«Ты меня убил, и я готова взорваться.»
Окно треснуло с громким звуком, который больно порезал уши, пуля пролетела мимо глаз, после задела вазу, которая за секунду разлетелась на кусочки. До девушки даже не сразу дошло, что произошло, потом началась атака пуль, которые как назло, пролетали мимо неё, не задевая даже волоска. Мина, как вкопанная, стояла на месте, даже не двигалась, не бежала в укрытие, чтобы защитить себя и спасти свою жизнь, которая сейчас в любую секунду могла оборваться. Вокруг всё как будто в вакууме оказалось, и до неё приглушённо доходили звуки. Девушка выдохнула и сразу присела на колени, хватаясь за голову. Посмотрела в сторону стола, поползла к нему и спряталась под ним, чтобы укрыться. Мина была в оцепенении и в растерянности, она не знала что делать, ей впервые за долгое время стало очень страшно. И Чимина не было дома, ещё с работы не вернулся. «Он бы рано или поздно пришёл по твою душу. То, что ты узнала, должно умереть вместе с тобой. Ты не должна выжить», — услышала внутренний голос девушка, от которого у неё сердце замерло. Мина закрыла руками уши, шепча под нос «замолчи», и подняла глаза, смотря на разбитые окна и порванные пулями занавески. Пол был усыпан осколками, в ушах до сих пор шум, выстрелы пуль не прекращались. Она посмотрела в сторону двери, услышав чьи-то голоса. «Это конец», — усмехались над ней, и девушка опустила голову, позволяя издеваться над собой. Всё равно, они правы, ей действительно конец. Мина всю жизнь была реалисткой, и в то, что Чимин сейчас по зову сердца придёт и спасёт её, она не верила. Наверное, всю охрану во дворе уже убили, девушка понимала, их по-любому больше, иначе напасть не осмелились бы. Тем более на дом Чимина. Девушка вылезла из-под укрытия, ползком двинулась к шкафу и достала оттуда нож. Посмотрела в сторону гостиной и, убедившись, что пока там никого нет, поползла туда. Услышала голоса в холле и, тихо чертыхаясь, двинулась назад. Выбора не было, она направилась к лестнице и поднялась на второй этаж. Убедившись, что никто её здесь ближайшие три минуты не достанет, быстро написала Чимину сообщение и помолилась, чтобы он прочитал как можно быстрее, а сама пошла дальше. Девушка слышала разные голоса, примерное их количество посчитала, в итоге получилось человек пять-шесть. Посмотрела в окно, замечая ещё несколько людей, стоящих у ворот. Никакого выхода не оставили. У неё не было шанса выжить, если Чимин со своими людьми не успеет. Услышав сзади шаги, Мина спряталась за длинными плотными шторами, которые отлично скрывали её от врагов. Немного подождав, в коридоре появились две крупные мужчины, и у Мёи было всего несколько секунд, чтобы придумать свои следующие действия. — Ищи внимательно, разглядывай буквально каждый угол, — сказал один из них, Мина не узнала его голос. — Хорошо, — кивнул второй и остановился, пока первый скрылся в комнате. Мина ждала подходящего момента, пока тот повернётся к ней спиной. И, когда тот отвернулся, тихо подкралась к нему и зажала рот рукой, подставляя нож к горлу. Быстро посмотрела в сторону двери, за которой скрылся первый, и повела второго в другую комнату. В эту минуту, не дав тому пискнуть, резко дернула руку в сторону, и в следующую секунду мёртвое тело упало на колени, а после встретилось с полом. Вытерев нож об мёртвого мужчину, девушка быстро вышла из комнаты и спряталась за дверью другой комнаты, ожидая, пока второй выйдет, чтобы его сразу прикончить. И когда тот вышел, Мина быстро вонзила нож ему прямо в затылок, а потом медленно скрутила, слушая характерный хруст. Пнув его ногой в спину и вытащив нож, Мина пошла дальше, внимательно прислушиваясь к звукам. Рядом с окнами сразу приседала и добиралась до цели ползком. Слава богу, окон в этом коридоре было немного, что существенно облегчало задачу. Постоянно смотрела на телефон, но времени, чтобы проверить, прочитал ли Чимин сообщение, не было, а на экране никакого уведомления. Плотно сжав губы, Мина зашагала к лестнице и оказалась в небольшом помещении, ведущей на крышу. Поблагодарила бога за то, что шторы здесь плотные, не прозрачные, и что самое важное, окна были прикрыты. Стараясь не двигаться слишком быстро, Мёи подошла к окнам и слегка отодвинула штору, считая врагов. «Ну где же ты», — мысленно скулила девушка, готовая сейчас разреветься. Окно было в самом углу открыто. Немного подумав, Мина медленно двинулась к нему, потом быстро перешла в другую сторону. Было бы у неё оружие, хотя бы самый простой пистолет, она попыталась бы избавиться от них, но у неё в руках имелся только кухонный нож, которым она недавно убила двух людей. Она не совсем знала, можно ли назвать это убийством, так как это была самооборона, и если бы не она, то вместо этих мужчин, сейчас бы Мина лежала с дыркой между глаз. Двигаться в кабинет Чимина было опасно, потому что там её смогут поймать. Но и сидеть здесь, ожидая своих палачей, не самый лучший вариант. Присев на пол, Мина ударилась затылком об стену, а потом посмотрела на окровавленный нож, который после убийства второго так и не вытерла. Кровь в темноте казалась пугающей, будто не кровь, а нечто гораздо страшнее. Девушка закрыла глаза, когда кто-то начал биться в дверь. А потом до неё стали доноситься голоса. Мина поднялась с пола и встала в правую сторону от двери, крепко держа нож. В дверь начали бить сильнее и после нескольких ударов, она отлетела в сторону. Глубоко выдохнув, девушка набросилась на мужчину, который вошёл первый, сразу воткнув нож в глотку, а потом ловким движением забрала у него пистолет. Оттолкнула в сторону и застрелила двух мужчин, которые, услышав шум, прибежали на место звуков, но сразу же лишились жизни. На полу мужчина всё ещё что-то бурчал, но кровь, которая стекала прямо изо рта и тонкими струями вытекала из горла, внутри которого торчал нож, ничего не дали понять. Мина подошла к нему и нажала на курок, целясь в голову, а после подошла к другим двум и забрала у обоих пистолеты. Проверила магазин и увидела, что он полон. Один спрятала под ремень штанов, а остальные два оставила для дальнейшего использования. Услышав ещё голоса, Мина спряталась за угол, и не дав опомниться, убила двух мужчин, стоило им вступить на «её» территорию. После двух выстрелов, на улице раздался шум, а потом окна сзади разбились от пуль. Шикнув, девушка быстро покинула верхний этаж и спустилась на второй, прячась в первой попавшейся гостевой комнате. — Ну