Звёздная пыль

— Это даже не смешно, — Люси могла поклясться, что ещё немного, и у неё начнёт дёргаться глаз, — они серьёзно выставили Нацу на это состязание? — Вот уж действительно, — Мираджейн закусила губу, — «Повозка» ведь определённо будет связана с транспортом…хоть бы Гажил не подвёл! — Люси в ответ на это лишь промолчала, поскольку её терзали некоторые подозрения насчёт Редфокса в том числе. И сомнения девушки подтвердились. В самом конце «повозки» плёлся не только Нацу, но и Гажил со Стингом. Окружающие недоумевали: чтобы волшебник Саблезубых, и пас задних?! Шепотки на тему того, что что-то не так, не заставили себя долго ждать. — Это явно кто-то из конкурентов! — начало раздаваться с трибун. — Феи и Тигры лидировали вчера, так что не мудрено, что им решили вставить палки в колёса! — Балда! И кому это нужно?! И как кто-то мог это провернуть? — Ой, велика проблема: в воду что-то подлить могли те же Вороны! Вон, гляди, как бедных ребят мутит! Но разгоравшуюся волну негодования и догадок быстро погасил внезапно разбушевавшийся не на шутку Вахк, одним движением подбросивший несколько повозок, чем вызвал восхищённый возглас трибун. — А он силён, — хмуро отметила Мираджейн. Люси согласно кивнула, но сама она была занята другими мыслями. Воспользовавшись тем, что все были отвлечены схваткой за первое место, заклинательница подошла к Лаксусу, стоявшему чуть в стороне от остальных. — Это верно, что всех достаточно сильных Убийц драконов укачивает в транспорте? — за несколько месяцев общения Хартфилия привыкла задавать вопросы «в лоб», без лишних прелюдий, которые, как успела в своё время отметить девушка, раздражали Дреяра. Так что парень лишь молча кивнул, продолжая наблюдать за происходящим на телелакримах. — Как догадалась? — только и спросил он, на секунду переведя взгляд на блондинку. — Я стала подозревать об этом ещё после знакомства с Нацу, — парень заинтересованно вздёрнул бровь, намекая на то, что он ждёт продолжения рассуждений, — тогда я узнала о магии Убийц драконов и особенностях в строении организма таких волшебников. И мне показалась странным настолько сильное проявление морской болезни. Впрочем, Гажил, спокойно плывущий на корабле к острову Тенрю, тогда сбил меня с толку на некоторое время. — Но ведь сейчас ему так же плохо, как и Нацу, — справедливо отметил Дреяр, на что Хартфилия согласно кивнула. — Так же, как и Стингу или тебе, — в ответ на это парень лишь молча покосился на блондинку. Выдержке и спокойствию Дреяра можно было лишь позавидовать. — С чего ты решила, что меня укачивает в транспорте? — Во время всех наших поездок ты был не просто молчалив, ты был скорее крайне сконцентрирован, слушал музыку и старался смотреть на горизонт, — девушка пожала плечами, — а ещё ты носишь с собой мятные леденцы, я права? — и довольно улыбнулась, дождавшись от парня согласного кивка. — Я нашла их в поместье, ещё когда там жили только мы с тобой. А во время путешествия за деталями Часов Бесконечности я как-то расспросила Жана-Люка Невилла из Археологического сообщества о борьбе с морской болезнью, и он мне немного рассказал о ней. Так, например, я узнала, что резкие запахи сильно обостряют это состояние. А какое обоняние у Убийц драконов, — девушка развела руками, — известно всем. — А причём тут горизонт и мятные леденцы? — хмыкнул парень, в очередной раз признавая, что слухи о сообразительности Хартфилии не были просто слухами: из разрозненных фактов она сумела сложить одну единую картинку. — Это одни из самых распространённых способов борьбы с укачиванием, — вернула такой же «хмык» заклинательница. Она действительно расспрашивала Невилла, поскольку знала, что моряки лучше всех знают о морской болезни — название самого недуга как бы намекало. Тогда заклинательница это делала, чтобы хоть как-то помочь Нацу справиться с его проблемой без Трои Венди. Довольная своими рассуждениями девушка вдруг резко поникла. — Вполне вероятно, что Венди со временем тоже начнёт укачивать. — Как она, кстати? — Дреяр верно истолковал перемену в настроении Хартфилии. Он и сам был обеспокоен случаем, произошедшим с Марвел. — Идёт на поправку. В этом точно замешан Хвост Ворона, но, увы, у нас нет никаких доказательств, — и блондинка с долей неприязни взглянула в сторону балкона, на котором расположилась упомянутая команда волшебников. И какого же было её удивление, когда она