Shuumatsu no Walküre one shots

      Алкоголь, бьющий в голову, ей явно льстил. Этому состоянию Т\И верила больше чем тем кто был рядом с ней. Глаза этих зазнавшихся наглецов давно стерлись. Чтобы более не видеть их искусственных слез. Лицемерным богам вовсе не жаль. Ей ведь тоже.       Что такого в этом поцелуе полном горечи и нескрываемой страсти. Разве Гермес когда-либо просил ее остаться? То, что между ними не требует ответственности, не требует влюбленности, не требует этого ужасного «и жили они долго и счастливо» придуманного людьми. Они не закончат как эти самые люди. Они же "обещали" друг другу.       — Скучно было бы любить — если бы каждый из нас умел, поэтому мне даже нравится подобный расклад. Ну а ты в свою очередь просто меня хотел.       Между ними так и повисает то, что богам и вовсе чужды эмоции, которым так легко поддаются человеческие сердца. Любить боги не умеют. Не знают границ. Не умеют сдерживать свою страсть. И совсем не скрываются. Но порой чем больше времени они проводят рядом с пылающим спектром эмоций человеческих душ и сами уподобляются им.       Они прекращают свои постельные отношения, когда оказываются по разные стороны баррикад. Что-то между ними лопается как мыльный пузырь, оставляя после себя стянутую постель, забытую ленту для волос и невысказанное вслух прощание.       — У тебя действительно паршивый вкус на мужчин. Выбрать даже не просветленного, не китайского императора, а убийцу. Ты меня разочаровываешь. — Качает головой, не скрывая ухмылки, когда они сталкиваются в одном из многочисленных коридоров.       Взгляд холодных Т\Ц\Г глаз так и говорил ему: «А разве кто-то вообще интересовался твоим никому не нужным мнением? Оставь его при себе заносчивый бог». Именно такой он ее и любил. Когда плечи Т\И широко раскрыты, а не зажимаются в переживаниях, что что-то произойдет с тем человеком за которым она хвостиком бегает как побитая и выброшенная хозяином собачонка.       Всегда ли она любила таких личностей, что трепетно целуют ее ладонь и говорят самые искренние комплименты или ей просто пресытились все те, кто мчался за ее тонким станом с одной единственной целью. Да и в какой момент чувства захватили его, как захватывают людские сердца и кажется, что нет выхода, кроме как отдаться в объятия вечности. Гермес, пожалуй, слишком глубоко погряз в ней. Погрузился с головой и сам не заметил, как эта богиня перестала быть одной из, и стала слишком недостижимой, но безумно желанной. Не только, когда обнажалась, но и когда трепетно сидела рядом с тем человеком, что все, же одержал победу. И ничего не замечала кроме него самого. Т\И жила ожиданием, когда же он вновь назовет ее имя, и она забудет, что не является человеком. А Гермес продолжал хранить атласную ленту, чтобы никогда ее не вернуть.       Когда они стали столь подобны людям? У Гермеса не было ответа. Целая вечность рядом с Т\И сделала его таким.       Вечность закончилась, и они поменялись местами. Это верх иронии их божественных судеб.