когда же ты придёшь, чёрт возьми, — всхлипнула Мёи, потом замолчала, вновь услышав топот в коридоре. Подошла к окнам и заметила, что все те, которые находились на улице, шли внутрь. «Тебе конец», — вновь услышала она свой же голос, и его её опустились. Да, это действительно конец. Перебить их всех у неё не получится. Это просто невозможно. Девушка осела на пол и устремила взгляд на тёмную стену, пока за пределами комнаты палачи, которые пришли за её жизнью, обыскивали весь дом, ища свою жертву. Мина пустым взглядом смотрела на пистолеты, на свои окровавленные руки, а потом закрыла глаза. Когда дверь за спиной открылась, Мёи больше ни о чём не думала, резко встала, повернулась к своей смерти в лицо и начала стрелять с обоих пистолетов, пока пули не закончились и несколько людей упали на пол. Одна пуля всё же задела Мину, пролетев через плечо. Она схватилась за плечо и вновь упала на колени, и впервые за много лет громко засмеялась, раздирая глотку. Неужели, она закончит так? Умрёт от приказа человека, которому верой и правдой служила несколько лет. Чимин… Чимин не успеет её спасти?.. В прошлый раз ведь успел, почему сейчас всё пошло не так? Где сейчас Чимин, почему он не прочитал его сообщение, почему он не прислал ей помощь, почему не защитил её? Звуки вокруг стали приглушёнными. Мёи погрузилась в себя, больше не желая слышать что-то. Она думала о том, какая была бы её жизнь, сложись все иначе. Ещё тогда, несколько лет назад. Если бы они не ушли из дома, не бросили бы Японию, переселяясь сюда непонятно зачем. Если бы они не нашли работу в доме Джимина, уйти из которого было невозможно в её случае, ведь она слишком много видела, слишком много слышала, чтобы просто взять и уволиться. Если бы она не встретила Чимина, который теперь занял все её мысли и голову. Если бы она не оказалась в тот день в коридоре и не подслушала чужой разговор. Так много вопросов, на которых она не успела найти ответ. Мина бросила последний, заряженный пистолет на пол и отвернулась к двери спиной. Она не хотела видеть их лица, никого видеть не хотела. Ей надо остаться одной, и, пока есть время, многое обсудить с самой собой. У неё для этого накопилось много тем, но самая главная — Чимин. Чувствовал ли он к ней хоть что-то, правдивы ли были слова Чимина, когда тот говорил, что вовсе не играется с ней. Захотелось рассмеяться, потому что даже после того, как он спас ей жизнь, буквально вырвав из лап смерти, приютив у себя, она так и не поверила ему. «Я ужасный человек», — крутилось в мыслях. Она устало закрыла глаза и увидела Чимина. У него в руках оружие, он стрелял по тем людям, которые в тот день гнались за ним, а после они падали. Мёи мутно помнила события того дня, но того Чимина она запомнила, он навсегда отпечатался в её памяти. Сзади снова послышалась возня, звуки стрельбы, но она заблокировала слух, чтобы ничего не слышать. Внезапно кто-то больно ударил её прямо по голове. Девушка дёрнулась от острой боли и упала на пол. Она медленно, дрожащей рукой схватилась за больное место, потом легла на лопатки и увидела перед собой огромного мужчину, который держал в руке пистолет, направленный на неё. «Это конец» вновь повторила про себя девушка и грустно вздохнула, в ожидании своей смерти закрывая глаза. Звук выстрела оглушил ей уши. Вот только никакой боли Мёи не почувствовала. Она, борясь с болью в голове, присела на полу, не отпуская раненую голову, обернулась и увидела Чимина у проёма двери, держащего в руке пистолет, которым он только что выстрелил в того мужчину. Мина посмотрела на него распахнутыми глазами, потом перевела взгляд на бездыханное тело, рядом лежащее на полу. И, увидев его, почему-то дышать стало сложно, а из глаз полились слёзы. Чимин в шоке смотрел на девушку, не веря в увиденное. Помимо того, кого он только что убил, в комнате у двери было ещё несколько трупов. Сердце продолжало сильно биться от страха, Чимин ничего не понимал. Он был готов умереть, когда пришло сообщение от Мины. Точно так же, как в тот день. А потом он проверил камеры через телефон, и был готов взорвать весь город. Пак медленными шагами оказался рядом с Миной, и присев, без слов прижал к себе. Вопросы, которые крутились на языке, он решил оставить на потом. Сейчас это неважно. Мина не плакала, не всхлипывала громко, не истерила из-за пережитого шока и страха, это просто слёзы. Просто слёзы… Чимин крепче обнял Мину к себе и облегчённо вздохнул. Он успел, теперь плохое позади. Мина в ответ его не обнимала, она даже с места не двинулась, это мужчина заставил её к себе прижаться, и её стало немного легче. Мина не хотела, чтобы этот момент заканчивался. — Боже, у тебя рана! — почти закричал Чимин, когда проведя рукой по плечу, увидел ярко красную кровь, капли которой скопились на кончиках пальцев. — Они тебя ранили, — зарычал Пак, но девушка посмотрела на него бесцветным взглядом. Она даже забыла, что её ранили. Всё это сейчас так неважно. Мина ничего не говорила, пока Чимин метался по комнате, звоня кому-то. Ей хотелось сейчас зайти в выделенную ей комнату и просто уснуть. Сегодня был длинный день, полный разных приключений, особенных приключений. Они её сильно утомили, Мине не понравилось, не оценила, а теперь она хотела спать, оставить эту ночь здесь и проснуться завтра. Здесь было слишком шумно, Чимин ходил слишком шумно, на дворе было шумно, внизу тоже стоял шум, везде был этот гудящий шум. Мёи выдохнула и перевела взгляд на своё раненое плечо. Кровь стекала небольшими каплями на пол, образовывая там небольшую лужу. Она боли не чувствовала. Совсем… ничего не чувствовала. Мина бросила взгляд в сторону Чимина, а потом встала с места и, ничего не говоря удивлённому мужчине, ушла. Осмотрелась в коридоре, потом направилась в противоположную сторону. Туда, где находилась её комната, где она смогла бы отдохнуть. А всё остальное потом, и Чимин потом, и рана потом. Медленно шагая, Мина посмотрела в окно и увидела, как люди убирали трупы, а потом перевела взгляд на свои ладони. Этими руками она убила человека, а до этого этими же руками убирала трупы из особняка Джимина, точно так же, как те люди во дворе. В голове образовалась полная каша, совсем не разобрать, что она сейчас чувствовала. Именно поэтому она хотела отключиться. «У меня даже рука не дрогнет», — вспомнила она свои же слова, которые когда-то говорила Чимину, и поняла, что была права — она действительно не дрогнула. Даже