***
Когда я зашла в кабинет, Берёзов сидел за столом, погружённый в какие-то отчёты. Но стоило мне сделать пару шагов, как он поднял свои голубые глаза на меня и вся его серьёзность тут же сошла на нет. — Ах, Мария, вы уже здесь. Простите, что не встретил вас. — Всё в порядке. Так зачем мы приехали сюда? — аккуратно поинтересовалась я. — Просто я вспомнил, что забыл кое-какие бумаги, приехал их забрать, а потом подумал, почему бы нам отсюда как раз не поехать вместе на работу. — Оу… ясно. «Серьёзно, он меня позвал сюда только ради того, чтобы я составила ему компанию?» Моё подсознание подсказывало мне, что скорее всего, это было не просто так. Но, по обыкновению, я решила отмахнуться от своих подозрений, стараясь думать о чём-нибудь другом. — Мария? — вдруг обратился ко мне Берёзов. — Да? — Раз уж я пока что занят, может, сходите выпить кофе? Вы наверняка устали по дороге со своей работы сюда. Я благодарно кивнула, поднявшись со своего места, и вышла из кабинета. «Пожалуй, стаканчик кофе будет не лишним в этот раз». Я подошла к лифту и нажала на кнопку, ожидая его приезда. Не знаю, это моя карма или же меня так ненавидит моя судьба, но как только двери лифта медленно открылись, передо мной как гром среди ясного неба возник Громов. Я готова была закричать, убежать куда-нибудь, но ноги словно парализовало и я как дура уставилась на него, открыв рот. На его осунувшимся лице тоже мелькнула тень удивления. — З-здравствуйте, — неожиданно для себя первой поздоровалась я. Только из вежливости. — Здравствуй. Громов не спешил выходить. Вместо этого он сделал шаг в сторону, оставляя мне свободное пространство. Я с опаской встала рядом, пока двери лифта не закрыли меня в этой кабине наедине вместе с ним. Ощущая всем своим нутром, что он не сводит с меня глаз, я отвернулась, притворяясь, что рассматриваю инструктаж по технике безопасности в лифте. Не прошло и пары минут, как Громов одним движением руки обхватил мою талию, прижав меня к холодной металлической стене спиной и параллельно нажимая другой рукой кнопку резкой остановки лифта, от чего нас ощутимо тряхнуло. Я, испуганная этими действиями, забегала глазами по закрытой кабине. — Вы что творите?! Отпустите меня, или я буду кричать! — Нет. — Помогите! По… М-м! Его рука тут же легла мне на губы. Я что есть силы пыталась вырваться, но, увы, наши силы разительно отличались, и всё, что я могла, — так это сердито смотреть на Громова, который молча ждал, когда я перестану дёргаться. И только после этого начал говорить. — Ты права, Мария, совершенно права. Я чудовище, не знающее, что такое чувства других людей. Я всегда думал только о себе и только о том, чтобы удовлетворить свои прихоти. До встречи с тобой я был таким, но когда ты появилась в моей жизни, всё изменилось. Ты думаешь, только ты страдала от того, что оказалась той ночью в этом чёртовом клубе? Нет, Маша, ты ошибаешься. Мне ненавистна даже мысль, что я таким образом сблизился с тобой, этого вообще не должно было случиться. Только не так. С каждым новым словом этого человека я понимала, что если я сейчас не уйду, то мне конец. Зачем он это делает?! К чему эти извинения? Резко отпихнув ладонь Громова, которая закрывала мне рот, я подняла голову, встречаясь взглядом с его серыми глазами. — Прекратите нести этот бред! Какое сближение? Я вас ненавижу, понимаете? Ненавижу! Вы даже сейчас позволяете себе наглость закрыть меня в этом лифте и пытаетесь что-то доказать. Вы думаете, что после того как вы устроили эту сцену, я буду с вами? О нет, вам не к лицу это ребячество. За время моего пребывания здесь всё, что я от вас получала, — лишь боль. Я ушла, потому что