99-й кадетский корпус
7 мая 2023 г. в 16:04
Запись 423.
Завтра долгожданный день выпуска 99-го кадетского корпуса. Во мне кружатся бурей столько разночинных чувств от приближающейся церемонии, что сложно их всех разобрать. И мандраж, и тоска, и радость, и облегчение, и, конечно же, ужас обуревают меня и не дают спокойно спать. За эти долгие три года мне казалось, что для себя я уже давно все решила, но в ночь перед церемонией посвящения в солдаты нечто интуитивное заставляет меня усомниться в своем выборе. У меня такое чувство, будто я стою на краю оврага, а со спины ко мне близится что-то очень не хорошее, и оно вот-вот затолкает меня в бездну. Может за меня говорят расстроенные волнением нервы, либо же меня смутило скорейшее начало нового этапа моей жизни. Хотя, что я говорю, ведь я выбрала идти по пути развед-корпуса. Тут и без разбора становится все ясно.
Впрочем, это не единственное, что не дает мне уснуть. Сегодняшний день подарил мне множество эмоций, похожих на то, когда испытывают полное умиротворение. Хотела бы я назвать это счастьем, но «счастье» - слишком громкое слово. И все же, мне было очень хорошо. Этот день был похож на затишье перед бурей, на пир перед страшной битвой.
Когда все это придет к своему завершению, и каждый выберет свою дорогу, я не стану лгать, говоря, что не буду тосковать по тем годам, проведенным мною в кадетском училище.
Последняя трапеза, последние тренировки, последние посиделки с сокурсниками - все это имеет свое очарование и прелесть. Я дружна далеко не с каждым из однокашников, и все же странно расставаться с прижитым кадетским бытом и людьми, общество которых мне приходилось делить столько лет. Возможно, значительная часть нас почиет очень скоро, и это в очередной раз доказывает мне, что теперь не будет никаких вторых шансов, не будет пересдач и отчаянных исправлений, и права на ошибку у солдата нет. А мы станем официальными служащими меньше, чем через сутки. Пугает ли меня эта перспектива? Думаю, нет нужды говорить о том, что давным-давно разрешено.
Возможно, это моя последняя запись, заряженная каким-либо позитивом и жизнеутверждением. Нет, точно последняя. Но я хочу, чтобы эти светлые воспоминания сопровождали меня на всем том трудном пути, что предстоит протоптать.
Этот день можно описать лишь одним словом - безмятежность. Сладостное неведение, ожидание неизвестного, нового, и в какой-то степени гнетущего. По меньшей мере такое испытал каждый из выпускников. И я в том числе.
Услышав напутствия инспектора, кто-то даже пустил слезу; непонятно только, от страха перед возложенной ответственностью или же трогательности момента.
Тренировка по маневрированию не была привычной. Не было чучел, которым мы обязаны срезать загривки, не было четко поставленных задач. Все, что мы делали - это пускались в свободных полет по лесу, стремились по воздуху навстречу солнцу.
Я люблю летать на УПМ. Парить над землей и забываться в ощущении свободы и недоступности. Когда ветер бьет по моим щекам и бесстыдно роется в моих волосам, а небо с каждым толчком становится все ближе, я чувствую как грудь ноет от трепета, воздух заряжает мне в ноздри и наполняет мои легкие сполна. Там наверху воздух совсем другой. Он чистый и легкий. Он несёт тебя словно по ледяной глади, и ты растворяешься в этой глади. И становишься частью безмятежного потока.
Под вечер после долгого учебного дня мы принялись за наш последний совместный ужин. Эти часы нам дали провести особенно памятно. Нас угостили мясом, небольшим количеством свежего безалкогольного пива. Все набросились на мясную роскошь как полчище голодных, изможденных волков, шумно споря, кому достанется кусочек по-крупнее и сочнее. Были и особые кутилы, запивающие горький напиток большими глотками, рассчитывая, что таким образом они смогут обмануть природу и опьянеть. Мы веселились, надрывали животы от беспрестанного хохота, дурачились и распевали песни.
Все это хорошо, но без казусов не обошлось. Как только кутеж слегка стих, Хенрикс, один из однокурсников, залез на стол с полупустой пинтой пива в кулаке и разразился торжественным тостом.