сейчас не дрожала. Но дрогнуло что-то другое. Сердце? Оно, вроде, билось нормально. Тогда оставался вопрос, что же пошатнулось у неё внутри, раз сейчас девушка хотела из-за своих действий просто исчезнуть. Или это из-за Чимина? Когда она осознала, что её жизнь уже обречена, она так расстроилась. Мина даже не поблагодарила Чимина за его доброе отношение к ней, и ей стало очень жаль, что даже после всего сделанного, не смогла довериться ему. И из-за осознания ей самой захотелось, чтобы её убили. Но она не умерла. Её спас тот же Чимин, к которому Мина так несправедливо отнеслась. Смотреть на Чимина было больно, находиться рядом с ним — ещё хуже. Чимину тоже должно быть больно, но почему тогда он пошёл за ней? Почему Чимин её не оставил, чем она заслужила его? Она даже не обернулась на зов, и не думала об этом, потому что не могла посмотреть ему в глаза. На его дом напали, и всё из-за неё. А если бы Пак был дома? Он бы мог пострадать, и всё из-за той же Мины, которая решила из-за своей глупости подслушать чужой разговор, в итоге попала под прицел Джимина, который от своего ни за что не отступит. Оказавшись напротив двери своей комнаты, Мина протянула раненую руку и легко её открыла. Зашла внутрь и сразу же поплелась на ватных ногах к кровати, садясь на неё. Не прошло и минуты, как за ней после зашёл Чимин. Мёи не подняла головы, продолжая разглядывать пол, а Пак тем временем сел рядом и осторожно положил руку на её плечо. Мёи от его прикосновения не вздрогнула, позволяя ему делать всё, что его душе угодно. Когда он снова её позвал, не повернулась. Опустила глаза, когда Чимин, взяв за подбородок, заставил её смотреть на него. «Не заставляй меня смотреть на тебя. Не заставляй меня находиться с тобой. Прошу, не мучай меня, мне это делает больно», — хотелось крикнуть, но девушка лишь плотно сжала губы. — Я вызвал скорую, — тихо сказал Чимин, будто боялся, что если сказать громко, этим он испугает Мину. — Прошу, идём за мной, позволь осмотреть твою рану. Тебе надо в больницу, это ведь пулевое, — пытался добиться хоть какой-нибудь реакции Пак, но Мёи даже не моргала. — Прости, — через несколько секунд тишины, произнёс мужчина, и девушке захотелось закричать, чтобы он не смел произносить это слово. «Это не ты должен извиняться. Не ты!» Чимин взял её за руку, Мина ничего против не сделала и просто пошла за ним вниз. Когда они спустились на первый этаж, люди Чимина всё ещё убирали трупы. Девушка старалась на них не смотреть, но взгляд всё равно зацепился за одного, и у неё сердце пропустило удар. Она освободила свою руку из захвата Чимина и на дрожащих ногах подошла к ней, боясь того, что оказавшись вблизи, это будет действительно она. Но… это она. Та самая девушка, с которой она разговаривала, которая говорила ей про свою семью, про то, что ей надо работать, чтобы их прокормить. Сердце больно сжалось, смотря на бледное лицо девушки, а ноги совсем отказались держать её, и она упала на колени. Её голос крутился в голове, Мина представила её семью, которая ждала её дома, но они будут вынуждены вместо своей живой дочери получить её бездыханное тело. «Это всё из-за тебя», — она вновь услышала этот голос, но Мина даже не стала отрицать. Это она виновата, только она он, никто другой. Если бы Мина не находилась в этом доме, то она была бы жива. Тяжело выдохнув, девушка схватилась за голову и сжала волосы, покачала из стороны в сторону, и просто хотела не свихнуться. Нижняя губа дрожала, а слёзы опять полились из глаз. Всхлипнув, Мина наклонилась, лбом уткнулась в её руку и горько заплакала, умоляя её о прощении. Чимин смотрел на неё со стороны, попросил доктора, который приехал, немного подождать. — Простите меня, — жалобно проговорила Мина. — Мне… мне так жаль, — выдохнула она, сильно жмуря глаза. Чимин подошёл к ней, схватил за плечи, заставив выпрямиться, и крепко обнял, а Мина уткнулась ему в грудь, продолжая беззвучно лить слёзы. И он не отпускал её, пока Мина не перестала плакать. Чимин попросил её пройти к врачу, что она молча и выполнила. Без всяких слов позволила себя проверить, а потом, по наставлению врача, поехала с ним в больницу, где ей зашили рану. За всё это время Мина не издала ни звука, даже тогда, когда ей зашивали рану. Сидела молча, будто потеряла голос, а потом пошла за Чимином к машине, и там тоже ничего не говорила. На вопросы Пака не отвечала. «Я просто хочу спать», — повторяла про себя девушка. Пыталась убедить себя в том, что она хочет спать, а не умереть. Сегодняшнее событие очень сильно ударило по ней, и она долго будет отходить от этого, но внешне ничего никому не покажет. Будет вести себя так, словно ничего не случилось, когда как внутри будет рваться на части, обвиняя себя в смерти человека, жизнь которого не должна была оборваться. Когда машина остановилась, Мина подняла глаза и посмотрела на квартиру. Чимин вышел из машины и открыл дверь Мёи, которая сразу же вышла. Пак взял её за руку и повел внутрь, потом зашёл в лифт и нажал на нужный этаж. Мина всё это время смотрела на их руки. Хотела выдернуть, но даже пальцем пошевелить не смогла. Чимин держал так крепко, будто немо говорил, чтобы никто не смел к ней приближаться, или же убьёт. Мина Чимина не понимала, почему он всё ещё с ней возился. Не легче ли ему просто вышвырнуть её из дома и зажить спокойно. По крайней мере, на его дом теперь никто нападать не станет. Когда лифт остановился, Чимин пропустил Мину первой, но руку не отпустил. Достал ключ и открыл дверь. Снова пропустив Мину первой, Чимин сам зашёл, потом закрыл дверь на замок и пошёл в спальню, ведя с собой девушку. Пак включил свет, и девушка увидела довольно большую спальную комнату в тёмных тонах. Чимин подошёл к шкафу, достал оттуда несколько вещей и протянул их девушке, и сказал ей где душ, чтобы та смогла принять ванну. Мина взяла одежду и скрылась в ванной, пропадая там на несколько минут. В области раны мыла очень осторожно, но кровь смыла полностью. Надела большую для неё одежду и вернулась в спальню. Чимин опять с кем-то разговаривал, наверное, с Чонгуком или с Намджуном, подумала Мина. Когда Чимин повернулся к ней, Мина проглотила ком в горле и отвела взгляд. Чимин отложил телефон, подошёл к ней и без слов крепко обнял. Мина сначала удивилась, но потом руки сами поднялись и обняли в ответ. Да, ей было стыдно перед Чимином, стыдно смотреть ему в глаза, но сейчас только с Чимином она могла успокоиться и не