всем была ненавистна. В том числе и вам. — Я люблю тебя, Маша. — стальным уверенным голосом сказал Громов. Эти слова стали последней каплей. Моя рука дрогнула и оставила на его лице пощёчину. Но и это не остановило его, Громов снова притянул меня к себе, хватая мои руки и заламывая их над моей головой. «Да что у него за сила такая в руках?! Чёрт!» И вот его губы резко и с какой-то, я бы даже сказала, грубостью прижимаются к моим. Я широко распахиваю глаза. Мне казалось, прошла целая вечность, прежде чем он отстранился, но он всё ещё продолжал удерживать мои руки. Его серые глаза стали словно ещё темнее, от чего моя дрожь по телу только усилилась. — Маша, прости меня. Я не могу тебя потерять.***
Влад
Я стоял в лифте, оперевшись о стену и устремив взгляд в потолок. Мои ночи, которые я проводил вместе с Ингой, становились всё более раздражающими и утомительными, но единственное место, где я мог выместить всю свою грубость и злость, — в постели с этой женщиной. После того случая в «Сити Строй» пресса постоянно толпами поджидала меня у компании, стараясь взять это идиотское интервью, которым они хотели удовлетворить свои желания и интерес и узнать, что я мог такого натворить. Что до матери, то здесь всё складывалось ещё хуже. После того как слухи о том, что я подрался с Берёзовым, разлетелись по новостям, она пришла в ярость и читала мне нотации около получаса. Что касается самого Берёзова, то я оборвал с ним всевозможные связи. По крайней мере, в компании мой друг, нет, правильнее будет сказать, бывший друг, не появлялся. Вот двери лифта издают тихий звон и открываются, тем самым отрывая меня от размышлений. Я опускаю голову — и чёрт возьми. Она. Мария здесь. Эти нежные черты лица и её волосы, спускающиеся волнами по плечам. Я впервые проявляю настоящее, неподдельное удивление при её появлении. Она же снова, испуганная, замерла и тоже смотрит на меня своими зелёными глазами, наполненными страхом. Но несмотря на это, она заговорила первой. — З-здравствуйте. — Здравствуй. — я попытался по-прежнему держать уверенное лицо. Я немного отодвинулся, чтобы пустить ее внутрь. Она неуверенно встала рядом, странно поглядывая на меня. Двери лифта медленно закрылись, отрезая все пути к её отступлению. «Она такая красивая». Кажется, я не заметил, как стал откровенно пялиться на Марию. Она немного поёжилась, отводя взгляд. Не знаю, что в этот момент заставило меня это сделать, но я обхватил её за талию, прижимая к стене и не думая о том, что она меня жутко боится. В эти минуты я хотел удержать её. В этот раз я не дам ей уйти, не сказав того, что хотел. Я прекрасно осознавал, что мои жалкие попытки извиниться перед ней не принесут плодов. Но даже сейчас, стоя перед ней и чувствуя себя настолько слабым и уязвимым, я выпалил: — Я люблю тебя, Маша. Боже… И откуда у меня столько стали в яйцах? Мы на мгновение оба замерли в оцепенении, но казалось, прошла вечность. И вот её ладонь неожиданно оставляет на моём лице след от пощёчины, это самая малая часть того наказания, которое я заслужил. В силу своей наглости я не остановился даже на этом и с огромной жадностью впился в её сладкие, нежные губы. Она пыталась вырваться, как пойманная в сеть птичка, но все попытки оставались тщетными. Отстранившись, я снова заглянул в её зелёные глаза, надеясь увидеть в них хотя бы что-то кроме страха и замешательства. «Наивный ты идиот, Громов…» Стиснув зубы до боли, я ударил о металлическую стену лифта и нажал на кнопку возобновления движения. Стоило нам доехать до нужного этажа, как мы столкнулись с Берёзовым. Мы оба не скрыли неподдельной злости от встречи друг с другом. Но похоже, Андрея