Заморский гость

      Валера обернулся и василиском кинулся на Илью. Змей лёгким движением откинул его. Валера сломал хребтом молодое деревце и вновь кинулся в бой, но и эта атака оказалась безуспешной. Василиск вновь отлетел в сторону, не понимая, почему Горыныч просто не убьёт его. Валера встал на лапы, готовясь вновь броситься в бой, но замер.       Илья уже был на печи и держал в руках Гарри.       Василиск понимал, что если кинется, то скинет с печи и Поттера, возможно, даже покалечит. Валера был уверен, что Змей сейчас обернётся и проглотит Гарри, но тот лишь нагнулся и поцеловал Поттера.       Гарри шумно вдохнул и открыл глаза.       Василиск замер.       — Ты… Змей Горыныч, — сообщил Поттер Илье.       — Да, — кивнул тот. — Отчасти ты прав.       — Отчасти? — не понял Гарри, лежа в надёжных объятьях.       — Знаешь, почему Змей бессмертен? — спросил в ответ Илья. — Тот, кто убьёт Змея, сам станет змеем. Я не знал… Буйствовал он в тот год особо сильно… Спасу не было. Вот я и пошёл. Я был тогда богатырём — Ильёй Муромцем.       — Илья Муромец сгинул в том бою с Горынычем, — обернулся Валера и поспешил вывести самозванца на чистую воду.       — Сгинул, но не умер, — улыбнулся горько богатырь. — Я сам Змеем Горынычем стал.       — Стал? И деревни палил? Людей убивал? — спросил Гарри с надеждой в голосе.       — Убивал, палил, но не я, а он… Моё сознание осталось где-то на самом краю. Собой я не владел, не мог управлять, — не стал врать Илья. — А когда учителя одолели Змея, заперли его в человеческом облике… то влияние Змея стало спадать, а потом и вовсе исчезло. Только того, что во мне запер Змей Горыныч, я не осознавал, не помнил.       — И сейчас ты вновь станешь им? — спросил Поттер с беспокойством.       — Нет. Заклятие ослабило Змея: чтобы войти в силу, ему нужно тебя съесть, а этого я не позволю. Никогда больше не обернусь, — пообещал богатырь. — Но, если ты решишь уехать, я тебя держать не буду. Понимаю, что видеть меня рядом может быть страшно…       Гарри потёр лицо и осмотрелся, глянул на Емелю и спросил:       — А что происходит?       Валера вздохнул, забрался на печь и принялся рассказывать, что произошло за последние дни, лишь про чувства свои смолчал. Не хотел василиск мучить Поттера своим признанием: видел, как Гарри к Илье жмётся. Поттер хмурился, слушал внимательно, а затем сказал:       — Я сразу почувствовал, что ты сможешь быть чудесным другом.       — И в девчонках наших не ошибся, — кивнул Валера. — Даже Алесь тебе помочь решил, пусть и не считал себя твоим другом.       — И Василий, — кивнул Гарри.       — Котики — народ хороший, — улыбнулся богатырь, прижимая Поттера к себе плотнее. — Тебе не холодно? Давай я в печь дров подброшу!       — Не надо, — заверил Гарри, пряча замёрзшие руки под куртку Ильи.       — Я подброшу, — отозвался василиск и, спрыгнув с печи, принялся собирать хворост, оставляя пару наедине.       Поттер глянул на спящего Емелю и тихо сказал:       — Он не замёрзнет?       — Он привыкший, — отмахнулся богатырь и тихо спросил. — Не погонишь меня, значит.       — Нет, конечно, — Гарри улыбнулся и, потянувшись, поцеловал в губы своего Илью. — Я даже своими глазами, увидев Змея Горыныча, в глубине души не мог поверить, что ты — зло. Сердце было несогласно.       — Это хорошо, что сердце не согласилось, — улыбнулся Илья и потёрся носом о щеку, красную с мороза. — Моё сердце словно бы разорвалось надвое, когда василиск тебя унёс. Это потом, когда я увидел, как осторожно Валера тебя несёт, то остыл. Немного подотстал от вас, убедился, что тебя в тёплую школу принесли. Не думал я, что тебя в гроб живым уложат. Рядом остался только в одной надежде — увидеть тебя мельком, объяснится.       — Хорошо, что друзья меня не бросили, — поёжился Поттер.       