Амарант

октябрь 1996

Взглянув на непроглядно темное небо у себя над головой, Драко выпустил изо рта облако дыма и выбросил окурок сигареты в оказавшуюся на пути лужу. Обойдя ее, он замедлил шаг и осмотрел Визжащую хижину. Полуразвалившийся старый дом с заколоченными досками окнами, разместившийся в одичавшем саду вдали от цивилизации, выглядел как последнее место, где Слизерин мог бы устроить одну из своих знаменитых закрытых вечеринок, о которых потом сплетничала вся школа. Но в ночь Хэллоуина это выглядело вполне себе оправданным выбором. К тому же жуткая атмосфера Визжащей хижины как нельзя лучше отражала характер праздника и придавала остроты ощущениям студентов, утомленных учебой и школьными правилами. Вспомнив инструкции Дафны, Драко приблизился к чучелу, стоящему неподалеку от крыльца. На месте головы у него был череп с искусственной полуразложившейся плотью и нарисованной якобы кровью улыбкой. Его украшала ветхая соломенная шляпа. — Чья это была идея? — Драко с презрением на лице сунул записку со своим именем в зияющую черную дыру, являющую собой рот чучела. — Еще бы заколдовали его так, чтобы оно… Именно в этот момент чучело вдруг ожило, утробно зарычало и рывком подалось к Драко, который на это только смежил веки и выдохнул: — Блядь. — Когда чучело вернулось в прежнюю позу и в прямом смысле выплюнуло его записку уже с паролем для входа вместо его имени, он обернулся и раздраженно поинтересовался: — Долго тебя еще ждать? Тео, зажимая губами дымящуюся сигарету, с омерзением на лице пытался вытереть ботинок о траву. — Надеюсь, это грязь, а не дерьмо. Они бы, блядь, еще посреди болота устроили свою вечеринку. Скептично на него взглянув, Драко вынул волшебную палочку из кармана своей черной мантии и направил ее на обувь друга. Она вмиг стала чистой, и Тео со вздохом направился к нему. — Да, я оттягиваю время, — процедил он невнятно из-за торчащей во рту сигареты. — Не поможет, — хмыкнул Драко, уступив ему место возле чучела. — Если я хоть немного знаю Паркинсон, а я знаю ее слишком хорошо, она тебя из-под земли достанет только чтобы высказать все, что о тебе думает. И вряд ли она в восторге от того, что на каникулах ты проигнорировал все ее письма после того, как переспал с ней по пьяни. — Под «знаю слишком хорошо» ты имеешь в виду то, что трахал ее весь пятый курс? — с сарказмом отозвался Тео и даже бровью не повел, когда чучело кинулось и на него. Забрав у него изо рта застрявшую записку с паролем, он ухмыльнулся: — Похож на моего папашу, не находишь? Драко панибратски обнял его за плечи и повел к крыльцу Визжащей хижины, чтобы они наконец вошли внутрь. — Или на тебя после того, как Пэнси с тобой закончит. — А ты умеешь поддержать, Малфой. — Обращайся. Дверь беспрепятственно открылась благодаря тому, что они знали пароль, который наложенные на Визжащую хижину защитные чары считали в их головах. Это заклинание слизеринцы использовали с незапамятных времен, ревностно оберегая свои эксклюзивные сборища от незваных гостей. Внутри их ждало увеличенное магией пространство, украшенное в честь Хэллоуина. На обветшалых и грязных стенах дома плясали тени от горящих свечей, занимающих все свободные поверхности. Расположенные в хаотичном порядке кресла и диваны с обивкой из черной кожи соседствовали с фуршетными столами. Кто-то танцевал под неторопливую и чувственную музыку с низкими басами, от которых вибрировало все пространство. Некоторые проводили время возле барной стойки, угощаясь коктейлями. Повсюду были расставлены атрибуты Хэллоуина: тыквы с вырезанными на них злобными оскалами, статуи в виде привидений, инферналов и другой нечисти. Тео с напряжением осмотрелся и наткнулся на тяжелый взгляд Пэнси, сидящей в одном из кресел с бокалом «Кровавой Мэри» в руке. На ней была черная туника с экстремальными разрезами на бедрах, высокие кожаные сапоги и имитация легких железных доспехов. Очевидно, это был костюм валькирии — девы-воительницы из скандинавской мифологии, которая летала над полем битвы и забирала души павших воинов. — По твою душу, брат. — Драко с издевкой хлопнул Тео по плечу. — Пошел нахуй, — огрызнулся Нотт и направился к барной стойке. Заметив среди веселящихся Блейза и Дафну, которые явно ссорились, Драко прошел к ним через всю комнату, при этом ловя на себе заинтересованные взгляды девушек. Привыкший к женскому вниманию, он не придал этому значения. Поздоровавшись с Забини рукопожатием, Малфой пробежался глазами по наряду его подруги, которая при его появлении умолкла с раздосадованным видом, и со злостным смешком спросил: — Фея? Гринграсс была одета в сияющее зеленое платье-мини, юбка которого состояла из рваных лоскутов, а за ее плечами переливались полупрозрачные крылышки. Светлые волосы идеальными волнами струились по ее оголенной спине. А серебристые босоножки на высоком каблуке с завязками на лодыжках привлекали внимание к ее длинным стройным ногам, которыми она так любила хвастаться. И было, чем. Драко одобрительно ухмыльнулся, но сказал лишь: — Ты себе польстила. — Черная мантия, серебряная маска, гнилая душонка, — наигранно озадаченно отозвалась Дафна и сложила руки на груди. — Я же предупреждала, что вход на вечеринку только в костюмах. А ты пришел в рабочей униформе. — Так оштрафуй меня. — Драко с вызовом наклонился к ее лицу. Она не отодвинулась из-за его вторжения в личное пространство, а только холодно улыбнулась. — С удовольствием. — Отыскав кого-то взглядом поверх его плеча, Дафна томно произнесла: — Пригласи на танец Асти. Она по тебе скучала. Драко выпрямился и раздраженно цокнул языком. — Я сказал «оштрафуй», а ты предлагаешь мне взойти на эшафот. — Она не настолько невыносима, как тебе нравится думать. Просто влюблена. — Кто может быть хуже влюбленной девчонки? — Только такой ублюдок, как ты. Драко в ответ хмыкнул. — Обмен любезностями окончен, — вмешался Блейз, до этого безучастно наблюдавший за происходящим под крышей Визжащей хижины. — Присядем? Он особенно не заморачивался над костюмом, надев черный фрак и наколдовав себе вампирские клыки с кровавыми разводами на подбородке, шее и воротнике рубашки. Втроем они присоединились к откровенно скучающей Пэнси, которая, перехватив взгляд севшего напротив Драко, указала большим пальцем себе за спину и мрачно произнесла: — И долго этот клоун планирует от меня бегать? Она назвала Тео клоуном, потому что на вечеринку тот надел наряд Джокера: яркий фиолетовый костюм с пестрым галстуком и соответствующим гримом. — До тех пор, пока ты его преследуешь, — пожал плечами Драко. — Пожалей парня, Пэнс. Он в ужасе. — Я еще ничего не сделала. — Это и пугает. — Не думаю, что у вас с Ноттом может что-то получиться, — пожала плечами Дафна, закинув ногу на ногу. — Не трать зря время, Пэнс. Пэнси направила на нее взгляд исподлобья, который и без того был тяжелым из-за небрежно нанесенных черных теней. — Твоего мнения я не спрашивала. — А зря, — колко улыбнулась Дафна. — Он уже пытается склеить какую-то малолетку, которая, к слову, неизвестно как попала сюда. И ему наплевать, что ты можешь это увидеть. Пэнси неторопливо отпила из своего бокала с «Кровавой Мэри», не отводя глаз от напрягшейся Дафны. — Нотт может клеить, кого захочет. — Он пользуется девушками для одноразового секса, а после не отвечает на их письма. — Дафна, если уж набрасывалась на кого-то, редко могла остановиться. Но на этот раз она выбрала жертву, которая была ей не по зубам. — Как поступил и с тобой. Сколько писем ты отправила? Пятнадцать? Попахивает отчаянием. — Он знает, что пожалеет об этом. — Пэнси поставила на столик опустевший бокал. — В отличие от некоторых, меня не устраивают отношения, в которых я не могу быть уверена в мужчине и его чувствах. Мои письма — это способ высказать все, что я о нем думаю, потому что он струсил обсудить случившееся лично. — Ты на что-то намекаешь, Пэнс? — ощетинилась Дафна, вздернув подбородок. — Если только на то, что я не похожа на тебя, Даф. Вспыхнув от обиды, Дафна оглянулась на Блейза в поисках поддержки, но тот ответил ей спокойным, даже апатичным взглядом. Он никогда не лез в чужие разборки, предпочитая оставаться в стороне от конфликтов. — Не втягивай меня в это дерьмо, — сказал он и обратился к Драко: — Отойдем? Вздохнув, потому что знал, о чем он хочет поговорить, Малфой с ленцой поднялся с дивана. Они с Блейзом не сговариваясь пошли к барной стойке и присоединились к Тео, который что-то нашептывал на ухо польщенной его вниманием девушке курса с четвертого — не старше. Облаченная в костюм ангела, она