Документы

      Шуршание бумаги, тиканье часов и оживлённый диалог двух занятных персон на фоне. Атмосфера такая спокойная и домашняя, что хочется прилечь подремать, но у путешественницы ещё есть пара нерешённых вопросов. Она должна разобраться с документами по поручению Катерины, однако уже целых двадцать минут наблюдает за хвостом, что, будто маятник, ходит из стороны в сторону. Туда-сюда. Туда-сюда… Туда-сюда.       Люмин недовольно хмурит брови, замечая опять проявившуюся вредную привычку. Вновь отвлеклась на рыжего лиса, что за напасть? Вздох. Такой усталый и тяжкий, что хвост замирает, а сам его обладатель поворачивается, отвлекаясь от разговора. Глаза Чайлда бездонные, словно море, смотрят пристально, от чего хочется просто утонуть в них, пусть это и невозможно. Люмин расплывается в улыбке. Но зато возможно утонуть в копне рыжих волос, верно?       Она похлопывает по месту рядом с собой и Аякс, усмехнувшись, с радостью усаживается рядом, положив голову на грудь путешественницы. Будто бы хвастаясь, он показывает язык спокойному, словно каменная гора, дракону, пока что терпеливо наблюдающему за бойким лисом. Люмин, словно не замечая этого, усмехается, довольно поглаживая и перебирая густые рыжие локоны.       Тарталья правда оправдывает своё происхождение. Хитрый, шкодливый и.. смех у него и правда лисий. Поэтому, когда Аякс рассказывает шутки, даже Чжун Ли удостаивает анекдоты по типу «улитки в баре» или про легендарного «Вовочку» своей усмешкой. Аякс же постоянно победно улыбается, даже не догадываясь, что оценили не его чувство юмора, а искренний смех. Путешественница вздыхает и вновь нехотя погружается в бумаги, разве что с отличием в том, что одна её рука теперь занята почесушками одного вредного и, на данный момент, очень довольного лиса. Лиса, которого, при необходимости, могла успокоить лишь его «хозяйка» и, скорее всего, дракон, как раз сидевший неподалеку. И этот дракон, кажется, был не очень доволен тем, что его собеседника взяли и нагло забрали себе. Хотя нет, он скорее сам ушёл, но тот факт, что самого Моракса оставили без внимания, возмущает. Какая наглость.       Чжун Ли ставит чашку с недопитым чаем на стол и поднимается с места. Хмурые брови, горящие золотые глаза — явный признак того, что этот мужчина недоволен. Вскоре кровать проминается под весом ещё одного «человека», а значит, он всё же решил присоединиться к коллективному лежанию.       Моракс устраивается поудобнее рядом с Люмин и кладет голову ей на плечо, на что та дружелюбно трётся щекой о тёмную макушку, пару раз задевая холодные рога. Чжун Ли вздыхает. Лёгкое раздражение сходит на нет, и дракон начинает изучать бумаги вместе с Люмин скорее от скуки, чем от желания помочь. В отличии от Чайлда, тающего сейчас от ласки путешественницы, Чжун Ли не имеет привычки так ярко выражать свои чувства. Просто лежать вот так, рядом, в непозволительной близости, для него уже является проявлением симпатии. А вот для Чайлда, что, кажется, выжидает подходящий момент для чего-то грандиозного, подобного явно мало. Шкодливый лис.       Чжун Ли прикрывает глаза. От скуки он поддается воспоминаниям. Почему-то первое, что приходит в голову — это самая-самая первая встреча с путешественницей. Когда эта необычная девушка пришла в Ли Юэ с целью встретить Архонта контрактов, а по итогу ввязалась, как оказалось, в очередную историю. Девушка без хвоста, рогов или любых других признаков, присущих здешним людям, дважды стала героиней, подумать только. В мире, где все имеют что-то от других живых существ, появился некто, полностью отличающийся от других во всех понятиях. Сила, способности, внешность, зависящая от происхождения — ничем из этого она не была похожа на обычных жителей Тейвата. Это даже интереснее случая с Барбатосом. Котоподобный Архонт с аллергией на кошек и девушка, не похожая на кого-либо ещё. Довольно интересный случай. Признаться, Моракс даже не был удивлен, когда узнал, что эти двое крепко сдружились.       