Nella guerra d’amor chi fugge vince.
Данте, погруженный в подготовку к СОВам, не заметил, как пролетел март, и начались Пасхальные каникулы. Младшие Риччи, как и договаривались, уехали домой на все выходные, но в этот раз на вокзале их встречала Анжела — Джина была слишком занята, совмещая создание новой коллекции на следующую осень и уход за Леонардом. Поездка для детей не оправдала свои ожидания: они надеялись увидеть улучшение в здоровье папы, но, хоть Лео и выписали из больницы, его состояние оставляло желать лучшего, отчего Данте еще сложнее стало избегать мыслей о том, что отца вскоре не станет. Леонарда каждый день одолевали судороги, пусть и быстро проходящие, но они возникали так неожиданно, что ему всегда приходилось находиться с кем-то рядом. Будучи самодостаточным человеком, ему было морально трудно постоянно полагаться на других, ведь это заставляло его чувствовать себя обузой, особенно по отношению к собственным детям и жене, но после неожиданного падения с ванной, его постоянно кто-то сопровождал. Ему повезло, что в тот момент рядом были эльфы Джины, которые услышали всплеск воды и поспешили проверить, что произошло, ведь иначе он мог захлебнуться — судороги охватили верхнюю часть тела, включая шею, из-за чего его лицо оказалось под водой. Целители и зельевары, специализирующиеся на древней темной магии, старались найти способы снять проклятие, но пока только сдерживали его, и то не совсем успешно: оно продолжало распространяться по организму мужчины, хоть и намного медленнее. Однако самым весомым фактором, удушающем в зачатке любые надежды на лучшее, было число выживших среди участников экспедиции: к весне остался только Лео. Вернувшись с каникул, Данте еще больше закрылся в себе: он почти перестал помогать Хагриду с фестралами, приходя к ним от силы два раза в неделю, но уже не катался на них; свободное время от подготовки к экзаменам проводил с сестрами, пытаясь поддержать Донату, которую видел плачущей каждый день, и писал с Эдди музыку, пронизанную всепоглощающей печалью и безысходностью, под стать ее новым стихам. Каждый, кто за прошедшее время успел познакомиться с Риччи поближе, заметил изменения в ребятах, но они не спешили делиться своими переживаниями ни с кем: ни с друзьями, ни с профессорами, ни даже друг с другом. Сильнее всего это сказалось на отношениях с Тиной: парень виделся с ней лишь на занятиях и во время подготовки к экзаменам, изредка уединяясь в чуланах или пустых кабинетах, но после подобных встреч они возвращались к своим делам и почти не общались, не говоря о том, что девушка уже больше месяца не оставалась с ним на ночь, как прежде. Данте, с детства наблюдающий за отношениями между родителями и бабушкой с дедушкой, считал, что жизнь влюбленного человека крутится вокруг другого, а если этого нет, то речь не о любви. Скорее, о чем-то лучшем, удобном. В любви же по определению заложены предвзятость, изменчивость, помешательство. И мужчины здесь хуже женщин. Ему было комфортно с Тиной. В какой-то мере практично. И все же он понимал, что так нельзя. Что им пора это прекращать: — О чем ты хотел поговорить? — спросила Джейкобс, опираясь спиной на стену снаружи замка. Она стояла скрестив руки на груди и беспокойно кусала щеку, избегая встречаться с Риччи взглядом. — Я думаю, нам надо расстаться. — прямо сказал брюнет, с сожалением глядя на девушку. — Ты думаешь или хочешь? — резко спросила она, нахмурившись, но Данте слышал дрожь в ее голосе. — Я... не хочу, но так будет правильно. — И почему же? — хмыкнула Джейкобс, перекрестив ноги. — Я плохо к тебе отношус. — он старался подбирать слова, чтобы как можно лучше донести свою мысль, но переживал, что все равно может ошибиться из-за непонимания особенностей английского языка в полной мере. Девушка изумленно посмотрела на него, слегка приоткрыв рот. — Но, Данте… Ты не делаешь ничего плохого. — растерянно сказала она. — Потому что я вообще ничьего не делаю. — пожал плечами он и прикусил нижнюю губу, отведя взгляд на землю. — Ты сейчас многое переживаешь… — Да, и поэтому мне сейчас не нужни отношения. — перебил ее Риччи. Джейкобс отвела взгляд на свои ноги, нервно ковыряя землю носком ботинка, и тихо всхлипнула. — Мы вместе учимся, у нас общие друзья, а мы уже почти не общаемся... Я не хочу, чтобы все еще больше испортилос. — взволнованно прошептал брюнет и сделал шаг навстречу девушке, но она выставила ладонь вперед, чтобы он остановился. — Тина… — Не надо. Я понимаю. — хрипло пробормотала брюнетка и быстро смахнула