Богатырь даже вздрогнул, представив, что было бы, не забей василиск тревогу и не объединись он с подругами Гарри. Ещё и кот учёный помог, а не поднял тревогу. План, что придумал в основном Алесь, был таким рискованным, сложным, что любая мелочь могла погубить заговорщиков.       Подкинув дров, Валера забрался на печь и сообщил:       — Что вы решили? Вместе останетесь?       Василиск в глубине души надеялся, что ответ будет отрицательным, но, услышав «да», не удивился. Валера знал, что ему не могло так повести, да и, оставшись в одиночестве, Гарри вряд ли выбрал бы себе в пару никому не нужного василиска.       — Тогда вам лучше вернуться на Туманный Альбион, — кивнул своим мыслям Валера. — Тут вам покоя не будет. Преподаватели будут упорно пытаться вновь одолеть Змея Горыныча, и сопутствующие потери их не остановят.       Поттер кивнул, а Илья сжал кулаки, понимая, что василиск прав — Малахит может и убить Гарри, раз запереть не удалось. Лишь бы Змей в силу не вошёл. Богатырь даже понимал, отчасти, Азов-девку: в её голове на одной чаше весов была жизнь одного заморского гостя, а на другой — тысячи жизней своих, местных людей и нелюдей.       — Ты прав, — кивнул Илья. — На чужой земле их магия ослабнет, да и местное магическое сообщество не позволит самосуд творить.       — Да и время выгадаем, если печь будем гнать на максимум: она будет думать, что Гарри спит, я уехал, ты по лесам рыщешь, — кивнул своим мыслям Валера. — Остановим печь недалеко от города с аэропортом. Я глаза таможенникам отведу, и полетим в Англию на самолёте. Азовка будет ждать, когда из Хогвартса бумаги на твоё возвращение пришлют. За это время мы подготовимся.       — Так ведь Емеля расскажет, что всю дорогу проспал, — насторожился Поттер. — Это очень подозрительно.       — Было бы, если бы всю дорогу проспал кто-то другой. А Емеля… Он на печи спать — мастак, — рассмеялся василиск.       — Валера прав — Емеля спит долго, сладко, — улыбнулся богатырь, погладив по спине Гарри.       Печка ровно шла по снегу; зимний лес искрился на заходящем солнце. Валера смотрел только вперёд, не оборачиваясь, чтобы не смущать целующуюся пару. На душе у василиска было пусто и тоскливо, но и радостно одновременно. Валера и сам не знал, что может вот так, искренне, радоваться за любимого человека — счастливого, пусть и не с ним, не с Валерой.       Валера смотрел из узкого окошка на незнакомый, чужой город. Ещё по дороге они сделали небольшой крюк, чтобы забрать из недр неприметного холма часть несметных богатств Змея Горыныча. И не зря. Поттер не хотел возвращаться сразу в Хогвартс, а припереться с двумя незнакомцами в дом к Дурсли было бы и вовсе глупо. Илья сдал немного золота в ломбард маглов, ещё и пару волшебных колечек продал в совсем иной ломбард и снял им дом с двумя спальнями.       Валера первую ночь спал плохо: он слышал стоны с другой спальни, а сил поставить полог тишины не нашёл. Словно пытаясь себя наказать. За что — василиск не знал.       Утром весёлый и довольный Гарри предложил показать им город: богатырь согласился сразу, а Валера придумал нелепую причину и предпочёл остаться. Он был третьим лишним и уйти не мог: не было куда, да и желания не было. Так он хотя бы мог видеть Поттера — счастливого и живого.       Когда парочка ушла гулять, Валера отошёл к окну, словно бы верный пес, что ждёт хозяина с работы. Василиск понимал разумом, не сердцем, что рано или поздно придётся ему уйти из этого дома. Илья снимет ему отдельный: разговор об этом был, за завтраком, но пока Валера был не готов к подобному.       Василиск отступил от окна, чтобы направляющиеся к двери Илья и Гарри его не заметили.       — Привет, — весело сказал Поттер и добавил. — Мы купили пирог.       — Я поставлю чай, — кивнул Валера, улыбаясь.       — Не торопись, — попросил Гарри.       — Вечером у нас будут гости, — пояснил богатырь.       — А, так пирог — им? — кивнул василиск.       — Придут мои лучшие друзья: Рон и Гермиона, — пояснил Поттер. — Я им доверяю, как себе. Хочу им всё рассказать, и уже впятером будем думать, что делать. Дамблдор думает, что я спокойно себе учусь в Снежном серебре, Малахит считает, что я спокойно себе сплю в гробу. Так что у нас есть фора по времени. Но мы же не будем вечно прятаться в этом доме.       — Не будем, — кивнул Валера, хотя в глубине души он был не против подобного исхода.       Гостей долго ждать не пришлось. Василиск немного расслабился: пока все суетились, ставя чай, разрезая пирог, про него словно забыли. Валера занял неприметное кресло в уголке, слушая, как Гарри рассказывает своим друзьям о Снежном серебре и своих приключениях.       Василиск особо не прислушивался к этой оживлённой болтовне. Рассказ Поттера то и дело перебивали: Гермиона задавала уточняющие вопросы, на которые порой никто и ответа не знал, а Рон вечно переспрашивал то, о чём уже успели рассказать.       — Василиск? — спросила Грейнджер. — Валера, а покажи нам его.       Валера вздрогнул, осмотрел гостиную, где они пили чай, и попросил:       — Тут места немного. Нужно столик унести, а то пирог и чай погибнуть могут.       Все засуетились, вынося тарелки, чашки, затем Илья и Гарри вынесли большой тяжёлый стол.       Валера вышел в центр комнаты и обернулся. Гермиона с чисто исследовательским интересом принялась рассматривать василиска, заглянув даже в пасть, словно ветеринар-любитель. Потрогала крылья, когти, посмотрела, как перья переходят в чешую.       Рон долго стоял в стороне, а затем подошёл и спросил:       — Можно погладить?       Валера кивнул огромной мордой и чуть нагнулся, чтобы Уизли было удобнее. Рон протянул руку и нежно погладил по уродливой морде. Василиск даже зажмурился от этой простой ласки, клочка чужого тепла.       — Оборачивайся назад, пока Гермиона не разобрала тебя на амулеты, — хохотнул Гарри, заметив, что Грейнджер вырвала перо из крыла.       Валеру второй раз просить не пришлось.       — А Змея Горыныча покажите? — спросила Гермиона.       — Нет, — покачал головой Илья. — Во-первых, он больше, чем весь этот дом, а во-вторых — оборачиваясь в Змея, каждый раз слабею, а он набирает силу. Я не хочу, чтобы Змей Горыныч получил свободу.       — Жаль, я бы очень хотела посмотреть на такую редкость, — тяжело вздохнула Грейнджер.       — Тебе бы лишь бы что-то новое узнать, — проворчал Поттер. — Поверь, габариты этого Змея поражают.       — Он и в человеческом виде далеко не мелкий, — заверила Гермиона.       Валера забрался в кресло, не участвуя в возвращении стола. Он опять слушал разговоры вполуха, не слушая особо их, думая больше о своём.       — Тебе пирог не понравился? — вопрос Рона заставил василиска вздрогнуть.       — Вкусный пирог, — заверил Валера, подтянув по столу к себе свою тарелку. — Просто задумался.       — Бывает, — отозвался Уизли и почему-то покраснел.       Как и у большинства рыжих, у Рона была светлая кожа, и румянец был очень заметным. Василиск улыбнулся в ответ, любуясь чужим смущением, и взял чашку, отпил остывшего чая и поднялся, сообщив:       — Пойду сделаю себе кофе. Кому-то ещё сделать?       — Нет, спасибо, — отозвался Илья.       — Я не хочу, — просто отказался Гарри.       Гермиона лишь отрицательно покачала головой.       — Я буду, — кивнул Рон и поднялся следом. — Пойду тебе помогу.       — Я и сам справлюсь, — уже по дороге на кухню сказал Валера.       — Я это понимаю, но в планировании я не силен, — заверил Уизли, идя следом за василиском. — На кухне от меня хоть вреда меньше.       — Тогда ладно, — кивнул Валера и поставил турку на плиту. — На тебя тоже сделаю.       — Спасибо, — отозвался Рон, сев на стул.       Василиск готовил кофе, не оборачиваясь, и только поэтому не заметил, каким странным, заворожённым и восторженным взглядом смотрит на него Уизли. В отличие от Валеры, Рон слушал рассказ и был восхищён самоотверженностью, смелостью и преданностью василиска.