Шуршание бумаг продолжается ещё на протяжении десяти минут. Чжун Ли от пожирающей его скуки переводит взгляд на рыжего лиса, довольно жмурящегося от нежных поглаживаний. В груди разгорается огонек лёгкого озорства. Моракс медленно проводит пальцем от предплечья до кончиков пальцев Люмин, что сейчас с неким напряжением сжимает лист с до безумия нудным текстом. Взгляд неспеша скользит от руки к груди, затем к шее и наконец встречается с её взглядом. Две пары жёлтых глаз терпеливо изучают друг друга, и они не спешат возвращаться к своим изначальным занятиям. Почему-то именно сейчас воцарившаяся в комнате тишина ощущается особо остро. Даже дыхание невольно сбивается, а ресницы начинают подрагивать от осознания некой интимности этого момента.       Моракс переносит руку с кисти Люмин на её подбородок. Улыбка, что слегка обнажает клыки, пленит, вынуждая поддаться чарам древнего дракона, и заставляет сердце трепетать. Люмин обмякает под этим взглядом, наконец прикрывая глаза и, к сожалению Аякса, прекращает гладить его волосы. Поцелуй неспешный, нежный. О Архонты, Люмин постоянно доводит до мурашек этот златоглазый дракон, казалось бы, самыми обычными действиями.       Снизу слышится недовольное фырчанье. Не проходит и пары секунд, как болезненный укус в плечо заставляет путешественницу резко отстраниться от Моракса. Она недовольно хмурится, параллельно стараясь отпихнуть лицо Тартальи на более безопасное расстояние. Чжун Ли же с полу-усмешкой продолжает наблюдать за довольно интересной мини-дракой предвестника и прославленной путешественницы. Правда, ровно до тех пор пока ему случайно не прилетает локтём в щеку от буйного лиса. Видимо, шуточная драка продлится намного меньше ожидаемого.       — Тарталья! — вскрикивает Люмин, отпуская взъерошенный пушистый хвост. Аякс сразу же прижимает его к себе, наблюдая за всем с неким осуждением во взгляде. Чжун Ли же охает, хватаясь за щёку, и позволяет мгновенно появившейся перед ним мечнице охватить руками его лицо. — Сильно болит? Синяка не будет? Может, лёд приложить?       Аякс ненадолго замирает, пытаясь принять быструю смену настроения путешественницы. Даже кончик хвоста перестает судорожно ходить из стороны в сторону. Тарталья бросает взгляд на мужчину, что улыбается, глядя вслед Люмин, ускакавшей за мазью, и скрещивает руки на груди.       — Притворщик, — цокает Тарталья и одаривает бывшего Архонта неодобрительным взглядом. Тот в ответ лишь лениво переводит на него взгляд. Совсем нехотя. Эта улыбка сейчас начинает как-то бесить. — Хотя что я ожидаю от того, кто подстроил свою смерть.       — Ты тоже не святой, Тарталья, — подмечает Моракс и затихает. В коридоре вновь слышны спешные шаги.       Буквально в ту же секунду дверь в комнату открывается, а на пороге появляется Люмин. Она шустро садится около Чжун Ли, раскладывая свой «богатый» арсенал лечения, состоящий из одного тюбика какой-то мази. Аякс хмурится и спустя пару минут садится прямо сбоку путешественницы. Он выставляет напоказ своё недовольство, скрещивая руки на груди, и не перестаёт пристально смотреть на её лицо, пока Люмин сосредоточено работает с щекой Архонта.       — Хватит прожигать меня взглядом, Тарталья, — бурчит Люмин, всё так же сосредоточено ухаживая за лицом Моракса.       — Ты обращаешь внимание только на него, — ухо рвано дёргается, выдавая раздражение. Люмин вздыхает, наконец встречаясь с ним взглядом. Хвост резко вильнул в сторону.       — Хватит вести себя словно избалованный кот, — фыркает путешественница, что заставляет Моракса приподнять уголки губ. — А ты вообще не улыбайся, плут.       На этот раз улыбается уже Чайлд. Чжун Ли вздыхает, наблюдая, как Люмин закручивает тюбик с маслянистой субстанцией обратно. Щеку холодило, но это толком ни на что не повлияет — регенерация у драконов просто ужасающе быстрая. Было бы глупо полагать, что Люмин так просто об этом забыла. Особенно после шокирующего открытия, что все «отметины», которые она оставляет на теле Чжун Ли, будь то укусы, засосы или царапины, пропадают меньше чем за час. Так для чего же была эта «сценка»? Скорее всего для того, чтобы Чайлд стал более внимательным к окружению во время драк, иначе его могут ждать неблагоприятные последствия.       