Синдром Гюнтера

Очутившись на Малкей Исраэль Гюнтер внезапно почувствовал себя …нет конечно не как дома. Но пейзаж был ему более привычен. Архитектура домов. Одежда — женщины исключительно в юбках не меньше чем за колено, мужчины в костюмах разного кроя, головные уборы, приглушённые тона. Глаза Штерна откровенно отдыхали от буйства красок и сочетаний которые разливались яркими пятнами несколькими улицами ниже. Несмотря на то, что вокруг построили новый жилой квартал, Гюнтер узнал церковь и главное здание приюта. Почти как на открытке, присланной дядюшкой Георгом любимой племяннице. — Вот он, сирийский приют. Это церковь, там главный корпус. Прямо как на маминой открытке. Значит если пойти вниз, будет тот самый дом. — Ничего себе. Не думал, что тут приют был. Знал про английскую военную базу, которая потом стала нашей. Эй, стой ты куда? Стой тебе говорят. — Ну что еще? — Совсем дурной. Ты чего реально собрался спрашивать о каком то чуваке который сто лет назад или больше тут жил? — Сто двадцать три. Не так уж и много. Я свою родословную с 1700 года знаю и в этом ничего исключительного нет. И говорят тут все на жаргоне так что поймем друг друга. — Подожди. Давай лучше у Гугла спросим. Врываться к незнакомым людям домой с такими вопросами посреди дня неприлично. — А Гугл это кто? К нему с вопросами врываться прилично? — Гугл это эрудит такой. Вроде энциклопедии — Тогда пошли, чего мы время тратим — Так, ты не слишком тут раскомандовался это первое, второе куда тебя снова тянет? Спокойно на скамейке посидеть пять минут не можешь? — Как куда? Ты же сам сказал про энциклопедию, значит надо в библиотеку. Нет? И кто из нас двоих умник? — Не ты, не обнадёживайся. Теперь все тут, — потряс смартфоном перед носом Гюнтера Макс, — Ок Гугл Из Гугла он узнал, что англичане выселили немцев еще в 30-е когда те очень рьяно стали поддерживать расцветший в Фатерлянде нацизм и украшать портретами Гитлера приют внутри и флагами со свастикой по периметру. Макс даже обрадовался. Чего ему не хватало — это привести к кому нибудь такого родственничка, типа здрасьте я ваша тётя, ну дядя да к черту какая разница. Нет и нет. — А это твоя энциклопедия, как там ее Багель? — Гугл — Ну да, там нет ничего про то как мне обратно вернуться? — Заскучал да? Пытки, расстрелы, газовые камеры. Понимаю таким как ты тут скучновато. — А ты чего тогда со мной возишься, если я такой плохой. Или вашим полицейским оружия не дают? Давай уже, пристрели и дело с концом — Да пошел ты! — Пошел бы если б знал куда. У меня между прочим сегодня должен был быть отпуск — Премировали за ударный труд? — Что ты прицепился? Зануда эдакий. Прямо клещ. — От блохи слышу. Распрыгался тут по временам и эпохам. Так Макс и Гюнтер просидел минут 15 на противоположных краях как два нахохлившихся воробья. — Ладно собирайся. Пошли домой. На сегодня с нас обоих впечатлений хватит. Завтра будем думать. Вернувшегося со службы инспектора Бузагло ждал вкусный ужин и уже уложенные спать дети. Последнее заставило его насторожиться. Из опыта он знал, что если дети уложены до восьми вечера, значит у Шошаны есть к нему серьезный разговор. А от серьезного разговора с Шошаной ничего хорошего ждать не приходилось. — Привет любимый, устал? Давай в душ а я пока накрою на стол. — Шоша, если я забыл какую то важную дату, скажи сразу. — Нет милый что ты. Я же знаю какой тяжелый у тебя был день. Хаим у тебя такое большое сердце. Вот так отпустить Макса в отпуск, когда у тебя дедлайн по статистике. Но я всегда знала, что ты такой, суровый снаружи и мягкий как маршмело внутри, — Шоши обняла инспектора и расчувствовавшись чмокнула его прямо в середину лысины. — Ты видела Кляйна? — Ну да. Ой, это так трогательно с твоей стороны. Ни каждый начальник отпустит вот так подчинённого, присматривать за своим не совсем нормальным братом. — Каким еще братом? У Макса нет братьев. — Ну двоюродным братом, ты иногда такой формалист. Бедный парень на вид и не скажешь, что с головой проблемы. Даже симпатичный, хотя и блондин. Правда обгорел он на солнце знатно. Хорошо, что у меня был с собой гель алоэ-вера. Эй, Хаим, что с тобой? Рыба слишком острая? Подожди я налью тебе воды. На самом деле степень перченности рыбы на этот раз была не при чем. Просто инспектор понял какого брата Макса имела ввиду жена. — И что дальше было Шоша? — переведя дух поинтересовался Хаим. — А дальше я спасла твою репутацию муж. Да, да. И не делай такие круглые глаза. Этот Кляйн хотел пропустить свадьбу твоей сестры. Представляешь, какие бы пошли разговоры? А все из-за своего братца. Нет, как не говори у этих ашкеназов нет сердца. Разве мальчик виноват, что выпал в детстве из окна? Ну не переживай, я его тоже пригласила. — Кого пригласила, кто выпал из окна?! В этом доме вообще можно в тишине поесть?! — взревел раненным быком Бузагло. — Кого кого, брата Макса, который не брат, а двоюродный, тот самый который выпал из окна и которого Макс стеснялся и из-за него не хотел прийти на свадьбу. Кстати не выдавай меня, это секрет. Я Максу обещала, что никому не скажу. — Женщина! Зачем?! — Хаим стал похож на выброшегося на берег кита. — Затем, что если бы ты меня слушал то понял бы с первого раза. А потом говорите, что мы женщины много говорим. Слушали бы сразу, не пришлось бы повторять, — взвилась Шошана, — лучше послушай, что я придумала — Ты еще что то придумала? — Да, послушай. Ты помнишь Веред? — Веред три четверти? — Хаим перестань. Из-за этого моя сестра со мной 12 лет не разговаривает, теперь ещё ты. — Это не я сказал, что у племянницы ¾ косоглазия вместо 30 градусов. Хотя по мне так разница небольшая. — Хаим, не перебивай. Вообщем из всего этого может получится неплохая история, для меня так и вообще сплошная выгода. И треть рая и с сестрой помирюсь. — Неа, Макс не согласится. Не подумай что я что то имею против Веред. Но любому парню будет тяжело, если девушка мимо него вечно смотрит. — А кто говорит о Максе? — Нет, нет Шоша. Только не говори — Да и да Хаим. Ну у обоих с головой не в порядке — Шошана! Между головой и на голове есть разница. Глаза на голове, они на мозги не влияют. Ты этого не сделаешь. Все у меня от тебя голова разболелась. Пойду отдохну в тишине. В этот вечер Хаим узнал, что право головной боли есть только у женщин. Тишина ему была обеспечена лишь после того, как он лично согласился пригласить Ализу, старшую сестру Шоши на свадьбу своей младшей сестры. Ну а что? Сестры ведь до сих пор не разговаривали.