слезы с лица. — Если это все, то я пойду. Она подняла на Данте тоскливый взгляд, а он лишь слегка кивнул, поджав губы. — Извини. — сказал парень, но Тина уже вошла в замок. Риччи тяжело вздохнул, чувствуя себя опустошенным. Пусть это решение было верным с точки зрения здравого смысла, но морально легче от этого не становилось. Ему было интересно, как могли бы сложиться их отношения при других обстоятельствах, но он понимал, что никто из них этого никогда не узнает. Желая хоть как-то развеяться, брюнет направился к Черному озеру — наблюдение за водной гладью странным образом успокаивало его. Он размеренно шел по тропинке, рассматривая расцветающие кусты и деревья, размышляя о том, насколько жизнь людей предсказуема: разбитые сердца, предательства, потери — все это было уже миллион раз. Проблема лишь в том, что каждый раз больно как в первый. И если повезет, и человек оправится от боли, то все равно, как только он заделает все трещины в своем сердце, обязательно появятся новые.*
К концу первой недели нового семестра Данте направлялся в кабинет Снейпа на консультацию о выборе профессии. Лениво постучав в дверь, он приоткрыл ее и заглянул в кабинет. — Добрый день, мистер Риччи. Проходите. — монотонно сказал мужчина, отрывая взгляд от журнала с личными делами студентов. — Здравствуйте, профэссор Снейп. — вежливо ответил брюнет, занимая место напротив декана. — Насколько мне известно, вы уже определились со специальностью. — сложив руки в замок, Северус выжидающе посмотрел на парня. — Да, я хочу работат с законом. Снейп взмахнул палочкой, и перед Данте легла брошюра Министерства с перечнем направлений в Отделе Магического Правопорядка. — Они не требуют большого количества дисциплин — достаточно истории магии, заклинаний и древних рун, магловедения или ухода за магическими существами на выбор. Однако в этот отдел очень высокий конкурс, потому оценки должны быть соответствующие. Желательно все «Превосходно». И все же, даже этого недостаточно: нужны рекомендации от декана, замдиректора, а также знание иностранных языков, осведомленность о магических народах и наработки по новому закону или правки к существующему. Парень внимательно слушал профессора, хотя уже все это знал, но не хотел проявлять неуважение. — О языках вам беспокоиться не стоит, что касается магических народов, вы изучали их в Шармбатоне, так ведь? — Данте кивнул, а мужчина плавно продолжил, взглядом пробегая по журналу: — Мои коллеги хвалят вашу успеваемость. Профессор Флитвик не сомневается, что вы сдадите его предмет на высший балл, как и профессор Бабблинг, Хагрид, Бербидж, и судя по вашим оценкам у Бинса, с историей у вас тоже нет проблем, но вы, мистер Риччи, должны помнить, что сдать ЖАБА на все «Превосходно» будет намного сложнее, чем СОВ. Потому настоятельно рекомендую готовиться к этому экзамену с будущего лета. У вас есть заготовки для конкурсной презентации? — Пока нет, я еще не определился с направлением. Не могу вибрат что-то одно. — На седьмом курсе у вас будет мало свободного времени, мистер Риччи, если вы не определитесь и не начнете проект в следующем году, то вероятнее всего не успеете должным образом его составить. Не так важно, какой именно закон вы будете рассматривать, — главное выбрать институт. Работа с существами, с разумными или нет; контроль популяции; международные отношения — в вашем случае стоит обратить на них внимание; семейное право; образование. У вас есть какие-то вопросы по этому моменту? — Нет, сэр. — Тогда перейдем к другой, не менее важной части: ваша характеристика. В отличие от вашей старшей сестры, вы попали в Хогвартс с исключительно положительным портретом и первое время не ставили его под сомнения до драки с мистером Флинтом. Мне придется упомянуть об этом инциденте и обо всех дальнейших, если они будут. И, несмотря на успехи в учебной и общественной деятельности, социальные конфликты могут стать веской причиной для отказа. Данте отвел взгляд на свои ладони, сцепленные в замок на коленях, и слегка прикусил нижнюю губу, обдумывая слова декана. Он старался не ввязываться в конфликты открыто все эти годы как раз ради будущей карьеры, но честно не предполагал, что столь несерьезные разборки могут поставить крест на всех его достижениях. Безусловно, со столь громким именем и огромным количеством родственников в политике ему можно не беспокоиться о таких мелочах, но брюнет хотел пробиться на стажировку своими силами, а не с помощью дедушкиных связей. — Будьте осмотрительнее, мистер Риччи. — спокойно сказал Снейп, закрывая журнал. — Если при подготовке к СОВам вам понадобится помощь, обратитесь к мисс Фарли — она одна из лучших студенток по успеваемости среди семикурсников. — Хорошо, спасибо. — слабо улыбнулся брюнет. — Есть вопросы? — парень отрицательно покачал головой, а Северус встал со своего места. — Можете быть свободны. До свидания. — До свидания, профэссор Снейп. — ответил Данте и поспешил вернуться в свою комнату.*