смеялась, поддерживая его флирт. — Огневиски, — заказал Драко, даже не взглянув на бармена. — Две порции. — Как дела? — издалека начал Блейз, навалившись локтями на стойку. — Видел, что я получил письмо из дома за завтраком. — Драко не спрашивал, а утверждал. Изливать душу не хотелось, поэтому он выдал: — Ничего нового. Да, он по-прежнему должен был убить Дамблдора, иначе убьют уже его вместе с родителями. — Нарцисса в порядке? — А ты как думаешь? Блейз вздохнул и забрал стакан с плещущимся на дне огневиски, залпом осушив его. Драко сделал то же самое и, поморщившись от горечи на языке, обернулся из-за странного ощущения на задворках сознания. Слабый, но навязчивый зуд где-то между лопатками. Как если бы кто-то внимательно наблюдал за ним. С тех пор как Снейп взялся за его тренировки, он научился замечать подобное. Оказалось, это Астория сверлила его взглядом с другого конца комнаты, игнорируя парня своего возраста, который тщетно пытался завладеть ее вниманием. На ней было черное платье — слишком взрослое и сексуальное для ее лет, а в темных волосах виднелись кошачьи ушки. И это не удивило. Все, что Драко знал о своей, многовероятно, будущей жене, это то, что она без ума от кошек. Заметив на себе взгляд Драко, девушка расцвела и, оставив растерявшегося собеседника, направилась прямиком к нему. — Убей меня, если я когда-нибудь на ней женюсь. Забини проследил за его взглядом и усмехнулся. — Хуже только перспектива жениться на Грейнджер. Драко недоуменно моргнул и повернулся к другу. — Что? — Что? — невозмутимо повторил Блейз. — Или ты думаешь иначе? — Отъебись, — поморщившись, отвернулся от него Малфой. Что за бред он несет? — Драко! — Астория, скромно улыбаясь, встала рядом. — Привет. А я и не заметила поначалу, что ты пришел. Из-за маски с трудом тебя узнала. Охотно верю. Даже не взглянув на Асторию, он ответил: — Привет. — Как дела? Достав пачку сигарет, он вытащил одну зубами и, невербально использовав заклинание Инсендио, поджег ее. Астория проследила за этим с тихим восхищением, и его замутило. Блядь, как же это выводило его из себя. Навязчивое внимание той, которая никогда не будет ему нужна или хотя бы интересна. И невозможность послать ее к черту из-за нависшей над ним угрозы заключения брачного договора с одной из сестер Гринграсс. А еще Нарцисса в своем письме напомнила о просьбе приглядывать за Дафной и Асторией, так как их родители скрывались от гнева Волдеморта, призыв которого посмели проигнорировать после его возрождения. Нарцисса помогла им сбежать из страны и пообещала оберегать их дочерей. Еще были какие-то старые долги между семьями Малфой и Гринграсс, и брак наследников выглядел наиболее приемлемым способом их разрешения. — Э-э, Драко? — Что? — очнулся он от своих безрадостных размышлений. — Просто ты мне не ответил, — слегка покраснев, воскликнула Астория. Она преданно заглянула ему в глаза. — У тебя все хорошо? — Охуенно. — Его сарказмом можно было бы затопить всю Визжащую хижину. Краем глаза заметив целующуюся на диване пару, которая плавно переходила к петтингу, он спросил: — Тебе не рановато бывать на таких вечеринках? — Мне четырнадцать, — нахмурилась Астория. — Вот именно. — Кензи тоже пригласили! — Она кивнула на ту самую девушку, которую пытался снять Тео. Вполне удачно, если учесть, что сейчас они целовались. Астория удивленно хлопнула слишком ярко накрашенными глазами. — Это что, Нотт? Она с ума сошла? — Да и он не отстает, — подал голос Блейз, который до этого помалкивал. Бросив в спину Тео конфету в виде глаза, которую взял из вазочки на стойке, он дождался, когда тот обернется, и одними губами спросил: — Ебанулся? Закатив глаза, Тео что-то прошептал Кензи, прижавшись губами к ее уху, а когда она кивнула, обнял ее за талию и повел куда-то. — Ясно, — хмыкнул Драко и покачал головой. — Блейз, — подошла к ним Дафна и, недовольно посмотрев на младшую сестру, сказала совсем не то, что по виду планировала: — Проводи Асти до общей гостиной. — Что? Нет! — возмутилась та и покосилась на Драко. — Еще совсем не поздно. Все веселье только начинается! Она была права. Гости расслабились под действием алкоголя. Многие целовались или во всю лапали друг друга. Кто-то играл в игры, где участникам приходилось раздеваться либо совершать что-то развратное. — Веселье, в котором тебе еще рано принимать участие, — припечатала Дафна и подтолкнула Асторию в спину по направлению к выходу. — Если продолжишь спорить, я вообще перестану давать тебе приглашения на вечеринки. — Это нечестно! — простонала Астория, но подчинилась. Проходя мимо Дафны, Блейз позволил ей запечатлеть смазанный поцелуй на его щеке. Оставшись наедине, Малфой и Гринграсс схлестнулись взглядами, после чего одновременно отошли друг от друга с презрением на лицах. Их неприязнь была давней и взаимной. Одинаково самоуверенные и настолько же токсичные, они просто не могли нормально взаимодействовать. Докурив и присоединившись к Пэнси на диване, Драко толкнул ее колено своим. — Отвали, Малфой, — процедила Пэнси, но не отодвинулась. — Нужен совет? — От тебя? — Паркинсон не сдержала презрительного смешка, но в нем не было настоящей злости. — Сначала со своей жизнью разберись. Когда ты в последний раз высыпался? Или… не знаю, улыбался? Пропадаешь неизвестно где, перестал с нами общаться. Ты как инфернал с тех пор, как вернулся с летних каникул. И я не лезу с расспросами. Я просто хочу, чтобы ты знал — мы рядом. — Мило, Пэнс, — мрачно усмехнулся Драко, не показав, что ее слова тронули его. — Надеюсь, ты не полезешь ко мне с объятиями. — Фу, нет, — демонстративно передернулась она, и они рассмеялись. Помолчав немного, Пэнси вдруг положила голову ему на плечо и вздохнула. — Почему у нас не получилось? — Мы решили остаться друзьями. — Да, но… почему? — Если ты думаешь, что Нотт бегает от тебя, потому что причина в тебе, ты ошибаешься. Дело было во мне. Мне нечего тебе дать. Точнее, я не мог дать тебе того, чего ты хотела. И заслуживала. — Это такой способ сказать, что ты меня никогда не любил? — Обычно вспыльчивая и темпераментная Паркинсон отреагировала на удивление спокойно. Драко промолчал, не став ничего отрицать. — Может, я вообще на это не способен? — меланхолично проговорил он. — Способен. Знал бы ты, как смотришь на Нарциссу. Я не видела человека более преданного семье, чем ты. — Семья и женщины — разные вещи. — Да, но любовь есть любовь. — Любовь. — Произнеся это слово, Драко надменно фыркнул. — Вы, женщины, одержимы этой идеей. Даже если мужчина будет настоящим ублюдком, женщина простит его, если любит. Ну, за исключением тебя. Ты бросила меня и чуть не убила, когда… — Когда ты переспал с моей кузиной Сильвер, которая всегда надо мной издевалась. Никогда этого не забуду. Ты дал ей лишний повод для злорадства. И потом еще удивлялся, почему я сломала тебе нос. Тебе повезло, что я пошла на заключение мира. Малфой лениво рассмеялся. — Я вспоминаю, каким был в прошлом году, и меня выворачивает наизнанку. Как ты, блядь, это терпела? Вот, о чем я и говорю. Любовь уродлива. — Не всегда уродлива, но всегда слишком многого требует. Когда любишь, то другой человек становится важнее тебя самого. Вечное самопожертвование. И я не думаю, что этому подвержены только женщины. С мужчинами это работает точно так же. — Пэнси подняла голову с его плеча и наклонилась вперед, поставив локти на бедра. — Вспомни своих родителей. Люциус достал бы луну с неба Нарциссе, если бы она только попросила. — Я не такой, как он. И ты знаешь это лучше других. — Ты сам сказал, что никогда меня не любил. Когда влюбишься, сам себя не узнаешь. И я знаю это лучше других. Драко зажмурился, а потом встряхнул головой, будто сбрасывая с себя неприятные мысли. — Нахуй этот разговор. Я еще не настолько пьян, чтобы философствовать о любви. Пэнси хмыкнула, а потом вдруг погрустнела. — Вы говорили с ним… об этом? — Да. — И? Выдержав паузу, Драко сухо ответил: — Просто оставь его в покое. Нотту нужно время, чтобы смириться с произошедшим. — Это значит сдаться, разве нет? — нахмурившись, повернулась к нему Паркинсон. — Иногда стоит отступить вместо того, чтобы идти напролом. — Малфой делится со мной частичкой своей мудрости? Я польщена. — Да пошла ты, — беззлобно ухмыльнулся он и обернулся на барную стойку, возле которой стало посвободнее — многие разошлись по темным углам, чтобы под прикрытием полумрака отдаться разврату. — Выпьешь со мной? Пэнси кивнула, и они встали с дивана. Закинув руку ей на плечи, Драко подавил улыбку, когда девушка сбросила ее и ткнула его локтем