⁃ Я хочу поздравить всех нас, товарищи.- голосил он, - Это наш последний день в шкуре кадетов, и я хочу, чтобы вы помнили этот момент и эти годы. Мы с вами научились выдержке, единству, но, главное, мы научились быть солдатами и не за горами наше боевое крещение. Я хочу выделить всех! Поздравим наших будущих надзирателей стен,- та половина, что метила в гарнизон, заголосила с поднятыми кружками, и Хенрикс продолжил.
⁃ Поздравим наших борцов за справедливость, наших грозных и честных полицейских!
Ребята, вступающие в королевскую полицию, немедленно откликнулись радостными криками.
⁃ И, наконец, поздравим наших бравых и бесстрашных разведчиков!
Нас было всего восемь. Но мы с гордостью подняли свои пинты кверху, и попутно нас поддержало от силы пять человек. Напряжение сняло последующее торжественное «Ура!» от Хенрикса, которому все вторили, запивая тост пивом.
Поодаль за отдельным столом сидели Хупперт и его компания, но можно было услышать краем уха его едкое: «Скорее уж бравые смертники, а не разведчики», сопровождающееся коротким смешком. Заметив это замечание Бруно нахмурился и сказал достаточно громко, чтобы это дошло до Хупперта:
⁃ Если тебе есть, что сказать, говори в лицо.
И начались разборки, писаные словно по шаблону. Я следила за всем этим равнодушно, но с толикой разочарования во вспыльчивости Бруно. Мне уже давно нет дела до Хупперта и его язвительности, однако спор идет, а я так или иначе становлюсь соучастником. Хупперт задирался, довольствовался скорейшим поступлением в центральную полицию и упивался тем фактом, что больше никого из нас не встретит, живя лучшей жизнью высокопоставленного вельможи. Никто не любит Хупперта. Даже он себя не любит, хоть и так умело это скрывает. Но я его вычислила с того самого нашего похода.
Как только ситуация начала накаляться до предела и последовали откровенные оскорбления, Эрвин решил заявить о своем присутствии. Он отгородил трясущегося от ярости Бруно и попытался угомонить обоих зачинщиков конфликта.
⁃ Хупперт, хватит с нас этих разборок. Напомню, что я тоже в десятке лучших учеников выпуска, так что мы ничем не хуже вас.
Хупперт принял это как вызов и, похрустев костяшками перед хмурым лицом Эрвина, со змеиной ухмылкой сказал что-то вроде: «Так докажи мне, что ты достоин своего места». В зале все зашевелились, поднялся шепот и говор, кричали: «Сейчас будет драка!». Все уже начали делать свои ставки, разбились на сторонников Эрвина и Хупперта, как вдруг первый начал:
⁃ Ты ступай своей дорогой, а мы - своей. Уверен, тебя ждёт большой успех в карьере. Не будем портить всем выпускной вечер и разойдёмся с миром. Согласен?
Кто-то разразился досадными стонами, а кто-то вздохнул с облегчением. Я пристально посмотрела на Хупперта, лицо его было перекошено от злобы и недоверия. Он взглянул на визави многозначительно, будто пытаясь ему что-то этим донести, и пробормотал:
⁃ Среди вас одни психи.
И ушел прочь со своими. В столовой снова все зашуршали и сели обратно по своим местам. Что сейчас произошло, никто не понял. Эрвин постоял немного и обернул голову ко мне, окинув меня странным взглядом. Я смотрела на него молча, но не поняла, что он пытался мне сказать этим взором. Тогда я просто нахмурилась и отвлеклась на сидящую рядом Ханджи. Потихоньку все возвращалось к прежнему празднеству.
После вечернего пайка, мы с ребятами решили выйти на террасу попрощаться с уходящим за горизонт солнцем. Небо в тот вечер было особенно красиво: своры облаков, обрамляющих ярко-алый ореол солнца, покрылись розовым и оранжевым инеем, а небосвод за ними пылал всеми оттенками: от кроваво-красного, переходя из оранжевого в яркий пурпур, до кварцевого нежно-розоватого. Легкий майский ветерок пробирался в волосы, подхватывая их набегавшими струями. Воздух был свеж, пахло хвоей и вспаханными полями.