встретилась взглядом с той самой Флёр. На девушке было явно больше повреждений, чем она могла получить за вчерашний бой: лицо было укрыто ссадинами, а на руках отчётливо виднелись синяки — всё это можно было убрать у медика за считанные минуты, но никто этого почему-то не сделал. А уж после того, как волшебница испуганно — судя по жестам — обменялась репликами со своим согильдийцем и тот грубо схватил её за челюсть, Хартфилия и вовсе потеряла дар речи. — Мне не нравится, как они относятся к своим товарищам, — наконец мрачно сделала вывод заклинательница, на что Дреяр, также наблюдавший за развернувшейся картиной, хмыкнул. — Раз уж так переживаешь за эту рыжую, отведи её хотя бы в лазарет. Если она, конечно, согласиться с тобой пойти. И да, это точно они провернули тот фокус с твоей магией, — и хотя говорил это парень с каким-то пренебрежением, в голосе его девушка отчётливо уловила злобу и раздражение. — Этот идиот только что сам ей напомнил, что даже не смотря на их помощь она умудрилась облажаться, — и Люси поёжилась при виде того, как пробежали искры по стиснутым кулакам. И Хартфилия, и Дреяр отвлеклись, когда большая часть волшебников дошли до финиша и на повозках остались лишь трое убийц драконов. Тогда телелакримы полностью переключились на них, как раз застав начало разговора хвостатых со Стингом. Разразившийся монологом Нацу тронул сердца всех зрителей. О согильдийцах и вовсе можно было не говорить: все они рыдали, не стесняясь своих слёз, лишь вспоминая семь лет верного и преданного ожидания. И именно искренность Драгнила, его собственная простота и нерушимая вера в товарищей не позволила речи утонуть в приторности пафоса. Люси поторопилась смахнуть проступившие слёзы как можно незаметнее. — И как ему только удаётся так всех цеплять своими словами? — хмыкнул Дреяр. — Секретная техника Огненного убийцы драконов, — вздохнула Хартфилия, на что парень улыбнулся уголками губ, явно оценив шутку. — Наверное, пойду его встречать, ему явно понадобится помощь Полюшки — как раз проведу в лазарет. — Смотри, не наткнись ни на кого по дороге, — бросил Дреяр вслед уходящей девушке. За время их общения Лаксус усвоил тот факт, что Хартфилия — ходячий магнит для неприятностей и приключений. — Я помогу, если эта грудастая новенькая станет моей женщиной, — пропела Мираджейн, будто бы случайно проходя мимо блондина. И ни один ангел не смог бы сравниться с невинностью Штраус в этот момент. — Съешь что-нибудь покислее, — отмахнулся парень. — Неприлично ходить с таким довольным лицом, — на что дьяволица лишь мило хихикнула. — Рада, что вы с ней так здорово ладите, — между тем отметила волшебница, на что Дреяр устало закатил глаза, но ничего не сказал и предпочёл наблюдать за тем, как подготавливалась арена к следующим состязаниям. *** — Ты здорово выступил, Нацу, — тем временем Люси уже сидела на кушетке возле Драгнила. — Ты была круче, — несмотря на тошноту, парень по-ребячески надулся, отчего девушка весело фыркнула. — Твои десять баллов против моих двух, — и Драгнил состроил очередную недовольную рожицу, но затем резко побледнел от нового спазма в животе. — Мои вчерашние баллы не смогли расположить к себе зрителей, в отличие от твоих слов, — справедливо заметила Люси, поправляя одеяло. — И почему ты не обратилась к нам за помощью с тренировками? — не прекращал ворчать паренёк, даже не замечая, как с каждым словом голос становился всё тише, а веки — тяжелее. — Обязательно смахнусь с Лаксусом, — пробурчал напоследок Нацу, прежде чем окончательно провалиться в сон, периодически постанывая от тошноты. Переговорив с Полюшкой о здоровье Венди, Люси вернулась на балкон уже в более приподнятом настроении, ведь состояние Марвел по словам целительницы значительно улучшилось. — О, Люси, ты вовремя, тут как раз начались дуэли, — Мираджейн радостно вспорхнула к заклинательнице, увлекая ту к перилам для лучшего обзора. — И кто дерётся? — Хартфилия кинула мимолётный взгляд на Лаксуса — тот стоял в той же позе, что и перед её уходом. Вот уж кто точно может прикинуться ветошью. — Хвост Ворона против Чешуи Ламии. Между прочим, одному из них не повезло так же, как и тебе вчера: сразу после соревнований этого Курохёби вызвали на поединок. — А Тоби, значит, его противник, — и даже если бы Люси не видела изображения на телелакримах, она бы с лёгкостью догадалась об участии этого мага по одним