под ребра. — Надеюсь, ты не полезешь ко мне с объятиями, — саркастично протянула она. — Фу, нет. — Ври больше. — Паркинсон забралась на барный стул и закинула ногу на ногу, не обратив внимания, что высокий разрез открыл слишком много ее тела. — Я знаю, что хороша. И я в твоем вкусе, иначе бы ты со мной не встречался. Просто у тебя закончилась лицензия на прикосновения, и ты пытаешься сделать вид, что это твой выбор. — Разве не так? — Я тебя умоляю, — закатила глаза Пэнси. — Мы расстались, потому что после истории с Сильвер я больше не захотела за тебя бороться. Если женщина хочет удержать мужчину, чаще всего она с этим справляется. Только это не означает, что при этом она будет счастлива. Я бы на такое не пошла. — Н-да? — усмехнулся Драко и просто кивнул бармену на бутылку с огневиски. — И как бы ты меня удержала? — Хороший секс и немного хитрости. — Паркинсон пожала плечами и тоже сделала заказ: — «Кровавая Мэри». — Да, секс был неплохим, — с чувством ностальгии пробормотал Малфой. Пэнси, придвинув к себе бокал с коктейлем, призадумалась, а потом вскинула на него оценивающий взгляд. — Когда у тебя был последний раз? — Ты сейчас серьезно? — Драко наморщил лоб и замер, так и не поднеся стакан с огневиски ко рту. — Просто ответь на вопрос. — Паркинсон не отвела глаза, смотря на него с настойчивостью. — С тобой, — неохотно признался он. Пэнси моргнула, явно ожидав услышать другое. — Подожди, полгода назад? Ты шутишь? — Все… непросто. — Выпив порцию огневиски в два больших глотка, Драко прочистил обожженное алкоголем горло. — Я сейчас занят. И это все, что я могу сказать. — Без проблем. — Паркинсон просто пожала плечами, а потом спрыгнула с барного стула и, юркнув ладонью под складки его пожирательской мантии, положила пальцы на пряжку его ремня. — Ты одинок, я тоже. И, возможно, Нотт очнется и поймет, что я больше не собираюсь ждать, когда он соизволит обсудить со мной случайный перепих по пьяни. Терпеливо вздохнув, Драко накрыл ее руку своей и убрал от себя, а после расцепил их ладони. — Не лучшая идея. — Мне просто нужно забыться. — В зеленых глазах Пэнси промелькнуло тихое отчаяние, которое так хорошо было знакомо ему самому. — И ты единственный, кому я доверяю настолько, чтобы попросить об этом и быть уверенной, что все будет в порядке. Ты не станешь бегать за мной как влюбленный идиот. И не будешь просить о том, чтобы внести ясность в отношения. Я пробовала встречаться с другими после тебя. И каждый раз все складывалось дерьмово, потому что я хотела просто отвлечься, а они… — Да, в тебя сложно не влюбиться, — попытался перевести все в шутку Драко. — У тебя особые таланты. — Малфой, я что, в самом деле уговариваю тебя заняться сексом без обязательств после полугода воздержания? — Паркинсон, оставив на барной стойке свой бокал с «Кровавой Мэри», взяла его за руку и безапелляционно заявила: — Идем. Не сдвинувшись с места, Драко дождался, когда она обернется, и твердо произнес: — Я же сказал — нет. Пэнси разом сникла и выпустила его ладонь. Болезненная усмешка исказила ее губы, и она, схватив свой брошенный коктейль, сделала несколько глотков. — Ты бы пожалела, — заметил Драко, наблюдая за ней с оттенком жалости во взгляде. Он вздохнул и обратился к бармену, который вполне убедительно притворялся, что не подслушивает: — Повтори. — Уже пожалела. — Повернув к нему голову, Паркинсон выдохнула: — Прости. Я не знаю, что со мной происходит. — Не трудно догадаться. — Заткнись. Подняв стакан с огневиски, Драко ухмыльнулся одними уголками губ и предложил тост: — Нахуй любовь. Угрюмо на него взглянув, Пэнси чокнулась с ним и, запрокинув голову, разом допила коктейль. Отодвинув от себя пустой бокал с красными разводами от томатного сока, напоминающими кровь, она подперла голову рукой и, прикрыв глаза как сонная кошка, протянула с насмешкой: — Малфой, а ты хоть раз в жизни влюблялся? — Блядь, Пэнс, — устало потер лицо тот, потому что терпеть не мог, когда кто-то лез к нему в душу. — Это был твой последний коктейль на сегодня. Если, конечно, не хочешь, чтобы я тебя оглушил. — Хотела бы я посмотреть на женщину, у которой хватит сил приручить тебя. Только она договорила, как Визжащую хижину огласил достаточно громкий хлопок, похожий на небольшой взрыв. Стены задрожали, с потолка облаком посыпалась пыль, а в некоторых окнах повылетали деревянные ставни, впустив внутрь холодный октябрьский воздух с запахом сырости и пожухлой листвы. Все переполошились, зашептались и повскакивали с диванов. — Что это было? — Вы слышали? — Нужно сваливать. Это, наверное, преподаватели. — Нас накрыли! Малфой, нахмурившись, обернулся на грохот, с которым открылась входная дверь. Его челюсти непроизвольно сжались, когда он увидел застывшую на пороге Грейнджер. В магловских джинсах и обыкновенном коричневом свитере она с решительно сдвинутыми бровями оглядывала собравшихся. В ее правой руке была зажата палочка, а за спиной испуганно озиралась незнакомая ему блондинка с шарфом в цветах Гриффиндора. — Грейнджер? — опешила Дафна, растолкав перепуганную толпу и выбежав вперед, поскольку это была ее вечеринка. — Что происходит? — Это я у вас хочу спросить. — Грейнджер нисколько не смутилась всеобщего внимания. Она сделала несколько шагов вперед с прямой спиной и уверенно расправленными плечами. — Несанкционированная вечеринка после отбоя. Алкоголь. Дети в списке приглашенных. — Здесь нет детей, — надменно произнесла Дафна, сложив руки на груди. — Мы ничего не нарушаем, потому что находимся не в школе. Вне стен Хогвартса мы можем делать все, что захотим. И как ты взломала защитные чары? Их невозможно… — Как видишь, возможно, — нетерпеливо оборвала ее Грейнджер и обернулась на девушку, с которой пришла. — Она здесь? Осмотрись. — О ком речь? — насторожилась Гринграсс. — Кензи Лефорт, — воскликнула Грейнджер, пока ее спутница расталкивала столпившихся у входа гостей и звала эту самую Кензи. — Ей всего четырнадцать. Донна — ее старшая сестра. Она узнала, что Кензи пошла сюда, хотя родители строго запретили ей бывать на вечеринках из-за… нескольких инцидентов в прошлом. Донна тоже с Гриффиндора. Она попросила меня помочь пробраться сюда и найти Кензи, чтобы та избежала проблем. — И ради этого ты взорвала Визжащую хижину? — хмыкнула Пэнси, и все головы повернулись к ней. — Ты чокнутая, Грейнджер. Драко со скукой наблюдал за происходящим, но так как он стоял рядом с Пэнси, то внимание переключилось и на него. Поймав на себе холодный и осуждающий взгляд Грейнджер, он даже не снизошел до привычной насмешки в ее адрес и просто пренебрежительно отвернулся. Он был настолько вымотан провалами в попытках выполнить задание Волдеморта, что не оставалось сил ни на что другое. — Кензи! — продолжала звать Донна, судя по дрожащему голосу все больше волнуясь. — Если она и была здесь, то, очевидно, ушла, — утомленно проговорила Дафна. — Проваливайте уже. Драко вздохнул, вспомнив, что Тео склеил малолетку с именем Кензи. Понимая, во что эта ситуация может вылиться, он оттолкнулся от барной стойки и неспешно пошел по направлению к подсобке — единственному месту в Визжащей хижине, где можно было уединиться. Без особой надежды повернул ручку, но она обожгла его руку, которую он с шипением отдернул. — Почему она в подсобке? Там с ней кто-то еще? — встревожилась Донна. Пока она подбегала к подсобке, Дафна не удержалась от едкого комментария: — О, я полагаю, Нотт многому может ее научить. — Нотт?! — Праведному возмущению Грейнджер не было предела. — Ей всего четырнадцать! Донна в это время тоже дернула ручку. Когда она обожгла и ее, девушка вскрикнула от боли и растерянно констатировала: — На двери защитное заклинание. — Да неужели? — Драко взглянул на нее, как на идиотку. — Отойдите, — приказала Грейнджер, пробираясь к ним. Толпа послушно расступилась перед ней, на что Малфой закатил глаза. — Наверняка это Протеевы чары. — Нет, — с ленцой возразил ей Драко. — Это не они. Грейнджер наградила его высокомерным взглядом и, проигнорировав, направила палочку на дверь. Зная, что за этим последует, Малфой ухмыльнулся, сложил руки на груди и расслабленно прислонился плечом к стене рядом с дверью. Когда она попыталась снять Протеевы чары, дверь вспыхнула огнем и быстро погасла, оставшись невредимой. Все присутствующие вскрикнули от неожиданности, а потом разом стихли, ошеломленно уставившись на дверь. Грейнджер насупилась в недоумении. — Тогда что это? — Она не любила ошибаться, а уж тем более когда кто-то вроде него уличал ее в этом. Заметив ухмылку у него на