***
Любопытная штука — эта жизнь. Никогда не ведаешь при каких обстоятельствах тебе выдастся шанс проявить мужество, блеснуть знаниями, потратить все средства на исполнение сокровенной мечты, властвующей долгие года над разумом. Или же… предоставит повод чуть не загнутся от собственного же нытья. Ещё в далёком детстве, когда двое ребят меня побили за разбитую вдребезги кирпичом машинку, так как эти паршивцы мучали бездомного щенка, то я побежала к папе. Ноя и плача от несправедливости судьбы, я рассказала о случившемся. Он меня выслушал и тут же пошёл разбираться с ребятами. Тогда не обратила внимания на его поникшие плечи и полные боли глаза, но уже вечером подслушала разговор родителей. У отца в Афганистане погиб лучший друг и за пятнадцать минут до моего появления он узнал об этом, но не стал отгонять меня. Шестилетнюю меня это шокировало до глубины души, что проревела всю ночь в подушку. В том же возрасте дала себе зарок — никогда не ныть. Ибо, может, оказаться и так, что твоя проблема — такая ничтожная пустышка по сравнению с тем, что творится в жизни твоего слушателя. И я чётко следовала своему кодексу, пока не оказалась в заднице под емким названием «очередь на рыбу». Чёрт побери, зачем, вообще, Дашке сдались эти чешуйчатые? Продуктов накупила ей на неделю. Ни меньше! — Поаккуратнее, пожалуйста! — гаркнула я на пузатого мужичка, толкнувшего плечом меня, из-за чего чуть не повалилась на женщину впереди. — Я не нарочно, — пробубнил товарищ, покрываясь нежно-розовым оттенком. — Ну, ещё бы… Эй! Ущипнувший за локоть меня Глеб, с добродушной улыбочкой на губах проговорил: — Всё нормально. — Затем перевёл строгий взгляд карих глаз и даже с неким порицанием покачал головой. — Огнева, я свой законный выходной трачу на тебя не для того, чтобы ты в массы несла пассивную агрессию. Лучше давай ещё раз пробежимся по списку. Продукты для племяшки мы взяли? Дабы переехать в «царские палаты» Холмогорова: стоило выполнить целый алгоритм, что пришлось взять отгул по причине резко обострившейся простуды (справку состряпала у знакомого врача) и взять в помощники Глеба. Почти до пяти часов вечера мы простояли в бесконечных очередях. Люди грубые и неповоротливые, а мой запас терпения был не безграничным. Не говоря о том, что один день мне точно нужно было отдохнуть от трупов. В особенности, после произошедшего у моего дома. — Да, — кивнула. — Матрас, комплекты постельного белья, подушки и одеяло? У меня было стойкое ощущение, что диван и даже кресла — были небезопасными местами для моего сна, не говоря о самой постели. Пока была в гостях у парня сумела обнаружить в ванной набор шпилек и резинок, торчащий клочок кружевных трусиков из корзины для белья (сомневаюсь, что это фасончик Космоса) и лежащую красную юбку на спинке дивана. А стоило мне представить, что моё тело будет почивать на диване, где происходила не одна попытка продолжения рода холмогоровского… Буэ. — Ага. Как и плед, тумбочку, антибактериальные средства и… — Кристина? — достиг моего уха приятный женский голос. Обернувшись, с удивлением округлила глаза при виде недавней знакомой из больницы. Та была не одна, а в сопровождении пышнотелой женщины со сверкающими озорством голубыми глазами и короткой прической светлых волос. У входа стоял товарищ из больницы, что отжал у меня телефон. Обе женщины еле протиснулись сквозь толпу к нам. Крайне непривычно было видеть интеллигентную Олю в толпе за малосольную селедку или семгу. — Привет. Тоже в рыбный или чуть дальше? — с улыбкой поинтересовалась я. — А нам и туда, и туда, — весело проговорила спутница девушки. — Оль, я к мясному. Не теряй меня, хорошо? — Не буду, — кивает