лишь возгласам Макарова «Ату!» и «Фас!». — Кстати, Гажил, как твоё самочувствие? — Тебя волновать не должно, — раздражённо дёрнул плечом Рэдфокс, лицо которого почти слилось с цветом пирсинга. — Похоже, Гажил немного расстроен тем, что не смог принести нашей команде много баллов, — миролюбиво хлопнула в ладошки Мираджейн, и Люси была готова поклясться, что демоница таким образом явно осаждает грубость Рэдфокса. — Умолкни, — рыкнул, было, парень, но быстро прикусил язык под сменившимся взглядом Штраус. И от резкой перемены в девичьей «ауре» — хоть никому и невидимой, но от того не менее ощутимой — поёжилась вся команда. Даже вечно молчавший Жерар, которого Люси решила про себя называть Мистганом, чтобы случайно не выдать его, несколько нервно покосился на, казалось бы, невозмутимо позитивную Миру. Лаксус разрядил обстановку легко и изящно: просто отвлёк окружающих и удачно сменил тему. — Знакомая магия, вроде бы кто-то из наших ребят тоже умеет управлять песком? — Да, Макс, — Люси мгновенно подключилась к обсуждению и стала внимательнее следить за магией странного и довольно-таки жуткого Курохёби. — Но что-то в нём не так, — девушка задумчиво поджала губы, подбирая слова после некоторого наблюдения за поединком, — его приёмы отличаются. Он, в отличие от Макса, будто использует только имеющийся вокруг него песок, не увеличивая его в объёмах и количестве. И вы видели, как он сам обернулся песком? Это не похоже на стихийную форму Джувии, — на этих словах Редфокс подозрительно дёрнулся, — нет, он словно растворился в пространстве арены, как прячутся некоторые животные… — Хочешь сказать, он слился с окружающей средой? — уловил её мысль Дреяр, заинтересованно выгнув бровь, а затем прикрыл глаза, явно сосредоточившись. Так же он делал, когда прислушивался к разговору Воронов. — По словам Первой, его магия зовётся Мимикрией, — в итоге изрёк он. — Вот как, — Хартфилия не сводила глаз с Курохёби, который с каждым своим движением всё больше напоминал опасного хищника, маскирующегося и тихо и незаметно подкрадывающегося к своей жертве, — тогда это всё объясняет. И действительно ему подходит, — блондинка задумчиво приложила палец к губам, чем, судя по всему, окончательно вывела из себя пожирателя железа. — Да хватит уже делать вид, что у тебя мозги есть! — не удержался от язвительного комментария Редфокс, на что незамедлительно отреагировала, как ни странно, именно Штраус. — Гажил, мне кажется, тебе всё-таки стоит заглянуть к Полюшке. Похоже, тебе ещё плохо после Повозки, — с милой улыбкой проворковала девушка. И хотя голос был полон заботы и беспокойства, даже недалёкий от тонких материй Редфокс уловил намёк из разряда «не то устрою так, что тебя придётся туда нести», так что брюнет поторопился ретироваться с максимально гордым видом. — Похоже, он очень сильно переживает насчёт своего выступления. — И теперь я мозолю ему глаза тем фактом, что заработала двадцать баллов против его одного? — вопрос заклинательницы был скорее риторическим и звучал несколько нервно. — Сама понимаешь, любого бы задело, — вздохнула Мираджейн, — вчера ты подняла высокую планку, и теперь его гордость сильно уязвлена. К тому же, он просто был не готов к тому, что его резко начнёт укачивать и всё соревнование перевернётся с ног на голову. Он злится в первую очередь на себя, но срывается на окружающих, — и волшебница была совершенно права. Люси тоже это понимала, но также понимала и то, что уж кому-кому, а Железному убийце драконов жалость точно не нужна. Ему было нужно лишь время. Возможно, парню и станет совестно за то, что оторвался на Люси, но извинения никогда не были его коньком, так что Хартфилия в любом случае не была в обиде. — А этот пёс таки проиграл, — Дреяр хотя и контролировал накалявшуюся ситуацию на балконе, но также продолжал следить и за тем, что творилось на арене. — А жаль, — вздохнула блондинка, — но хотя бы обошлись без своих фо… — она хотела договорить фразу, но обомлела на полуслове, увидев то, чем обернулось несостоявшееся рукопожатие противников. — Это мерзко, — девушка фактически озвучила мнение всех присутствующих. И раздавшийся в тишине гогот только укрепил это мнение. Волшебники Хвоста Ворона были омерзительны и не скрывали этого, выставляя своё внутреннее уродство во всей красе. — А теперь следующий бой! Вакх из «Кватро Цербер» против Эльфмана из команды Фейри Тейл А!