сойти с ума. Девушка сжала пальцами ткань его рубашки, уткнулась в грудь и глубоко задышала, пока Чимин медленно водил рукой по спине, вторую руку держа на затылке. — Я так испугался, — прошептал Чимин, отстранился и заглянул в глаза. — Когда я нигде не находил тебя, я подумал о том, что потерял тебя, — тяжело выдохнул Пак. Ответа от Мины он не ждал, поскольку понимал, что сейчас ей надо успокоиться. Хоть и прошло достаточно много времени с тех пор, как они покинули его особняк, этого всё равно было недостаточно, чтобы прийти в себя. Пак хотел отстраниться и дать Мине поспать, как рука девушки оказалась на его затылок, и, не дав ему опомниться, потянула к себе. Пак буквально выпал, когда губы Мины накрыли его и поцеловали. Чимин не успел даже ничего понять, как Мёи уже отстранилась и, обойдя его, направилась к кровати. Девушка заснула быстро, а вот Чимин долго не мог заснуть. Он думал о многом, особенно о поцелуе. Почему Мина это сделала? Хотела так забыться? Такой ответ немного задевал, но если это могло помочь Мине, то он был не против. Пак достал свои любимые вишнёвые сигареты и долго курил у окна, пока солнце не показалось на небе. Он время от времени заходил в спальню, проверял сон девушки, но та спала, что было очень хорошо. Пак сел на край двуспальной кровати и какое-то время наблюдал за умиротворённым лицом, а потом сам лёг рядом. Придвинулся ближе и обнял Мину, которая сразу же уткнулась ему в грудь, как маленький ребёнок. Чимин заснул только рядом с ней.***
После звонка Чимина, настроение Чонгука не то, что ухудшилось, а достигло центра ада. Он положил телефон на тумбу и задумчиво посмотрел в окно. Джимин напал на дом Чимина, но самого Чимина там не было. Вспомнив о том, что там находилась подруга Чеён, до этого служивший её семье, всё вставало на свои места. Чону было очень интересно, почему Джимин так отчаянно пытался её убрать, хотя до этого даже не трогал. Что такого узнала эта девушка, что Джимин решил пойти на такие крайности, совсем позабыв о границах. Тут дело было не чисто, и похоже, эта информация, которую узнала Мина, была очень секретная. Такая, которая ни один его враг не должен знать. Мужчина думал, что же примерно это должно быть, но на ум ничего серьёзного не приходило. Самому у неё спросить? Это будет немного сложно, учитывая то, что Чимин вряд ли отдаст её Чону, а если просто подойти и спросить, то ничего не узнаешь. Чонгук также не понимал, почему эта дура молчит, и ни слова про это не говорит. Что она скрывала, почему её пытались убить, а ослеплённый желанием защитить «свою» девушку Чимин даже не задумывался о том, что Мина могла бы им помочь. Идти против Чимина сейчас не время. Пока Чонгук был погружен в мысли, Чеён проснулась. Почувствовав копошение с боку, Чонгук повернулся к ней, смотря на сонную Чеён, которая положила руку на лоб и зажмурила глаза. Немного погодя, она открыла глаза и встретилась с глазами Чонгука, который, оказывается, не ушёл. Со заледенела, но вовсе не от страха, а от неожиданности. Она думал, что проснувшись утром, Чонгука не будет рядом, что он, как тогда, уйдёт. Но он не ушёл. Радоваться или нет, девушка не имела понятия, потому что лицо Чонгука совсем не говорило о том, что у него хорошее настроение. Девушка заглянула ему прямо в глаза, хотела что-то сказать, но побоялась. — Доброе утро, — первым заговорил Чонгук и Чеён совершенно растерялась. — Доброе… — пробурчала Чеён, поджимая губы и отводя взгляд, чем насмешила Чонгука. Эта девушка была такой милой, Чонгук был готов её такую своим псам скормить. Чеён перед ним было очень неловко, смотреть в глаза не решалась, а как вспомнит вчерашнее, то её бросало в холод. — Чонгук-а, — тихо позвала его девушка, пальцем играясь с тканью футболки на его груди. Она так и не отстранилась от него, но хотя бы слезла. — Прости за вчерашнее. Я просто… вспомнила кое-что плохое. — А мне не расскажешь? — спросил Чон и получил в ответ отрицательный кивок. — Понятно, — выдохнул он, уводя взгляд куда-то в сторону, после снова посмотрел на девушку. — Не извиняйся, это я тебя довёл. Вот мне и стоит перед тобой извиниться. Прости меня за вчерашнее, — сказал Чонгук. Чеён подняла глаза и долго на него смотрела. Ситуация была крайне неловкая, и если Чонгук оставался спокойным, то Чеён не знала куда себя деть. Он ещё и смотрел словно прямо в душу, что Чеён хотела спрятаться под кроватью. — Я должен поехать к Чимину, — почему-то сказал Чон, и по глазам девушки Чонгук заметил, что та занервничала. — Что-то случилось? — спросила Чеён, думая, может опять с отцом связано. Стоило ей вспомнить о нём, у Со дрожь пробежала по телу. Он не давал о себе знать, даже не связывался с ней, чтобы отдать приказ. «Ну и хорошо, что не связывался, — подумала Чеён, мечтая, чтобы так продолжилось надолго. — Пусть вообще никогда не объявляется. Пусть даже не напоминает о своём существовании.» — Пока не могу рассказать, но позже расскажу, — ответил Чонгук и, подождав несколько секунд, встал с кровати. Ему надо ехать. Чеён молча наблюдала за тем, как Чонгук собирался. Когда тот снял с себя футболку и откровенно разглядывала тело, с мощной накаченной грудью и с такими же руками, одна из которых была полностью набита чернильными рисунками. На крепкой спине тоже имелись татуировки, которые она уже видела, по которым водила пальцами в их ночь. Он хотела узнать их значение, но не спрашивала. А Чонгук, оставив совершенно неожиданный для Чеён короткий поцелуй на щеке, ушёл по своим делам.***