Белова. Затем встаёт ближе к нам, отступая от прохода. — Живёшь здесь недалеко? — Буквально в квартале отсюда. — Затем неловко перекатилась с носка на пятку, поглядывая на Глеба. — Слушай, тогда у меня не получилось с тобой попрощаться в больнице, так что извини. Некрасиво вышло с моей стороны. — Ничего страшного. Космос объяснил, что тебе нужно было на работу быстрее возвращаться, — отвечает девушка, делая пару шагов вместе со мной. Очередь немного начала двигаться вперёд. — Кстати, занятная у тебя работа. Надо же, разболтал. Интересно, что ещё поведал обо мне? — Есть такое. Глеб, я рыбу сама куплю. Так что можешь посидеть в машине и подождать меня, — говорю я парню, наблюдая за тем, как его лицо из наполненного вселенской скукой становится крайне заинтересованным. Нечего ему здесь свои уши любопытные греть. Как ни крути, но я бы не хотела, чтобы кто-то на работе знал о моем нынешнем семейном статусе. Всё же мои ребята — люди с тонкой душевной организацией. Проигрыша в тотализаторе не переживут, как и я сама, ибо первым семьянином должен был стать — Лёха, а моя персона где-то была на пятом или шестом месте в рейтинге брачной годности. — Как сын? Идёт на поправку? — Да. Сейчас он гостит у бабушки, а мы решили пополнить холодильник, — отвечает Оля, заправляя медную прядь за ухо. — До сих пор не укладывается в голове, что Космос так поспешно женился, а мы только в больнице познакомились. Ага. Значит, о том, что наш брак — фикция, парень не стал сообщать. В принципе, логично. Не объяснишь же каждому, что в нашем браке лишь две основы: привилегии, данные отцом, в обмен на мою безопасность и деньги. — Не хотел хвастать таким бесценным сокровищем, как я, — пропела с хулиганистой улыбкой. — Конечно. Всё-таки, он у нас парень — скромный, — со смехом поддержала девушка, поправляя лямку сумки на плече. — А вы не вместе живёте, да? А вот и первый прокол. Многие мои подруги вышли замуж и первое, что молодожёнов интересовало так это то, как провести больше времени друг с дружкой. Логики в этом не вижу, ибо впереди целая жизнь, где вы будете видеть друг друга каждый божий день. Короче, медовый месяц, летающие стрелы Амура над головой и прочая романтика, которой они пресыщаются на тяжелые года вперёд. Мы же с Холмогоровым похожи на ребят, встречающиеся для того, чтобы выпить пивка, обсудить общие текущие дела и кого-то прикопа… В смысле, к кому-то прикопаться можем. — С этого дня начинаем. Так-то у меня работа и ремонт был, что не до переезда было. Вон, пришлось даже взять отгул, — говорю я, преодолевая последний шаг по направлению к кассе. Остался один человек и мои мучения в очереди прекратятся. — Слушай, у меня в воскресенье будет выходной, так что приходите в гости с сыном. Адрес Космоса знаешь? — Помню. Если что, у мужа уточню. — На это моменте в голосе Оли мелькнула какая-то вымученная нотка. Еле-еле заметная, почти что прозрачная, но она всё же была. Не стала на этом концентрировать внимание, ибо и так было ясно, что пережитый стресс в больнице и страх за ребёнка — оставили свой отпечаток в жизни девушки, как и криминальный образ жизни супруга. Почти каждый работник медицины или связанный с этой сферой — являлся эмпатом. То бишь, понять эмоции и чувства человека было несложно, как и примерить на себя состояние. И сейчас ощутила, что произошедшее до сих пор мучило её. Вполне нормальная реакция. Подобными вещами не с каждым поделишься: родных тревожить не захочешь, а не причастные к подобному миру друзья — не поймут. Купив запрошенные Дашкой продукты, подождала девушку. Также сделала небольшую рекламу моего одного друга, работающим детским педиатром. Не просто из-за