Overtime || Переработка

--- 4.       На его столе лежало письмо.       Ну, если это можно было так назвать. Это был простой кусок бумажки с двумя предложениями.       Конференц-зал 4 @ 9AM. Не опаздывай.       Вот и всё. Ни имени. Ни «Дорогой король Ким Док Чжа». Ничего, голяк, пусто.       — Верно. Значит, это вообще не ловушка, — произнёс Ким Док Чжа, бросив опасливый взгляд на часы. На данный момент было 8:48 утра.       Его руководитель с энтузиазмом помахал ему большой стопкой папок с другого конца комнаты. Даже с тех пор как их чудесный гендиректор обратила на него своё внимание, руководитель пытался безостановочно заваливать его ещё большем количеством работы. Это было для, как он сказал: — «стимулирования его внутреннего потаёного потенциала».       Ким Док Чжа принял быстрое решение. Каждый человек когда-нибудь умрёт, он также мог дать себя убить сейчас, и тем самым спастись от ещё большей работы сверхурочно. Он быстро пригнулся, притворившись, что ищет что-то под своим столом. Он воспользовался этой возможностью двинуться, его тело неловко согнулось, чтобы не быть увиденным поверх кабинок.       Он был почти у двери, когда в поле его зрения появилась безупречно чистая пара обуви. Обувь была настолько отполированной, что он смог увидеть своё отражение в ней.       Был только один человек, имевший дерзость носить такое на работу.       Медленно и инкрементно, он поднял голову, чтобы встретиться с глазами Ю Джун Хёка.       — Ю Джун Хёк-си, — произнёс Ким Док Чжа, его спина слегка напряглась от такого положения. — Что же занесло тебя в мой смиренный маленький уголок этого совсем громадного офиса?       — Что ты делаешь?       — Оу, ты знаешь, просто растяжку, — ответил Ким Док Чжа. И чтобы показать это, он выпрямился и потянулся руками к небу, выгнув спину. Парочка его суставов щёлкнула, и он вздохнул, глаза расслабились в удовлетворении. Возможно, ему стоит заняться йогой или чем-то подобным.       …Подумав об этом снова, он понял, что мог, наверное, сломать себе спину, так что это могло быть не лучшей идеей. Но затем он снова подумал, что если сломает спину, ему не придётся ходить на работу и находиться в извечном состоянии страха перед их дорогим гендиректором, и ему также не придётся видеть Ю Джун Хёка. Что означало, что он не будет каждые четыре секунды вспоминать, насколько он обездолен.       Хм-м-м. Заманчиво.       Его рубашка выбилась из брюк. Он даже не понял, что она не заправлена.       — Заправь свою рубашку, — решил Ю Джун Хёк, он избегал смотреть Ким Док Чже в глаза. — Это непристойно, — сказал Ю Джун Хёк, его нос сморщился в чём-то, скорее всего похожим на отвращение. — У тебя нет никакого понятия о самосознании?       Бровь Ким Док Чжи дёрнулась. Грубо. Было очень заманчиво просто сорвать рубашку и посмотреть, как с этим разберётся Ю Джун Хёк, но нет. К несчастью, он не был преемником большущей корпорации и не мог позволить себе быть уволенным за непристойное поведение в общественном месте. Так что он сделал лучшее, что мог, и попытался довести Ю Джун Хёка до гипертензии.       — О боже, Ю Джун Хёк-си, — громко задохнулся Ким Док Чжа, драматично приподняв брови. — Не говори мне, что не можешь выдержать вида кусочка кожи? Я имею в виду, абсолютно ни-и-и-икакого осуждения, чтобы здесь не происходило… Но это просто так удивительно. — Он посмотрел Ю Джун Хёку в глаза, затем пару раз отвёл взгляд, прежде чем преувеличенно вздохнуть. — Ну, оказывается, что внешний вид по-настоящему не означает всё.       Ю Джун Хёк поджал нижнюю губу. Ким Док Чжа мог практически увидеть, с каким давлением бежит его кровь.       — А ты, у нас, какой-то казанова?       Ну. Он абсолютно нет, но Ким Док Чжа не собирался давать Ю Джун Хёку знать об этой конкретной пикантной новости.       