Когда Чимин проснулся, то девушку рядом не увидел. Поднявшись с кровати, Чимин нашёл Мину на кухне, которая, достав из холодильника скудный запас продуктов, с пустым лицом что-то готовила. Пак внимательно посмотрел на неё, но на лице и в глазах ни единой эмоции не нашёл, и мужчине не пробиться в её душу, чтобы понять что она сейчас чувствовала и как себя ощущала. Вчера она была не в самом лучшем состоянии, как будто её душа покинула тело, оставив лишь пустую оболочку с костями, обтянутую кожей. Чимин прошёл внутрь и сел на стул, долго молчал, собираясь и подбирая слова, а Мина будто его не видела вообще. — Как ты себя чувствуешь? — спросил наконец-то Чимин, внимательно наблюдая за действиями Мёи. — Хорошо, не беспокойтесь, — ответила девушка, разбила яйца и начала их перемешивать. — Вы хорошо отдохнули? — Мина, я хотел поговорить кое о чём, — произнёс с выдохом Пак, и Мина на мгновение прекратила свои действия, но потом подошла к плите. — Если вы хотите обсудить тот поцелуй, то прошу прощения, я не знаю, что на меня нашло, — холодно бросила Мина, намекая, что не хочет говорить на эту тему. — Нет, я хотел поговорить не об этом, — произнёс Чимин и Мина повернулась к нему, ожидающе смотря. — И о чём же? — спросила девушка и выгнула бровь, в ожидании вопроса. Разговаривать сейчас с кем-то, а тем более с Чимином, на которого ей даже смотреть стыдно, не очень хотелось. Но Мина понимала, что поговорить придётся. Потому что вчерашний день вызывал слишком много вопросов, которые игнорировать было очень трудно. И игнорировать не стоило, потому что это очень важно. Она выслушает Чимина, молча потерпит, попытается свою раздражительность не показывать. Она не имела права перед Чимином это делать. — Мои люди вчера сказали мне, что когда они осматривали особняк на наличии врагов, то обнаружили трупы, но никто из моих людей их не убивал, — начал Пак, но Мина смотрела с таким же непроницаемым лицом, будто вообще не причём. — И ещё, когда я пришёл в ту комнату, то у двери тоже было несколько трупов. Я хотел спросить… — мужчина сделал паузу, будто пытался сказать что-то очень тяжёлое. — Это ты их убила? — задал вопрос Чимин, и как на него ответить, Мёи не знала. Она отвернулась к плите и перемешала яичную смесь, добавила соль, а потом, когда всё приготовилось, выключила плиту. Несколько секунд смотрела в пустоту, а потом глубоко вздохнула, сжимая руки в кулаки. — Не могли же они сами по себе умереть, — холодно произнесла Мина. — Логично, что их кто-то убил. А если не ваши люди, то очевидно, что тот, кто был до этого там, и которому надо было их убить, — добавила она, не дождавшись ничего от Чимина. — Это ты их всех убила? — удивился не на шутку Чимин, а Мина повернулась, смотря ему прямо в глаза. — Кто, если не я? — выгнула бровь девушка, положила перед Паком тарелку с яичницей, потом положила тарелку с нарезанными овощами и хлеб. — У меня в голове не укладывается… — потерянно произнёс Чимин и нервно усмехнулся. — Больше десяти… — выдохнул он, как будто его самого убили. — И ты их сама убила? — А что вы ещё ожидали? Что я буду сидеть и ждать, пока меня убивают? Я знала, что даже после моего сообщения, вы не успеете. Пришлось самой выкручиваться. Я тянула как могла, но меня всё равно ранили, — указала она на свою руку. — Но… — Помните наш разговор? — перебила его Мина, а Чимин нахмурился, не понимая какой именно она имела в виду, потому что разговоров у них было много. — Я тогда сказала вам, что у меня даже рука не дрогнет, когда буду убирать трупы, и совсем плевать, какого возраста был этот человек. Убивать мне раньше не приходилось, но какая, собственно, разница: убирать трупы или самому превращать кого-то в труп. Я знаю и осознаю, разница есть, и очень большая, но я её не почувствовала, потому что мои руки и так были испачканы кровью. Опережая ваш следующий вопрос, отвечу: да, я училась пользоваться оружием, вождению, а также самообороне, так как работала на крайне опасной работе, и мне эти знания были просто необходимы, иначе я давно находилась бы под землёй. Чимин не знал что ответить, но девушка была прав. Было бы весьма глупо служить у Джимина, быть доверенным лицом, отвечающий за дом, и не знать простых правил и знаний по самообороне, так как её с лёгкостью могли украсть, чтобы выпытать у неё информацию. Пак, на самом деле, был очень удивлён, когда ему сказали, что были найдены трупы врагов, но они их не убивали, был удивлён, когда сам их увидел. Убить их могла только Мина… — И ты совсем ничего не чувствуешь? — через минуту молчания спросил Чимин. Мина на несколько секунд замерла, смотря ему прямо в глаза. Что же она чувствовала, зная, что первый раз убила человек, да ещё и несколько? Честно, она сама не знала. Её куда больше вчера терзало то, что она только перед смертью поняла настолько очевидные вещи. Что она неблагодарная эгоистка, думающая только о себе и про свои принципы, что она даже один раз не поблагодарила нормально Пака, хотя ей надо было весь мир к его ногам бросить. Она вообще не думала о смерти, поскольку голова была забита совсем другим. Совсем другое дело, если бы она он действительно убила человека, но тут Мина только защищалась. Если бы она дала тогда слабину, сейчас закопали бы её, а Чимин сидел в одиночестве, наверное, терзая себя за то, что не успел. Или так казалось только Мине? — Я чувствую, — ответила Мина, нарушая затянувшуюся тишину. — Но только совсем не то, о чём вы подумали. Сами ведь знаете, что у меня не было другого выбора. А каждый раз думать об этом я не собираюсь. Это было вчера, а вчера осталось в прошлом. Я не вижу смысла каждую секунду вспоминать об этом. Кто, как не вы, должны понять мою точку зрения. Чимин всё понимал, поэтому не осуждал. Он задумчиво нахмурился и провёл языком по губе, а Мина всё также стояла возле плиты. — Ты права, — кивнул Чимин и принялся за завтрак, хотя ему даже маленький кусок в горло не лез. Закончив с завтраком, Чимин сказал Мине, что ему надо ехать на работу, попросил её не делать глупостей, и уехал, оставив девушку одну. Один на один со своими мыслями, от которых сегодня она точно не сбежит. В этой квартире ей нечем себя отвлечь, нет ничего, что могло бы занять её голову. Только пустота, которая съедала её по маленьким кусочкам. Устало сев на стул, Мина прокрутила разговор с Чимином, и ей почему-то показалось, что тот в ней разочаровался. Или она слишком себя загоняла? Ещё и тот поцелуй… что вообще нашло на неё вчера? Что она пыталась себе доказать, поцеловав его, да ещё и в такой момент? Зарывшись пальцами в волосы, Мина сжала их у корней, а потом посмотрела в сторону двери в спальню. Вернулась туда, легла на кровать и просто закрыла глаза. Поединок будет нелёгким.***
