Accade spesso quello che non ci si aspetta.
— Доброе утро. Парень пятнадцати лет зашел на кухню, проводя рукой по темным волосам, которые непослушными волнами постоянно падали ему на глаза, и улыбнулся родителям. — Привет, милый. — ласково ответила Джина сыну и вернулась к готовке вафель, пока Лео следил за кофеваркой, обнимая жену со спины. Данте открыл морозильный шкаф и достал домашнее клубничное джелато, которое все время передавала им бабушка Анжела. Схватив со стола ложку, он сел на свое любимое место спиной к окну и принялся есть мороженое прямо из ведерка. — Джелато на завтрак? — усмехнулась Джина, глядя на него через плечо, на что он лишь пожал плечами и пробормотал «когда угодно», а в его глазах цвета голубой звезды мелькнул озорной огонек. — Зато отлично подойдет к вафлям. — подмигнул Лео и передал ему чашку капучино. Данте благодарно улыбнулся папе и стал с любопытством наблюдать за родителями. Леонард помогал раскладывать вафли порционно, украшая тарелку свежими ягодами и фруктами, пока Джованна подготавливала сицилийский мед, взбитые сливки и жидкий шоколад в качестве добавок. В сентябре пара будет отмечать шестнадцатую годовщину свадьбы. Они были знакома с детства — их отцы дружили со школьной скамьи, только Лео был старше Джины на 10 лет. Глядя, как папа «ворует» у мамы креманки, за что она в ответ пачкает его нос сливками, Данте усмехнулся, пряча улыбку за чашкой кофе. «Как дети». — подумал он, слегка качая головой, но был искренне рад, что с годами родители не потеряли легкость в общении друг с другом, хотя в их семье бывали достаточно тяжелые и переломные моменты. Впрочем, как у любой другой семьи. Со стороны коридора раздался топот, и вскоре на кухню забежала девочка одиннадцати лет с длинными темно-русыми волосами, как у папы, которые закрывали ее спину до поясницы, и крикнула: — Утречко! Она почти прыгнула на родителей, крепко обнимая их, и, посмотрев на тарелки с едой, подняла глаза на папу и спросила: — А можно мне мароккино? — Лео мягко кивнул и призвал жидкий шоколад, чтобы приготовить трехслойный напиток, а Доната села возле брата, держа в руке чайную ложку. — Как спалось? — спросил у младшей сестры Данте и пододвинул к ней мороженое. — Хо-а-шо. — с ложкой во рту ответила Донна. — Мам, пап, а когда мы поедем в Лондон? — В конце августа, я думаю. — сказал Лео, вопросительно глядя на жену, а она кивнула. — Может на неделю сможем выбраться, хоть город посмотрите. — И в Тауэр сходим? — воодушевленно спросила девушка. — И не только. — улыбнулась Джина. — А палочку мне здесь будем выбирать или у Олливандера? — Как хочешь. Можно на заказ сделать. — предложил Лео, расставляя тарелки с едой на стол, а Донатэлла покачала головой. — Нет, не хочу на заказ. Подбирать интереснее. — Эдди будем ждать? — спросила Джованна, садясь с мужем за стол напротив детей. — Ты же знаешь, она может спать до обеда. — откидывая волосы с лица, ответил Данте. — Подстригись. — прошептала ему Донна, на что он молча отодвинул подальше от нее мороженое, а она показала ему язык и переключилась на вафли. — Может ее разбудить? — спросил Лео, а Данте, поджав губы, отрицательно помотал головой. — Она же вчера вовремя вернулась! Или Эдди снова до утра что-то сочиняла? — Скорее всего. — парень пожал плечами, хотя прекрасно знал, что Эдвидже лишь на рассвете вернулась домой через окно его спальни, предварительно через это же окно сбежав на свидание с Пабло. Джина встала из-за стола, чтобы налить всем по еще одной порции кофе, когда в окно постучалась сова с новым выпуском газеты в клюве. — Я заберу. — Лео подошел к окну и положил в специальный мешочек на лапке у птицы несколько монет для оплаты почты. Он вернулся на свое место, разворачивая газету, и, увидев заголовок, крепко сжал ее в руках и сильно нахмурился. — Быть не может… — прошептал Леонард, цепко рассматривая первую полосу, а дети изумленно наблюдали за его реакцией, пытаясь понять, что же могло произойти. — Что там такое? — обеспокоенно спросила Джина, подходя к мужу. — Что… Из рук итальянки выпала чашка, со звоном разбиваясь о светлый кафельный пол, а сама ведьма перевела испуганный взгляд на Лео. Ее губы мелко дрожали, а в глазах собирались слезы. — Мама, что… — взволнованно начал Данте, но Джованна подняла вверх ладони и кротко улыбнулась сыну. — Простите... — сказала она, заклинанием убирая осколки и разлитый напиток, и сразу же ушла по направлению к ванной, а Леонард пошел следом за ней, оставляя газету на столе. Данте, переглянувшись с Донной, потянулся к изданию, первую страницу которого занимала фотография какого-то мужчины, что безумно кричал в камеру, держа в руках табличку с рунами, а заголовок гласил:
«СИРИО БЛЭК НА СВОБОДЕ — ИЗ АЗКАБАНА СБЕЖАЛ САМЫЙ ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ СУЩЕСТВОВАНИЯ ТЮРЬМЫ!»
