***
Ева поцеловала Даниэля перед тем, как выпрыгнуть из машины за пару домов от университета. — Удачного дня! — воскликнула она. — Хотя мы увидимся, конечно. — Конечно, — согласился Старов. — Но тебе тоже удачного дня, принцесса. Девушка расплылась в улыбке и захлопнула дверь. Пружинистой походкой она прошлась по тротуару и очень скоро еë маленькая фигурка скрылась из виду. Только тогда Даниэль нажал на газ и медленно выехал со двора. В университет мужчина вошëл, когда Ева, уже переобувшись, весело болтала с Котовским. Это не особо удивило Старова — в конце концов, хоть его девушка и недолюбливала завуча, именно он был тем, кто не так давно помог решить ей проблемы со старшекурсником. Хотя еë игривое выражение лица, словно отзеркаливающее выражение Котовского, заставило Даниэля подумать, что они определëнно флиртуют. Впрочем Ева даже и не думала, что со стороны выглядит кокетливой. По правде говоря дело было лишь в еë чрезвычайно приподнятом настроении — только и всего. Поэтому когда Денис Максимович обратился к Еве в его обычной манере, ей не захотелось отвечать резко не только из благодарности — и она ответила ему в том же духе. — Здравствуйте, Денис Максимович, Ева, — раздался мягкий голос Даниэля, и Ева с завучем обернулись практически синхронно. — Здравствуйте, Даниэль Михайлович, — поздоровались они. Сырова постаралась сдержать ту широкую, глупую улыбку, всë время норовящую появиться на еë лице, стоило Даниэлю появиться на горизонте. Вместе с тем она чувствовала себя, как ребëнок, которого бабушка угостила конфетой и сказала, что это секрет от мамы, и вот теперь она изо всех сил держит эту тайну в своих маленьких ручках. Старов прошëл между Котовским и девушкой, и когда он подмигнул ей, Ева взвыла. Разумеется про себя. Она снова задалась вопросом, почему же он настолько горяч, и все его следы на девичьем теле заныли, заставляя жар в еë животе скручиваться в узел. Они с Денисом Максимовичем обошли Даниэля, когда того остановила преподавательница по литературе, но сейчас мысли Евы блуждали отдельно от неë. Поэтому диалог с Котовским она вела несколько отвлечëнно. Ева вдруг спохватилась, сунула руку в рюкзак и достала упаковку с батончиками. — Будете, Денис Максимович? Мужчина глянул на хрустящий пакетик в еë руках и кивнул. — Спасибо, Ева. — Его изящная ладонь на треть скрылась в упаковке и практически сразу достала конфету за хвостик фантика. Сырова чувствовала спиной, как Даниэль догнал их и теперь шëл неподалëку, но не поворачивалась к нему. Ей казалось, что если сейчас развернëтся, то точно чем-нибудь себя выдаст, поэтому вытащила конфету и сунула еë за щëку. Неловкую ситуацию разбавил Матвей, выскочивший из чужой аудитории на первом этаже под смех студентов и напрыгнувший на Сырову с объятиями. — Сырочек! Здравствуйте, — кивнул он мужчинам, не убирая руки с еë плеч, и пошëл рядом, с противоположной стороны от Котовского. — Дай мне тоже. Шевченко сунул руку в протянутый пакетик, вытащил батончик и открыл Еве дверь, ведущую на лестницу. Его весëлая болтовня быстро увлекла Сырову, и когда они вчетвером дошли до третьего этажа, девушка хихикала под нос, едва стесняясь присутствия завуча. Лана уже была возле нужной аудитории вместе с большей частью их группы, и еë удивлëнно-хитрый взгляд быстро скользнул по небольшой процессии. Ева остановилась возле подруги, чувствуя мурашки, пробежавшие вслед за словно случайным касанием Котовского к еë плечу и аккуратным прикосновением Старова, и протянула батончик Белявской. Преподаватели прошли дальше по коридору, оставляя студентов дожидаться начала пары, и скоро скрылись из виду. — Как Любочка? — поинтересовалась Ева после краткого приветствия Ланы, и Белявская пожала плечами. — Хорошо, как всегда. Сегодня вечером пойдëм гулять. Сырова притворно недовольно хмыкнула. — Опять я буду работать одна. — А сегодня твоя смена? — встрял Матвей, и получив положительный