, чтобы определить, что может вызвать у меня улыбку, громкий, чистый, искренний смех и счастье в глазах. Он все для этого делал… Он старался для меня… Дронов изучал внимательно, скорпулезно каждый мой синяк на теле, каждую царапину, тогда все в том же, прошлом, как под микроскопом. Он заботился обо мне, залечивал каждую мою ранку, как на коже так и в душе. Пытался отогреть мою душу. Терпел огромное количество моих истерик, нервных срывов, впитал в себя мои бесчисленные количества слёз. Грубые слова в свой адрес, и все что я делала и как себя вела. Все это он видел, знал, и принимал. Также показал другую мне жизнь, какая она может быть, но всегда прятал только свою. Очень знаете так, хорошо и надежно, но до определенного момента, который между нами все и разрушил… Но я рано или поздно узнала бы об это всем, сама докопалась до правды… Ведь все тайное становится однажды явным. Когда я думала, что поняла его, наконец изучила, разобралась, узнала, то всплывало что-то неожиданно и спонтанно новое, о чём я и не догадалась бы в жизнь и подумать не могла. Когда мне казалось, что я полностью знаю своего блондина, то нашла у него тогда, оружие. А теперь, сейчас спустя девять лет, стало ясно, что я нихрена не знаю, ни грамма о человеке, от которого родила ребёнка. И которого люблю со всеми его тайными, тёмным прошлым и спрятанными внутри демонами. Предал ли Яр меня тогда действительно или пожертвовал всем, годами, разлукой, чтобы уберечь, спасти от чего-то, о чем я не знаю? Разве не стоит дать ему ещё один шанс, попытаться ещё разочек заглянуть в его душу, вникнуть? понять?Но не может же, быть он правда таким, прямо «плохим-плохим» в нём есть же, и много хорошего… Есть хорошое то, за что я его полюбила и крепко, намертво привязалась к нему.
Мой рассеяный взгляд некоторое время изучал какие-то уже красные пятна на стекле, пока мозг уже пытался долго понять, откуда они? — Чёрт! — мой указательный палец оказывается рассекла красная ровная полоса, которую тут же заполнила горячая кровь. Я порезалась об стекло. Сморщившись на это я засунула палец в рот. Наконец убравшись, я взяла в ванной лейкопластырь и поспешно на ходу, наклеила его на палец. Пошла на поиски певца но сначала решила проверить, как там наш спящий сын. Он все ещё спал в моей постели…***
Едкий дым и запах никотина окутал двор. Яр облокотился о перила на крыльце и смотрел нахмуренно куда-то вдаль, сквозь плотный, белый, густой туман в котором кажется потеряться очень легко, если оказаться. День сегодня был не солнечный а мрачный, бледный, пасмурный. Туман же был такой же затягивающий и пугающий, как сам этот мужчина. По моей спине уже пробежал холодок. Как я открыла главную входную дверь и увидела его. Я спустя секунды, заставив себя уже оторваться от залипания на него и позволив дышать, обняла себя резко руками за плечи, поёжившись, чувствуя себя совершенно неуютно на холодном утреннем ветру и почему-то глупо. Не к месту… Будто лишняя тут и везде… — Ты ведь не куришь Яр? — начала я самого банального и таким несвойственным себе тонким, почему-то голоском. Дронов моментально повернулся ко мне и чуть уже лукаво улыбнулся, зажимая в острых зубах тлеющую сигарету, пронзая меня своими прищуренными серыми глазами. Его глаза просканировали меня с головы до ног. — Иногда. — Я не знала. — Я не курил никогда, когда ты была рядом со мной. — он вытащил сигарету пальцами, сделал глубокую затяжку, выпуская из своих легких и ноздрей носа, белый ядовитый ментоловый, смертельный дым. — Почему? — я наблюдала за ним внимательно и кажется не моргала ресницами. Блондин смотря на меня пристально, затянулся ещё раз и медленно опять выдохнул облако нового дыма, потушив наконец недокуренную до конца сигарету, о каплю дождя на поверхности перил. — Помнишь маленькая моя… когда мы пошли тогда в кафе в первый день нашего знакомства? На перемене я курил с пацанами после того, как подошел к тебе и пригласил, а потом повёл тебя как и обещал, в это чёртово кафе, намереваясь украсть с уроков и зацеловать тебя до смерти в своей машине, заняться сексом с тобой на заднем сидении, потом повести в клуб, и ко мне… Но мы вместо этого… сидели пили кофе, а я смотря на тебя, в тот момент:Не мог отделаться от мысли, как сильно хочу тебя.