— Азкабан это же Великобритания… — прошептала Доната, испуганно глядя на брата. — Да-а, отличный год для перевода в Хогвартс мы выбрали… — саркастично пробормотал он, разглядывая снимок волшебника. — Думаешь, мама поэтому так волнуется? — гоняя малину вилкой по тарелке, спросила она. — Скорее всего. Не удивлюсь, если она попытается сегодня же связаться с Дамблдором. Парень подвинул газету ближе к сестре, чтобы она тоже могла прочитать саму статью, и никто из них не услышал шуршание, когда на кухню вошла Эдди, темные волосы которой торчали во все стороны. — Доброе утро. — сонно сказала она, хватая с чьей-то тарелки вафлю, и начала ее жевать. — А где папа с мамой? — Они отошли ненадолго. — ответил Данте, с хитрой ухмылкой разглядывая свою близняшку, которая выглядела слишком помятой даже для своего обычного состояния. Несмотря на то, что и у него, и у Эдвидже были темные волосы, смуглая кожа и густые брови, как у мамы, и серо-голубые глаза, почти как у папы, они не слишком были похожи друг на друга и совсем чуть-чуть на Лео. На Джину же вообще никто из детей не был похож. И это всегда удивляло парня, ведь Джованна была итальянкой родом из Сицилии с характерным влиянием романских, греческих и арабских кровей. Данте унаследовал длинный нос с небольшой ромбовидной горбинкой от дедушки Луиджи (отца Джины), его вытянутый подбородок украшала аккуратная ямочка, пухлые губы с выразительной аркой Купидона были четко очерчены, а глубокая посадка глаз компенсировалась выразительностью взгляда. И даже шрам на левой щеке от укуса добермана, который он получил в возрасте 7 лет, разыгравшись с собаками Луи, не портил его внешность. У Эдди было классическое овальное лицо с высокими скулами, раскосые большие глаза, тонкие, но гармоничные для ее внешности губы с родинкой сверху на левой стороне, а небольшой прямой нос был слегка вздернут. Донатэлла же была копией Леонарда, а точнее его мамы — Ивонн. Несмотря на юный возраст, она уже ярко выделялась на фоне других детей: небольшой ровный, курносый нос и пухлые губы делали ее похожей на куклу, высокие скулы и выраженная, но аккуратная линия челюсти с годами становились все острее, синие глаза — точь-в-точь как у папы — были глубоко посажены и обрамлялись густыми ухоженными бровями, а ямочка на подбородке была едва заметна. — Папа переживает, что ты долго спишь. Думает, что ты снова песни писала ночью. — игриво стрельнув бровями, сказал Данте, а Эдди села рядом с ним и закатила глаза. — Хотя, ты скорее всего, как бы это сказать… пела Пабло джаз в микрофон его любви, не так ли? Брюнет криво ухмыльнулся сестре, от чего шрам на его левой щеке стал сильнее выделяться, напоминая ямочку. Эдвидже грубо толкнула его локтем в ребра, а Доната переводила недоумевающий взгляд между ними, не понимая, что имел ввиду брат. — Ты опять сбегала к Пабло? — с неким недовольством спросила она. — Почему он тебе так не нравится? — поинтересовалась Эдди у младшей вместо того, чтобы ответить на вопрос. — Ему 18, а тебе всего 15! — И что? — усмехнулась брюнетка, наливая себе кофе, и потянулась к мороженному брата, но он хлестко стукнул ее ладонью по руке, на что она прошептала «говнюк». — Папе он тоже не нравится. — хмыкнула Донна, скрестив