ответ Евы, расплылся в широченной улыбке. — Тогда мы придëм. — Как хорошо, что у меня есть такой богатый и общительный друг, — язвительно протянула Ева. — Вся моя зарплата состоит из чаевых твоих дружбанов. — Тогда что за тон, — возмутился Шевченко, — Вот перестану приходить и веселить тебя! Матвей, конечно, всë-таки пришëл. Ева заметила его, когда до закрытия кафе и, соответственно, конца еë смены оставалось примерно полтора часа. Он зашëл во главе группы из пяти парней, которая сразу заняла столик возле окна и помахал рукой. — Госпожа официантка! — Сырова фыркнула на это обращение, взяла несколько меню и подплыла к столу с дежурным приветствием, произнесëнным вычурно серьëзным тоном. Шевченко так же серьëзно принял меню. Ждать долго Еве не пришлось. В будний день кафе было практически пустым. Она как раз отнесла посуду с другого стола и вернулась в зал, когда один из друзей Матвея позвал еë. Парни назвали свои заказы, но Шевченко мрачно сверлил своë меню взглядом. — Госпожа Сырова, в меню нет того, что я хочу, — хмуро произнëс в конце концов еë друг, и Ева непонимающе приподняла бровь. — Здесь нет Вас. Ева расхохоталась, прикрывая лицо блокнотом. — А Вы смотрели в десертах? — выдавила она, бросая улыбающийся взгляд поверх блокнотика. Матвей едва сдержал смех и потëр нос, то глядя на девушку, то обратно в меню. — И правда. Тогда я закажу кремпай, простите, я хотел сказать чизкейк! Простите ещë раз, я просто прогуливал английский. Ева закатила глаза, уткнулась лбом в твëрдую обложку меню, и еë плечи задрожали от смеха. — Ты отвратителен. Я не попрошу выкинуть тебя из кафе только потому, что я заценила отсылку, — Сырова обняла стопку меню и понизила голос. — И кремпай тебе нужно просить у кого-нибудь из парней. Ну… Сам понимаешь. Парни, сидевшие за столом, расхохотались громче. — Так что будешь? — Чизкейк с зелëным чаем и большой капучино с кокосовым сиропом. — У тебя хороший вкус, — удовлетворëнно кивнула Ева, записывая заказ в блокнот. Матвей скользнул взглядом по ней. — Уверен, что у тебя тоже. Сырова с лëгкой улыбкой подняла взгляд на друга, как раз в миг, когда он прикусил нижнюю губу, и захлопнула блокнот перед тем, как уйти на кухню. Правда через пару минут она вернулась, красная, словно варëный рак. — Это опять была сальная шуточка? — зашипела она, наклонившись к уху парня. — Боже, Ева, — Матвей фыркнул и покачал головой. Ева раздражëнно уставилась на парня сверху вниз, не переставая сжимать его плечо пальцами. А потом снова склонилась так, почти прижимаясь губами к уху Шевченко так, чтобы остальные не слышали еë слов. — Мой парень говорит, что он и правда весьма хорош. — Сырова! — Матвей несдержанно расхохотался, и его взгляд так и сиял весельем, хотя мочки ушей порозовели. — Вот поэтому я тебя и обожаю. Сырова, всë ещë алая до корней волос, щëлкнула Шевченко блокнотом по лбу, получила замечание от администратора и скрылась. Парни, не считая Матвея, ушли спустя минут сорок. А вот Матвей пересел за стойку, повторил заказ и сидел с ноутбуком до самого закрытия. Наконец Ева переоделась и выскочила на улицу. — Пойдëм?Часть 22. Разговоры.
31 марта 2023 г. в 18:40
Ева виновато потëрла указательным пальчиком глубокий, болезненно выглядящий след от зубов на мужской груди и прикрыла глаза. Сердце Даниэля прямо под еë ухом билось о рëбра так успокаивающе в своëм ровном ритме, так уютно и заражающе солнечным теплом, что Еве казалось — лишь этот стук может излечить каждого, кто его слушал, от любых тревог. А ещë оно звучало так громозвучно, словно колокол, неизменно вызывающий у Евы благоговение. Она подтянула к себе мужскую руку, палец за пальцем сложила его ладонь в кулак и кивнула собственной мысли. Ничего удивительного не было в том, что такое большое сердце стучит соответственно.
Увлечëнная сравнением их ладоней и ощущением покачивания на мерно вздымающейся груди Даниэля, Ева не сразу поняла вопрос.