***

Люси очень удивилась, увидев возле входа в отель Лисанну, поскольку была уверена, что та всё ещё находится в баре и отмечает триумф брата и сестры вместе с остальными членами гильдии. И только подойдя ближе, Хартфилия поняла, что это была вовсе не Штраус-младшая, а заклинательница из Саблезубого тигра, которая проиграла в последнем поединке против мечницы из женской гильдии. Хартфилия пригласила девушку в свой номер-квартиру, где и состоялся странный разговор. Сперва Юкино пыталась отдать свои ключи, затем ударилась в слёзы и рассказала о своём позорном исключении из гильдии, чем значительно опустила саблезубых в глазах блондинки, а потом и вовсе поведала о странных «вратах к изменению мира». — Ты имеешь в виду врата Затмения? — уточнила Люси, отчего собеседница резко переменилась в лице, сильно побледнев. — Вы… Вы тоже знаете эту легенду? — девушка с трудом подбирала слова и явно была ошарашена. — Это не просто легенда, — вздохнула Хартфилия, — но раз уж мы обе заклинательницы духов, то почему бы мне и не рассказать, — и блондинка собралась с духом. — Это вовсе не сказки, они действительно существуют по сей день: эти врата соединяют в себе магию звёздного духа и магию Зерефа. Но они не совсем изменяют мир, а скорее являются проходом в другое время. — Откуда… — голос Юкино сорвался на шёпот, словно сейчас обсуждалась тайна всей вселенной, — откуда Вам это известно?! — Мои предки из поколения в поколение передавали информацию о том, что в определённый день эти врата нужно будет открыть, — Люси вспомнила старинный фолиант, к которому впервые прикоснулась дрожащими от волнения руками. — А потом я расспросила самих звёздных духов, и они тоже кое-что рассказали, — да, это было действительно так. И, как ни странно, отозвался не только Южный крест, но и Водолей. И именно тогда Люси узнала о так называемой Памяти звёзд. Она узнала о причине смерти своей матери, об Анне Хартфилии и маленькой девочке Брандиш, оставшейся совершенно одной в этом большом мире. — Но что бы ни гласили легенды, эти врата нельзя открывать, — твёрдо и решительно произнесла Хартфилия, от чего Юкино вздрогнула. — Но почему?! — к удивлению Люси в голосе собеседницы звучал не столько интерес, сколько негодование и протест, что показалось ей странным. Да, легенда оказалась не просто сказкой; удивление и лёгкий шок здесь были бы вполне уместны…но никак не возмущение. Впрочем, Хартфилия не стала заострять на этом внимание и лишь ответила на поставленный вопрос. — Потому что эти врата соединены с прошлым 400-летней давности, а в те времена драконы не просто существовали, но и вполне себе свободно бродили, воевали друг с другом и нагоняли ужас на людей. Думаю, несложно представить, что будет, если открыть врата в это время. — Я поняла, — Юкино решительно встала со своего места, — благодарю Вас, Люси, за свой рассказ. Не буду более злоупотреблять Вашим гостеприимством, — девушка с благодарностью поклонилась и уже у самой двери обернулась, — я уверена, что когда-нибудь двенадцать ключей снова будут вместе, — и ушла, оставив Хартфилию наедине со своими размышлениями. Волшебники совершенно не умели скрывать свои эмоции. Вернее, для большинства в этом просто не было необходимости. И это было вполне естественным, ведь все недоразумения можно было решить либо грубой силой, либо конструктивным диалогом. Никаких ухищрений и манипуляций, никакого притворства — маги были довольно-таки искренними, чем, собственно, и покорили Хартфилию. Конечно, её не готовили к дворцовым интригам, но учили сдерживать свои эмоции в узде и готовили к выходу в «высший свет». Замужество с Джунелле означало бы мир бесконечных сплетен лицемерия и поддельных улыбок. Люси этого не желала совершенно. Отбросив не самые приятные размышления, Хартфилия направилась подготовить всё для принятия ванной, но достаточно настойчивый стук вынудил девушку отложить свои дела и открыть входную дверь. А затем испуганно отпрыгнуть в сторону, уступая