эта ситуация как раз забавляла. — Надо же, вы уже встретились… — сказал Берёзов, переведя взгляд с меня на всё ещё красную Марию. Она до сих пор дрожала и с трудом подняла голову, но посмотрела не на меня, а на Андрея. — Андрей Игоревич… я передумала пить кофе. Поедем отсюда, быстрее. — Да, конечно, спускайтесь и подождите меня у машины. Я скоро буду. Молча кивнув ему, она скрылась за углом. Я тоже не собирался оставаться здесь и хотел было уже уйти. — А у тебя талант, Громов, вгонять девушек в краску, — сложив руки на груди, заметил Андрей. Я медленно повернулся к бывшему другу, холодно посмотрев на него. — Я, по-моему, говорил, что не желаю тебя видеть здесь. — Да-да, я помню, но это и моя компания тоже, так что имею полное право. Вижу, несладко тебе приходится без неё. — Не твоего ума дело. Уходи, живо. — А что такое? Не можешь принять горькую правду? Берёзов приблизился ко мне, положив руку на плечо. — Она скоро будет моей, — тихо сказал он. Я сжал руку в кулак, но попытался сохранить бесстрастное лицо и тоже посмотрел на Берёзова. — Посмотрим. Последняя усмешка мелькнула на его губах, прежде чем он ушёл. Я посмотрел ему вслед. «Ты никогда её не получишь. Никогда».***
Время шло так незаметно, что я, кажется, даже потерял его счёт. Как и ожидалось, Андрей решил не останавливаться на достигнутом. В день совещания он ворвался в кабинет и объявил о том, что собирается продать часть компании, находящуюся в его власти. Признаться, я был не особо удивлён его решением, но в то же время и представить не мог, что он так легко разрушит то, что строилось годами. Конечно же, эта новость не прошла незамеченной и для моей матери. Учинив мне скандал вселенского масштаба, она потребовала, чтобы я немедленно разрешил всё, пока ещё можно. Но к сожалению, мама не понимала, что уже слишком поздно. Что до Марии… Она всегда была рядом, но так далеко от меня. Зная мою чёртову слабость, Берёзов буквально за руку водил её с собой, что не ускользало и от моих глаз. Если бы я мог так просто забрать её, выхватить из его рук. Но сейчас не время. Держись, Громов.***
Маша
Ох, и на что ты подписалась, Орлова? Я хуже пятилетней девчонки. И Берёзов словно издевался, таская меня по компании, которую я в глаза видеть не хотела. Но приходилось терпеть. Пока Берёзов беседовал с какими-то сотрудниками, я стояла за дверью кабинета, нервно ожидая, когда мы сможем хоть на какое-то время уехать отсюда. — Так-так… Кого я вижу? «Нет! Пожалуйста, только не ты!» Я обернулась. Ну да, кого я ещё ожидала встретить? Снова эта бестия Инга. — Наша «любимая» секретарша снова в центре событий. Ты, кажется, забыла, что я тебе говорила. Она хищным взглядом оглядела меня с ног до головы. Но я не собиралась так просто показывать ей свой былой страх. Не дождётся. — А ты, смотрю, тоже не отстаёшь от меня. Как где-то что-то происходит, ты уже тут как тут. Не волнуйся, не займу я твоё место. От неожиданности на лице Инги мелькнула тень растерянности и замешательства. Но она тут же мотнула головой и засмеялась. — Ха-ха, вау, а ты, видимо, за это время язычок свой подвесила. Думаешь, находясь под крылом Берёзова, ты будешь в безопасности? — она снова использовала свой раздражающий метод — подойди вплотную и разговаривать так, чтобы слышала её только я. — Но меня этим всё равно не возьмёшь. Ты в моих руках, как была, так и останешься. Не будет тебе покоя с этого момента, поняла меня? Я сжала губы в одну линию, поправляя волосы за ухо и стараясь этими действиями отогнать волнение, которое снова предательски нарастало и было против меня. — Чего ты хочешь от меня, Инга? Мы с тобой уже всё решили: я добровольно