руки на груди. — Папе не нравится, что у меня есть парень. Сам Пабло тут ни при чем. Что там? — поинтересовалась Эдди, переводя тему, глядя на газету. — Милостивый Юпитер… — протянула она, смотря на фото Блэка. — Только не говори, что нашла его привлекательным. Нельзя оправдывать убийцу на том лишь основании, что он красив, начитан и может играть на гитаре. — насмешливо сказал Данте, за что снова получил тычок в ребра, но быстро отвлекся на шум камина в зале. — Я скоро вернусь. Парень встал из-за стола и направился в гостиную, где на полу лежало срочное письмо. Он осторожно его поднял и увидел, что это сообщение для мамы от Дамблдора, потому сразу пошел к ванной, откуда доносился приглушенный спор родителей: — Джина, ты же понимаешь, что мы не успеем их перевести в Ильверморни за месяц до начала учебы. Да и это слишком далеко. — устало, но с беспокойством сказал Лео. Данте был уверен, что папа сейчас держит маму за руки и прижимает их к своей груди, как делал это всегда, когда они пререкались. — Можно отдать их в частную… — Джина, — вздохнул мужчина, — я понимаю, как ты переживаешь. Я тоже переживаю, но частные школы… Ты прекрасно знаешь, что их уровень оставляет желать лучшего, а домашнее обучение для подростков — плохая затея. Им необходимо общение со сверстниками. Брюнет быстро постучал, понимая, что подслушивать родителей идея весьма сомнительная, а Джина сразу открыла дверь. — Тебе пришло письмо от Дамблдора. — он передал маме конверт, и она тут же ушла с ним на кухню, махнув сыну и мужу, чтобы шли за ней. — Мне нужно уехать в Шотландию. — сказала Джованна, не отрывая взгляд от письма, когда все вернулись за стол. — Я выезжаю завтра, вернусь через пару дней. У тебя получится побыть с ними или лучше, чтобы мама с папой приехали? — У меня нет никаких срочных дел, но, если что-то появится, я сразу же отправлю их в Палермо. — ласково ответил Лео, положив руку ей на плечо. — Это из-за Блэка? — спросила Эдди, а старшие слегка вздрогнули, что не ускользнуло от внимания детей. — Да, я… хочу убедиться, что в школе будет безопасно. В Хогвартсе всегда с этим были проблемы… — Но что ему там может быть нужно? — с искренним недоумением спросила Донна. — Я не знаю. Думаю, никто не знает, что именно Блэк планирует делать, зачем он вообще сбежал и как… — Он тоже учился в Хогвартсе? — поинтересовалась Эдди, а Джина сухо кивнула. — Он выглядит ненамного старше тебя. — Мы учились с ним на одном курсе. — вздохнула Джованна, потирая глаза. — Только он был в Гриффиндоре. — Ты не рассказывала. — беззлобно заметила Эдди, переводя взгляд между родителями. — Это не совсем то, о чем хочется говорить. — усмехнулась Джина. — Получается, Блэк учился с Ремо и Джеймсом Поттером? — вспоминая некоторые истории мамы о школьной жизни, уточнил Данте. — Да, они… Они были друзьями какое-то время. Блэк, конечно, всегда был проблемным студентом, но никто не мог подумать, что он будет способен на нечто подобное. Данте заметил, как дрожал мамин голос, когда она говорила об этом волшебнике, как папа сжимал ее руку под столом, словно пытался успокоить, и решил не лезть с дальнейшими расспросами, хоть и понимал — раз у них были общие друзья, они должны были неплохо знать друг друга.