Люмин откидывается на спинку кровати, прикрывая глаза. Наверно, Тарталья и Чжун Ли в неком роде противоположности. Аякса, в отличии от Моракса, вывести на эмоции легче простого. Даже сейчас, просто увидев лёгкую провокацию, он всё больше льнёт к телу Люмин, стараясь получить как можно больше тепла, будто его «сокровище» заберёт коварный дракон. Путешественница вздыхает, стоит ей вслушаться в бурчание предвестника. Он словно милый котенок, которому постоянно мало внимания и ласки. В такие моменты и правда легко забыть, что Тарталья человек далеко не «мягкий и пушистый».       Люмин вновь вздыхает, откладывая разбросанные по кровати документы на кофейный столик неподалеку, и всё же целует Аякса в макушку. И тем самым угождает в ловушку хитрого лиса.       Мир жесток, стоит только чуть расслабиться и вот тебя уже подмял под себя один рыжий хитрец, что сейчас довольно улыбается во все зубы, опасно обнажая клыки. Это было настолько нагло и резко. Настолько, что Люмин ненадолго теряет дар речи, а затем судорожно оглядывается в поисках своего спасения.       — Господин Чжун Ли пошел смывать мазь, — быстро отвечает Чайлд, хватая Люмин за подбородок. Он аккуратно отодвигает её голову вбок, освобождая больше места для своих намерений, и заботливо гладит подбородок большим пальцем, будто бы и вправду искренне заботясь. — Не всем, знаешь ли, нравится ощущение чего-то липкого на лице, особенно когда в этом нет необходимости.       Люмин вздыхает. Опять повелась. Поддалась этому милому очарованию, из-за чего сейчас вынуждена быть прижатой к кровати под этим лисом. Хотя.. Люмин улыбается сквозь внезапный поцелуй, за что её в ту же секунду кусают за нижнюю губу. Ладно, стоит признать, что она вовсе не против, иначе бы давно уже применила свои способности. И Аякс об этом прекрасно знает, поэтому позволяет себе полную свободу действий.       Укусы резкие, болезненные, до ужаса чувственные заставляют Люмин мычать, сжимая в руках ткань рубашки Тартальи и изредка издавая что-то среднее между стонами и поскуливанием. Возможно, если бы не этот жалкий лоскут ткани, количество шрамов на спине предвестника стало бы в полтора раза больше. Ногти у Люмин хоть и не особо острые, но царапины оставляют сильные. Иногда даже не желая этого, путешественница может оставить кровавый след на коже своего буйного партнёра, как сейчас, например. Тарталья шипит. Впрочем через секунду он резко тянет Люмин на себя и усаживает на свои бедра, за что в ответ молниеносно получает слабый электрический разряд — особое предупреждение от путешественницы, что просит быть хоть чуточку нежнее. Тарталья соглашается, ослабляя хватку на талии, всё же лишняя грубость тут ни к чему — Люмин и так научилась определять большинство желаний любого из партнёров просто с полуслова. Бо́льшую роль здесь, наверное, сыграло время, проведённое вместе. Даже появились некие знаки, понятные лишь им троим. Так, Аяксу стоит лишь провести рукой по её щеке, и он уже получит поцелуй. Смелый, чувственный и, стоит признать, возбуждающий. Мечница слишком умело пользуется его слабостями, параллельно с поцелуем небрежно царапая его спину.       Люмин вспыхивает, стоит ей заметить пару золотых глаз, наблюдающих за ними. Она резко обрывает поцелуй и утыкается в плечо Тартальи, несколько озадаченного такой резкой сменой настроя. Аякс вертит головой, ища причину внезапного смущения путешественницы, и усмехается, встречаясь взглядами с Мораксом.       — И чего же вы прекратили? — этот тон... Да он над ней смеётся! Люмин фыркает, смотря на него исподлобья, всё так же продолжая держать голову на плече Чайлда.       — Неужели маленькая путешественница дуется? — Аякс нежно поглаживает волосы Люмин. Она фыркает, резко откидываясь назад. Тарталья лишь чудом не упал за ней вслед. Её ноги всё так же обхватывают торс Аякса, а вот туловище лежит на постели. Люмин тянет руку к Чжун Ли, всё так же стоящему в проходе. Румянец всё сильнее распространяется на лице, выдавая все внезапно посетившие её дурную голову мысли. Тишина резко заполняет комнату, где слышно лишь громкое сбивчивое дыхание двух схваченных с поличным любовников.       — Это приглашение? — судя по интонации, возникает такое ощущение, будто Моракс обижен. Правда обижен по-детски наигранно. Аякс усмехается, за что получает лёгкий толчок ногой от путешественницы. Бок резко заныл, заставляя предвестника стиснуть зубы.       — А если да? — расплывается в лёгкой улыбке Люмин, наблюдая за драконом из-под полуопущенных ресниц. Грудь активно вздымается то вверх, то вниз. Напряжение растёт вместе с чувством стыда Люмин. В голове возникает всё больше и больше изощрённых идей, идущих вразрез с её образом, что она так старательно строила на протяжении всего своего путешествия. Хотя, учитывая её действия в присутствии этих двоих, то со своим образом она попрощалась уже давно.       Погруженная в мысли, она не сразу замечает лицо Тартальи в паре сантиметров от своего собственного. Она резко дёргается в сторону, за что её сразу же хватает за волосы сильная рука с золотым орнаментом.       — Неужели сейчас есть что-то интересней нас? — мурлычет Тарталья прямо в губы и, не дав Люмин и слова вставить, буквально впивается в них до дрожи жадно и напористо.       Где-то на заднем плане слышится шорох одежды, а затем где-то совсем рядом с характерным звуком проминается кровать. Чайлд несколько резко поднимает Люмин, усаживая её на колени, от чего та издает тихий писк. На широко открытые из-за неожиданности глаза путешественницы ложится тёмная повязка. Не успокаивает конечно, но раззадоривает. Приятная ткань не ощущается на теле, будто её и нет вовсе. Люмин шумно сглатывает, ощущая, как к спине прижимается ещё одно тело. Мысли, мысли, мысли. Она ощущает себя чёртовой извращенкой, понимая, что ей до дрожи нравится эта ситуация.       Мелкая дрожь проходит по телу путешественницы, когда она ощущает поцелуй на плече. Стоит лишь провести мокрую дорожку от плеча до уха, и сердце уже стучит как бешеное, а щёки горят, будто температура внезапно подскочила до сорока градусов. О, Архонты. От этих прикосновений хочется расплыться в лужицу или же обмякнуть в руках этих мужчин, словно кукла, позволяя сделать то, чего им так хочется.       — Дайте угадаю, мне что-то подмешали в чай? — фыркает Люмин, ощущая, как с неё неспеша снимают футболку. Она не может иначе объяснить свою излишнюю податливость и даже некую сонливость.       Мягкая мужская рука внезапно останавливается, не успев снять одежду путешественницы. Люмин готова поспорить, Чжун Ли сейчас медленно отвлекается от поцелуев и поднимает свои опасно горящие глаза на Чайлда. Хватка на бедрах усиливается, значит, предвестник и правда занервничал.       — Чего это у нас глаза забегали? — голос Моракса звучит ниже обычного, от чего и самой Люмин уже становится не по себе. Атмосфера начинает накаляться. Такое испортила. Она быстро находит рукой лицо Чжун Ли и начинает нежно поглаживать щёки, стараясь успокоить. Но особо сильного эффекта вызвать не получилось. — Тарталья, я тебя спрашиваю, ты опять набрался всяких идиотских идей из порнофильмов?       — Они не идиотские! — сразу начинает Тарталья, но быстро прикусывает язык. Чёрт. Как глупо.       Тишина длится чертовски долго. Но это ожидание, полное осуждения и стыда с обоих сторон, Люмин сводит с ума намного быстрее, чем течет время. Да, стоит признать, Чжун Ли во многом принимает что-то новое, ведь оно кажется ему интересным. Но вот то, что сделал Тарталья, является для Архонта непозволительным. Принуждение — единственное, что не потерпит Моракс в отношениях. Для него использование подобных препаратов без явного согласия как раз является одним из видов принуждения.       