Не глупи, кот

Всё стало хуже. Попов игнорировал его. Минимум контакта, только по необходимости и в свете прожекторов. После известий о помолвке Антон получил кучу поздравлений и возведённый форт между ним и Арсением. — Что с вами происходит? — не выдержал Стас после очередных съемок, где они так ядовито шутили, что пришлось останавливать процесс и менять пары, — что за хрень тут творится? Арсений аккуратно поставил чашку чая на стол и искренне удивился — А что творится? — Даже глухой и слепой заметит, — пробурчал Матвиенко, сидя к ним спиной с джойстиком в руках — они с Позом пытались взять кубок. Антон поднял взгляд от телефона на продюсера. — Мне плевать на ваши личные драмы, — продолжил Стас, — работа есть работа. У нас развлекательное шоу, и вы, — он ткнул пальцем в Антона, потом в Арса, — вы часть этого шоу. Личные проблемы решайте вне съёмочной площадки. — Очень мило, — прокомментировал Арс, когда дверь за Шеминовым закрылась. Не похоже, что его хоть на каплю тронула эта проповедь. — Ну, он прав, — подал голос Сергей, чертыхаясь, когда Поз обошёл его с фланга и пробил защиту. — Новые джойстики отстой. — Да-да, вали на аппаратуру, — подначил его Дима и повернулся к парням. — Поддерживаю Стаса. Мы все в одной лодке, а вы её топите. — Не преувеличивай, — Антон поморщился с такого единодушия коллег и посмотреть на Попова: тот что-то читал в телефоне, никак не реагируя на остальных. У их экранных отношений был определённый образ с лёгкой руки Павла Воли, что принесло немало рейтинга программе. Как ни старайся, образ «Артона» был важной частью. Иногда их это бесило, иногда забавляло. Когда-то давно, в прошлом, им не нужно было играть — почти год эмоции были искренними. Когда всё рухнуло, они смогли поддерживать эту теорию почти без убытков для рейтинга. Но сейчас ничего не получилось. Вообще ничего. Они буквально ушли в минус. Вечером того же дня Антон задержался на парковке, решив расставить точки над и. Он долго думал, пытался, как и Арс, игнорировать их историю. После того поцелуя Попов для себя будто захлопнул дверь в прошлое. А вот у него наоборот что-то пошатнулось внутри. Даже предложение Ире он сделал не тогда, когда планировал. Как будто кольцо обжигало. — Подожди, — окликнул он Арсения, который прошёл мимо к своей машине, словно вместо Антона было пустое место. Тот снял машину с сигнализации, кинул сумку на переднее сиденье и обернулся к нему. — Нам нужно поговорить, — Антон подошёл сам, его встретил холодный взгляд и молчание. — Ты не можешь злиться вечно. — У тебя раздутое самомнение, — Арсений покачал головой, бросая взгляд на его руку, — удачи в семейной жизни. Он попытался открыть дверь, но Шаст захлопнул её и перегородил путь, оттесняя его от машины — Знаешь, что я не понимаю? Почему ты строишь из себя оскорблённую принцессу? Думал, я после того поцелуя откажусь от будущего с Ирой и прибегу к тебе? Просто потому что ты что? Арсений Попов? Потому что у нас когда-то что-то было? Потому что твоя толстовка занимает место на моей полке? Арсений молчал. Он скрестил руки на груди и скучающе ждал. — Закончил? — спросил он, когда Антон прикусил язык, поняв, что сказал больше, чем планировал. — Супер. А теперь отойди от машины — Арс, мы не можем работать вместе. Больше не можем. У нас не получается. — Так уволься. Спустя минуту Антон остался один на парковке, понимая, что ничего не добился. Зачем он вообще упомянул поцелуй и их прошлое? И почему так и не вернул вещи? А может, это и не Арс надеялся, что кольцо так и останется лежать в коробке? Предсвадебная суета вызывала мигрень. Антон уже задолбался, откровенно задолбался выбирать цвет салфеток и марку шампанского. Он нанял несколько специально обученых людей, но Ира настояла, чтобы решения по дизайну и ещё много чего они согласовывали вместе. А ещё это будет дорого, понял Шаст, смотря на московские расценки. Время для свадьбы выбрали весеннее — начало апреля. До события оставался месяц, когда неожиданно они потеряли бронь. Загородный клуб просто закрыл заказ, вернув все деньги, и ничего не объяснил. Оказалось, это было обычной практикой: кто-то более богатый заказал ту же дату и заплатил, раза в три перебив их цену. Пока Ира плакала, потом орала в трубку, обещая обрушить все кары на клуб от эпидемстанции до проверки налогов, Шаст почувствовал странное облегчение. — Мы с Арсом вели там юбилей в прошлом году, — Сергей протянул телефон обратно. — Место, конечно, дорого-богато. — Оно того стоит, — Воля подмигнул Шастуну, — моя жена знает толк. Не найдя свободной брони нигде на нужную дату, Антон поделился печалью с коллегами и вскоре получил вариант от Ляйсан. — Советую прямо сегодня туда отправиться, осмотреться и заключить договор, — продолжил Воля, — если будут говорить, что нет мест, скажи, что от меня. Вдруг прокатит, — засмеялся он. Антон ещё раз посмотрел на сайт. Нужно ехать. Ира не простит, упусти он такой шанс. Если МКАД позволит, обернётся за часа три. Свернув с главной дороги, он сверился с навигатором — оставалась пара километров. «После перекрестка поверните налево». Светофор приглашающе замигал, и Антон нажал на педаль газа. Он успел лишь повернуть голову, словно чувствуя опасность, и заметить чёрный внедорожник. Подушка безопасности сработала, но помогло мало — голова протаранила боковое стекло, и он закрыл глаза, слушая скрежет металла. Ремень буквально сдавил грудную клетку. Время замедлилось, и Антон чувствовал, как машина переворачивается. Верх-низ, верх-низ. Когда карусель остановилась, он приоткрыл глаза — хотя бы не висит вниз головой. Кругом было стекло, приборная панель оказалась внутри салона. Пассажирская дверь справа, как и верх авто, были вдавлены внутрь, и полностью разогнуться стало невозможно. По лицу что-то влажное и горячее стекало к шее. — Могло быть и хуже, — пробормотал он, отстёгивая ремень. Телефон нашёлся под ногами. Шаст потянулся к нему — в то же мгновение позвоночник взорвался болью и наступила темнота.