дорогу едва стоявшему на ногах Лаксусу. Тот пошатывающейся походкой, придерживаясь за стену, добрёл до расправленной кровати заклинательницы и устало завалился на бок. — С таким же успехом, — устало просипел парень, — могла бы запустить к себе маньяка, — даже несмотря на своё откровенно не радужное состояние он всё ещё умудрялся ворчать и поучать. — А я-то думала, что вовремя открыла дверь, — с долей сарказма отметила блондинка, на что Дреяр, пробурчал что-то вроде «Тоже верно». — А теперь марш с кровати — переодеваться и в ванную! — и заклинательница решительно стянула шубу с плеч вяло протестующего волшебника. — Подумать только, лезть в постель в грязной одежде! — Она чистая, — устало возразил Дреяр, при этом удивительно ловко перехватывая ботинок, за который уже схватилась заклинательница. На что Хартфилия грозно на него взглянула, но ничего не стала говорить, видя болезненное состояние блондина. Это не осталось незамеченным Лаксусом, так что он, сделав над собой усилие, поднялся с кровати и, благодарно потрепав блондинку по волосам, поплёлся в ванную. Уже в дверях девушка его перехватила и вручила пижаму: такие были в каждом «номере» и подгонялись под объёмы владельца. Чары были сложные, накладывать их было достаточно дорого, так что на каждого участника игр выделялось строго по одному комплекту. — У меня своя обычная есть, эту ни разу не надевала, — сразу пояснила Хартфилия, на что парень кивнул и закрыл за собой дверь в ванную. Ситуация была более чем понятной: гильдия бурно отмечала второй день игр, свой очередной триумф и постепенно восстанавливающуюся репутацию. Дреяр не был большим поклонником алкоголя, но Кана обладала удивительным талантом спаивать каждого присутствующего на празднике, так что не удивительно, что драгонслеер пришёл в таком состоянии. Причём было заметно, что расслабился он уже в квартире самой заклинательницы. Открыв один из небольших шкафчиков, блондинка цокнула от досады: последний пузырёк антипохмельного зелья она выпила буквально сегодня утром, а купить новый забыла. Так что, вздохнув, заклинательница по-быстрому чиркнула записку и вышла из номера, не забыв запереть за собой дверь. Ключи были на своём положенном месте, да и сама блондинка не теряла бдительности, поскольку время было уже позднее — простые жители давно спали и улицы были достаточно безлюдны. Небольшой магазинчик лекаря она запомнила и ознакомилась с ассортиментом ещё в первый день пребывания в Крокусе, поскольку антипохмельное варево было просто необходимостью: алкоголь в гильдии любили в очень и очень больших количествах. Приветливый старичок за прилавком был бодр и свеж, пояснив это тем, что сам он «сова до мозга костей», а утром ему на смену придёт внучка. Люси быстро расплатилась за семь бутыльков — на оставшиеся дни игр плюс про запас — и, попрощавшись, поторопилась вернуться в номер без лишних приключений. Но, увы, Дреяр был совершенно прав: неприятности к себе Хартфилия притягивала, как железо — Гажила. — Ещё один шаг, и я устрою тебе незабываемую поездку в Часах по всему Крокусу, — голос девушки не дрогнул при виде одного из драконьего дуэта Саблезубых, преградившего ей путь. Идея с Часами родилась буквально после Повозки и окончательно оформилась уже во время столкновения с убийцей драконов. Люси вообще долгое время размышляла над тем, что делать в случае стычки с таким противником, но ничего, кроме бегства, не могла противопоставить такому серьёзному оппоненту. Но сегодняшнее соревнование подарило просто великолепную подсказку, за которую девушка ухватилась, как за соломинку. — А ты действительно не промах, — Стинг довольно оскалился, но вскинутые ладони говорили о вроде как мирных намерениях. — Расслабься, я тебе ничего не сделаю. — Что тогда тебе нужно? — Хартфилия быстро окинула взглядом улицу: рядом стояли урны, удар по которым неплохо бы ошарашил и дезориентировал волшебника с более острым слухом; вверху на балконах стояли горшки с