лице, она вознегодовала: — Малфой, хватит злорадствовать! С видом, словно делает огромное одолжение, он объяснил: — Это темное защитное заклинание, которое используют чистокровные семьи и, разумеется, не распространяются об этом. Его можно снять только с помощью нейтрализующего заклинания. — Ты его знаешь? — с робкой надеждой взглянула на него Донна. — Малфой, пожалуйста, скажи! Мы теряем время. Вдруг он навредит ей? Вооружившись палочкой, Драко предусмотрительно обернулся на любопытную толпу, потому что за дверью могло происходить что угодно. Чтобы не подставлять друга и сохранить остатки чести попавшей в его сети девочки, он рявкнул: — Заняться нечем? Разошлись. Большинство подчинилось, но некоторые, предвосхищая жаркое зрелище, начали возмущаться. — Не верю, что говорю это, но Малфой прав. Здесь не на что смотреть, — пришла на помощь Грейнджер. — Открывай, — велела она Драко, обняв за плечи не находящую себе места Донну. — Все будет хорошо. Она в порядке. Произнеся нужное заклинание, Драко беспрепятственно повернул ручку и приоткрыл дверь. Увиденное заставило его поджать губы, а Донну — побледнеть и выпучить глаза. В кладовке было темно, но под потолком парил маленький шар голубого света. Среди хлама, пыли и паутины стоял Тео, прислонившись спиной к стене. Его фиолетовые брюки были приспущены, а стоящая перед ним на коленях Кензи делала ему минет. Как-то слишком умело и уверенно для четырнадцатилетней девочки. Явно не в первый раз. Одна рука Тео пребывала на оголенном плечике Кензи для опоры, а вторая — в ее светлых распущенных волосах, которые он перебирал пальцами. Вскинув взгляд, когда дверь открылась, Тео удивленно приподнял брови, затем нахмурился, узнав представшие перед ним лица, но не растерялся и бесстыдно ухмыльнулся. — Желаете присоединиться? — О боже! — вскрикнула Донна и закрыла рот ладонью, в потрясении смотря на свою младшую сестру, которая испуганно обернулась на ее голос и тут же отползла от Тео, так и оставшись сидеть на полу в своем запылившемся белом платье с ангельскими крылышками за спиной. — Можешь звать меня просто Тео. — Нотт с невозмутимым видом, хотя его шея и покраснела, натянул брюки и застегнул ширинку. И уже через миг Грейнджер со всего размаха отвесила ему пощечину. Его голова дернулась в сторону, и он тут же вспыхнул: — Охуела?! — Да ты в своем уме?! — с не меньшей яростью заорала Грейнджер, направив на него палочку — скорее, неосознанно. — Ты хоть знаешь, сколько ей лет?! — Сколько бы не было, ртом работает неплохо. — На его губах промелькнула порочная улыбка, за которой таилась злость. — Дон, пожалуйста, не рассказывай маме с папой! — плача, умоляла Кензи. — Пожалуйста! Донна ее будто и не слышала, пребывая в каком-то ступоре. Ее глаза были широко распахнуты, а губы дрожали, словно она никак не решалась разреветься. — Еще раз направишь на меня свою блядскую палочку, и я… — Нотт тем временем с угрозой шагнул к Грейнджер, нависнув над девушкой, потому что она была ниже его на целую голову. — И что? — Грейнджер даже и не собиралась сбавлять обороты. — Что ты сделаешь, ублюдок? — Так, разошлись. — Драко решил вмешаться — они создавали слишком много шума и привлекали ненужное внимание к щекотливой ситуации. Когда его проигнорировали, он упреждающе сказал: — Нотт. Тот не отступил от Грейнджер и продолжил сверлить ее взглядом из-под полуприкрытых тяжелых век, но замолчал. — Тебе это с рук не сойдет, ясно? — Грейнджер, однако, продолжала и дальше накалять обстановку. — Завтра же директор и ее родители будут в курсе произошедшего. — Нет, пожалуйста! — Кензи зарыдала еще громче. — Да уведи ты ее отсюда! — Драко рявкнул на Донну, и она наконец пришла в себя. — Никто и никому не будет об этом рассказывать, ясно? Кензи посмотрела на него, как на божество, внявшее ее мольбам. Подошедшая к ней Донна, по лицу которой все-таки полились слезы, взяла ее за руки и помогла подняться с пола. Обняв за плечи впавшую в истерику младшую сестру, она вывела ее из подсобки. — Я это так не оставлю, Малфой, — процедила Грейнджер, не согласная его решением. — Промолчать? Это будет значить, что он и в следующий раз безнаказанно совратит ребенка! — Ребенка? — со злостным смешком переспросил Тео. — Да ты хоть видела, что эта девчонка вытворяет? — Без разницы. Ей четырнадцать, придурок! — Какое тебе, нахуй, дело, кто и во сколько лет берет в рот чей-то член? Или завидуешь, что тебе никто не предлагает потрахаться в подсобке на вечеринке? Да я, блядь, не удивлен. — Он наклонился к ее лицу и, растягивая слова, полушепотом произнес: — У кого вообще встанет на тебя, Грейнджер? Она вдруг вся похолодела, а голос из яростного превратился в угрожающе-тихий. — Что ты сказал? — Даже Уизли, который от отчаяния наверняка согласен трахать всякий сброд, предпочел тебе Браун. — У Тео было чутье на больные места людей. Нащупав его, он с остервенением бил именно туда. Драко устало наблюдал за их перепалкой, но когда щеки Грейнджер заалели, а в глазах заблестели слезы обиды и унижения, что-то внутри него воспротивилось происходящему. Наставления матери о том, как мужчине его происхождения следует обращаться с женщинами? Но раньше его это не волновало. Жалость? А с какой стати ему жалеть грязнокровку, которую он терпеть не мог с момента знакомства? Драко не знал, что им двигало, но промолчать не смог: — Тео, заканчивай. — Да я только начал, — безжалостно усмехнулся тот. — Нет, это я еще даже не начинала, — Грейнджер ответила ему ледяной улыбкой. Недолго она выглядела уязвимой и раненой. Взгляд ее знакомо заполыхал, и она уже набрала в легкие побольше воздуха для ответного выпада, наверняка не менее разгромного, но не успела и рта открыть. — Хватит, — оборвал ее Драко тем тоном, который вынуждал даже его друзей на Слизерине заткнуться. Она так ничего и не произнесла, обернувшись на него со странным выражением лица. Это была сложная смесь эмоций. Будто бы ее застали врасплох и одновременно поймали на чем-то постыдном. Щеки покраснели еще больше, а глаза смотрели удивленно и озадаченно. Да все трое были озадачены, потому что она… послушалась. Неосознанно. Опомнившись, снова приоткрыла рот, но было уже поздно. Драко на уровне инстинктов почувствовал, что его воля крепче, и уже своим обычным голосом поставил точку в скандале: — Все, что здесь произошло, не должно всплыть. У девчонки будет сломана жизнь, если вся школа и тем более ее семья узнают о случившемся. Что касается Нотта, то он по сути ни в чем не виноват — он ни к чему ее не принуждал и действовал с ее согласия. — Но… — Грейнджер, это не наше дело, в каком возрасте подростки начинают заниматься сексом. Она выдохнула и опустила плечи, признав его правоту. С раздражением заправив каштановые кудри за уши, девушка повернулась к Тео и неохотно проговорила: — Возможно, я перешла границы. Драко знал, что мог ответить друг, потому наградил его взглядом, говорящим «только попробуй». Тот закатил глаза, но от сарказма все равно не удержался: — Грейнджер, ты однозначно перешла их, когда помешала мне трахаться и увидела меня без штанов. Но мне нравится твоя темпераментность. Просто найди ей другое применение. — Я учту, — закатила она глаза. Чтобы покинуть подсобку, ей пришлось обойти Драко. Проходя мимо, Грейнджер вскинула на него все тот же озадаченный взгляд и, наткнувшись на ответный, будто обожглась и тут же отвела глаза. Она вышла из подсобки, обдав Драко тончайшим ароматом своих духов — что-то сладкое, но с ярким цветочным оттенком. Лаванда? Драко нахмурился, потому что не понял, в чем была причина таких взглядов со стороны Грейнджер, но Тео догадался: — Грейнджер внезапно обнаружила, что ей нравится, когда над ней доминируют. — С чего такие выводы? — Малфой развернулся, чтобы выйти из этого грязного чулана. — Она так на тебя уставилась, потому что ее неожиданно завело то, как ты закрыл ей рот. — Ухмыляясь, Тео вышел следом и захлопнул дверь. — До этого момента Грейнджер даже и не подозревала, что мужчина может иметь свое мнение. Вспомни круг ее общения. Семейка Уизли с рыжим матриархом во главе. Или, блядь, ее дружки, которые без нее и шага не могут ступить. — И почему ты думаешь, что мне это интересно? — Неубедительно, Малфой. Попробуй еще. — Иди нахуй. — Другое дело, брат. — Рассмеявшись, Нотт вальяжно обнял его за плечи. Вернувшись на вечеринку, они обнаружили, что немногие оставшиеся гости продолжили веселиться, словно ничего и не было. Правда, с любопытством и лукавыми улыбками поглядывали на Нотта, а он наслаждался этим и самоуверенно улыбался. Произошедшее