Поедал глазами, представляя как срываю с тебя одежду, ласкаю везде. Но ты тогда лишь мило мне улыбалась, так открыто смотрела, заводя меня ещё больше, сводя с ума, не догадываясь что творилось в моём воспалённом сознании. Зацепила ты меня тогда сильно, когда нахамила в ответ за моей партой и я увидел оттенок твоих глаз, а потом и эту улыбку, подобравшись ближе, уже познакомился с твоим ароматом и понял что пропадаю. Такую во мне бурю всего ты вызвала, как только тебя увидел. У нас тогда речь зашла и перетекла о сигаретах. Ты вдруг сказала, что не куришь. Удивила почему-то меня сильно и сбила с толку окончательно. Я ещё внимательнее и яростно на тебя посмотрел и стал изучать:Такая маленькая, невысокая, худая как тростинку, красивая, большие такие огромные каре-зеленые глазки, как у котёнка. Вздернутый такой непокорный носик, спелые как вишня губы, тонкие ручки, пальчики, широкая ангельская улыбка, красивая родинка-мушка над губой, эти щечки, морщинка на лбу когда хмуришься или смеешься, а твой нежный тонкий девичий голос, голосок как у ребёнка. А главное твой запах… Не твои духи, а твой такой аромат. Я не могу его описать, но я никогда такого запаха не чувствовал. Он мне тоже дико, пиздец, как понравился и все только также усиливал и делал хуже, я на него конкретно подсел. Ты же ходячий феромон в особенности для меня. А волосы такие у тебя длинные, густые, шикарные платино-шоколадные, мягкие и тоже вкусно пахли. Всегда мне хотелось подойти, сорвать резинку с твоей непослушной копны, потрогать их, запустить в них свою руку, зарыться носом и лицом, чтобы насладиться и умереть от насыщенния.
А твоя тонкая хрупкая сексуальная шейка, просто нуждалась в том, чтобы на ней были засосы, укусы. Чёрт, да ты же идеальна! Милая, невинная от тебя невинностью несло за километр, добрая такая, девочка совсем, сразу видно не кем не тронутая, и никто бы тебя больше не тронул, кроме меня! Ты для меня предназначалась. Мой аленький девственный цветочек. Мой личный. И только я обязан был: украсть твой первый поцелуй и все другие, обнимать, трогать, раздевать, увидеть тебя полностью обнаженной и беззащитной, и доставить удовольствие, показать взрослый мир. Мир наслаждения, экстаза, секса, научить стонать и умирать от разрывающего ощущения.
Тогда когда я также наоборот: — испорченный парень, давно познавший взрослую жизнь, по запаху определял любую марку, бухал, курил травку, принимал легкие наркотики, знал качество сигарет, вёл свободный и разгульный образ жизни, выступал, занимался музыкой и мог всё себе позволить, чувствовал себя в своей жизни королём мира, побывал во всех клубах города и знал где можно снять отличную шлюху, чтобы снять напряжение и избавиться от вечных мыслей и наваждений о тебе. Представлял тебя на месте других.
Мне стало равно всё тогда же, в тот момент ясно, что мне нужно либо кардинально измениться, стать полностью другим, чтобы ты меня к себе подпустила, либо держаться от тебя заносы в моем сердце, подальше.