того, что мы знакомы, а так как действительно крутой врач и грех — не посоветовать. Я посчитала своей небольшой победой, когда скованность сошла с Беловой и мы уже вполне легко общались на тему нашей учёбы и студенческих приключений. Не могла принять того, что в общении со мной человек был грустным или же зажатым. Поэтому предпочитала действовать так, чтобы вытащить человека из его уютной раковины и разговорить настолько, чтобы потом на нас остальные шикали. Оказалась девушка долгое время была плотно связана с музыкой. Точнее, музицировала она на скрипке и, как выяснилось, так и познакомилась со своим мужем. Я едва не пошутила, что мне, видимо, придётся с гитарой петь в переходе, дабы найти своего почитателя, но тут же отдёрнула себя. В общем, музыка — стала основной нашей темой, а то, как её глаза горели говорило о том, что Оля время от времени прибегала к своей старой подружке, дабы успокоиться или же просто выпустить лишнюю энергию. Договорившись встретиться в воскресенье, я мысленно сделала заметку не забыть сказать Холмогорову о том, что будут гости. Не знаю будет ли он в это время дома или нет, но сообщить всё-таки стоит. После магазина, я уговорила Глеба съездить к моей кузине Алисе. — Ну, пожалуйста, Глеб. Вдруг у неё мужик — конченный психопат и меня прирежет? А с тобой буду смотреться более солидно и устрашающе, — вытягивая парня из машины, прошу я. Тяжело вздохнув, друг вышел из салона моего «Чероки». Порыв влажного ветра едва не смахнул с него кепку, а я передернула плечами. Побыстрее бы уже зима. Лучше морозы, чем пробирающая до костей промозглость осени. — Хорошо, пошли. В конце концов, благое дело всё-таки делаем. Только я тебя прошу: давай без драк, Крис. — Слово пионера даю! Я с радостным писком перехватила за локоть парня и чуть не вприпрыжку потащила к подъезду. Ощущение надежного плеча рядом — достаточно сильно поднимает настроение, как и чувство безопасности. В своей бурной молодости я была отбитым сорванцом, что в одиночку могла пойти против любого наглого кабана. Теперь понимаю, что чудом только выжила и всё обошлось без непоправимых последствий. А сейчас лучше взять в подстраховку сильного товарища и постараться предотвратить конфликт. Когда мы добрались до пятого этажа, я дала минут пять Глебу отдышаться и только потом начала нажимать на звонок. Алиса была на работе, а судя по показаниям Даши, то мужик не работал. Ждали мы где-то столько же, что краснота с лица друга успела сойти, но вскоре дверь отворилась. — О-па, а ты кто, милашка? — протянула лысая морда, растягивая свои толстые губы, как две пиявки, в сальной улыбочке. Видимо, его неподбитые и пьяные глаза ещё не узрели грозного титана в виде Глеба. И это зрелище с пол-оборота завело внутри меня всю злость за Дашу. — Твою же мать… С-сука! Встречу моего кулака и мясистого носа можно было назвать эпичной и даже судьбоносной, ибо надрать задницу этой сволочи похотливой — у меня всё же в планах было. Хруст сломанного хряща и ядреный мат сродни невероятной музыкой разнесся по пространству эхом. Держась одной своей крючковатой ручонкой за нос, из которого хлестала обильно кровь, он взвыл раненным вепрем: — Ах ты ж, тварь! Быстро оттолкнув меня в сторону, Глеб поймал замахнувшуюся руку надо мной, резко вывернул ему за спину и прижал всем телом мужика к стене прихожей. Тот пытался вырваться из захвата, но Глеб сильнее скрутил его конечность, отчего лысый чуть ли не завизжал. — А ну убери руки, гнида! — Я же просил без драк, — пропыхтел Глеб, прижимая второй рукой голову мужика к стене. На светлых обоях появились красные пятнышки, оставленные кровоточащим носом. — Не, ну ты видел его