не повредило его репутации. Скорее, оправдало ее и даже добавило ему отрицательной популярности, которой отличались многие представители змеиного факультета. От плохих мальчиков заведомо ожидали плохого поведения. — Гринграсс, я серьезно. — Грейнджер стояла возле дивана, который занимали Блейз и Дафна, поставив руки на талию. — Сворачивайтесь. Это несанкционированная вечеринка, где школьники распивают алкоголь и курят… — Она кивнула на Блейза, который не обращал на нее внимания и затягивался косяком. — …неизвестно что. Я староста и не могу проигнорировать все эти нарушения. — Салазар. — Дафна прикрыла веки и жеманно приложила пальцы с длинными и острыми ногтями к виску. — Сегодня Хэллоуин, мы празднуем. Заметь, вне школы. И тебя нет в списке приглашенных, Грейнджер. Так что, если ты выполнила свою героическую миссию по спасению развратной девчонки из похотливых рук Нотта, можешь идти. — Не указывай мне. — Малышка, ты все еще здесь? — Нотт, проходя мимо Грейнджер, ухмыльнулся. — Может, заказать тебе выпивку? Познаешь смысл слова «расслабляться». Малфой тоже прошел мимо Грейнджер, но промолчал, сделав вид, что ее здесь нет. Раньше бы он непременно попытался высмеять ее или задеть побольнее. Но, став старше, он просто игнорировал тех, кого не считал достойными своего внимания. Опустившись на диван, он мрачно переглянулся с Паркинсон, которая в ответ закатила глаза, тем самым продемонстрировав свое отношение к Грейнджер, которой никто не собирался подчиняться. — Кто вообще следит здесь за порядком? — Грейнджер убрала руки с талии и сложила их на груди. — И кто понесет ответственность, если что-то еще случится? — Кому нужен порядок? — Тео занял свободное кресло и, сверкнув нахальной улыбкой, вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет. — Нам по душе хаос. Он притворился, что не заметил сидящую напротив Пэнси. Она поддержала эту игру, смотря куда угодно, но только не на него. Между ними ощущалось напряжение и груз невысказанности, однако оба по личным причинам избегали откровенного разговора. Грейнджер, осознав свое бессилие, обвела взглядом Визжащую хижину. Парочки развязно целовались и скользили руками по телам друг друга, в воздухе витал густой сигаретный дым и почти у всех в руках были бокалы с алкоголем. — Это не вечеринка, а проклятый Пандемониум, — проворчала она и вздохнула. — Панде-что? — переспросила Дафна, приподняв тонкие брови. — Так называют место сбора всего развратного и греховного, — с намеком на усмешку протянул Блейз, говоря медленнее обычного под воздействием алкоголя и наркотиков. — Ад. — Тогда мы все — падшие ангелы. — Тео любил пафос, потому после этих слов томно выдохнул сигаретный дым. — Почему? — снова не поняла Гринграсс. — Ты хотя бы раз заглядывала в книги? — со скепсисом посмотрела на нее Грейнджер. — Пандемоний — ангел, который первым пал с небес. Именно поэтому его обиталище называют Пандемониумом. — Наверное, он скучает там в одиночестве, — легкомысленно улыбнулась Дафна, которую не смущал собственный узкий кругозор. — Он был первым, кто пал. Соответственно, были и другие. — Это из тех книг маглов, которым они поклоняются? — пренебрежительно поинтересовалась Гринграсс, невольно заинтересовавшись. — Нет, это всего лишь поэма «Потерянный рай», изданная в 1667 году, в которой автор по-своему обыграл историю одной из магловских религий, дополнив ее политическими интригами и событиями из собственной жизни. — Грейнджер была в своей стихии. И, что удивительно, ее было интересно слушать. — Могущественный ангел восстал против Бога… ну, так маглы называют творца вселенной. Он восстал, так как был не согласен с Богом в том, как тот видел судьбу мира. Не хотел преклонять колени перед его сыном, потому что тот хотя и назывался будущим спасителем мира, но был всего лишь человеком. Он видел себя в этой роли, поскольку был сильнее всех на небесах после Бога. — И? — Дафна закинула ноги на диван, без видимых усилий приняв красивую позу. — Этот падший ангел увел за собой точно таких же бунтующих ангелов и начал войну против ангелов, верных Богу. По сути они сражались за одну цель — спасение мира, но видели именно себя спасителями и использовали разные методы. — И что в итоге? — нахмурилась Дафна, не заметив, как все с улыбками переглянулись из-за ее неожиданного энтузиазма. — Кто победил? — Прочти и узнаешь, — вильнула Грейнджер и сухо улыбнулась. Гринграсс цокнула языком и с досадой на лице откинулась на спинку дивана, вызвав смешки друзей. — Вернемся к тому, с чего начали. — Грейнджер снова стала серьезной. — Если вы не свернете вечеринку, я буду вынуждена доложить о ней профессору Макгонагалл. — Предлагаю компромисс, — сладко улыбнулась Дафна. — Мы продолжаем вечеринку, а ты остаешься и будешь, как ты сказала, следить за порядком. Драко, который все это время хранил молчание, поджал губы. Меньше всего он хотел провести вечер в компании грязнокровки с невыносимым характером, водящей дружбу с его заклятым врагом. Он покосился на Грейнджер, надеясь, что она откажется, но вместо этого девушка, посомневавшись, коротко кивнула. — Только у меня есть условие. — Гринграсс хмыкнула, скользнув пренебрежительным взглядом по одежде гриффиндорки. — Это костюмированная вечеринка. Понимаешь, о чем я? — Ну и где я сейчас найду себе костюм? — нахмурилась Грейнджер, взглянув на нее, как на дуру. — Я понимаю, что ты узнала о магии всего несколько лет назад, но пора бы уже запомнить, что ты в магическом мире, где, о чудо, можно наколдовать себе что угодно. Думаю, тебе подойдет костюм… судьи Визенгамота? Сказав это, она изящным жестом взмахнула палочкой, но Грейнджер молниеносно выставила щит и блокировала ее магию. — А тебе — костюм дементора? Он тоже отравляет все вокруг своим присутствием. Только ты почему-то нарядилась феей. — Я — Гринграсс, — фыркнула Дафна, жестом, преисполненным женственности, заправив за ухо золотой локон. — Моя семья всегда славилась великолепным садом в родовом поместье и редкими видами растений, которые селектировала и называла в честь самих себя. В моем костюме можно прочесть историю моих предков. Мне есть, что им рассказать. Сомневаюсь, что твоя семья может чем-то похвастаться. Напомни, кто твои родители? — Началось… — с изнеможенным видом протянул Тео, съехав вниз по креслу. Драко закурил, не обращая внимания на происходящее. Ему было наплевать на женские разборки. Блейз уже выкурил косяк и пребывал где-то бесконечно далеко, не реагируя на происходящее. — Мои родители — дантисты, — с достоинством ответила Грейнджер, а потом вдруг села на диван рядом с Пэнси, вызвав ленивое недоумение той. — И у моей семьи есть история, которую можно использовать как идею для костюма. — Мы все в предвкушении, — процедила Паркинсон, рывком вытянув из-под Грейнджер подол своей туники. Все со снисхождением и затаенными усмешками уставились на Грейнджер в ожидании ее истории. О чем она могла рассказать, имея в предках только ничтожных маглов? — Эта история по большей части о моей бабушке. Ее звали Леда. Отец Леды, мой прадед, был историком и исследователем. Особо он интересовался античностью и был помешан на Троянской войне. Когда у него родилась дочь, он назвал ее Ледой в честь спартанской царицы из мифов о Трое, матери Елены Троянской, потому что накануне ему приснилась женщина, которая написала это имя и показала ему. Прадедушка был так впечатлен, что даже нарисовал женщину из сна и хранил этот рисунок до конца своих дней. Ему казалось, что это… проявление высших сил. — Если он изучал историю и постоянно наталкивался на античные имена, это не удивляет, — проворчала Пэнси и зевнула. — Пока скучновато. — Подождите-ка. — Дафна выставила раскрытую ладонь. — Тебя зовут Гермиона. Так звали дочь Елены Троянской, правильно? Значит, твоя мать… — Да, бабушка назвала ее именем Елена, но маме больше нравится Элен. — Это уже похоже на династию, — хмыкнул Тео. — Помешанную на мифах, но хотя бы не называющую детей в честь созвездий. — К твоему сведению, Нотт, есть астероиды, названные в честь Елены Троянской, ее матери Леды и дочери Гермионы. — Грейнджер улыбнулась, но не надменно, как можно было ожидать, а с озорством. — Да вы просто созданы, чтобы быть вместе, Малфой, — с издевкой заявил тот, с весельем во взгляде оглянувшись на Драко, но он его проигнорировал, затянувшись сигаретой. — Сбрендившие родственники назвали вас странными именами, но ее — в честь астероида, а тебя — в честь созвездия. — По сути это созвездия и астероиды называют в честь выдающихся людей, — поправила