— Ну, как прошла беседа? — поинтересовался Арчи, приподнимаясь на локтях на кровати. — Коротко и по делу. — пожал плечами Риччи и устало упал на постель. — Мою драку с Флинтом внесут в личное дело. Шатен подскочил на ноги, изумленно глядя на друга. — Быть не может! Это же пустяки! Он даже не попал в больницу из-за драки. — размахивая руками, воскликнул Олдридж. — Такое не должны упоминать в характеристике! — Я знаю, но не думаю, что одна драка сильно подпортит мое резюме. В конце концов, мне сейчас всего 15. А тебе что говорил? — Сказал, что для артефакторики помимо трансфигурации, заклинаний, нумерологии и астрономии нужно будет сдавать ЖАБА по алхимии. Рекомендовал получше подготовиться к зельям, чтобы я мог в следующем году попасть на новый предмет. — Арчи сел в изножье кровати лицом к брюнету и поставил локти на колени. — Мне нужно не ниже «В», а в идеале — «П». — Если тебе нужно попрактиковат какие-то зелья до экзамена, возьми у меня ингридиенты. Парень благодарно улыбнулся Риччи и нервно провел ладонями по лицу, словно пытался убрать тревогу. — Тебе бы для резюме не помешала должность старосты. — неожиданно для Данте сказал Арчибальд. — Да, я знаю, но все места заняты. — беззлобно ухмыльнулся он. — У тебя есть возможность стать старшим старостой на седьмом курсе. — Разве их не вибирают их тех, кто занимал этот пост на пятом и шестом? — изумленно спросил брюнет. — Не всегда, а от Слизерина им в любом случае придется искать кого-то нового. — Риччи непонимающе посмотрел на друга, а тот пожал плечами. — Не хочу брать на себя такую ответственность в последний год. Если бы можно было, то и на следующий год отказался. — Настолько сложно? — Дежурства утомляют. Да и за первокурсниками присматривать нужно, а они постоянно то в замке заблудятся, то на лестнице застрянут, то форму потеряют, то домашку сделать не могут. — Будто сам не был таким. — ехидно сказал Данте, а Олдридж приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но в итоге рассмеялся, не найдя ничего в свое оправдание. — Старшим старостам разве не платят стипендию? — Платят, но я лучше потрачу свободное время на подготовку к экзаменам и поиск куратора на дальнейшее обучение, чем на отчеты для декана. Риччи понимающе кивнул и, неохотно встав с кровати, начал переодеваться. — Могу я спросить? — робко сказал Арчи, а брюнет посмотрел на него через плечо, вопросительно выгнув бровь. — Это о Тине. Данте вздохнул, отвернувшись, и пробормотал «спрашивай». — Почему вы расстались? — Она вам не говорила? — не глядя на друга, спросил он. — Без подробностей. Просто сказала что-то о том, что сейчас неподходящее время для этого. — Оно действительно неподходящее. Переодевшись, Риччи вновь опустился на постель, не пытаясь спрятаться от пытливого взгляда шатена. — Из-за отца? — парень кротко кивнул, прикусив губу. — А из-за чего еще? — Я просто… — Данте с прищуром посмотрел на Арчи, а тот на одном дыхании выпалил: — Я просто думал, что может тебе нравится кто-то еще. — Что? С чего бы? — пораженно спросил брюнет, абсолютно не догадываясь, откуда взялась такая идея. — Ну, ты много времени проводишь с Грейнджер… — Подожди, что… Грейнджер?! — воскликнул он, высоко подняв брови. — Мерлин, я даже никогда не смотрел на нее в таком ключе. Она же совсьем ребенок. Данте стал вспоминать их с Гермионой общение, пытаясь понять, что же могло натолкнуть Арчи на такую мысль, но кроме подаренного пера на ум приходил только инцидент, когда ее оскорбляли его одноклассники в начале учебного года, а он заступился. Да, они однажды катались на Селесте, но никто ведь об этом не знал… И Риччи не рассматривал ту прогулку, как нечто романтическое, тем более с учетом предшествующей ссоры, которая и стала причиной для той встречи. — Только не говори, что Тина тоже так думает. — тихо добавил он, а Олдридж красноречиво промолчал, поджав губы. — Сazzo. Если бы мне нравилас другая, я бы ей так и сказал. — вздохнул брюнет, зарываясь ладонями в волосы, а про себя подумал, что с подобной причиной для разрыва было бы даже проще, ведь сердцу не прикажешь.