похабную ухмылочку? Сразу ясно, что этот чертила лысый собирался сделать с Дашкой и ещё мне хотел вмазать, — возмутилась я, быстро закрывая дверь и встряхивая ушибленной рукой в воздухе. Немного не рассчитала силу удара, что уж тут сказать? Ну и я не выходец из бойцовского клуба. Этого было достаточно, чтобы любое миролюбие с лица санитара испарилось. Из доброго здоровяка парень резко стал готовым задрать любого грозным медведем. Да, сами по себе драки — страшное представление. А злого Глеба и я боялась. Неделю назад к нам поступила девушка, ровесница Дашки. Бедняжку изнасиловал отчим, что яростно пытался отрицать свою причастность к преступлению. Поймала его старшая сестра жертвы, что вернулась после школы на час раньше и тут же вызвала полицию, поняв, что происходило в спальне сестры. Семя, найденное в девушке, оказалось идентичной тому биоматериалу, что взяли у отчима. Мы с Глебом этот случай ещё очень долго обсуждали. У него тоже была младшая сестра-подросток и ему буквально башню сносило, если она чуть дольше задерживалась, когда гуляла с друзьями. Подобная практика в нашей работе — выработала механизм нападения при виде любой подозрительной деятельности возле наших близких. А Дашка сегодня призналась в том, что пришла пораньше из школы, так как видела возле ворот ухажера Алисы, что сидел в машине и выглядывал её. Не просто тревожный звонок, а звон колоколов уже! — Значит, так, — холодно произношу я, доставая скальпель из кармана пальто и прокручивая его между пальцев, — ещё раз будешь пялиться на мою племянницу или приблизишься к ней — глаза вырежу. Хотя, чего ждать? Сколько у нас глазные роговицы сейчас стоят на рынке, Роберт? Называть настоящие имена — был бы край тупости. Да и просто попугаем настолько, что у него и мысли не возникнет попереться в милицию. Только сбежать от Алисы и Даши. А если и пойдёт, то уже с психическим нервным срывом и никто ему не поверит. В конце концов, кто эта лысая бестолочь такая, чтобы пойти против дочери уважаемого генерала Огнева, которая, между прочим, работает на государственной должности и является вдобавок женой отпрыска, ни менее уважаемого профессора Холмогорова? Не смотрите на меня так. Ибо раз так получилось, то почему бы и не использовать свой нынешний статус во имя благого дела? — По пять штук баксов. Товарищ дернулся с силой в хватке Глеба. Достаточно было того, чтобы приложить лезвие к уголку его глаза, чтобы он стал смирным. — Я не хотел обижать Дашу. Она всё не так поняла! — взвыл мужик. Его ноздри бешено раздувались, а лицо покрылось алыми пятнами. Пускай и дальше нас принимает за чёрных трансплантологов. Так-так-так. Племянница не всё мне рассказала. Значит, попытка этого слизняка прикоснуться к ней была, что она сбежала с огромным баулом наперевес ко мне. Данную истину просёк и Глеб, уже готовый, видимо, мне сказать заветную фразу «мочи гада». — Ты хотел себя позабавить, тварь. И перестань быть бабой и держи удар, как полагается мужику, блин. Смотреть противно, — со сталью в голосе чеканю я и оставляю всё же скальпелем безупречно тонкую линию на его щеке. Он часто задышал, а из глаз покатились слёзы. — Теперь послушай сюда: ты оставишь Алису и Дашу, если хочешь сохранить все свои органы на месте. Свертываемость крови у тебя вижу замечательная. И раз уж ты у нас, бык-осеменитель, которому мало одной женщины, то значит и с твоим нижним отростком всё в порядке. — Я бы отрезал. Всё-таки, лишние девять тысяч долларов за половые железы — не лишние, — недобро добавил Глеб. — Ага. Ответа я так и не услышала, кстати. Мужика откровенно затрясло от истерики, когда Глеб его развернул лицом ко мне. Я уткнула лезвие