Полиамор и я

- Подъём, детка! - слышит Юнги, а через секунду чувствует жгучую боль от шлепка по заднице. - Детка? - хрипит Шуга и переворачивается на спину в своей огромной кровати, - Ты меня с кем-то спутал, Хоби? Во рту пересохло, в голове неприятный гул и перед глазами всё ещё немного плывёт, как напоминание, что стоит меньше пить. Хосок забирается под одеяло и, положив голову на руку, наблюдает за сонным Шугой. - Я подумал, что раз уж не могу после вчерашнего, как честный человек, на тебе жениться, то должен хотя бы как-нибудь мило теперь тебя называть. - Во-первых, детка - это нихрена не мило, а очень даже премерзко. Во-вторых, как честный человек, ты можешь разобрать срач в гостиной. - Я уже, - улыбается Хосок. - Ммм, шикарно, но только не говори, что пришёл сюда сейчас, чтобы продолжить начатое вчера. Я немного не готов, - стонет Юнги и приоткрывает один глаз. А сам думает: «А что, так можно, оказывается? Без неловкого молчания, без стыда? Просто не бояться говорить о произошедшем?» В отсутствии чувств определённо есть огромный плюс - нет страха быть отвергнутым. - Нет конечно, - кривится Хоби, - от тебя ж несёт как от алкогольного завода. Тебе бы не помешало почистить зубы. - А тебе бы не помешало съебаться отсюда и дать мне ещё немного поспать. - Не сегодня. Звонил менеджер, через два часа нам нужно быть в компании. - Ну, тебе же звонил, вот ты и будь, а я ещё посплю, пожалуй, - Юнги натягивает одеяло до подбородка и поудобнее устраивается на подушке. - Тебе тоже звонил вообще-то, просто у кого-то отключен звук на телефоне. - Правильно. Умные люди отключают звук, чтобы их не будили раздражающими звонками, - бурчит Шуга. - Если считаешь себя умным, тебе стоило вчера выставить меня за дверь, потому что я куда хуже раздражающих звонков, - Хосок улыбается во все тридцать два и двигается ближе к Юнги, закидывая на него ногу, - Ну же, детка, вставай! Деньги сами себя не заработают. Шуга пытается сбросить с себя ногу друга и отползти подальше, но добивается ровно противоположного результата - Джей-Хоуп полностью забирается сверху и, по-дурацки хихикая, во всё горло начинает петь детскую песенку про томат. - Как же ты меня бесишь! - скулит под одеялом Юнги, - Как можно быть таким энергичным с утра? Да слезь ты уже с меня! У Шуги, наконец, получается выбраться из-под Хосока и он садится на край кровати, опуская босые ноги на пол. - Нас всех собирают? - интересуется осторожно. - Чимин тоже будет, да, - играет бровями Хоби. - Придурок! - смущённо бросает Шуга и уходит в ванную. * * *

🎵 Don’t Be So Serious - Low Roar

Хосок делает две чашки кофе, не забывая добавить во вторую льда - Шуга любит холодный американо. За окном мерзко и холодно. Чёрные тучи затянули сеульское небо, ветер вырывает из рук прохожих разноцветные зонты, под которыми те безуспешно пытаются спрятаться от косого дождя. Погода под стать Хосокову настроению, на душе у него тоже серость и беспросветная тоска. С мемберами Хоби, наверное, честнее, чем с кем-либо. Он часто при них позволяет себе не растягивать губы в широкой улыбке. Позволяет себе быть грустным, серьёзным, отрешённым в компании парней. Но иногда, в такие дни, как сегодня, когда внутри мрачнее, чем обычно, он ничего не может сделать со своей привычкой казаться счастливым и прячет боль за громким смехом даже перед друзьями. Почему сегодня больнее, чем вчера, Хосок понять не может. Вроде, не произошло ничего из ряда вон, но ощущение такое, что он крошится на мелкие кусочки, теряя себя в попытках найти утешение и смысл продолжать жить. Что у него есть? Деньги, слава, крутые шмотки, миллионы фанатов по всему миру. Есть семья, которую он видит раз в полгода. Есть друзья, которые с возрастом становятся всё отдалённее. Есть любимый человек, который никогда не ответит взаимностью. Есть Шуга, который теперь непонятно кто вообще. Определённо теперь не друг, ведь с друзьями не целуются. Хоби не жалеет о произошедшем вчера. Он даже допускает мысль, что у этого будет продолжение, ведь он не мог не почувствовать, как его тело отреагировало на Юнги. Возможно, дело в долгом отсутствии секса. Возможно, в том, что сейчас они делят одну неразделённую любовь на двоих. Общие страдания сближают людей, и в их с Шугой случае, близость эта вполне себе осязаемая. Но будет ли Хосок счастливее, позволяя этим странным отношениям перейти грань? Будет ли от этого счастливее Юнги? Как правильно поступить, чтобы стало, если не лучше, то хотя бы не хуже? Эти мысли роятся в голове, не давая расслабиться. Сранная взрослая жизнь, чтоб её! Джей-Хоуп вздрагивает, когда рядом с ним у окна появляется Шуга. Тот выглядит почти болезненно с тёмными от недосыпа кругами под глазами, с синеватыми паутинками вен на руках, с выпирающими острыми коленками. Юнги вышел из ванной в одних широких шортах, не потрудившись надеть футболку. Капли срываются с кончиков мокрых тёмных волос и медленно скользят по плечам и груди вниз. Хосок, наблюдая за ними, цепляется взглядом за маленький аккуратный шрам чуть ниже и левее миновой ключицы. Раньше, чем успевает подумать о своих действиях, Хоби вытягивает руку и проводит по шраму тонким пальцем: - Было больно? - Ты уже сто раз спрашивал, - Юнги следит за движениями младшего. - И ты всегда отвечал «немного». А как было на самом деле? Шуга знает, что Джей-Хоуп спрашивает не об операции. Он спрашивает о том, каково было Юнги, когда он был вынужден делать обезболивающие уколы перед каждым выступлением, когда был вынужден танцевать, хотя рука практически не поднималась. - Больно, - шепчет Шуга. Хосок наклоняется и касается шрама губами, осторожно, нежно, почти невесомо, отчего у Юнги перехватывает дыхание. - Спасибо, - шепчет в ответ Хоби и отстраняется. Он благодарит за то, что Мин показал ему свою слабость, одним словом дал понять, что хочет быть честен с ним. - Хо, - зовёт Шуга, снова глядя в окно. - Мм? - откликается Чон. - Я люблю Чимина. - Я помню. - Но я бы хотел, чтобы ты продолжал целовать мои шрамы.