Я и Ханджи стояли плечом к плечу, упершись локтями о перегородку. Она подивилась завораживающим закатом, а я ей ответила, что, наверное, за стенами виды еще краше. Я услышала справа от себя шаги и низкий пронзительный голос Луизы.
⁃ Правда вряд ли мы сможем насладиться ими сполна. - говорит она, облокотившись подобно нам с Ханджи на перегородку.
С шутливой язвительностью я подмечаю, что она неисправима в своей излишней реалистичности.
⁃ Брось, не поверю, чтобы ты ни разу об этом не подумала.- фыркает Луиза, подыгрывая.
⁃ Я бы не хотела, чтобы у нас было много общего.- говорю я саркастически, и она с тем же сарказмом отвечает, что это взаимно. Я легонько толкаю ее плечо своим и мы обе начинаем прыскать со смеху.
Пока мы слушали заунывную и сомнамбулическую мелодию расстроенной гитары и глядели на уходящий красный ореол, меня пронзила тоска и лёгкая тревога. Меня мучила одна вещь, и я нуждалась в подтверждении, что я не одна чувствую охватывающий все тело страх перед неизвестностью. И я решилась прямо задать вопрос о том, чувствуют ли они сомнения. Луиза не шевельнула и мышцей своего лица. Говорила она как по писанному, а в голосе звучала одна уверенность. Будто бы Луиза не раз прокручивала эти слова у себя в голове:
⁃ Сомнений у меня быть не может. Я трезво осознаю, кем собираюсь стать. Я ко всему готова. И даже если меня первой съест титан, я умру с честью, потому что посвятила себя делу, которому была бы предана всю жизни.
Потом заговорила Ханджи. Ее ответ и следующие за ними слова Луизы заставили меня немного успокоиться:
⁃ Я тоже не сомневаюсь в своем выборе, но, признаюсь, мне страшно.
⁃ Я думаю, всем сейчас в какой-то мере страшно.
Наступило молчание, каждая из нас погрузилась в свои мысли. Но продлилось оно недолго, как только Ханджи вдруг вздрогнула и поспешила разрядить гнетущую обстановку, громко прозвенев и обратив с игривой улыбкой голову к стоящему позади Эрвину:
⁃ Ну, вот кому уж точно не страшно, так это Эрвину. Я верно говорю, Эрвин?
⁃ Ханджи, не говори глупости.- говорит он, не отвечая ее настрою.
Ханджи актерски надула губы и нахмурила брови, делая вид, что обиделась на замечание Эрвина. Я улыбнулась этой милой сцене и продолжила наблюдать за развитием событий.
⁃ Извиняйте, ваше превосходительство.- закатив глаза вальяжно проговорила Ханджи.
Эрвин подошел к ней и сказал прекратить, положив свою ладонь ей на макушку, легонько помотал ее из стороны в сторону. Ханджи съежилась, виновато развела руками и протараторила, сдерживая смех:
⁃ Молчу, молчу.
Я смотрела на них и улыбалась, выдавливая из груди короткие смешки. Мне хотелось запечатлеть этот момент всецело, как можно дольше наслаждаться теплотой и нежностью, парящей в воздухе в тот вечер, ведь таких часов в будущем станет только меньше. Разве я не права? Но не успели мы простоять там еще секунду, как инструктор приказал всем разойтись по казармам. Затихла мелодия струн, поднялся шорох движения тел. Вечер выпускного подошел к своему завершению. Как только все начали заходить обратно в столовую, я мешкала, и пока Эрвин не успел уйти, я остановила его и задала ему тот же вопрос.
⁃ Эй, Эрвин. А если серьезно, тебе самому как, страшно? Хотя бы немного…- говорила я. Голос мой неожиданно дрогнул в конце. Я покосилась на него исподлобья, ожидая ответа. Эрвин постоял немного, и сказал:
⁃ Честно?
Я подняла брови и посмотрела на него внушительно. Он ответил:
⁃ Посмотри на руки.
Они дрожали. Я перевела взгляд с ладоней Эрвина на его глаза, мы молча поглядели друг на друга в ясном понимании, и он ушел за остальными. Тогда я подумала: «Если даже Эрвину страшно настолько, что он трясется, словно прозябнувшая собака, значит все именно так, как должно быть». И это меня успокоило. На какое-то время…