Грейнджер. — Значит, однажды кусок камня и льда, бесцельно болтающийся в космосе, могут назвать в мою честь? — А ты намерен войти в историю? — явно забавляясь, уточнила Грейнджер. — Обречен на это, — не смутился Нотт и развел руки в стороны, как бы предлагая полюбоваться собой. — Ты только взгляни на это великолепие. Грейнджер не сдержала улыбки — широкой настолько, что сверкнули ее теперь уже идеальные зубы. Она откинула на спину падающие ей на лицо густые локоны и, нахмурившись, освободила от сережки одну прядь, когда она зацепилась за ту. Драко невольно задержал на ней взгляд, застигнутый врасплох игривым настроением девушки и эмоцией, которую впервые увидел на ее лице. У нее на щеках появились очаровательные ямочки, о существовании которых он и не подозревал. Ямочки, блядь. И, надо признать, она могла быть милой и даже приятной, если позволяла себе это. — Ну и что там за история с твоей бабушкой? — поторопила Дафна, которой не нравилось, когда кто-то другой слишком долго был в центре внимания, тем самым затмевая ее. — Мы уснем, пока ее услышим. — Иногда ей снились сны, которые после сбывались, — пожала плечами Грейнджер. — Сначала бабушка не воспринимала это всерьез, но когда это повторялось из раза в раз, то стала записывать свои сны и заметила, что предвидит только плохие вещи и только о тех, с кем лично знакома. Она была словно… радар, улавливающий неприятности вокруг себя. Однажды Леда предупредила своего мужа о том, чтобы он не соглашался на совместную поездку с другом, когда тот пригласит его в гости к своему брату. Зная о способностях жены, дедушка прислушался к ней. И остался в живых, тогда как его друг погиб в автокатастрофе. — Такое возможно? — усомнилась Пэнси, впервые показав, что вообще слушала ее. — В смысле, твоя бабушка была маглом. Как она могла предвидеть будущее? — А как я родилась волшебницей? — Теперь уже снисходительно улыбалась сама Грейнджер. — Знаете, у меня есть теория… Опираясь на законы генетики, магловской науки об основах наследственности, в родословной маглорожденных наверняка есть волшебники, раз этот ген внезапно просыпается в одном из членов их семей. Трудно сказать, что его активирует. Необходимы научные исследования, но почему-то пока никто этим не занимался. Маглорожденных презирают, называя грязнокровками, тогда как они, возможно, всего лишь потомки волшебников, которые связали свою жизнь с маглами и покинули магический мир. Я думаю, у Леды проявился ген волшебства лишь отчасти, тогда как у меня — в полной мере в силу пока неизвестных причин. Быть может, однажды я это выясню. Все замолчали, обдумывая услышанное. Для наследников чистокровных семей это было шокирующим заявлением. Им с детства вдалбливали в головы мысль о том, что маглорожденные «крадут» магию у истинных волшебников, на которую не имеют никакого права. Что они варвары и дикари, ошибка природы, сбой в системе и потому заслуживают если не уничтожения, то соответствующего отношения. Малфой снова взглянул на Грейнджер, потому что сделал для себя очередное открытие. Она была… глубокой. Говоря о чем-то, она словно снимала с себя слой за слоем, представая то одной, то другой. Скрывала так многое за неприметной оболочкой. О чем бы не заходил разговор, она могла его поддержать и перетягивала на себя все внимание. Начитанная и любознательная, она на все имела свое мнение. Драко всегда воспринимал ее как скучную отличницу и высокомерную выскочку с магловским происхождением. Словом, Грейнджер. Но всего лишь раз поучаствовав в нормальной беседе с ней, он понял, что ошибался. Грейнджер осталась для него грязнокровкой, но… заинтриговала. — Прадедушка в шутку прозвал Леду пифией, — увлеченно продолжила она, не замечая на себе его изучающего взгляда. — Так в Древней Греции называли жриц-прорицательниц Дельфийского оракула в храме Аполлона в Дельфах. Пифия обладала непререкаемым духовным авторитетом, так как считалась глашатаем божественной воли. Чаще всего на эту роль выбирали обыкновенную деревенскую девушку, которую забирали в храм. Ее наряжали в роскошные одежды и одурманивали какими-то травами, которые, к слову, были вредны и иногда приводили к летальному исходу. Пифия под воздействием дурмана изрекала всякий бред, а дельфийские жрецы пытались придать ему смысла и превращали в «пророчества». — И ты рассказываешь нам об этом, потому что… — протянула Дафна, озадаченно нахмурив брови. — Потому что, учитывая «дар» моей бабушки, которую в шутку прозвали пифией, это неплохая идея для костюма. Как видишь, я тоже могу при помощи костюма рассказать историю своей семьи. — Грейнджер, довольная собой, встала с дивана и посмотрела вниз, на себя. — Не уверена, что одежда дельфийских прорицательниц выглядела именно так, но… Она использовала невербальную магию, трансфигурировав свои джинсы и коричневый свитер в длинную золотую тунику на одно плечо, которая легла на ее теле красивыми складками, плотно облегая его на талии и бедрах. Очевидно, Грейнджер осталась без бюстгальтера, и очертания ее груди, которая оказалась на удивление полной для девушки ее комплекции, проглядывались сквозь тонкую ткань туники. Неуверенная в результате, Грейнджер настороженно огляделась, наверное, ожидая насмешек от окружающих ее слизеринцев. Но никто не смеялся. Пэнси с одобрением ухмыльнулась, Дафна прищурилась, с деловитым видом профессионала пробежавшись глазами по получившемуся наряду, а парни, в том числе и Драко, уставились на нее, застигнутые врасплох тем, насколько хорошо она смотрелась в этом античном образе. Нет, даже не хорошо. Органично. Именно это слово первым пришло на ум Драко. Казалось, она сошла с картины художника эпохи Ренессанса. — Недурно… — Дафна поднялась и начала с воодушевлением размышлять вслух: — Но не хватает деталей. Что, если добавить накидку с меандром по краю? Красную, чтобы создать контраст с золотой туникой и таким образом обыграть твою принадлежность к Гриффиндору. — Э-э, попробуй. — Грейнджер, явно чувствуя себя не в своей тарелке, кивнула. Дафна с лихорадочным блеском в глазах сорвала с шеи Тео зеленый галстук. — Эй! — возмутился он, но не попытался помешать ей. — Может, снимешь с меня и брюки? — А я потом сниму с себя скальп, — вяло проговорил Блейз, вызвав смешки. Трансфигурировав зеленый галстук в длинный красный платок с золотым спиралевидным орнаментом по краю, Гринграсс, будто делала это уже сотни раз, красиво уложила его на хрупких плечах Грейнджер, прикрыв излишнюю наготу и добавив ей изящества. — Теперь украшения, — авторитетно заявила Дафна, целиком сосредоточенная на процессе. — Лавровый венок? — Да, это будет аутентично, ведь пифии жевали лавровый лист перед тем, как начать ритуал. — Грейнджер не удалось скрыть приятное изумление неожиданной проницательностью Гринграсс. — Как ты догадалась? — Когда я создаю образ, я не думаю. — Отвечая на вопрос, Дафна сняла со своей шеи подвеску со стрекозой и превратила ее в золотой лавровый венок, который воздела на голову однокурсницы. — Это приходит само. — Такое называют талантом. — Или хорошим вкусом. Отойди-ка на несколько шагов назад и покрутись. — Поймав на себе недовольный взгляд Грейнджер, Гринграсс закатила глаза: — Так я смогу увидеть картину целиком. Вздохнув со страдальческим видом, Грейнджер все же сделала пару шагов себе за спину и медленно покружилась вокруг своей оси. — Как вам? — Зная, что результат превзошел все ожидания, Дафна довольно оглянулась на друзей. Драко не слышал, что отвечали остальные, потому что его глаза были прикованы к девушке, за один-единственный вечер уничтожившей все его представления о ней. Грейнджер всегда являлась для него грязью, но оказалась бриллиантом, упавшим в эту самую грязь, и все эти годы он не имел возможности, да и не хотел разглядеть ее как следует. Это было странно — смотреть на нее и вместо ненависти или неприязни ощущать безотчетное благоговение. Потому что, облачившись в этот наряд из другой эпохи, с которой минуло уже несколько тысячелетий, она словно бы переродилась. Из слегка неопрятной, обыкновенной и незаметной грязнокровки в древнюю жрицу, говорящую устами богов. — Малфой, а ты что думаешь? Он проигнорировал обращенный к нему вопрос, но Грейнджер посмотрела на него, и их взгляды встретились. Наверное, она что-то разглядела в его глазах, потому что ее щеки покраснели, а грудь стала вздыматься чаще. Словно заразившись ее эмоциями, Драко сглотнул и отвернулся с угрюмым выражением лица, за которым спрятал то, чему сам не мог дать определения. — А здесь становится жарко, — не удержался