скальпеля ему в бок, чтобы он не пнул меня, а затем растянула губы в ядовитой улыбочке, принявшись свободной рукой расстегивать ему ремень на джинсах. — Нет-нет! Я всё понял! Никогда больше к ним не подойду! — рыдая от собственной безысходности, заорал он. — Я сейчас же соберу вещи и съеду, слышите?! — А где гарантии, что ты не врёшь нам? — спрашиваю, склонив голову набок и еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться. На нём были желтые семейки с рисунком из колбасы… «Краковской». Хотя, будь на них такая увесистая ветчина, намекающая на большое самомнение или же… ну, на хозяйство, то я бы, ради научного эксперимента, может, и взглянула. Надо же понять, что там Алиску-то привлекло. Ибо внешняя фактура, мозги и финансы — не его профиль явно. — Чё, баб в Москве мало, что ли? Я-то с этой замутил, так как жена моя на почве беременности башней двинулась, — ответил мужик. Теперь я в полном ауте. Господи, что они в нём-то нашли, а? Может, действительно, под рисунками «Краковской» прячется добротная палка сырокопченой? Но это ли повод так давать себя унижать? — Свинья, — припечатала я. — Ладно, в этот раз поверим тебе. — Но, если надумаешь еще культяпки распустить или же стукануть в милицию на нас, то знай: мы вернёмся и разбросаем кусочки тебя по всему свету. Ты теперь очень дорогой парень, как видишь, Цветков Ярослав Гаврилович, — со зловещей улыбочкой оповестил Глеб, глядя на бледнеющее лицо мужика. Даша нам рассказала об этом мужике всё, что знала. Дабы история с чёрными трансплантологами выглядела более убедительной, да и для психологического приёма нужно было, мол, мы о тебе всё знаем и не деться тебе от нас никуда. В общем, если не тупой, то в милицию не попрётся. Выехали из-за двора мы полностью довольные собой, ибо ещё минут двадцать подождали в машине и все-таки мужик сдержал слово. Из подъезда Ярослав не просто вышел, а выбежал с окровавленной мордой и двумя большими сумками наперевес. — Надеюсь, ему это будет уроком, что девочек — обижать нельзя, — удовлетворенная проделкой ухмыляюсь я, вытирая салфеткой кровь со скальпеля. — Знаешь, я чуть не заржал, когда он назвал тебя «милашкой», а ты ему прямо в носяру зарядила, — хохотнул Глеб. — Эх, Крис, жестокая ты женщина. — Ты знаешь, что я не приемлю насилие. Как физическое, так и моральное. А Даша чуть не стала жертвой подобного. Ты, хотя бы, себе представляешь, как это отвратительно, когда тебя зажимает какой-то потный мужик и бормочет «тебе понравится, малышка», а ты ни хрена не можешь сделать? — Меня уже подмывает спросить: с тобой это тоже случалось? — Было дело. Как и у многих женщин, — спокойно ответила я. Глеб весь напрягся, а в его теплых глазах мелькнуло огорчение. Я положила руку на его плечо и сжала. — Хей, если подобное, упаси боже, случится, то я тебя обязательно позову на разборки, большой мишка. — Так и знай, Крис, что я за тебя любому пасть порву, ясно? Ты только скажи и я тут же… — Я поняла, так что выдыхай. На самом деле его слова очень согрели мою душу. Человеку надо знать, что кто-то будет на его стороне и сумеет протянуть руку помощи. Я не была обделена подобной роскошью, поэтому всегда считала своим долгом, так же помочь тем, у кого нет в жизни таких людей. Мне несложно, да и человеку станет лучше от мысли, что он не один на белом свете. — Кстати, я могу к тебе в понедельник приехать и помочь собрать шкаф. В конце концов, по моим проблемам ты сегодня вдоволь поездил, — с улыбкой предложила я. — Круто. А то я его уже неделю собираю, — возрадовался парень, являющийся богом электроники, но вот что-то собирать и работать шуруповертом — у него никак не клеилось, а вот меня сей