цветами, которые можно было бы опрокинуть хлыстом на приходящего в себя противника — это бы вынудило его отвлечься, а за это время Люси успела бы призвать Часы, а потом и Тельца, который и начал бы увлекательную поездку по городу. — Сразу к делу? — усмехнулся парень, сунув руки в карманы. — У меня к тебе есть разговор, вернее, предложение. — И? — блондинка в ожидании изогнула бровь, сама того не понимая, как скопировала этот жест у Дреяра. — Какая же ты необщительная, — Стинг вздохнул с наигранной досадой и сделал шаг в сторону вмиг напрягшейся девушки. — Радуйся, Саблезубый тигр оказывает тебе огромную честь, — блондин пафосно раскинул руки, и было непонятно — то ли он это серьёзно, то ли просто издевается, — и приглашает тебя вступить в свои ряды! Люси опешила от услышанного. В голове тут же всплыл тот факт, что гильдия только-только исключила Юкино, которая в течение этих семи лет наверняка была сильнейшей заклинательницей, имея на руках два золотых ключа и ключ от тринадцатых врат. Но теперь появилась Люси с десятью духами Зодиака, как бы намекая на явное преимущество в силе. — Вчера ты продемонстрировала, что вполне достойна стать одной из нас, — тем временем продолжал Эвклиф. Но девушка даже не подозревала, что разыгрывающееся «представление» — попытка волшебника загладить вину перед Мастером после своего позорного проигрыша. Самого парня Хартфилия скорее раздражала. В его глазах она выглядела просто изнеженным цветком, которому по чистой случайности досталась такая сила. Хотя и силой это едва назовёшь — во всяком случае, именно так считал Стинг. И даже результаты первого дня едва ли смогли разубедить его: девчонка только и могла жаловаться на нарушения правил. Но фактам приходилось смотреть в глаза: именно Люси Хартфилия владела самым большим количеством золотых ключей, что по словам Агрии было важным показателем для заклинателя. А значит, иметь такую волшебницу для гильдии было бы крайне престижным. — Польщена, — Люси кивнула, — спасибо, отказываюсь, доброй ночи, — и развернулась, решив пойти другой дорогой, чтобы не сокращать дистанцию и не проходить мимо убийцы драконов. Хартфилию едва не трясло изнутри. Оказана честь? Достойна?! Это было смешно. Это было действительно смешно. Избавились от одной куклы и просто решили заменить другой: более престижной, более дорогой. Удивительно, но Эвклиф находился в точно таком же состоянии, что и заклинательница: его также потряхивало, только от полученного ответа. — Подумай получше, — парень быстро обогнал девушку, преграждая выход из переулка. — Или принцесса любит, когда за ней бегают? — Люси даже не успела понять, как упёрлась спиной в холодную кирпичную стену. Стинг наслаждался растерянностью феи. Слова из той статьи, которым он сперва не придавал никакого значения, сейчас всплывали одно за другим. Богатенькая аристократка, выросшая в тепличных условиях — откуда ей знать, какого терять своего родителя и оставаться совершенно одним в этом холодном и безразличном мире? Какого это — пробиваться с самых низов и зарабатывать себе имя? Она привыкла получать всё на блюдечке с голубой каёмочкой, но, видимо, драгонслеер недостаточно хорошо перед ней унизился, чтобы она соизволила дать своё добро на его предложение. — Я тебе предлагаю место, за которое все волшебники Фиора готовы душу отдать… — рычание в голосе скрылось за хрипотцой. Мысль возникла совершенно внезапно, заставляя парня возбуждённо облизнуться. — Или ты предпочитаешь дичь покрупнее, принцесса? — очаровать, сломать и переделать по своему вкусу. Личико было неплохим, да и формы крайне аппетитные. Деньги шли приятным бонусом. — К чему тебе эта кучка отбросов? — продолжил искушать Эвклиф. Девушка молчала. Она не издала ни звука даже тогда, когда парень прижал её к стене своим телом. Стинга же такое молчание лишь сильнее раззадоривало. Однажды Орга по доброте душевной научил некоторым премудростям агрессивного флирта, и тогда Стинг мгновенно стал покорять девичьи