Чимин приехал в свой особняк ровно в девять, тогда как Намджун, Чонгук и Хосок уже находились там. Поприветствовав их, Пак зашёл в гостиную и сел на диван, устало откидываясь на спинку. Остальные сели рядом. Хосок и Чонгук на кресла, а Намджун расположился рядом с ним. — Ну и разгром тут у тебя, — сказал Хосок, бросив взгляд в сторону разбитых окон и дырявых штор. — А что ты ожидал увидеть? Садик с розовыми пони после нападения? — фыркнул Чимин и потёр переносицу. — Я был в клубе, а тут на тебе, присылают сообщение о том, что на особняк напали. Я чуть не обосрался по пути сюда, думая, что не успею. — Это только с тобой могло случиться, — хмыкнул Намджун, Чимин бросает на него злой взгляд. — Но прикол в том, что даже не это удивительно, — произнёс Чимин и выпрямился. — У меня же установлены камеры, ну это и так понятно. Я пока не смотрел вчерашние записи, как и все другие, но у нас определённо есть что посмотреть, — он одной рукой указал одному мужчине, на что тот кивнул и вышел из особняка, через несколько минут возвращаясь с ноутбуком. Отдав его Чимину, он почтительно поклонился, а потом ушёл. — Ну и что сверхъестественного мы там можем увидеть? — спросил Намджун, присаживаясь ближе. Чонгук и Хосок тоже придвинулись ближе, чтобы хорошо рассмотреть записи. Первые минуты из-за темноты на кухне толком ничего не увидишь, но силуэт девушки разглядеть не составило труда. Они смотрели на то, как Мина сначала спряталась под столом, а потом выбралась оттуда, и, достав нож, двинулась наверх. Как она ловко спряталась за занавесками, ожидая своих врагов, как она без колебаний убила двух мужчин, как хорошо она орудовала ножом, нанося удары прямо в те места, чтобы сразу лишить человека жизни. Как она убила ещё несколько, до этого хорошо спрятавшись за дверью, чтобы неожиданно напасть. Они не на шутку удивились тому, как она ловко забрала у одного мужчины пистолет и как ловко она управляла им, которого она за долю секунды отняла у одного мужчины. Даже секунды не прошло. Намджун и Хосок подняли брови наверх, пока Чимин и Чонгук смотрели с холодными выражениями лица. — Она вообще человек? — усмехнулся Намджун, дальше смотря, как Мина быстро спряталась в одной комнате, а потом, когда кто-то зашёл туда, быстро нажала на курок, убивая сразу шестерых. — Точно не человек, — восхищённо произнёс Хосок, а Чимин закрыл ноутбук. — Ахуеть, надо её к нам переманить, — усмехнулся старший Чон, на что Чонгук и Чимин бросили на него недовольные и холодные взгляды. — Довольно интересная персона, — задумчиво проговорил Намджун, потирая подбородок. — Хотя, это было очевидно. Я ещё первый раз, когда её увидел, заметил эту холодную и опасную энергетику, исходящую от неё. Ещё, она ведь на Джимина работала, не вижу причин удивляться. Но да, эта девчушка действительно удивила. Респект ей, — кивнул он самому себе. — Мне вот интересно, что Джимин задумал, — сказал Хосок. — И почему он пытается убрать эту девушку. Тут дело, если подумать, не совсем гладкое, как мы можем предполагать, — посмотрел он на Чонгука, который, кажется, был согласен с его мнением. — А что вы у него сами не спросите? — спросил Намджун, и Пак, услышав эти слова, кинул на него недовольный взгляд. — Мы бы с радостью, вот только один человек не позволяет нам с ним встретиться, — ответил Хосок, намекая на Чимина, чьё недовольное лицо говорило о том, что разговаривать на эту тему он не хочет. — Если захочет, она сама всё расскажет. Мина и так за эти полторы недели успела испытать стресс. Думаешь, как только мы придём к ней, она сразу всё расскажет? Мина даже просто так, на обыденные темы со мной не разговаривает, молчит, что уж о причине попыток её убить говорить? — зло спросил Пак. На пару секунд в гостиной нависла тишина. — Если логически подумать, то да, ты прав, — согласился с ним Намджун. — Но пойми, что ждать мы не можем. Кто знает, может это очень важно? Я думаю, что важно, ибо почему от неё так яро пытаются избавиться? — Я тоже так думаю, — поддержал идею Кима Чонгук, Хосок тоже кивнул, и только один Чимин был против. — Я сказал нет, — почти зарычал блондин. — Будем ждать столько, сколько потребуется. Кто знает, может мы прикончим Джимина гораздо раньше. Необязательно её слово, чтобы победить его. — У нас мог бы быть козырь! — не унимался Хосок, но Чимин его даже слушать не хотел. — Ладно, оставили эту тему. Чимин, пусть будет по-твоему, мы уважаем твоё решение, — сказал Намджун, бросая серьёзный взгляд на Чонов, чтобы больше не говорили об этом. — Как дела в Пусане? И, кстати, совсем скоро с Таиланда должны привезти оружие, ближайший месяц точно. Проследи за этим, — указал Намджун Чонгуку, получая в ответ слабый кивок. — Я недавно был в клубе одном, та ещё помойка. После встречи с Диланом возвращался. И там какой-то пьяный уебок яростно обсуждал про то, что ещё немного, и они захватят Китай. Скорее всего, это были люди того Лэя, самого китайца я не увидел, — сказал Хосок. — Слишком громкие слова, — презрительно усмехнулся Чонгук. — Им для начала хотя бы товар у меня перебить, а потом кидаться горячими речами. — Чонгук, твою тактику никто в этом мире не переплюнет, можешь быть спокоен, — хмыкнул Хосок, откидываясь на спинку кресла. — Я и так спокоен, — пожал плечами Чонгук. — Мы очень надеемся, что это действительно так. — Надейтесь.***
Намджун включил свет и в темном помещении загорелась слабая лампочка, освещающая лишь её середину, где находился стул. Намджун указал двум своим людям привезти сюда Дилана, что те сразу же выполнили. Связав на стуле мужчину, который едва на человека походил, они быстро ушли, а Намджун взял другой стул и присел напротив. — Когда я видел тебя в последний раз, ты больше был похож на человека, сейчас я даже не знаю, как тебя назвать, — сказал Ким, осматривая китайца с ног до головы. Тот был весь в ссадинах и порезах, волосы грязные, пропитанные кровью, как и одежда, точнее то, что от неё осталось, многочисленные синяки, некоторые старые, некоторые совсем ещё новые. Вид у него был не важным, что Намджуну даже не по себе стало, стоило ему представить себя на его месте. — Скажи спасибо своим друзьям, — огрызнулся Дилан, выплёвывая кровь и прокашливаясь. — Я почти каждый день терплю их игры над собой. Жду не дождусь, когда вы меня грохните. — Ну, не так быстро же. Мои люди, как и Хосок, ещё не насладились полностью и не насытились. А Хосок, поверь мне, не скоро насытится, уж очень кровожадный он, — усмехнулся Намджун, и мужчина отчётливо увидел панику в чужих глазах. — Но в жизни есть выход буквально из каждой ситуации. Ты можешь всего этого избежать, если кое-что мне расскажешь. — Я не намерен что-либо тебе говорить, — зарычал Ван и занёс ногу, чтобы ударить Намджуна, но тот даже не дёрнулся, безразличным взглядом наблюдая за китайцем, который решил поиграть в героя, тогда как ему надо на колени падать, чтобы его пощадили. — Давно я не экспериментировал на человеке, — вздохнул Намджун, поджимая губы. — Знаешь. Раньше, когда у меня были беды с башкой, я любил разбирать людей на части. Я вскрывал им