Ярослав говоря такие мне сейчас свои откровенные слова, которые я никогда не слышала, я замерла и расширев свои глаза, которые чуть стали влажными, смотрела неотрывно на него, а он улыбаясь и бегая зачарованно по мне глазами, погружаясь в свои, а точнее наши воспоминания, тихо но быстро приблизился ко мне, вплотную и протянул свою руку, стал пальцами гладить мою щёку. Заставляя навсегда застрять в его прищуренном взгляде и забыть такое слово как «воздух». — Но… но ты… отвёз меня тогда в школу и… сам прогуливая занятия уехал… Но я заметила тогда, что ты вёл себя странно! И посчитала чудаком! — промямлила я, ему в лицо, а Яр широко оскалился и взял меня уже за руку, стал бережно но крепко одновременно, сжимать своей и целовать, прошептал. От его влажных мужских губ меня бросало в дрожь и такая острая волна чего-то пробегала по телу, парализуя. Его касания обжигали и волновали, как и его внезапное признание мне, его маленькая исповедь. Кажется он немного мне открылся, приоткрыл занавес своей души и жизни. — Я выбрал Марта тогда вначале второй вариант. Он был проще, но как потом оказалось на практике не работало, а точнее работало но меня результат не устраивал. Одна моя часть хотела тебя не только в сексуальном и физическом плане, а во всем: хотел схватить, прижать к себе, обнимать, целовать, гладить, говорить, шутить, вызвать твою улыбку, чтобы ты сама начала за мной бегать, внимание обращать, а не я за тобой. Тоже испытывала ко мне что я к тебе. Было столько всего, что я терялся как последний дурак при ввиде тебя, то робел, то смелел, такая была вспышка все проснувшихся и обострившихся чувств, лишь от твоего одного присутствия за общей партой или случайного твоего взгляда, в мою сторону. Я вёл себя как мальчишка, как подросток. Но другая моя сторона: противилась одновременно, не хотела признавать что тону в тебе, погружаюсь все больше и больше с головой, что растут чувства, влюбляюсь, что все уже не будет как прежде. Я… Марта… Яр вдруг начиная прерывисто дышать и уже притянув меня за мою руку к себе, положил её на свою грудь, накрывая своей ладонью, он положил её в области сердца. И уткнулся своим лбом в мой, уже целуя громко в губы, чмокая и задерживая наш контакт губ. Я ответила на его поцелуй, разделила вместе с ним всё то, что он ощущал, чувствуя в ответ точно такое же, и ещё большее сильное, что разогревали сердце до максимума почти сжигая его. Мы стали целоваться. Яр плотнее прижал меня к себе, обхватил голову руками, запустил пальцы волосы и трезал мои губы, не давая открыть глаза и вдохнуть полноценно. Я обвила его шею в ответ, чувствуя его запах и тепло кожи, провела пальцем по вечно пульсирующей венки и вдруг когда он на секунду наконец, перестал меня целовать, я поцеловала его в шрам на глазу. Прикоснулась к нему своими губами. К этой бледной полосе когда-то глубокой раны. Он смотрел на меня, тяжёло дыша и улыбался, сжимая мою голову и волосы в своих руках, так сильно и нежно. — Марта я люблю тебя! Я люблю тебя больше жизни! Я никого так никогда не любил как тебя! Ты часть меня, часть моей души. Я в прошлом каждый Божий день говорил себе, что перестану заигрывать с тобой, трогать тебя, смотреть, но сдерживать себя было всё сложнее. Я втянул тебя всё-таки в свою грязную жизнь и питал лишь одну надежду, что смогу спрятать от тебя всё, чем занимался, могу защитить. Мне так хотелось, чтобы ты не заметила, была рядом, мы бы были семьей, поженились, уехали в Москву, а я в это время всё наладил — в его глазах уже читалась боль и мне было невыносимо это видеть, я обняла его и коснулась одной рукой его светлых волос, перебирая тонкие короткие волосинки и взъерошивая, а Яр закрыв на это свои глаза, потерся сам своей головой об мою руку, ласкаясь и вздыхая. Моя пятерня ладони утонула в его шевелюре, а Дронов резко поцеловал мое запястье, распахивая глаза и ухмыляясь. Я вздрогнула когда почувствовала его губы на своей кожи. Яр уже взял меня крепче за талию, притягивая к себе. — Ох, какая ты холодная. Замёрзла? Чего стоишь и молчишь, что тебе холодно. — Яр прижал меня ближе к себе, и я почувствовала его тепло, я действительно продрогла но этого не заметила, стоя я ним. Блондин наклонился и уже коснулся моих губ. Я ощутила запах никотина снова и его духов, но даже не думала сопротивляться, податливо приоткрыла свой рот.Его мужские, горячие губы сминали мои, то нежно, то с напором, острые зубы кусали мою кожу губ. Язык собственнических хозяйничал в моем рту. Его лёгкая щетина покалывала, так что я это ощущала в кончиках своих пальцев. Которыми я касалась сама его скул, обхватывая лицо.