Люмин вздыхает, уже готовая начать защищать рыжего лиса, но её лицо неспеша прикрывает рука. Глаза, чтобы та не сняла повязку, и рот, чтобы та не наговорила лишнего. Странно, Люмин и не замечала, что у Чжун Ли такие большие руки.       — Моракс, — пытается пробубнить путешественница, но рука перемещается на рот полностью. Вторая рука фиксируется на талии. Подозрительно.       — Аякс, твои фильмы идут по чёткому сценарию и переполнены фальшью, — заглушенный девичий вскрик ни капли его не отвлекает, — нельзя повторять подобное в жизни, не договорившись ни с одним из партнёров, — уже намного спокойнее говорит Чжун Ли. Видимо, чуть успокоился, когда перенёс Люмин к себе на колени и крепко зафиксировал в объятиях. А та вроде и не против, хоть и недовольна, что ей до сих пор не дают снять повязку и увидеть лица этих двоих.       — Господин Чжун Ли, вы такой душнила, — усмехается Тарталья, самодовольно ухмыляясь. Рука тянется к подбородку Люмин, и Моракс хотел уже было ударить по конечности наглого предвестника, но путешественница сама подалась навстречу, принимая сладкую ласку. Чжун Ли тяжело вздыхает. Да они, кажется, и не против этой ситуации.. Эти двое такие молодые и буйные, да и понимают друг друга с полуслова. Из-за этого рядом с ними он иногда и правда ощущает себя старым.       — Господин Чжун Ли, — как и Чайлд, обращается Люмин, невесомо прижимаясь губами к щеке дракона. Она резко меняется в настроении, расплываясь в улыбке. — Я нахожусь в абсолютно здравом рассудке, не беспокойтесь. Если не верите, то почему бы вам самим не попробовать?       Повязка наконец-то ловко поддается девичьим пальцам, и Люмин бережно сжимает в руках лоскут ткани. И правда, как она и думала, пояс от халата Моракса. И сразу бросает взгляд на Чайлда. Беглый, хитрый. Даже хорошо, что Люмин уже сползла на плечо Чжун Ли, и дракон не может увидеть её выражение лица. А тот и вовсе в своих мыслях, всё же его врождённое любопытство не даёт покоя: что это за препарат такой, раз Люмин, как понял Архонт, даже зная о его наличии в напитке, решила всё-таки выпить.       Чжун Ли неспешно кивает, давая своё согласие на пробу, после чего Тарталья быстро вскакивает со своего места за заветным бутылёчком.       Путешественница посмеивается, глядя ему вслед, после чего сползает с чужих коленей и заваливается набок. Взгляд невольно скользит по телу Моракса. Халат нараспашку, а под ним... Люмин прикрывает глаза и пытается сдержать улыбку, закусывая губу. На секунду появляется соблазн самой надеть эту бесящую повязку обратно, лишь бы не видеть абсолютно голое тело практически прямо перед лицом. Её саму бросает в жар от одной мысли, что буквально минуту назад она сидела на коленях Чжун Ли, совершенно не замечая подобной наготы.       Нежное прикосновение к щеке заставляет вздрогнуть. Люмин усмехается, кусая длинный палец, а после осторожно облизывает, будто извиняясь. Она смотрит на Моракса из полуприкрытых глаз, с каждой секундой сгорая от нетерпения. Глаза блестят, да и не только у неё. Атмосфера в комнате вновь становится горячей, словно где-то неподалеку оставили пиро глаз Бога в качестве обогревателя, но забыли вовремя остановить. Долгий зрительный контакт ощущается как пытка и игра одновременно. Странно, интересно и чертовски дразняще.       — Нашел! — дверь жалобно скулит, готовая слететь с петель от сильного пинка ногой.       Явился. Люмин даже заметно расслабляется, перекатываясь на живот. Ещё минуту бы она не выдержала и, скорее всего, попыталась бы соблазнить Чжун Ли.       — Что-то ты долго, — путешественница тянет руку к маленькому бутылёчку, но Аякс лишь отмахивается, проходя прямо к Чжун Ли. — Тарталья, что за игнор? — фыркает она и хватает пушистый хвост у самого основания.       Ноги резко подкашиваются, из-за чего предвестник вынуждено садится на кровать. Моракса эта ситуация, кажется, очень забавляет. Он даже ожидал продолжения перепалки, но Аякс слишком быстро приходит в себя и открывает бутылёк.       — Если господин Чжун Ли ещё сомневается, то Тарталья может любезно попробовать первым и передать вам через, — хвост ударяет её по лицу, — поцелуй. Рыжик, я тебя убью когда-нибудь.       — Только через мой труп! — он смущается, хоть и старается не подавать виду, но его взгляд, впивающийся в эту чёртову бутылку, и раскрасневшиеся щёки выдают его с головой.       — В этом и смысл, — усмехается Люмин, с интересом наблюдая за Мораксом.       Умелые пальцы перехватывают бутылёк даже несмотря на протест Тартальи. Секунда и ёмкость уже пуста. Лис и путешественница неспеша переглядываются.       — Пары капель было бы вполне достаточно, — мямлит Люмин, переводя взгляд на Чжун Ли. Наверно, стоило предупредить дракона заранее. Он лишь жмёт плечами и ловко хватает Чайлда за подбородок.       Поцелуй неожиданный и до дрожи напористый, вгоняет Тарталью в ещё большую краску, чем раньше. Этот препарат... Да хватит так его уже называть, обычное вино вперемешку с возбудителем. Правда только, если соединить эти два, казалось бы, обычных ингредиента, получается крышесносная вещица, обостряющая многие рецепторы и чувства. Всё-таки не зря за эту вещицу Чайлд отдал так много моры. Разве что единственный минус состоит в том, что эта субстанция настолько сладкая, что даже горечь послевкусия не омрачает этой тупой сладости, пробирающей до мозга костей.       Предвестник вынуждено отстраняется. Дыхание сбивчивое, взгляд затуманенный. Люмин, наблюдающая за этим внезапным приливом страсти, лишь ухмыляется. Это намного интересней, чем ей казалось изначально. Даже очень. Кажется, она начинает понимать, почему Моракс иногда предпочитает смотреть, нежели участвовать.       — Бесстыдница, — усмехается Чжун Ли, убирая с уголка губ полупрозрачную субстанцию. Слишком приторно.       — А сам-то, — встаёт Люмин и кладет руку на голову Тартальи, всё ещё отходящего от эмоций, — посмотри, что ты сделал с нашим лисёнком.       Она делает обиженное лицо, приобнимая предвестника, и гладит Аякса по голове, задевая пушистые уши, тем самым помогает ему быстрее прийти в себя. Тарталья поворачивает голову, встречаясь взглядом с Люмин. Толчок от внезапно материализовавшего хвоста Чжун Ли вводит в замешательство. Но Чайлд довольно быстро понимает намёк, целуя Люмин. К сожалению, отстраняется он так же быстро.       — Раздевайся, — голос Чжун Ли звучит с некой насмешкой, от чего по телу путешественницы проходит мелкая дрожь. Она отпускает лиса, переключаясь на Архонта.       — У меня такое ощущение, что мной сейчас играют, — фыркает Тарталья, пересекаясь с взглядом Чжун Ли. Эти золотые глаза прямо сейчас буквально раздевают его. Аякс вновь фыркает, отворачиваясь, и начинает снимать рубашку.       Моракс вздрагивает, ощущая поцелуй Люмин на своём плече. Халат уже давно спал с одного плеча, предоставляя полный доступ к нежной коже. Вновь это тягучее напряжение. Нет, скорее давление. Гребанное сексуальное давление застывает в воздухе. Люмин готова поспорить: этот дракон использовал что-то из своего арсенала способностей, чтобы довольно быстро настроить обоих любовников на более интимный лад. Определённо.       Люмин оставляет укусы. Целые дорожки из укусов, поцелуев и засосов. Пусть и знает, что надолго они не останутся, но факт того, что сам Властелин Камня, бывший Гео Архонт, позволяет путешественнице из другого мира оставлять на нем эти следы, тешит её самолюбие.       — Тарталья, я ненавижу твои рубашки, — бурчит Люмин, отвлекаясь от груди Чжун Ли. Аякс целует ее плечо, якобы прося прощения, но выглядело это настолько жалко и неубедительно, что даже Моракс тяжело вздохнул.       — Тарталья, — Чжун Ли приподнимается с постели, возвращаясь в полусидячее положение. Люмин утыкается лбом в его ключицу, довольно вдыхая знакомый аромат, — вместо того, чтобы стоять эти минуты, наблюдая за нами, стоило присоединиться.       — Разве он не снимал рубашку? — оживляется Люмин, бросая взгляд на Чайлда. Красные щеки, голый торс и полуспущенные штаны с выпирающим ч... — Тарталья, прикройся, Бога ради, — она даже не удосуживается продолжить мысль и молниеносно утыкается лбом в плечо Моракса, болезненно сжимая его бедра.       — Зачем же? — интересуется Чжун Ли, сдерживая непрошенный стон. — Разве вы с Тартальей решили напоить меня ради того, чтобы по итогу просто поболтать? — он усмехается, наблюдая за смущённой реакцией, но его ликование заглушает внезапная дрожь. Люмин.       Рука мягко обхватила член у самого основания, а сейчас небрежно двигается вверх-вниз, раздразнивая дракона лишь сильнее. Люмин показывает язык Тарталье. «Я проворнее тебя» — читается в её горящих жёлтых глазах, и Аякс подаётся вперёд, лишь бы стереть эту уверенность с её лица.       Она не успевает убрать язык, хотя, возможно, просто не хочет, и Чайлд пользуется этим, вовлекая её в французский поцелуй. Его рука тянется к её, и он обхватывает ладонь нежно, заставляя чуть замедлить движения. Он ощущает, как пульсирует чужой член под нежной девичьей рукой, и усмехается прямо в губы Люмин. Чайлд неожиданно задаёт новый темп, более резкий, от чего вздохи Чжун Ли становятся громче, а он сам утыкается носом в макушку Люмин, находящуюся неподалеку. Запах закатников никогда его так не одурманивал, как сейчас. Дело в долгой прелюдии или же из-за этой до скрипа в зубах сладкой субстанции?       — Господин Чжун Ли, — охает Люмин, наблюдая, как вязкая полупрозрачная жидкость стекает с пульсирующего органа и пачкает ее руку. Аякс, в отличие от неё, успел вовремя убрать ладонь.       Люмин вздыхает, отгоняя Тарталью от своей шеи. Неудачно. Его руки перехватывают её, тем самым прижимая путешественницу ближе к разгоряченному телу. Ещё и горячее дыхание дракона прямо у уха не даёт Люмин совершенно никакого успокоения.       — Тарталья, у меня руки грязные, прекрати дурачиться, — недовольно бурчит она, хоть ласку принять совсем не против. Люмин тянется к полотенцу, висящему на спинке стула, но по итогу, поняв напрасность этих действий, просто помогает себе порывом ветра.       Пара минут спокойствия будто новый глоток воздуха. Чжун Ли довольно жмурится, вдыхая аромат светлых волос, а Аякс лениво целует шею Люмин, пока та вытирает свои руки. Проходит всего три минуты, и тишину уже нарушает хитрый лисий смешок. Удивленный вдох. Полотенце печально падает на пол.       — Тарталья, — горящие золотом глаза явно предупреждают о недовольстве Чжун Ли из-за того, что его своеобразную подставку отобрали таким наглым образом. Хотя Люмин тоже не особо довольна, затылок ноет от внезапного соприкосновения с жёстким матрасом. — Если ты такой неугомонный, то можно быть хоть немного нежнее?       — Простите, господин Чжун Ли, — и снова эта усмешка. — И Люмин, конечно.       — Да иди ты, — шипит та и поворачивается к предвестнику спиной. Руки поглаживают бедро Моракса, а глаза прикрываются из-за накатившей усталости. Но кто-то явно против такого зарождающегося умиротворения.       Люмин вскрикивает, мягко говоря, удивлённая резким порывом лиса раздеть её. При чём делает это он с таким довольным и невозмутимым лицом, будто ему всё дозволено. Она фыркает, но руки приподнимает, позволяя стянуть домашнюю футболку. Лицо выражает недовольство, однако грудь слишком часто вздымается вверх, выдавая уж слишком сбивчивое дыхание для той, что всего лишь возмущена. Притворство. Что ж, Аякс уже и не обращает внимания на подобные замашки Люмин.       Мягкий пояс Чжун Ли вновь оказывается на глазах путешественницы по инициативе Чайлда. Она уже смирилась — пусть лис делает всё, что ему заблагорассудится, протестовать желания у неё нет. Да и, признаться, ей самой интересно, что из этого выйдет.       — Господин Чжун Ли, — голос Тартальи звучит подозрительно ехидно. Люмин ощущает, как последний лоскут ткани, судя по звукам, покидает кровать. Чёрт, опять придётся искать одежду по всей комнате, — не могли бы вы мне помочь?       