занятие знатно успокаивало. После того, как Глеб оказался у своего подъезда, я с небольшой грустью в душе поехала к себе: оставить Дашке продукты, забрать свои сумки и отправиться к Холмогорову. Последние два пункта приводили меня в глубокое уныние, как и связка ключей от квартиры парня в моём кармане. Спустя пару часов все пункты были выполнены и весь свой багаж я затащила в квартиру. Пришлось заняться уборкой, так как спать в месте, где был бардак — не могла. На дворе уже была глубокая ночь, когда я закончила с уборкой и обустройством своего спального места. Моя импровизированная кровать была у стены и пряталась за деревянной ширмой, что тоже прикупила себе для удобства. Космоса всё так же не наблюдалось. Я решила не дожидаться парня и лечь спать. Завтра у меня не только рабочий день, но и ночное дежурство, так что лучше предпочесть здоровый сон, нежели поиграть в застенчивую гостью. Да и за время уборки, я освоилась в новом месте обитания. Сквозь сон я услышала чьё-то кокетливое хихиканье, звон стекла, стук каблучков и негромкие голоса. Сначала подумала, что показалось, поэтому перевернулась на другой бок и вновь начала проваливаться в сон. Но спустя минут десять меня уже разбудили громкие стоны и ритмичное поскрипывание кровати, доносящиеся из спальни. Сев на матрасе, потянулась к будильнику и приблизила его к лицу, пытаясь прищуренными глазами рассмотреть направление стрелочки. Время показывало три часа ночи. — Твою ж налево, — тихо выругалась я, затем откладываю будильник в сторону и вновь ложусь на матрас, закопавшись под одеяло с головой. Но доносящиеся сладострастные звуки из спальни проникали даже через мое пуховое укрытие. Я продержалась минут семь, прежде чем откинуть от себя одеяло. Сердце утробно грохотало в груди, а щеки горели огнем. Нет, так дело не пойдет. Мало того, что заставил меня поселиться у него, так ещё без какого-либо предупреждения притащил какую-то жрицу любви! По закону — это измена. И нет бы предупредить, мол, Огнева, сегодня не приезжай, ибо по расписанию у меня другие планы. Но нет. Я это и слышу, и лишаюсь драгоценных минут отдыха для моего уставшего мозга. А подобное спускать не собираюсь. Взяв плед и телефон, бесшумно выскользнула из гостиной. Остановилась у кухни, чтобы взять ложку и банку варёной сгущёнки, затем продолжила путь к прихожей. Вышла из квартиры я тоже максимально тихо, а затем поднялась на один лестничный пролет выше и устроилась на подоконнике. — Добрый вечер. Дежурный Елизаров вас слушает, — промычал сонный голос. — Здравствуйте. Простите за то, что вас отвлекаю, но не могу не сообщить о произошедшем беспределе. Какой-то мужчина пару минут назад угрозами и силой затащил девушку в квартиру, а до этого он вытащил её из багажника. Она умоляла отпустить её и звала на помощь, но в округе никого, кроме меня не было, а я всё-таки девушка… — быстро зашептала я, зачерпывая ложкой коричневатую массу сгущёнки. — Я понимаю. Вы правильно поступили. Назовите приметы мужчины и адрес.***
Гребаные шутники. Плечо парня и даже голову дергало от тупой боли. Легавые без какого-либо предупреждения, ворвались в квартиру, вывернули ему руку и повалили на пол, как щенка какого-то, а затем направились в спальню, где находилась тут же заверещавшая Надя. Сказать, что последний час был насыщенным — ничего не сказать. Давненько у Космоса не было такой ночи. Какая-то падла дала на него левую наводку, мол, Надю угрозами принудил к «распутной плотской связи» — прямая цитата поганого пошутиста. Менты ещё, сволочи, поржали, заставили написать объяснительную и уехали. Не пережившая подобного представления, Надя тоже поспешила вслед. Космос махом