Он же со вздохами и громким причмокиваниями запустил руки мне в волосы, терзая мои губы, заставляя раствориться в нём. Ярослав пропускал мои короткие пряди за прядью сквозь пальцы и вдыхал их запах, на секунду отрываясь от моих опухших губ. Его тёплые руки нашли мои, холодные ладони и спрятали их неожиданно под своим свитером. Я вздрогнула резко от боли, когда его пальцы наткнулись на мой пластырь. Яр тут же оборвал наш поцелуй и посмотрел на мою руку. — Откуда это маленькая? — его глаза сразу взметнулись на меня, озаряя своим серым светом. Кровь тем временем просочилась сквозь пластырь. Он явно не спасал от такого серьёзного глубокого пореза. — Да… ерунда. Собирала просто осколки на кухне. — промямлила я тоже взглянув на свой пораненный палец. — Голыми руками? — Яр нахмурился, поднося уже мою руку ближе к себе, рассматривая. — Да, я думала, что смогу собрать аккуратно. Дронов потянул уже за краешек пластыря. — Да это же простой порез, мелочь жизни, ерунда. За три дня всё заживёт. — начала я уже перед ним оправдываться и улыбаться, попыталась убрать свою руку. Но Яр не дал мне этого сделать, крепче сжал в своей. — Будет больно, потерпи. — он полностью снял пластырь, из-под которого хлынула кровь. Я жалобно уже вздохнула и зажмурила глаза, от резкого срывпния, правда были болезненные, противные ощущение. — Совершенно глупая ты у меня девчонка. Даже рану не обработала и просто заклеила пластырем. Как маленькая. И как ты умудрилась, Марта прожить эти годы без меня? Травмоопасный зайчик! — начал прочитать сероглазый и качать головой. — Я просто Яр… — «Просто или не просто…» Пошли, — он резко завёл меня в дом, хватая за руку, ведя за собой, — где у тебя аптечка? — В ванной.***
Мы остановились возле комнаты, блондин сразу нашел её там в шкафсике и уведя меня за собой дальше, хватая за руку, чувствуя себя здесь хозяином, завёл в гостиную и посадил на диван. Он начал промывать мне рану, тереть ваткой и выглядел так, ему только не хватало настоящего белого медицинского халата. — Яр, я могу сделать это все сама, — произнесла я спокойно наблюдая за его бережными движениями к моей ране, и как он обращается с аптечкой. — Ты уже сделала. Так что нет уж, этим теперь займусь я, и даже не думай со мной больше спорить! — отрезал сразу серьёзно мужчина, принявшись обрабатывать дальше достаточно сильную мою рану, Яр наклонял голову и я уже не без удовольствия, смотрела как его короткие белые волосинки падают на лоб и глаза. Вдруг как только промоченная ватка с перекисью водорода, снова коснулась аккуратно моей ранки. Я скривилась резко и зашипела от неожиданной боли, и Дронов тут же это заметив, перестал её трогать, принялся дуть силой мне на палец, чтобы успокоиться и облегчить боль и поцеловал его, чмокнув быстро. От чего мое сердце на такое, в груди сделало сальто и кульбит, обливаясь обильно кровью. — Как ты так умудрилась? Такой хороший, глубокий порез? Ещё чуть-чуть бы порезалась, заживать бы пришлось. — прищуренные серые глаза взметнулись на меня уже в какой раз. — Я не знаю. — я в ответ посмотрела на его своими очами. — Ты не помнишь как поранилась? — Нет. Я задумалась, а потом увидела уже кровь на коже, и не поняла даже, как порезалась, боли не почувствовала. — Тебе стоит быть осторожней, Пуговица. От этой фразы и прозвища. Я замерла мгновенно от неожиданности. Во рту моментально пересохло и мой взгляд с расширившимися зрачками, вновь взметнулся на певца и встретился с его, которым он меня тоже прожигал и замер, сжимаю мою руку которую держал и лечил, крепко уже в своей, с хваткой. Серый прищуренный взгляд — который у него был как обычно: привлекательный, хитрый, коварный, соблазнительный, глубокий. Любимый мне и главное родной.