Нотт от очередной сомнительной шутки. — Я буквально увидел эти искры, которые между ними пролетели. — Ну хватит, — поспешила возмутиться Грейнджер и села на диван. — Который час? — Заканчивать рано, — уловила направление ее мыслей Дафна, тоже вернувшись к Блейзу. — Сделаем групповой снимок? — Или можем заняться групповым… Не дав Тео договорить, Дафна взяла из вазочки на столе конфету в виде глаза и швырнула ему в лицо, но тот поймал ее ртом и, пережевывая, без улыбки подмигнул. — Без меня, — покачала головой Грейнджер, нервно поправив платок на плече. — Ради тебя она это и затеяла, — с серьезным видом сказал Блейз, смотря на то, как его девушка роется в своей сумке с наложенным на нее заклятием незримого расширения. — Хочет заполучить компромат на будущего министра магии, который всплывет во время предвыборной гонки. Ты отвалишь кучу галлеонов за эту колдографию, Грейнджер. — Спасибо за идею, — чмокнула его в щеку Дафна и, как всегда энергичная и деятельная, вскочила с дивана. — Давайте-давайте, вставайте! Я хочу запечатлеть этот исторический момент: Грейнджер на закрытой вечеринке Слизерина, и она все еще жива. — Лучше не спорьте, — посоветовала Пэнси с саркастичной улыбкой и встала со своего места. — Гринграсс и колдоаппарат — убийственное сочетание. Она не успокоится, пока не заснимает вас до смерти. — Эй, подожди! — окликнула Дафна какого-то парня, проходящего мимо с коктейлем в руке. Похоже, возвращался к своей компании после того, как заказал напиток у бармена. — Сделай снимок, а это дай сюда. — Она всучила ему колдоаппарат, а коктейль забрала себе и, не обращая внимания на выпученные глаза бедняги, осушила бокал в несколько глотков. — Хм. Что это? — «Лесная нимфа», — уныло ответил парень, но возмущаться на посмел. — Неудивительно, что мне понравилось, — хмыкнула Гринграсс и направилась к друзьям, которые уже поднялись с диванов и кресел для общей колдографии. — Снимаешь по моей команде, понятно? Обреченный кивок. Драко поднялся на ноги последним. Он поправил свою пожирательскую мантию и посмотрел на остальных. Гринграсс поставила по центру самую низкорослую из всех Грейнджер, а чуть позади и по бокам от нее — Забини и Нотта. — Пэнс, ты встанешь перед Тео, я — перед Блейзом. Но чуть сбоку, чтобы не загораживать их, — распорядилась Дафна, снова взяв инициативу в свои руки. — Малфой, а ты будешь хорошо смотреться рядом с Грейнджер. У вас красивый контраст во внешности, к тому же, большая разница в росте позволит тебе встать у нее за спиной и не потеряться в кадре. — А может?.. — попыталась поспорить Грейнджер, с опаской стрельнув глазами на приближающегося к ней слизеринца. — Заткнись, — прошипела Пэнси, но было понятно, что в шутку. — Она отберет у нас палочки и свяжет! Дафна фыркнула, мол «что за глупости?». Встав рядом с Блейзом, она прильнула к нему сбоку и по-хозяйски положила ладонь на его живот. Он машинально обнял ее за талию и скучающе осмотрел Визжащую хижину. Словно делал ей одолжение. Тео в это время зашел за спину напрягшейся Пэнси и, оказавшись совсем близко, наклонился к ее плечу — либо вдыхая запах ее кожи, либо желая поцеловать. Уловив это движение, Пэнси обернулась и буквально убила его взглядом, но Тео не отодвинулся и с темным вызовом в глазах скользнул ладонью по ее бедру, задев обнаженную кожу в разрезе туники. Зло смахнув с себя его руку, Пэнси отвернулась с гордым и неприступным выражением лица. Заиграв желваками, Тео убрал руки в карманы брюк и отвернулся в другую сторону. Драко тем временем остановился напротив Грейнджер, оставив между ними расстояние в один шаг, и посмотрел прямо в глаза. Их разница в росте и вправду была колоссальной. Со своим ростом в метр восемьдесят восемь он возвышался над ней, макушкой едва ли достающей ему до ключиц, как исполин. Чтобы заглянуть друг другу в лицо, Малфою пришлось опустить голову, тогда как Грейнджер — запрокинуть ее. Грейнджер смотрела на него исподлобья, мрачно и почти что затравленно. И она вновь заволновалась. Закусив нижнюю губу и заметив, как его взгляд сожрал это движение, она сделала судорожный вдох и отвела глаза. Ухмыльнувшись из-за такой реакции на его близость, Драко сделал шаг, не оставив между ними пустого пространства. Нос не ожидавшей этого Грейнджер коснулся его груди, когда он прижался к ее телу, чтобы протиснуться между ней и Дафной с Блейзом. Оказавшись за спиной у Грейнджер, Малфой встал к ней вплотную и, не спрашивая разрешения, переложил ее волосы со спины на плечо, потому что они лезли ему в лицо. — Что ты делаешь? — обернулась она рывком, наградив его смущенно-негодующим взглядом. — А что я делаю? — Он не мог перестать ухмыляться, позабавленный ее поведением. — Трогаешь меня, — процедила Грейнджер и встала прямо. — Можно снимать, — скомандовала Дафна, когда все заняли установленные ею места в кадре. Затея, в этот момент пришедшая в голову Драко, была абсурдной и неуместной. Определенно была. Но он не удержался, увидев бешено пульсирующую жилку на открытом участке шеи Грейнджер. Заметив вспышку колдоаппарата, он наклонился и скользнул по ней плотно сжатыми губами, заставив Грейнджер охнуть и мертвой хваткой вцепиться в его ладонь. То ли в качестве требования остановиться, то ли чтобы обрести опору. — Готово, — объявил парень, которому Дафна нагло всучила колдоаппарат. Грейнджер тут же отпустила его ладонь и, не оборачиваясь, быстрым шагом отошла обратно к диванам. Выдохнув, Малфой проводил ее взглядом и мысленно дал себе подзатыльник. И что это, блядь, было? Куда ты лезешь, идиот? — Спасибо, красавчик, — игриво улыбнулась Гринграсс, забрав у парня камеру и колдографию, которая из нее выпала. Помахивая ею, чтобы изображение скорее проявилось, она последовала за друзьями, которые возвращались на свои места. Драко опустился на диван, снова оказавшись напротив Грейнджер, но она избегала его взгляда, как это делала Пэнси в отношении Тео. Вот только Паркинсон была ледяной и озлобленной, а Грейнджер вся трепетала и полыхала. Пытаясь это скрыть, она приняла закрытую позу и зажала ладони между бедрами. — Кто это? — поинтересовался Блейз, смотря вслед парню, сделавшему колдографию. — Понятия не имею. Легкомысленно отмахнувшись от него, Дафна присмотрелась к проявившейся колдографии, а затем нахмурилась и резко подняла голову, чтобы посмотреть сначала на Малфоя, а затем на Грейнджер. Он изводил ее пронзительным взглядом, а девушка безуспешно делала вид, что не замечает его внимания. Подавив лукавую улыбку, Дафна положила колдографию на стол и при помощи волшебной палочки приманила из своей сумки самопишущее перо, которому не требовались чернила. Склонившись над столом, она перевернула колдографию и что-то начеркала на ее обратной стороне. — Малфой, — позвала она, заставив его оторваться от вдумчивого созерцания все больше нервничающей Грейнджер. — Это тебе, на память. Только не потеряй. — Мне? — небрежно переспросил он. Когда он не забрал колдографию, Гринграсс просто отлевитировала ее к нему на колени и самодовольно усмехнулась. Подобрав колдографию, Драко взглянул на нее и поерзал от ударившей в пах горячей волны. На движущемся снимке он, стоя за спиной у Грейнджер, наклонялся к ее шее и прижимался к ней губами, а она вспыхивала и судорожно хваталась за его ладонь. Вроде бы ничего особенного, но даже на колдографии можно было увидеть то чувственное напряжение, которое подобно облаку сгустилось между ним и Грейнджер. Посмотрев на оборотную сторону колдографии, Малфой не сдержался от ленивого смешка. Витиеватым почерком Гринграсс была выведена подпись: Пандемониум 31.10.1996 — Меня заинтриговала тема жриц-прорицательниц. — Дафна не могла сидеть на месте и в особенности когда находилась под воздействием алкоголя. — Может, погадаем? — Это что, сопливый девичник? — поморщился Тео и расстегнул две верхние пуговицы ярко-желтой рубашки. — У нас и жрица имеется, — весело посмотрела она на Грейнджер, ответившую ей вздохом. Энтузиазм Гринграсс был неубиваем — к большому сожалению ее друзей. — Я знаю один ритуал, о котором мне как-то раз рассказала Нарцисса. Она с сестрами тоже так гадала и, по ее словам, каждая тогда увидела свою судьбу. Они не поверили в реальность предсказания, пока все не исполнилось в точности. — Нахуя это нам? — Нотт даже не пытался проявить вежливую заинтересованность. — Потому что это интересно и забавно. Что еще нам делать? Упиваться алкоголем? Собачиться? — Так обычно и проходят наши вечеринки, — развел он руками. — В чем проблема? — Они всегда такие? — встряла Грейнджер, указав пальцем