Кажется, они вновь поняли друг друга с полуслова. Приходится приподняться и остаться в каком-то полусидячем положении. Неудобно. Ситуация усугубляется, когда её запястья обхватывают крепкие ладони и тянут вверх.       — Я воин, а не гимнастка, — недовольно бурчит Люмин. Вновь недовольство. Что ж за вечер такой... В любом случае, просьбу услышали, руки сложили на её груди, но не отпустили. Ну, хоть что-то, спасибо и на этом.       Люмин даже успевает немного расслабиться, концентрируясь лишь на дыхании Чжун Ли, что так нежно целовал её шею и гладил пальцем тыльную сторону ладони. Из-за этого она даже невольно вздрагивает, когда ещё одна пара рук проходит от живота до середины бёдер. Дыхание вновь сбивается, стоит лишь услышать этот смешок со спины и почувствовать, как умелые лисьи пальцы принялись растягивать её. Холодная смазка и тёплые пальцы образуют интересный дуэт, от которого мысли путаются в кучу, а живот до неприятного быстро образует тяжкий ком, говорящий о нарастающем возбуждении. Аякс тоже уже терпеть не намерен, слишком уж соблазнительно звучат эти стоны.       Люмин тонет в ощущениях в первые же минуты. Дыхание перехватывает, когда очередной толчок отзывается волной дрожи в её теле. Она сжимает руки Чжун Ли, принимает каждый поцелуй и стонет так, что уши Чайлда дёргаются при каждом новом звуке от неё. Шея болит от множества драконьих укусов, а спина неумолимо ноет. Положение неудобное, но до ужаса прекрасное для проникновения. Новый угол даёт просто море эмоций и приятных ощущений. Или это из-за возбудителя так кажется? Она без понятия. Разум путешественницы уже давно покрыт полупрозрачной пеленой, а глаза смотрят куда-то сквозь темноту темной повязки. Ей уже давно не до этих бесполезных мыслей. Сейчас она способна лишь изгибаться, насколько это возможно, и стонать, изредка всхлипывая от переизбытка чувств.       Моракс отпускает руки Люмин, стоит ей обмякнуть в его объятиях. Чайлд дышит тяжело, упираясь лбом в плечо путешественницы, и, кажется, пока не собирается выходить из неё. Хотя надо бы... Лишь ленивый толчок в грудь от Моракса заставляет предвестника отстраниться. Люмин наконец-то снимает повязку, но почти сразу же закрывает глаза обратно из-за света от настольной лампы неподалёку. Недовольный вздох.       — Что такое, кому-то глазки режет? — усмехается Тарталья, отбрасывая уже испачканную в его сперме тряпку в сторону. Потом постирает.       Люмин уже хотела огрызнуться в ответ, но Чжун Ли вовремя отвлекает её неспешным поцелуем. Лис издает что-то на подобии фырканья и разваливается на кровати в позе звёздочки, обиженный подобным способом игнорирования. Но, не пролежав так и минуты, он берёт недавно брошенную тряпку с полотенцем и, показательно громко топая, идёт в сторону ванной комнаты.       Правда, обида всё равно длится недолго. Когда после душа Люмин прижимается к нему, вырисовывая на всё ещё мокром теле непонятные узоры, Аякс довольно жмурится. Её тело тоже мокрое, даже волосы не успели высохнуть после водных процедур, из-за чего она держит их завернутыми в полотенце. Да и Чжун Ли заботливо накрывает всех пледом. Чайлд просто не может обижаться.       Свет гаснет. Сегодня, пусть и немного спонтанно, триада решила спать вместе. Взявшись за руки, обнявшись, прижавшись друг к другу спиной или всем телом, будто коала на любимом дереве эвкалипта, — в целом, неважно как — они будут спать сегодня спокойно, видя сладкие сны.       Разве что посреди ночи, скорее, даже ближе к утру, резко вскочив, Люмин вспомнит одну важную деталь. Документы. Документы, лежащие на столе, так и не были проверены и отредактированы.       Мечница захочет встать, но Тарталья, явно недовольный резкими движениями под боком, потянет её к себе, заключая в объятиях, а сама Люмин, на которую уже успел закинуть руку Чжун ли, подумает, что, в принципе, это не так уж и важно.       Завтра. Завтра она их обязательно проверит и отредактирует. А пока спать.