Приняв решение открыть страницу с более распутными протагонистами новелл, которые он читал, он позволил кривой ухмылке расползтись по своему лицу. Облокотившись о стену, он из-под ресниц взглянул на Ю Джун Хёка.       — Ну, я не просто целую и болтаю, Ю Джун Хёк-си. Но если ты когда-нибудь захочешь пару подсказок, я буду счастлив дать тебе совет. — И просто на случай, что этого было недостаточно, он также подмигнул ему.       На этом он счёл уровень стресса Ю Джун Хёка достаточно высоким, рассудив по вздувшимся венам на его висках. Ким Док Чжа попрощался слабым взмахом и ещё одним подмигом, оставив бурлящего Ю Джун Хёка позади.       Он поменял своё мнение. Этот день становился удивительно и восхитительно великолепным. 5.       Забудьте. Сегодняшний день был исключительно дерьмовым.       Ю Джун Хёк сидел во главе огромного стола в конференц-зале номер четыре, выглядя так, как будто он был владельцем этого места. Ему было так удобно, что его ноги в обуви из (наверное) аутентичной кожи лежали на антикварном дереве. Он откинулся на спинку кресла, скрестив руки. Глаза Ким Док Чжи определённо не притянулись на это движение, из-за которого гладкая ткань ощутимо натянулась на плечах Ю Джун Хёка, подчёркнув его подтянутое тело. Как много личных тренеров есть у этого парня?       — Ю Джун Хёк-си, — произнёс Ким Док Чжа, налепив отштукатуренную ухмылку себе на лицо. — Ты потерялся? Вероятнее всего, ты ошибся конференц-залом? Я был бы счастлив помочь тебе найти верное место, раз ты всё ещё достаточно новенький и склонен совершать ошибки.       Ю Джун Хёк не отреагировал, и выражение его лица вызвало другое нехорошее предчувствие, быстро прораставшее в груди Ким Док Чжи. Лампочки ОПАСНОСТЬ, ОПАСНОСТЬ, ОПАСНОСТЬ вновь громко гремели в его голове.       — Или ты можешь остаться здесь. Никаких проблем, — продолжил Ким Док Чжа, отступая всё ближе и ближе к двери. — Ну! Я просто оставлю тебя наедине с дел…       — Ким Док Чжа, — сказал Ю Джун Хёк, приподняв свою идеально ухоженную бровь. — Я не ошибся залом, как и ты. Мы оба должны работать над проектом, что шумная маленькая... Я имею в виду, гендиректор назначила нас. — Ю Джун Хёк грозно блестнул глазами. — Кстати, раз ты любишь быть таким полезным, ты можешь систематизировать все файлы, которые важны, чтобы слияние компаний прошло более плавно.       Ким Док Чжа посмотрел в сторону кучи коробок, поставленных вдоль стены. Одна, две, три, четыре, пять, шесть.       — И, эх, какие из этих файлов важные?       Ухмылка Ю Джун Хёка была позитивно кровожадной.       — Каждый. Из. Них.       Ким Док Чжа сглотнул. Ага, быть убитым звучало как совершенно более приятный вариант развития событий прямо сейчас. 6.       Ким Док Чжа шёл домой – после очередного дня переработки, конечно же, – когда увидел неподвижного кузнечика, сидевшего посреди дороги.       — Привет, — сказал он, почувствовав себя очень тупо на мгновение, но не имея достаточно энергии, чтобы озаботиться этим. — Ты потерялся?       Кузнечик не ответил. Ким Док Чжа поддерживал контакт глаз с кузнечиком, прежде чем протереть рукой своё лицо.       — Ким Док Чжа, — сказал он сам себе. — Какого хуя ты делаешь? Конечно же, кузнечик тебе не ответит, это же кузнечик, ради всего святого.       Он вздохнул ещё раз, достал из чемоданчика кусок бумажки и нежно просунул его под насекомое. Он поднял бумажку, рассматривая кузнечика.       — Ха. Ты необычно огромен.       Ким Док Чжа подошёл к ближайшим кустарникам и поднёс кузнечика к листьям, наблюдав за ним до тех пор, пока тот не понял значение его действий и не ускакал прочь в темноту. Довольный своим хорошим поступком года он отряхнул свои руки от пыли, убрал бумажку куда подальше и почти заработал сердечный приступ, когда обернулся и увидел ребёнка, присевшего там, где он впервые увидел кузнечика.       — Ты не убил его, — сказал ребёнок в бейсбольной кепке, тёмные глаза уставились на него, не моргая.       — Пацан, — произнёс Ким Док Чжа, попытавшись успокоить своё быстро бьющееся сердце. — Что.       — Ты не убил его, — повторил ребёнок. — Большинство людей убили бы. А ты нет. Почему?       — Э-э, — ответил Ким Док Чжа, почувствовав себя школьником, поглядывающим на шпаргалку в руке. — Ну, эм, мне просто так захотелось?       Мальчишка всё ещё не моргал.       — Ты не захотел убивать другое живое существо?       Вау. Этот мальчик отстреливался сложными вопросами. Ким Док Чжа был на ногах с шести часов утра. В настоящее время было десять часов вечера. Он не был ментально способен поддерживать эту беседу, и даже если бы он мог, он бы точно не прыгал от радости от шанса подискутировать о философских вопросах – значения жизни насекомого – со случайным ребёнком. Должен ли он сказать, что каждая жизнь важна, и люди не должны убивать без разбора, даже если существо в вопросе считается низшим?       Нет, звучало, как слишком много усилий. Он решил придерживаться правды и ответил:       — Нет, я полагаю, нет.       — …тебе нравятся насекомые?       — Нет, по правде, нет.       Мальчик нахмурился и согнулся, начав бормотать самому себе. Ребёнку, казалось, было комфортно там, где он был сейчас, без каких-либо планов двигаться в ближайшее время ,так что Ким Док Чжа рассуждал про себя, должен ли он просто обойти его.       Как только он решил, что да, он обойдёт этого странного ребёнка, маленький мальчик вскинул голову, поймав его на полу шаге.       — Ты мне нравишься, — объявил он, наконец-то встав.       — …почему?       — Ты честный, — ответил мальчишка. — Большинство взрослых долго бы разглагольствовали о том, как каждая жизнь имеет значение, мы не должны убивать направо и налево, потому что мы сильнее, и бла-бла-бла. — Он слегка сморщил нос, и Ким Док Чжа совсем не вспотел из-за факта того, что собирался сказать именно те слова лишь пару минут назад. — Они просто врут, и я могу очевидно сказать, что им всё равно, и они просто потакают мне, потому что я – ребёнок. Я рад, ты сказал мне то, о чём по-настоящему думал, это заставило меня ненавидеть мир чуточку меньше.       Ким Док Чжа неловко прочистил своё горло.       — Ах. Да. Правильно.       Мальчишка сделал паузу, поправив свою бейсбольную кепку.       — Меня зовут Ли Гильён.       У детей в эти дни не было никакого чувства опасности.       — Почему ты говоришь мне своё имя? — Спросил Ким Док Чжа, абсолютно сбитый с толку каждым словом, которое произнёс этот ребенок. — Я лишь незнакомец, разве ты не боишься, что я сделаю тебе что-то плохое?       Ли Гильён моргнул.       — Нет, — ответил он. — Во-первых, ты был честным, и это уже сделало тебя лучше девяноста восьми процентов взрослых, которых я встречал до этого. И во-вторых, ты беспокоишься. Кого-то, кто по-настоящему плохой, не будет волновать, что я думаю, они просто ухватятся за возможность и используют её ради своей выгоды.       Ким Док Чжа глядел на него пустым взглядом несколько секунд перед тем, как сказать:       — Спасибо?       — Пожалуйста.       Ким Док Чжа прочистил своё горло, устроив целое шоу, посмотрев на свои часы.       — Послушай, Гильён, становится поздно. Мне пора домой, уверен, что и тебе. Хотя было приятно встретить тебя.       Лицо Ли Гильёна скривилось в разочаровании.       — Ты уходишь?       — Ну, да? Что насчёт тебя? Становится довольно поздно, и я уверен, твои родители волнуются за тебя.       Ли Гильён скривился ещё больше, немного походя на увядший цветок.       — Им плевать, — пробормотал он.       Великолепно. Теперь Ким Док Чжа чувствовал себя ужасно. Он просто пытался избавиться от этого ребёнка, чтобы он смог наконец-то пойти домой и желательно хоть каплю отдохнуть перед завтрашней работой, но его планы были в ту же секунду сорваны. Он вздохнул.       — Пойдём, — сказал он, когда начал уходить прочь. Он не обернулся проверить, но он знал, что Ли Гильён был близко, следовал за ним по пятам. Через некоторое время Ли Гильён зашагал с ним в ногу вместо того, чтобы быть позади.       Он сделал для них кимчи с жареным рисом, и, слушая болтовню Ли Гильёна о его любимых насекомых, привычная еда неожиданно показалась вкуснее.       Как странно. 7.       В один день Ким Док Чжа прибыл на работу без ланча. Он отдавал остатки своих остатков Ли Гильёну, потому что его родители однажды забыли положить ему ланч. Ю Джун Хёк завернул за угол и впился в него взглядом.       — А, Ю Джун Хёк-си, — произнёс Ким Док Чжа, даже не подняв взгляда, и продолжил сосредоточенно листать телефон. Ему не нужно смотреть, чтобы узнать, что это был богатей, у Ю Джун Хёка была очень отчётливая поступь, должно быть, из-за кожаной обуви, что в четыре раза больше его годовой зарплаты за восемь лет. — Что привело тебя в мой скромный уголок?       Взгляд усилился, практически прожигая в нём дыры. Ким Док Чжу не волновало, это было довольно освежающе в редко используемой комнате отдыха.       — Где твой ланч, — решился спросить Ю Джун Хёк.       — Хм, где-то над радугой, я полагаю, — ответил Ким Док Чжа, подскочив на своём месте, когда Ю Джун Хёк протопал к нему и хлопнул большим металлическим ланчбоксом, злостно глядя на него.       — Эм?       Ю Джун Хёк уселся перед ним, его глаза прыгали от ланчбокса к нему. Проблеск понимания заполнил глаза Ким Док Чжи, и он не без сомнений начал распаковывать множество слоёв коробки для бенто. Когда он не встретил никакого сопротивления, то закончил тем, что аккуратно поставил его на стол. Ким Док Чжа воспользовался мгновением поразиться тому, как аппетитно ланч выглядел, каждое блюдо было доведено до совершенства и всё ещё было горячим. Это должно быть приготовлено шеф-поварами Ю Джун Хёка со звёздами Мишлен!       Брови Ю Джун Хёка наконец немножко расслабились, далее подтвердив подозрение Ким Док Чжи.       — Вот так, Ю Джун Хёк-си, — произнёс Ким Док Чжа наиболее льстивым голосом, каким мог. Он поднял пару палочек для еды, рассеянно замечая, что там было две порции, прежде чем сунул утварь в руку Ю Джун Хёка. — Твой ланч подан, я сейчас же удалюсь.       Он быстро поклонился и затем поспешил прочь, прежде чем Ю Джун Хёк смог отреагировать. Раз он был на безопасном расстоянии он легонько вздохнул.       — Богатые люди, — пробормотал он. — Я знал, он был избалован, но я не думал, что он был настолько избалован. Кто ж знал, он не может распаковать своё собственное бенто.       Он проигнорировал свой бурчащий живот. Тупые богатые люди и их отсутствие жизненных навыков, и их отсутствие вежливости. Разве он не видел, что комната отдыха уже была занята? Ким Док Чжа выбрал её непосредственно по этой причине. Так как Ю Джун Хёк умудрился найти его? Он подумал о нежном белом рисе, той блестящей яичнице, приготовленной до идеального золота, тех тонких кусочках мяса, которые выглядели так, будто просто растают в твоём рту.       ….ланчбокс выглядел по-настоящему чрезвычайно аппетитным. 8.       Ю Джун Хёк выглянул из-за верхушки разделителя офисных ячеек и сказал:       — Я – Ю Джун Хёк.       Ким Док Чжа прекратил судорожно печатать.       — Да? Мы уже поняли это? Теперь ты закончил? Потому что мне реально нужно закончить это так скоро, как возможно.       Ю Джун Хёк глядел на него в ответ, и Ким Док Чжа ощутил, что тот как будто был слегка... Растерянным? Но почему?       Со стиснутыми зубами он произнёс:       — Я. Ю. Джун. Хёк.       — Да, — кивнул Ким Док Чжа в абсолютном замешательстве, но всё ещё оставаясь при своих выходках. Богатые люди совсем потеряли связь с миром в наши дни. — Ты абсолютно прав! Ты – это Ю Джун Хёк! Мои поздравления, ты выпустился из детского сада и теперь знаешь своё собственное имя! Теперь ты закончил?       — Ты вообще знаешь название компании, с которой мы сливаемся?       О, Господи боже. Конечно же, он знал, не то чтобы это причина, по которой он работает над одним групповым проектом с сынишкой чеболем. Ким Док Чжа сопротивлялся желанию закатить глаза и послушно прочитал название, подсчитывая, на какое количество времени ему нужно остаться после смены, чтобы закончить это. Йай.       Ю Джун Хёк просто продолжил смотреть на него, его брови делали ту смешную шевелящуюся штуку. Хм, это немного похоже на гусеницу. Очень хорошо ухоженную гусеницу, если быть точнее.       Ю Джун Хёк сделал глубокий вдох и начал говорить:       — Я вожу машину, которой примерно в шесть раз больше твоей годовой зарплаты за четыре года. Костюм, в который я сейчас одет, сшит при сотрудничестве Французского и Немецкого дизайнеров, заказанный на мои мерки, конечно же. Он точно равен твоей годовой зарплате за четыре годы. Эти часы были сделаны из самого дорогого самоцвета в мире, изготовленные вручную легендарным ювелирным мастером, кто вышел из отставки только, чтобы создать их. У него заняло четыре года закончить их конструкцию. Были сделаны только две пары таких часов. Я владею ими обеими, конечно же. Они обе в общем стоят...       И на этом моменте Ким Док Чжа просто полностью отключился от этого.       "Да," — злобно подумал он, — "ты просто так богат, разве нет, ха. Ну, я знаю правду. Это даже не твои деньги. Это деньги твоего отца, и ты просто пользуешься на халяву его тяжёлой работой. Деньги, которые твой дорогой отец заработал своими кровью, слезами и потом, тратятся как вода. И не только это, ты будешь в огромной беде, как только будешь украден этой преступной компанией, которой руководит наша дорогая гендиректор. Где, ты думаешь, твой папочка теперь достанет деньги для выплаты выкупа, ха? Оу, правильно. Ты потратил их всё. И ты также пользуешься моей зарплатой для своего сравнения? Ты думаешь простой человек как я не поймёт концепции денег? Ты думаешь наши мозги просто отключаются и перестают достигать осмысления чисел, как только они превышают нашу годовую зарплату?"       — ... ты понимаешь? — Ю Джун Хёк посмотрел на него с тонко завуалированным ожиданием.       О, Ким Док Чжа прекрасно понимал, всё в порядке.       — Да, я понимаю, — ответил Ким Док Чжа, абсолютно пластиковая улыбка появилась на его лице. — Вау! Ю Джун Хёк-си, ты просто настолько потрясающий! Такой фешенебельный! Так...       Ю Джун Хёк скрылся за перегородкой прежде, чем он смог закончить предложение. Бровь Ким Док Чжи дёрнулась. В начале он выставляет на показ свои деньги, и когда получает похвалу, он убегает?       Возможно ли, что он был... Цундере?       Ким Док Чжа громко поперхнулся воздухом и быстро прогнал эту мысль, слегка почувствовав себя так, как будто наткнулся на информацию, к которой у него не было допуска. Кто знал, что Ю Джун Хёк и его армия адвокатов могла сделать, если они прознают об этом?       Ким Док Чжа услышал приглушённый треск за горшком с растением, но когда он оглянулся, там никого не было. Он потряс головой и сосредоточился на экране компьютера, дабы возобновить работу.       Он неожиданно вспомнил слухи о призраке-преследователе в каком-то департаменте в их компании. Ещё раз, какой департамент это был? Ему нужно было знать, какой именно избегать... И, ох.       Это был его департамент. Верно.       Ким Док Чжа на мгновение застыл, прежде чем его пальцы вновь начали порхать над клавиатурой в попытке быстро закончить свою работу так, чтобы он не был единственным, кто останется в офисе после шести вечера.       Почему это всегда случается с ним? ---