ухожу из компании, а ты оставляешь мою личную жизнь в покое и не смеешь даже заговаривать о подобном. Матвеева наигранно задумалась, но тут же снова посмотрела на меня своим взглядом, как у гиены. — Ах да, было что-то такое. Но я могу и передумать, надеюсь, ты не будешь против. Клянусь, ещё секунда — и я бы вцепилась в волосы этой женщины, но из кабинета позади нас вовремя вышел Берёзов. — Инга, здравствуй. Как поживаешь? — Как видишь, Андрюша, работа, работа и ещё раз работа. Ну а ты как? Смотрю, вы с Владом в последнее время сильно погрызлись. Не поделишься со мной, что вдруг послужило причиной разрыва такой крепкой многолетней дружбы? Сказав это, Инга выразительно уставилась на меня через плечо Берёзова. Что не ускользнуло и от него. — Инга, мы, конечно, с тобой давно знакомы и я дорожу нашей дружбой. Но в одном я уверен точно: тебя это не касается. Так что не забивай себе голову. Нам пора идти, Мария. Я быстро кивнула и прошла мимо Матвеевой, скрываясь в дверях лифта. Инга осталась стоять посреди коридора, провожая меня озлобленным взглядом. Сунув руку в карман, она достала телефон и нажала клавишу быстрого набора. Пару гудков, и на том конце послышался голос мужчины: — Я думал, ты уже забыла обо мне. — Мне нужно, чтобы ты выяснил, что связывает Берёзова и Орлову. И что эта парочка вообще задумала. — А ты всё никак не успокоишься… Может, прекратишь и займёмся тем, что мы уже несколько лет пытаемся сделать? — Заткнись и делай что сказала. Даю тебе два дня на выяснение. — Какая ты щедрая. Сбросив вызов, Инга ещё раз огляделась, прежде чем зайти в свой кабинет, но она даже не подозревала, что её разговор был услышан. Немного позже Наконец вернувшись в свой офис, я смогла остаться в кабинете одна и погрузиться в работу без присутствия Берёзова. Но как бы я ни пыталась коснуться ручкой бумаги и начать что-то писать, всё время отвлекалась. В итоге я с громким стуком отложила в сторону ручку и зарылась пальцами в волосы, уставившись в одну точку. В мыслях снова возникла эта позорная сцена в лифте с Громовым. Кончиками пальцев я непроизвольно коснулась своих губ. «Как будто клеймо оставил на них». Зачем он это сделал? Неужели он что-то чувствует ко мне? А со мной вообще ерунда какая-то творится, сердце ходуном ходит, стоит мне его только увидеть, а если посмотрит в мою сторону… Ох, Маша, совсем ты заработалась. Лучи солнца вдруг пробились сквозь плотные серые тучи, на мгновение ослепив меня. Я подошла к панорамному окну и приложила ладонь к стеклу. «Думаю, мне стоит съездить к маме». Пару дней спустя Всё-таки мне удалось отбить несколько дней на поездку. Сидя в комнате, я собирала сумку, пока Таня, забавно свесив голову с кровати, наблюдала за мной и моими сборами. — Ты надолго уедешь? — Да нет, всего-то на два дня. Хоть проведаю маму, я совсем перестала ей звонить. — Эх, жаль, что я не могу… Я тоже тётю Надю давно не видела. Передай ей обязательно привет от меня. — Конечно, передам, не волнуйся. Ты не знаешь, где мой свитер? Таня молча указала в сторону тумбочки, не поднимаясь с кровати. — Так, всё, я побежала, а то на поезд опоздаю. Не скучай, — я подошла к Тане, чмокнув её в нос. — Уже, — улыбаясь, ответила подруга.***