опустошил стакан с коньяком, который получил в дар от управляющего завода «Бархатный Этюд». Алкоголь действительно был стоящим, да и работник огневского завода оказался толковым. Белому тоже пришлось всё по вкусу, но следующая встреча уже должна была состояться с самой Кристиной и… Черт побери! Парень, наконец, обратил внимание на появившееся пальто, висящее на вешалке, а затем и сапоги. Он ввалился в гостиную, но на диване никого не было, зато появилась ширма, за которой пряталась самодельная постель девушки. Теперь стало кристально ясно, кто ему испоганил весь досуг. — Вот же стерва злопамятная, — прошипел себе под нос Космос, натягивая на себя пальто. Небось, где-то пряталось все это время в подъезде, пока менты носились по его квартире, ибо дверь была открыта. Нахалку не пришлось даже искать. Огнева сама стояла возле лестницы, завернутая в синий плед и держа обеими руками банку сгущенки, из которой торчала ложка. Бархатисто-карие глаза блеснули ехидством, когда она пропела строки какой-то тюремной песенки: — Я годен к строевой, как год назад, Но к честной жизни я уже не го-о-оден! — Девушка поправила плед на плечах и деловито поинтересовалась: — Всё хотела спросить: тебе часто говорят фразу «Космос, ты был сегодня просто космос»? С одной стороны Космосу стало смешно от всей этой ситуации, но с другой… ей-богу, придушить хотелось до безумия девчонку. Её проделка сильно помотала нервы, да и отвадила Надю, которая понравилась ему. Не так, чтобы бежать за ней и успокаивать, но танцевала в баре она классно. — Думаешь это смешно? — угрожающе уточнил он, делая шаг вперед к ней. — Огнева, ты нормальная вообще? Через миг сужчина навис над ней, как неотвратимая скала. Серые глаза впились в невозмутимое лицо девушки злым взглядом. — Одну секунду. — Кристина подхватила полы своего пледа и приподнялась на пару ступенек, дабы немного сравнять ощутимую разницу в росте. Когда их глаза оказались на одном уровне, она твердо проговорила: — Подобный вопрос могу задать и тебе. Ты буквально заставил меня переехать к тебе и тут же забыл об этом, поступив в первую очередь по-свински по отношению ко мне. Да, осознаю, что личная жизнь — одна из главных составляющих. Но я хоть и фиктивная, но все же тебе жена по закону. И мне неприятно просыпаться в борделе, жертвуя своим сном, ради твоего развлечения, которое уместно было бы потащить в отель. Хочешь к себе уважения? Так и давай взамен то же самое. В ином же случае — пеняй на себя. Космос издал язвительный смешок и достал пачку сигарет из кармана. Вот же шустрая мелочь. Уже пытается диктовать ему условия в его же доме. Главное, такую пакость сотворила, а ведет себя так, будто он повинен во всех грехах мира. Да, Кос забыл о том, что более живёт не один. Бесспорно его косяк. Но и не такой, чтобы давать отчитывать себя. — Огнева… — Я за неё, — с вызовом вскинулась девушка. — Иди ты к чёрту. Вместо нормального разговора ты учинила весь этот ментовской беспредел. Да, я замотался по делам и забыл о тебе. Мне просто нужна была разрядка. — Разрядка? И снова этот её тон, прямо говоривший о том, что в этот момент Огнева подумала о нём. — Понимаю, что ты в мужской натуре не особо сечешь, но я иногда привожу девушек к себе и… Короче, это естественная потребность. Конечно, мой косяк присутствует, что так получилось, но такова мужская природа, — произносит с широкой улыбкой мужчина, игнорирую презрительный взгляд Кристины. — Угу, то есть, если и я буду приводить посреди ночи мужиков к тебе, то тоже смогу оправдаться «потребностями» и «природой»? Приняла на заметку, — усмехается девушка, вручая ему банку сгущенки и спускаясь со ступенек. Рот