сначала на Нотта, а потом на Гринграсс. — Это они еще трезвые, — с мрачной иронией ответил Блейз, за что схлопотал тычок локтем от Дафны. — Решено — мы погадаем, — припечатала она и выудила из своей необъятной сумки колоду карт Таро. — Это те самые карты Таро, на которых в тот раз гадали сестры Блэк. Им сотни лет и, если верить слухам, они насквозь пронизаны темной магией. Никогда не лгут. Нарцисса подарила их мне, узнав о моем увлечении Прорицаниями. Драко взглянул на потрепанную колоду карт в ее руках и понял, что впервые их видит. Мать не рассказывала ему о них. — Я не верю в Прорицания. — Грейнджер сложила руки на груки, всем своим видом демонстрируя убежденный скептицизм. — Это лженаука. — Поддерживаю. — Низковатый голос Пэнси с легкой хрипотцой этим вечером звучал редко — так было всегда в компании тех, кого она считала чужаками. Если она и была общительной, то лишь с близкими. — Терпеть не могу гадания. — Да мы просто развлечемся! — раздраженно отозвалась Гринграсс и положила карты в центре стола рубашкой вверх. — Нам и делать ничего не нужно. Просто взываем к магии карт, представляемся ей и просим показать нам будущее. Ох, я совсем забыла! Она направила волшебную палочку в свою сумку, и ей в руки прилетел маленький стеклянный шар. — В твоей сумке случайно не найдется посох Мерлина? — наморщил лоб Тео. — Возможно, если как следует поискать, — в том же тоне ответила Дафна и поставила шар рядом с колодой карт. — Он будет выступать транслятором. Проводником для магии и расшифровщиком информации с карт. Мы увидим в нем образы будущего. Это проще, чем сидеть и вспоминать, что означает каждая карта, верно? Драко, не питая ни малейшего интереса к происходящему, потянулся во внутренний карман мантии за пачкой сигарет. Когда он вставил одну в рот и поджег невербальным Инсендио, то поднял взгляд и обнаружил, что Грейнджер наблюдает за ним. Пойманная с поличным, она поспешно отвела глаза и приняла скучающий вид, но румянец на щеках выдал ее с головой. Усмехнувшись, Драко сделал глубокую затяжку. — Итак, начинаем, — выдохнув, произнесла Дафна с забавным пафосом. — Я произнесу заклинание на латыни, чтобы пробудить магию в картах Таро. Saluto Vos, Sacrum Tarot Pecto, et interrogabo vos responde mihi quaestiones. Et me alias tanto honore postmodum, et damna maxima intulisti. — Что за всевидящие и всеведающие? — насупилась Грейнджер. — Тш-ш! — зашипела на нее Гринграсс. — Называем имена. Она в ожидании посмотрела на Блейза. — Блейз Забини, — произнес он, чтобы она отстала. Когда все представились, то взгляды в ожидании обратились к колоде карт Таро. Сначала ничего не происходило, и Дафна успела разочарованно поникнуть, но вот они засияли слабым красноватым светом. Грейнджер ахнула и вжалась в спинку дивана, когда карты сами собой вылетели из колоды и легли вокруг нее ровным кругом изображением кверху кроме трех карт, лежащих рубашкой наверх. Драко обвел их взглядом, но не понял, что значит эта комбинация. Он не был силен в Прорицаниях и никогда не пользовался картами Таро вне уроков. — Странно, — прокомментировала Дафна, хмуря брови. — Верховная Жрица. Смерть. Отшельник. Шут. Королева чаш. Королева мечей. Шесть карт, как и гадающих. Еще три карты от нас скрыты. Словно нет тех, кому они предназначены. Посмотрим, что это за карты. — Она перевернула их лицом вверх. — Императрица. Королева жезлов. Рыцарь мечей. Это значит… — Она запнулась и досадливо признала: — Не знаю, что это значит. — Шар не работает? — кивнула на него Пэнси. — Ты сказала, что он поможет расшифровать смысл выпавших карт. Шар оставался прозрачным. Дафна пожала плечами. — Ясно, — скучающе протянул Тео и оглянулся на барную стойку. — Если мы закончили… Внезапно кто-то сдавленно вскрикнул, и Драко вскинул взгляд. Он насторожился, когда понял, что это была Грейнджер. Ее глаза закатились, все тело выгнулось вперед в таком напряжении, что казалось будто ее мышцы вот-вот разорвутся, а рот застыл в немом крике. Все испуганно уставились на нее, не понимая, что происходит. Затем она медленно-медленно расслабилась и села прямо, но стала похожа на мраморную статую — неподвижная, с лишенным каких-либо эмоций лицом и неестественно прямой осанкой. Казалось, в нее кто-то вселился. Или она впала в своего рода транс и уже не контролировала собственное тело. Магический шар резко засиял ослепительно белым светом, да так ярко, что все в Визжащей хижине едва не ослепли. Над ним образовалось облако, в котором проступил нечеткий образ, похожий на мираж. Восемь фигур в черных плащах, лица которых были скрыты в тени капюшонов, сражались посреди руин с такой яростью, что внушали ужас. Образ сменился, и вот они стоят плотным кругом спиной друг к другу, а вокруг них — бесконечные трупы, которые вдруг начинают оживать и подниматься подобно инферналам. Следующий образ показал женщину в такой же черной мантии, из-под которой выглядывали длинные золотые волосы. Она выступила из мрака ночного леса и остановилась напротив пещеры, на входе в которую аркой были выбиты в камне незнакомые Драко символы. Похожие на руны, но все же другие. Более изящные. Женщина вскинула руки и стала читать заклинание на странном языке, и символы засветились в темноте кровавым алым светом. Образ сменился еще более зловещим предзнаменованием. Уже шесть фигур в черных одеяниях степенно вышли на широкий балкон какого-то замка, откуда открывался вид на пребывающую в разрухе площадь, а на ней — толпа людей. Она ревела — непонятно, от восторга или от гнева. А у самого горизонта сгустилось черное облако — тьма, которая росла до тех пор, пока не приблизилась вплотную к замку и площади перед ним. Но что-то остановило ее, будто она натолкнулась на невидимую стену. Она ждала чего-то. Словно пришла забрать долг. И шестеро на балконе, смотрящие на нее в ответ, это знали. Едва облако с образами, возможно, их будущего рассеялось, как раздался грохот такой силы, будто сработали десятки Взрывающих заклинаний. Мощной волной их раскидало в разные стороны. Сквозь навязчивый писк в ушах и боль во всем теле Драко попытался подняться с пола и палочкой отбросил от себя остатки того, что раньше было крышей. Он осмотрелся и пришел в ужас. Визжащая хижина была разгромлена, повсюду лежали тела, но к счастью многие из них шевелились, поднимаясь, как и он. — Блядь… — прохрипел Тео, пробравшись к Драко первее остальных. У него была рассечена бровь — и только. — Ты в порядке? — Хуй знает, — поморщился Малфой, сплюнув кровь на пол, которая хлынула в рот из разбитой губы. — Что произошло? — Кажется… — Тео обернулся к выбравшейся из-под обломков дивана Пэнси и шагнул было к ней, но обжегся об ее предупреждающий взгляд и продолжил. — Кажется, ритуал вышел из-под контроля. Шар взорвался, не выдержав напора магии. — Но кто наполнил его такой магией? — прохрипела Пэнси, доковыляв к ним и держась за бок. Они втроем переглянулись, и Драко озвучил их общую догадку: — Грейнджер. Он растолкал друзей, на ходу велев им: — Помогите остальным. Если есть раненые — окажите первую помощь. Направившись к тому месту, где сидела Грейнджер, он заметил тонкую руку с золотистой кожей, выглядывающую из-за осколка стены. Ее руку. Мысленно выругавшись, Драко отлевитировал камень и упал на колени перед Грейнджер, которая неподвижно лежала на полу. На ней не было видимых серьезных повреждений. Только рассечен лоб, и кровь струйкой стекала по ее виску. Но она была бледной и едва дышала. Магическое истощение? — Живая? — раздался за спиной встревоженный голос Дафны. Обернувшись, Драко увидел ее, всю в царапинах и с порванным платьем, в объятиях мрачного Блейза. У него же на рубашке в районе груди проступила кровь, но ее было немного. Им всем повезло. Всем, кроме Грейнджер. — Что с ней? — Кажется, она магически истощена. Если и есть телесные повреждения, то несерьезные, — констатировал Драко и, наклонившись, поднял девушку на руки. Ее же руки безвольно повисли, а голова упала на его плечо, но съехала с него и откинулась назад. Каштановые волосы буйной гривой спадали с его предплечья. — Это очень опасное состояние для волшебника. — Но что нам делать?! — истерично воскликнула Дафна. — Мадам Помфри поможет ей? Скажи, что поможет! Если она умрет прямо здесь… Салазар, нам конец! — Успокойся, Даф, — остановил ее Блейз и прижал к себе, позволив спрятать лицо у него на груди. Малфой в этот момент покрепче перехватил Грейнджер, посмотрел на ее бледное лицо с синеющими губами и, приняв трудное решение, угрюмо сказал: — Ей может помочь только один человек…