Звуки стучащих колёс поезда, быстро мелькающие маленькие деревушки, просторные поля и леса… Как же давно я не видела всего этого. «Кто бы мог подумать, что мне так не хватало подобных пейзажей». Через быстро пролетевший час поездки объявили о моей станции, и вот я наконец снова здесь, в своём родном городе. Выбравшись из поезда, я оглядела вокзал. Нахлынули конечно же хорошие воспоминания о том, как мы с мамой всегда провожали отца на работу и так же встречали его, но даже это место сохранило в себе тот злосчастный день, когда мы больше не радовались, а мама больше не смотрела на отца с той любовью в глазах, что была раньше, пока я тихо плакала, стоя рядом. Как ни странно, но будучи маленькой, я запомнила слова папы, которые он сказал перед тем как сесть в поезд, смотря на нас из окна: «Помни, дочка, что я тебя всегда любил и вы с мамой ни в чём не виноваты». Сначала я не понимала, что означают эти папины слова, но чем взрослее становишься, тем больше начинаешь осознавать. Он всегда любил азартные игры, что становилось с каждым разом огромным риском для него, но в то же время и для нас. Всё чаще к нам приходили люди и требовали деньги, на что отец лишь виновато опускал глаза, стоило только узнать об этом маме. С тех пор папа исчез из нашей жизни и сейчас трудно представить, где он может находиться… Но я не успела додумать мысль, прибывший автобус помог высвободиться из объятий прошлого. Через какое-то время я уже стояла на пороге своего двора. Поднявшись на свой этаж, я постучала в дверь. Мама открыла не сразу, но стоило ей выглянуть из-за двери и увидеть меня, как на её грустном лице тут же появилась лёгкая улыбка, говорящая о приятном удивлении. — Ой, Машенька, что же ты не позвонила мне? Я бы подготовилась. Я заключила маму в объятия: — Не переживай, я привезла с собой вкусненького к чаю. Протянув пакет с выпечкой, которую успела купить до прибытия электрички, я прошла с мамой на нашу пускай маленькую, но уютную кухню, и мы поставили чайник. — Дочка, ты что-то выглядишь совсем истощённой. И синяки под глазами ужасные. Я натянуто улыбнулась, стараясь скрыть усталость, которая на самом деле не покидала меня уже несколько дней. — Да так, работа, все дела, сама понимаешь. Мама недоверчиво посмотрела на меня, пока я наливала нам чай: — Не слишком тебя загружают там? — Ничуть, всё хорошо. Правда. Мы молча сидели за столом. Я понимала, что разговор не клеится, да и мама не казалась слишком уж радостной. В итоге я решила поинтересоваться первой: — Мам, что-то случилось? Ты просто какая-то тихая и задумчивая. — Ох, доченька, не знаю, как тебе об этом сказать. Не хочу тебя тревожить. — Скажи, пожалуйста, может, я смогу чем-то помочь. — Снова приходили люди, требовали денег… Ты прости меня, но мне пришлось отдать им те деньги, которые я получила от тебя. Вот только они сказали, что придут через три дня снова и у нас на руках должна быть вся сумма. Я задумалась, мурашки прошлись по всему телу. «Боже… со своей рутиной я совсем забыла об этом». Мама с горечью смотрела на меня, сильнее сжав мою ладонь и стараясь не расплакаться. — Что же нам делать, дочка? Так больше не может продолжаться, нужно обратиться в полицию. Я встала со стула и прошлась по кухне из одного угла в другой. — Полиция нам не поможет. Нужно увезти тебя отсюда, — неожиданно сама для себя сказала я. Мама удивлённо посмотрела на меня, вытирая слёзы: — Что? Но как же квартира? Просто так взять и уехать… — Мы не можем так рисковать, найти такую сумму за какие-то три дня нереально. Кто знает, что на уме у этих людей? Сегодня они просто пригрозили на словах, а потом придут уже говорить по-другому. Нужно уезжать. — Дочка, ну правда, какие глупости ты говоришь, это же не… Я подошла к маме, присев на корточки так, чтобы наши лица были на одном уровне. — Мама, прошу тебя, не отказывайся. Я поговорю с Таней, так что ни о чём не волнуйся. Хорошо? Мама лишь с грустью в глазах улыбнулась, погладив меня по щеке, и молча кивнула. Я в ответ заключила её в свои объятия. — Мы со всем справимся, мамочка. Обещаю тебе. — Верю, моё солнышко. Верю.