парня приоткрылся от негодования. А вот это уже было не смешно, ибо одно дело, когда он развлекался и совсем другое ходить с рогами на голове. Брак фиктивный — да. Но, как на мужчине, на нем больше ответственности. Не говоря о том, если девушка забеременеет от одного из своих ухажеров, то унизительная роль терпилы — ему обеспечена. А дурацких шуток про услужливого соседа не избежать. — Тормози. Я не это имел в виду. — Расписание будем составлять или как? На этот раз моя очередь уже, да? — Огнева, блин, ты не так всё поняла! В попытке остановить упрямицу, он ухватился за край пледа и потянул на себя. Но добился лишь того, что сдёрнул с неё плюшевое изделие. Космос в ошеломлении замер с пледом и банкой в руках. На миг ему показалось, что девушка была голой, но оказалось, что её короткая ночнушка из легкой бежевой ткани сливалась с тоном кожи. Неяркий электрический свет золотил взъерошенные тёмные пряди, рассыпавшиеся по хрупким плечам, и гладкую кожу. Тоненькая вещица обнажала стройные ноги чуть ли не до самых бёдер, оказавшиеся округлее, чем думал парень. Он прошёлся взглядом по открытым рукам, плечам, соблазнительной ложбинке между грудями и даже части изящной спины. Помимо самой ночнушки, на девушке были только высокие черные кеды. Где-то Космос слышал фразу, что нагая женщина — это женщина во всеоружии. Судя по всему, Крис всегда была в боевой готовности. Жар устремился в самый эпицентр живота парня. Несмотря на неловкость ситуации и покрасневшие щёки, девушка царственно выпрямилась и окатила его равнодушным взглядом, будто была готова к подобному повороту событий. — Вот видишь в каком виде мне пришлось торчать тут и рисковать получить цистит, дабы хоть чуть-чуть тебе вправить мозги? — тут же выдвинула претензию Кристина, складывая руки на на груди. — Огнева, если ты будешь дальше носить нечто подобное в моём доме, то, отвечаю, выполню все твои требования а-ля «без баб», — выдохнул Космос, не спуская взгляда с края ткани. У него возникло сильное желание задрать выше подол по бедрам к талии и изучить то, что он оказывается получил. Интересно, она везде такая гладкая, какой кажется на вид? Но вместо ответа девушка скривила губы в саркастичной улыбке, стремительно перешагнула порог квартиры и захлопнула дверь. Он удивлённо моргнул, когда услышал, как щёлкнули замки. — Дверь открой, — прорычал Космос, дергая ручку двери. — Скачи в лес, самец, почти что альфа, блин. Коль Мать-природа позвала, то нельзя игнорировать её зов! Давай-давай, флаг тебе в руки, — раздался ехидный голосок. Он яростнее задёргал дверь, пока ручка двери подозрительно не скрипнула. Чёрт-чёрт-чёрт! — Это моя квартира, Огнева! Ты не заставишь меня ночевать в подъезде, мать твою! — орёт Космос, с силой ударяя кулаками по двери. Страшный грохот разносился по подъезду эхом. — Кричал хозяин квартиры из-за запертой двери, но ничего поделать с этим не мог, — с издевкой продекламировала Кристина. — Спокойной ночи! И действительно послышались удаляющиеся шаги безжалостной девушки. Телефона при себе у парня не было, а только ключи от машины в кармане, где, видимо, ему придётся и провести остаток ночи. Вот только у Космоса появились сомнения, что он теперь сумеет уснуть. Гнев на девушку разрастался с геометрической прогрессией внутри него, а мозг лихорадочно работал. Нет, этот случай он ей в ближайшее время точно припомнит. Парень всегда считал себя обладателем мирного и дружелюбного характера, но при обстоятельствах на крупную месть был способен. — Хана тебе, Огнева, — мрачно прогнозировал Космос, закидывая плед на плечо и направляясь в сторону лифта. В голове же парня потихоньку складывался план мести.