«Пуговица… » Как же давно, Ярослав Дронов меня так не называл и как же давно всё это было… Как будто вчера… И как будто эти девять лет и не проходили…
***
#воспоминание 2014#
— Спасибо за кофе! — совсем не зная, как на него смотреть и что говорить, хоть что-то наконец промямлила я и смотрела в разные стороны. Только не на него!!! — Не стоит благодарности Пуговица. Увидимся завтра! — посматривая на меня и тоже туда куда и я, ответил Дронов выдыхая тёплый пар из своих лёгких на холодный воздух. — Почему Пуговица и Принцесса? — вдруг перевела на него свои глаза и наконец задала этот вопрос, который уже слегка меня мучил. — Насчёт «Пуговицы» промолчу! А так… Не знаю, но тебе очень идёт! Ты действительно как настоящая, благородная принцесса такая легкая, аристократичная, нежная и… Красивая! — ответил он опять широко улыбнувшись и резко отойдя от меня поднял руку и махнул на прощание: — Мне пора… Пока, было приятно познакомиться Марта… — Дронов после отвернулся и зашагал быстро прочь от меня, выйдя за железные, чёрные ворота школы, он достал из кармана своего пальто ключи, снял сигнализацию и сел вдруг на водительское место какой-то чёрной машины, что была припаркованна рядом с учебным зданием.#реальность 2023#
***
Вспышка новых старых уже забытых и заброшенных в подсознание и памяти воспоминаний, вдруг дала чёткое мне осознание сейчас того, напоминая о давая вспомнить, снова прожить этот и другие моменты, показал, что я скучала по Яру всё это время. Хотя я и так это знаю, не нужно было напоминать и выворачивать этим мою душу наизнанку и выгрызать сердце, тыкать в него чем-то острым.Мне правда не хватало его всегда, все эти годы. Я ведь его люблю и любила всегда…
Пока я зависла пялясь в его глаза и сдерживая уже внутри себя свой порыв, пустить слезы. Ярослав улыбнувшись резко отбросил от себя ватку, давая тоже этим почувствовать мне какое-то дежавю, кажется когда-то он это делал также в прошлом, в нашем прошлом, где мы были вместе. Дронов нежно потянул меня за руку, уже к себе и я подалась вперед, словно в гипнозе, наблюдая за его мягкими тонкими губами, которые через секунду коснулись моих и прошептали в порыве на секунду оторвавшись, хрипло: — Я тоже Марта скучал. Чёртовски скучал! Моя ты принцесса! Мой котёнок! Моя девочка… Моя маленькая… МОЯ… Ты моя… Моя Целая Вселенная, маленькая, красивая, добрая, чудесная, гордая и верная… ТЫ ВСЕГДА БЫЛА И БУДЕШЬ МОЕЙ… Люблю тебя… Марта… — А я тебя Яр… Мой Ярослав Дронов… — я уже отчаянно и нежно обхватила его лицо. — А никого другого любить и быть с ним, я тебе не позволю. Глупышка… Мы прекратив говорить, притягивая уже друг друга близко к себе, набросились и стали страстно целоваться. Я обхватила его за бледную с венкой шею своими руками, а Яр обхватил мое лицо. Мы простонали друг другу в губы, лишили себя воздуха. Мы были как магниты, одно целое…