сердца, сводя всех с ума своей животной мощью. И насколько же сильно он упивался женской любовью и обожанием, вспоминая презрительные взгляды, которым прежде одаривали его кокетки, морщась и кривясь. Он вспоминал, как когда-то молча скрипел зубами и терпеливо сносил презрение над собой. Но теперь перед его внешностью, силой и настойчивостью не могла устоять ни одна красотка. Люси не сразу поняла, что драгонслеер не собирается на неё нападать, а лишь заигрывает с ней. Открыто и прямолинейно. И, если быть откровенной, подобная дерзость даже привлекала. Вот только на фоне другого блондина Эвклиф определённо проигрывал в шарме. Лаксус ничуть не уступал в силе, но он не выпячивал её, как это делал саблезубый, шедший напролом через любые баррикады. Дреяр напоминал собой спящий вулкан, который завораживает одной своей дремлющей силой… Щёки мгновенно вспыхнули, когда до Хартфилии дошло то, о ком и в каком ключе она думает… что не укрылось от Стинга, принявшего эту реакцию на свой счёт. Самодовольная насмешка обнажила характерные для убийц драконов клыки. Парень уже по-хозяйски заправил локон заклинательницы за ухо, про себя отмечая то, что девушка явно старательно ухаживает за своими волосами. Медленно очерчивая линию скул пальцами, блондин аккуратно приподнял лицо девушки за подбородок. Люси же выжидала: с одной стороны, ей было лестно мужское внимание, с другой — разрывало любопытство насчёт того, к каким же ещё ухищрениям прибегнет собеседник и насколько далеко всё зайдёт. Судя по манипуляциям, движения все у парня были отработаны явно не на одной девице — волшебник вёл себя крайне уверенно и даже расслабленно. И что-то подсказывало заклинательнице, что шёл он так напролом просто потому, что по-другому не умел. — А знаешь, — интимный шёпот обжёг ухо, — здесь же совсем никого нет, — и Люси поняла, что парень уже смаковал свою победу, но даже несмотря на это продолжал очаровывать и удивительно тонко балансировать на грани между деликатностью и грубостью. Стоило отдать должное: драгонслеер обладал природной харизмой, которую огранили навыки флирта. Но быть очередным трофеем Хартфилия решительно не хотела. Более того, чем дольше она размышляла над этим, тем больше понимала, что её таким банальным и грязным образом пытаются склонить на свою сторону. — Может быть какая-нибудь простушка и поведётся на такие топорные ухаживания, — задумчиво протянула девушка, и было ясно, что она имела в виду, — хотя стоит признать, в подобной настойчивости есть своё очарование, — маленькая ладошка уверенно упёрлась в грудь опешившего драгонслеера, несколько отводя того назад. — Определённо, большинству девушек нравятся такие настойчивые и уверенные в себе парни, но ты действуешь слишком напористо, — если бы Громовержцы услышали эту крошечную речь, то дружно бы разрыдались от умиления, отмечая коварное влияние Дреяра в виде его сарказма. А Эвклиф скривился. Ненавистная до скрипа зубов насмешка отчётливо сквозила в каждом слове, каждой фразе. Заходившие на скулах желваки, казалось, только сильнее веселили блондинку, которая с какой-то снисходительностью глядела на волшебника. Впрочем, Стинг прекрасно знал, что в постели все эти девицы одинаковые. Чуть отстранившись и резко успокоившись, он с ухмылкой беззаботно повёл плечами. — Если хочешь, буду таким, каким скажешь — зависит от твоей суммы. Сколько ты готова заплатить, чтобы я соответствовал твоим пожеланиям? Тебе же привычнее покупать, — надавил на это слово парень, — людей? Парень резко отшатнулся, подавившись усмешкой. Всё пошло наперекосяк. Это было неправильно: смазливые блондиночки не смотрят с таким презрением. Они краснеют, смущаются и стыдливо отводят глаза; или вспыхивают негодованием и возмущением. Но никак не поливают холодом и отвращением. Стинг мог поклясться, что сейчас перед ним стояла их Миледи. — Не думаю, что твоё предложение мне интересно, — спокойно произнесла девушка, но Эвклиф едва ли не кожей чувствовал, как его