животы, пока те были в сознании, а потом доставал сердце, которое, кстати, продолжало биться. И что, что всего лишь на несколько секунд? Всё равно, мне было классно. Вот уже неделя, как мне захотелось вспомнить прошлое, а «пациента» не было, — ухмыльнулся Ким и широко улыбнулся, как будто псих. — Знаешь, я подумал, что ты отлично подойдёшь. Заберу твоё сердце и буду хранить у себя в холодильнике. А после пилой вырежу тебе голову и отправлю твоему славненькому дедушке, у которого, как оказывается, ещё и сердце слабое. Не волнуйся, он не будет долго мучиться. Сразу за любимым внуком пойдёт, — пожал блондин плечами, как будто сказку рассказывал. — Ну а вот ты будешь мучиться долго, — тон его потяжелел, навивая животных страх. Дилан смотрел на него распахнутыми глазами, страха и паники больше не скрывал. — Не смей трогать дедушку, — зарычал злой Дилан, опять дёрнулся, пытаясь вырваться и добраться до Намджуна, чтобы ударить его. — Слышишь? Не смей! — во всю глотку заорал Ван, всё пытался вырваться, но лишь упал на пол, больно ударяясь плечом об пол. — Я убью тебя! Убью нахрен! — Завались, — цокнул Намджун, смотря на китайца сверху вниз. — Я же сказал, что всего этого можно избежать, если просто расскажешь мне кое-что. — Я ничего тебе рассказывать не намерен, — стоял на своём Дилан. — Какой упрямый. Ну же, не заставляй меня идти на крайние меры. Я очень терпелив, знаешь ли. И что тебе будет, если расскажешь мне? Тебе ведь всё равно терять нечего. Вы так или иначе, проиграете, потому что ни я, ни Чонгук проигрывать не намерены. А поверь, мы эту войну выиграем, а вас в нашем саду похороним, где собаки будут ссать на ваших могилах. — И что тебе надо? — выгнул бровь Дилан, смотря на Намджуна снизу вверх, пытаясь хотя бы поменять позу, чтобы было меньше давления на плечо. — Ладно, спрашивай что хочешь, всё равно ничего серьёзного и важного от меня ты не узнаешь, только время зря потратишь. — Это уже мои проблемы, — хмыкнул Ким. — Теперь к делу. Ты всего лишь расскажешь мне планы своего начальника, — улыбнулся Намджун и повелел мужчинам поднять стул, чтобы было удобнее разговаривать. — Я серьёзно. Говоришь мне про свои планы, и всё, остаёшься в живых, никто тебя и твоего драгоценного дедушку не тронет. — Валяй, — фыркнул Дилан. — Для начала самый главный вопрос, почему вы вообще присоединись к Джимину? Я всё проанализировал и понял, что вам от этого союза нет никакой выгоды. Вы ведь не глупы, сами понимаете, что Джимин никакой долей с вами не поделится. — Я изначально не пытался присоединятся к нему, — ответил Дилан, ещё раз выплёвывая кровь. — Как и Джексон. Мы братья, работали на Лэя, и это был он, который горел идеей присоединиться к нему. А когда мы отказались, он сказал, что покончит с нами, а нашего дедушку тоже за нами отправит. Если говорить коротко, у нас не было выбора, потому что, если бы мы отказались, он с лёгкостью мог от нас избавиться, потому что мы ему многим должны. Мы всего лишь нищие люди, которые связались не с тем человеком, — пожал плечами Дилан. — То есть, ты и Джексон здесь просто пешки? — Намджун сделал вид, что удивлён, хотя предполагал это с самого начала. — Мы, никто иные, как просто машины для убийств. Лэй и Джимин в союзе, хотят себе Китай и Корею, а мы с братом всего лишь жертвы обстоятельств. А уйти мы уже не можем, да и я люблю убивать, как и Джексон, — усмехнулся Ван. — Вы сумасшедшие, — на полном серьёзе сказал Намджун. — Сказал тот, кто раньше вскрывал животы и вырезал сердца, — фыркнул китаец. — Я тебя обманул. Ничего из этого я не делал, — хмыкнул Ким, еле сдерживая смех, увидев на лице Дилана удивление, а потом злость. — Просто «Кафку на пляже» вчера перечитал, очень интересная книга, советую. Но это ещё не значит, что дедушку твоего убить я не смогу. Без проблем, так что не расслабляйся, говори дальше. — Что я ещё могу сказать? При нас они ничего не говорили, нам просто велели идти и убивать, что мы без проблем выполняли, а потом забирали деньги. Я не знаю, какие цели преследует Джимин, как и Лэй. Всё просто, — Дилан рассказывал спокойно, твёрдый взгляд говорил за себя. Он не врал, Намджун это сразу понял. — Так что, прости дед, ничего полезного сказать не могу. — Ага, — кивнул Ким, а потом встал и достал нож. Немного помедлив, словно обдумывая своё решение, подошёл к Дилану и встал у него за спиной. — Хороший парень, сразу бы так, — усмехнулся Намджун в самое ухо китайца, который напрягся всем телом, когда почувствовал холодное лезвие у горла. — Вот только в живых тебя оставить я не могу. Уж извини, но от врагов мы всегда избавляемся. Есть что сказать напоследок? — Да иди ты на хуй, — выдохнул Дилан, закрывая глаза. — Всё к этому и шло. Я вступая на эту дорогу понимал, чем всё это закончится, в отличие от тебя, идиот, я к этому готов. — Даже в таком положении смеешь хамить, — усмехнулся Ким, надавливая на горло. — Ну ничего, я люблю людей с характером. С таким как ты, я бы даже замутил. Жаль, что я не по мужчинам, — произнёс Намджун и надавил сильнее.***
Намджун приехал к дому Чонгука, припарковался недалеко и просто смотрел на ворота, в надежде, что не опоздал. Ждал полчаса, час, пока ворота не открылись и не выехала машина. Намджун сразу почувствовал, что это она и поехал за ней. Он долго собирался, подготавливался к этому дню, тянул как мог, и сегодня он понял, что больше задерживаться не может. И так слишком много времени потерял, больше терять Намджун не намеревался. Он и так совершил большую ошибку, и надо было её исправлять, иначе он мог всю жизнь жалеть, как жалел несколько лет. Намджун ехал сзади, спрятавшись за машинами, чтобы его не обнаружили, хотя сам хотел обогнать, заставить остановиться и оказаться рядом с Чонён, по которой очень скучал. Не было и дня, чтобы он её не вспоминал. А он вспоминал, каждую минуту этой гребаной жизни думал о ней. Она даже не выходила из головы. Настолько глубоко засела, что даже после нескольких лет разлуки, она так и не ушла. Намджун понимал, что больше никого и никогда не сможет так полюбить, как однажды полюбил Чонён, которая была для него вместо воздуха в этом мире. Самые сложные для него времена, он возвращался в их с Чонён воспоминания, где в итоге находил покой. Чонён солнце в мире Намджуна, а он — океан. Они дали друг другу эти клички, потому что для Намджуна никогда в своей жизни не было солнца, но им стала Чонён. А Чонён назвал его Кайо, что означало