— Хочу курочку, — с небольшой задержкой обдумав ответ, тихо ответила девушка. Даниэль, не переставая перебирать еë встрëпанные волосы второй рукой, кивнул.
— Хороший выбор. Острую?
— Мгм.
Ева приподнялась на руках и подтянула себя чуть выше. Еë животик проехался по животу Даниэля, скользя по разгорячëнной коже, а грудь оказалась прямо над его грудью. Несколько мгновений Сырова сохраняла молчание, позволив себе просто наслаждаться видом. Потому что вид, по еë скромному мнению, и правда стоил того, чтобы им наслаждались.
В спальню проникали алые лучи вечернего солнца, играли на раскинутых по смятой простыне волосах, придавая им завораживающий огненный блеск. Закат наделял и его светлую кожу тëплым мерцанием, и его зелëные сверкающие глаза потрясающим оттенком и сиянием. Влюблëнный взгляд этих глаз Ева уже научилась встречать, не пряча собственного, и потому сейчас могла запомнить каждую их мельчайшую деталь. Она не знала, что этим наконец даëт шанс и Даниэлю впитать в себя еë ласковый, наполненный нежностью и любовью взгляд. Янтарные прожилки в девичьих затягивающе-болотных глазах в таком освещении казались ещë ярче, и мужчина глубоко вздохнул.
— Ты такая красивая, — первым нарушил тишину Даниэль и вытянул руку, чтобы убрать выкрашенную в лиловый прядь волос Еве за ухо.
Румяные щëчки девушки украсились маленькими ямочками от смущëнной, но довольной улыбки. Вместо ответа она склонилась и коснулась губами носа Старова. Потом последовали лëгкие поцелуи по всему его лицу, а Даниэль, сыто прикрыв глаза, лишь подставлял девичьим губам то левую, то правую щëку. Наконец решив, что она ничего не пропустила, Ева выпрямилась и по-кошачьи плавно стекла с мужской груди.
— Я умоюсь и готова смотреть сувенирчики, — Сырова потянулась, снова ссутулилась и лениво подползла к краю кровати.
Даниэль, ещë не двинувшийся с места, проследил взглядом за Евой. За тем, как она, устало вздыхая, встала и потëрла шею в алых и лиловых поцелуях. А от вида не до конца сошедших следов его хватки на бледных ягодицах девушки, у Даниэля сладко потянуло в груди. Он сел, спустил ноги на пол и снова глянул на девушку.
— Вот бы взять больничный и несколько дней вообще не выпускать тебя из кровати, — мечтательно протянул мужчина и встал.
— Звучит жутковато, — Ева повернулась к нему и приподняла брови. — Я же умру.
Даниэль рассмеялся.
— Я же не говорил про секс, милая. Просто ты, я и сплошное ничегонеделание.
— А ты способен ничего не делать? — притворно удивилась девушка, выходя из спальни. — Ты же всë время чем-то занят. Сегодня, кстати, на тренировку тебе не надо?
— Ох, перелëт так вымотал меня… Я не могу ехать ещë и на тренировку, — вздохнул Даниэль, и Ева, уже открывая дверь ванной комнаты, хохотнула.
— Ну-ну. Я заметила. Соверше-е-енно вымотан, — саркастично протянула девушка и скрылась в ванной. Из-за закрытой двери раздался еë голос. — Будь осторожен с желаниями. А то и правда заболеешь ещë.
— Вот это вряд ли, — хмыкнул Старов. — Я почти не болею, малышка.
Из квартиры они вышли уже после наступления темноты. Акела, донельзя счастливый возвращением Даниэля и тем, что с ним гуляли сразу оба его человека — а Еву он давно считал своей, скакал вокруг, всë время норовя запутать поводок. И даже суровое замечание Старова подействовало чуть хуже, чем обычно. Даниэль покачал головой, сетуя, что Ева разбаловала пса за это время, и погрозился не спускать его с поводка в парке. Видимо эта угроза подействовала, потому что всю дорогу до парка Акела вëл себя, как шëлковый, за что и был отпущен. Девушка, цепляясь за мужскую руку, с улыбкой посмотрела вслед псу. Тот, стоило ему услышать команду, бросился вперëд так, что уже через несколько секунд пропал из виду.
— Кстати, откуда Акела у тебя? У заводчиков брал? — поинтересовалась Ева, неспешно шествуя по парковой дорожке.