медленно поливают помоями. Он ждал каких-то слов, въедающихся под кожу, вонзающихся иглами в десна… Люси молча выбралась из своеобразных объятий драгонслеера и неторопливо направилась в сторону центральной улицы. Пройдя несколько шагов, девушка остановилась и обернулась. На лице было не равнодушие, не ненависть или отвращение, но гнетущее спокойствие, которое было в разы хуже любого презрения. Возможно, реакция волшебницы была бы именно такой, какую и предполагал Эвклиф… но предложение купить себя, выдвинутое им, всколыхнуло Хартфилию, вынуждая её надеть на себя ту самую маску сдержанности и вежливого холода. От саблезубого исходило такое же «любезное презрение», которое источали все гости ещё на первом приёме у Коломбо. — Возможно, — голос был тих и спокоен, — в вашей гильдии и принято перегрызать друг другу глотки… Но Хвост феи — это в первую очередь семья, которая примет тебя со всеми твоими изъянами и горьким прошлым, разделит твою боль и горечь поражения. И никто не отвернётся от тебя, если ты проиграешь. Стинг вздрогнул, вспомнив изгнание Юкино — вполне заслуженное, но отчего-то порицаемое даже Роугом. — Никто не будет попрекать тебя твоей слабостью, а лишь протянет руку помощи и поможет стать сильнее. Наша сила кроется в наших чувствах. Мы столько лет были сильнейшей гильдией не потому, что стремились к этой вершине, вовсе нет. Наше звание — лишь следствие наших крепких уз. И вскоре ты заберёшь свои слова об отбросах. Мне нечего делать в обществе, где слово «товарищ» — пустой звук. Это не гильдия — это сборище одиночек. И больше Хартфилия не проронила ни слова, оставив саблезубого одного в переулке. Стинг вспомнил слова своего кумира — Нацу — о друзьях, которые в день соревнований звучали для него нелепо и тошнотворно. Та сцена тогда показалась ему приторно наигранной, но теперь, после слов заклинательницы, всё стало приобретать иные краски. Впрочем, Эвклиф быстро отмахнулся от этого, раздражённо зашагав в сторону отеля, выделенного гильдии. Брошенный напоследок девушкой взгляд, ломающий кости и вдавливающий в землю, он будет вспоминать ещё всю ночь.

***

Люси вошла в номер, застав Дреяра задумчиво сидящим на её кровати. Он сидел, подперев подбородок сложенными в замок руками, и смотрел прямо перед собой, будто бы ни на что не реагируя. Он не дёрнулся и даже не повернулся в сторону девушки, когда та открыла двери и вошла в комнату. Хартфилия ничего не стала говорить, чтобы не тревожить уставшего Дреяра, лишь подошла к шкафчику и стала перекладывать в него купленные лекарства, отставив один пузырёк антипохмельного в сторону. Девушка вздрогнула, когда чужие руки легли на плечи и по-хозяйски развернули к себе. Лаксус внимательно осматривал Хартфилию, пронизывая её строгим взглядом. — Он тебе ничего не сделал? — только и спросил парень, на что девушка с недоумением захлопала глазами. — Он приставал к тебе, — пальцы на плечах сжались чуть сильнее. Лицо Дреяра оставалось спокойным, но злобу, исходящую от блондина, можно было буквально прощупать в воздухе. А затем до Хартфилии наконец-то дошло, о ком и о чём именно спрашивал парень. — Откуда… — у Люси перехватило дыхание, но договорить она не успела. — От тебя… пахнет этим саблезубым, — произнёс Дреяр. И, судя по рычащей интонации, с которой он выделил слово «пахнет», этот «запах» для драгонслеера был сродни вони. — У них своеобразные методы вербовки, — несмотря на накалившуюся обстановку девушка попыталась свести всё к шутке, но сама внутренне съёжилась от реакции Дреяра. — Я сейчас же приму ванну, — Хартфилия поторопилась его успокоить. — Со мной всё хорошо, правда, мне никто ничего не сделал. — Хорошо, — кивнул парень. Чуть отстранившись, он добавил уже спокойнее и с лёгкой усмешкой, убедившись, что с девушкой действительно всё в порядке, — а потом поговорим об этих методах вербовки, — и смутившаяся Люси поспешила скрыться за дверью. «Запах» Стинга действительно хотелось смыть с себя как можно скорее.