океан, потому что всегда хотела его увидеть, но положение девушки не позволяло ей достичь этой цели, а Намджун не мог помочь выполнить эту мечту. Сейчас, наверное, даже сотни исполненных желаний не смогут всё изменить. Вернуть то время, когда они были маленькими, но самое главное, были счастливы. Когда они вместе гуляли, делились своими мечтами, которые в то время казались очень далёкими. И даже сейчас, некоторые из них там и остались. А именно их мечта — быть счастливыми. Намджун был не счастлив, и никогда не был. Чонён тоже, это и по её лицу было видно. Намджун слишком хорошо её знал, чтобы не заметить. Раньше у Чонён глаза сияли, горели ярким огнём. Он любил смотреть в эти глаза яркого янтарного цвета, а сейчас они стали совсем чёрные. В них была лишь тьма её жизни, которая окрасила всё в чёрный, накрыв плотным одеялом все мечты, которые навсегда под этой темнотой уснули. Намджун, если бы мог, многое изменил, но сейчас он мог только ехать за машиной, в которой сидела Чонён. После его отъезда, десять лет назад, он видел её впервые. Ему нужно с ней поговорить, хотя бы извиниться. Прощения Намджун не ждал. Просто поговорить, большего ему не надо, он даже не надеялся. Машины остановились рядом с небольшим частным домом, в котором, наверное, жила Чонён. Намджун увидел, как Чонён попрощалась с водителем и, хлопнув дверью, подошла к воротам, доставая из кармана ключ. А после она скрылась в доме. Намджун на это смотрел со стороны, собирался волей, но даже открыть дверь боялся. Всё думал уехать, но ему надо поговорить сегодня, иначе он никогда на это не решится, и всё так и останется. Они оба должны поговорить, Намджун должен рассказать почему он уехал, и что он в это время чувствовал.***
Чонён, как только зашла в дом, сразу же направилась в гостиную, где находилась её соседка, которая присматривала за больной матерью Чонён, пока та на работе пропала. И, как всегда, Чонён застала тётушку Мэй в гостиной, смотрящую телевизор. Она всегда там бывала по вечерам, когда мать Чонён засыпала, и Мэй, чтобы скоротать время, смотрела разные передачи. Тётушка Мэй приходилась бывшей одноклассницей матери Чонён, и когда она узнала об их положении, с радостью согласилась помочь. У самой детей у неё не было, как и мужа. Жила одна, поэтому могла хоть целыми днями оставаться у них и не париться насчёт своего дома. — Тётушка Мэй? — позвала её Чонён и пожилая женщина сразу же повернулась в её сторону. — Доброй ночи, — почтительно поклонилась ей Ю. — О, доченька, это ты, — улыбнулась ей тётушка Мэй, встала с места, подошла к ней и крепко обняла. — Сегодня, наверное, трудный был день. Выглядишь очень уставшей. Ужин я уже приготовила, так что насчёт этого переживать не стоит. — А вы… — Да, я уже поела, — с улыбкой перебила её тетушка Мэй. — Она спит? — указала Чонён на дверь комнаты, в которой находилась её мать. — Да. Сегодня на боли не жаловалась, ела хорошо, не волнуйся, — ответила тетушка. — Было бы всё так просто, — грустно улыбнулась Чонён, опуская голову. — Спасибо вам, тетушка Мэй, я бы без вас не справилась. — Ты это мне говоришь уже пять с лишним лет, — усмехнулась тетушка Мэй, обнимая грустную Чонён, настроение которой резко ухудшилось. — Прошу, хватит смотреть на меня таким взглядом, будто ты чем-то виновата передо мной. Твой мама была в то время для меня очень хорошим человеком, в какой-то степени, даже лучшей подругой. Мне не трудно, я живу одна, мне только в радость помогать тебе. Не чувствую себя брошенной, — ласково улыбнулась Мэй. — Хорошо, спасибо, — кивнула Чонён, а потом проводила Мэй до ворот. Попрощавшись с доброй соседкой, которой Чонён до конца своих дней будет обязана, девушка вернулась в дом и зашла в комнату матери. Села на край кровати и долго её разглядывала. Каждый раз, смотря на её лицо, Чонён вспоминала тот день, когда её жизнь скатилась и превратилась в ад. Было больно, когда собственный отец, который и так хорошими качествами никогда не отличался, нашёл себе нового спутника и выгнал их из дома. Мама была больна и в тот момент, но ей было не так плохо, как сейчас. Университет закончить девушке не удалось, потому что она подрабатывала в разных заведениях, но этого было недостаточно, чтобы нормально жить, потому что лекарства для матери стоили очень дорого, а ей без них становилось хуже, хоть та и пыталась вести так, будто всё хорошо. Но Чонён знала, что ничего не хорошо. А потом она нашла работу у Чонов, которые, узнав про её положение, пошли ей навстречу. Но тяжесть в душе всё равно не исчезла, как отпечаток на её лице осталась. Чонён была очень похожа на своего отца, буквально копия, и именно это она в себе ненавидела, что убрала все зеркала из дома. А потом матери резко стало хуже. Чонён была потеряна, не знала что делать, пока к ним не заявилась соседка с пирогом, которая она испекла сегодня и решила поделиться. Тогда та соседка, тетушка Мэй, узнала в лице матери старую одноклассницу, согласилась оставаться у Чонён и присматривать за матерью, пока та будет на работе. И так уже несколько лет. Смотря на мать, Чонён становилось больно, потому что это она во всём виновата. Не родись она на этот свет, то мама могла бы уйти от алкоголика-тирана ещё раньше, но родилась Чонён, которая не позволила этому случиться. Мать всё терпела из-за Чонён, испортила себе жизнь, стала несчастной. Заболела, и буквально увядала на глазах. Чонён видела, как её покидает жизнь, и ей было очень страшно, потому что наступление того самого дня можно уже ожидать очень скоро. Чонён не выдержит этого, не сможет. Она даже представлять боялась. Отца у неё никогда не было, Намджун ушёл ещё давно, оставив её одну, но мама… она единственный близкий человек, её потерю она не переживёт. От всех раздумий её отвлёк стук в дверь. Чонён вытерла мокрые глаза, оставила короткий поцелуй на лбу мамы и пошла открывать дверь. Она ума приложить не могла, кто это, потому что тётушка Мэй ушла только несколько минут назад. Чонён поправила одежду, которую всё ещё не сменила и открыла дверь. Взгляд, как и весь мир вокруг, замер, сжимаясь вокруг девушки, давя на её плечи. Чонён смотрела на мужчину перед собой, как на призрака, которого она до смерти боялась. Чонён сглотнула ком, не могла поверить в то, что сейчас происходило. Она даже не моргала, даже не дышала, боялась шевельнуться, опасаясь того, что это окажется просто иллюзией. Перед ней стоял Намджун. Её Намджун. — Здравствуй, Тайо… — Кайо…