— Нет, — Даниэль качнул головой и посмотрел под ноги, когда не до конца высохшая грязь чавкнула под его светлыми кроссовками. — Можно сказать, что подарок. Остался от бывшего.
— О… — только и ответила Ева, погружаясь в размышления.
Она поняла, что знала довольно мало о прошлых отношениях Старова. Всë, что они обсуждали — солиста их группы, который был студентом по обмену и с которым они могли уехать во Францию, если бы тот парень не нарвался на проблемы, и бывшую жену, с которой они расстались практически друзьями.
— И давно он у тебя? — решилась спросить Сырова, и Даниэль утвердительно кивнул.
— Около шести лет уже. Акела тогда был совсем щенком… — мужчина немного помолчал и продолжил. — Кира объявился у меня на пороге спустя пару месяцев после ухода и попросил приютить собаку на неделю. С тех пор Акела живëт у меня.
— Как странно… — протянула девушка и подняла взгляд на мужчину. — Почему он так сделал?
— Кто ж его знает, — легкомысленно ответил Даниэль, пожав плечами. — Может по дурости взял щенка, а потом понял, что не может за ним ухаживать. Вот и решил сплавить.
Ева глянула вглубь парка, туда, где в кустах с пробивающимися молоденькими листочками петлял Акела, не отрывая носа от земли.
— А почему ты согласился? — и зачем-то добавила. — Ты, наверное, очень его любил.
Она скорее почувствовала каким-то внутренним чутьëм, что Даниэль внимательно посмотрел на неë, чем по-настоящему заметила это. И всеми силами постаралась вернуть на лицо самое непринуждëнное выражение, хотя невольно втянула голову в плечи. Внутри же она проклинала свой язык — никто ведь не любит ревность, особенно такую глупую и беспочвенную. Не то чтобы это была ревность… Но стоило ли обманывать себя? Неприятное, хоть и иррациональное (и Ева прекрасно понимала это) чувство мгновенно зародилось в еë груди.
— Тогда да, — честно ответил Даниэль, прижимая девушку к себе ближе. — Но это было слишком давно, чтобы придавать этому значение. Ведь сейчас я люблю только одного человечка.
Губы Сыровой непроизвольно дрогнули в улыбке, когда мужчина поцеловал еë макушку.
— А щенка я взял, потому что иначе Кира нашëл бы кандидатуру похуже, чем моя. И в тот же вечер я понял, что Акела чем-то болеет. Ох, сколько же бессонных ночей я провëл с ним… Даже если бы за ним вернулись, вряд ли я захотел бы его отдавать.
Ева, прижатая к тëплому боку мужчины, снова задумалась. Еë воображение рисовало, как тридцатитрëхлетний Даниэль не спит, ухаживая за чужим щенком, как за ребëнком. Сидит в бесконечной очереди в клинике, меняет пелëнки, пытается накормить лекарством или делает уколы, потом успокаивая скулящего Акелу.
— Акеле повезло с тобой, — тронуто вынесла вердикт Ева, заталкивая мерзко цепляющую за кишки змею-ревность глубоко настолько, что еë голос больше не доносился до слуха девушки.
— Хочется в это верить, конечно, — улыбнулся Даниэль, перешагивая лужу. Ева же пробежалась по бордюру. По нему она и пошла дальше, держась за руку Старова.
И хотя девушка честно собиралась замять этот разговор, бороться с желанием узнать больше она не смогла. Выяснилось, что большая часть отношений мужчины заканчивалась довольно спокойно. По крайней мере он не хранил обид ни на кого из бывших и старался, чтобы и они не были в обиде на него.
— А почему я? — неловко выпалила Ева и снова закусила язык.
— Мне понравилось, как ты улыбаешься, — практически не раздумывая ответил Даниэль.
Щëки Евы слегка заалели, и она подняла удивлëнный взгляд на мужчину.
— Так просто? Ты даже не задумался.
— А почему должно быть сложно? — беззаботно ответил Старов. — Я хорошо запомнил, как вдруг задумался, заставит ли что-нибудь сладкое тебя улыбнуться. И ты правда улыбнулась. И каждый раз улыбалась. А потом… Кажется, ты едва не опоздала на пару, а когда пришла, я тогда подумал: «доигрался ты, старый дурак». Так что да, началось всë с улыбки.