Dopo il cattivo vien il buono.
Во второй половине апреля был назначен матч по квиддичу между Гриффиндором и Когтевраном, и студенты всех факультетов собрались на трибунах, ожидая начала игры. День выдался солнечным и немного прохладным, что радовало и игроков, и болельщиков. Данте стоял слева от Арчи, рассматривая поле в бинокль, а справа от старосты перешептывались Мелисса с Тиной. Риччи не разговаривал с бывшей девушкой с момента расставания — она старалась его избегать, — а друзья пытались лавировать между ними, обходя стороной тему их разрыва, за что он был им очень благодарен. И, как ему казалось, Джейкобс тоже. Раздался звук свистка, и команды взмыли в небо. Все внимание было направлено на Поттера, а точнее на его новую метлу. Новость о «Молнии» удивила всех, кого-то в положительном ключе, кого-то — наоборот. — Это нечестно. — хмуро наблюдая за игрой, сказал Данте. — О чем ты? — поинтересовался Арчи, повернувшись к нему лицом. — Разве игроки не должны бить в равных условиях? В профессиональном спорте не допускается использование разных по скорости метел командами. Так почему в школе одни пользуются старыми «Чистометами», а другие — «Нимбусом»? — Потому что не у всех есть деньги на «Нимбус»? — иронично заметил Олдридж. — Так пуст все летают на чем-то попроще. — пожал плечами брюнет, поражаясь, что ловцу Когтеврана — девушке, которую он видел в компании Седрика на вечеринке осенью, — удается как-то догонять Поттера. Первыми счет открыли гриффиндорцы, но орлы быстро выровняли счет, из-за чего группы поддержки обеих команд сходили с ума, крича во все горло, и чуть ли не подпрыгивали на месте от переизбытка эмоций. — Как думаешь, кто возьмет снитч? — спросил Арчи, следя за ловцами. — Поттер. — не раздумывая ответил Риччи. — По крайней мере, я на это надеюсь. Шатен изумленно посмотрел на друга, высоко подняв брови. — Я поставил на него 20 галлеонов вчера. Олдридж рассмеялся, откинув голову назад, но вскоре вернулся к наблюдению за игрой. Данте же обратил внимание на третьекурсников со своего факультета, которые зачем-то шли к концу поля в длинных темных балахонах. Он видел, как Малфой залез на плечи более крупного парня и закрыл лицо капюшоном, а двое других повторили его действия. Ловцы в это время летели к траве, над которой парил золотой мячик, но тут раздался крик Чжоу: — Дементоры! А после случилось то, чего никто никак не ждал: Гарри вытащил палочку, направляя ее на фигуры в капюшонах, и воскликнул «Экспекто патронум!» Из кончика палочки вырвался яркий свет, сбивая с ног «дементоров», а Поттер следом словил снитч, принеся победу своей команде. — Поздравляю. — ухмыльнулся Арчи, слегка толкнув брюнета в плечо, а тот мягко рассмеялся. Спускаясь с трибун, они услышали, как нерадивых слизеринцев отчитывает Макгонагалл за их «розыгрыш». — Почему Малфой донимает Поттера? — поинтересовался Данте у друзей. — Не знаю. — честно ответил Олдридж. — У них с первого курса вражда. — Я слышала, что Поттер отказался дружить с Малфоем, когда тот ему предложил. — добавила Мелисса. — Малфой долго об этом сокрушался в гостиной. — усмехнулась она. — Думаю, дело не только в этом: Дамблдор откровенно подсуживает Гриффиндору, а Поттеру многое сходит с рук. Помните, что произошло в конце первого курса? — спросил шатен у девушек, и те кивнули. — А что произошло? — недоуменно спросил Риччи. Олдридж принялся рассказывать о ситуации с философским камнем все, что сам слышал в тот год, и о том, как Слизерин лишился кубка школы из-за того, что Поттеру, Грейнджер, Уизли и Долгопупсу добавили баллы за нарушение всех возможных школьных правил. — Что ж, фаворитизм директора мама не преувеличивала. — подумал Данте, решив, что родителям стоит об этом рассказать.*
После ужина, захватив с собой десяток бутылок с домашними наливками, Данте выходил из гостиной своего факультета, направляясь к счастливым гриффиндорцам. — Ты куда? — поинтересовалась Эмма, услышав звон стекла. — К Эдди. — сухо ответил парень. — Отмечаешь с противниками? — недовольно спросила Паркинсон, скрестив руки на груди. — С сестрой. — твердо сказал брюнет, резко посмотрев на девушку. — Не понимаю, как ты с ней общаешься? Если бы моя сестра попала на Гриффиндор, я бы перестал с ней контактировать. — высокомерно заявил Малфой. — Хорошо, что Эдди не твоя сестра, не так ли? — с раздражением заметил Риччи, бросив оценивающий взгляд на блондина. Драко ничего не ответил, вероятно опешив от такого к себе обращения, а Данте покинул гостиную, игнорируя любопытные взгляды незваных свидетелей. Гриффиндорцы уже вовсю отмечали победу в игре с таким размахом, словно наконец завоевали кубок: в гостиной громко играла музыка; Эдди с Ли подпевали магловским песням; Фред с Джорджем расставляли на столах сливочное пиво и кидали в толпу конфеты; охотницы команды о чем-то болтали с Гарри и Вудом, и только Гермиона сидела в стороне у окна, читая какую-то толстую книгу. — Поздравляю. — сказал брюнет, подойдя к Поттеру, и протянул ему бутылку вишневой наливки. — Спасибо. — смущенно улыбнулся он. — Вы хорошо играли. — обратился Риччи ко всем игрокам. Вуд искренне поблагодарил его, Кети робко улыбнулась, покрывшись румянцем, а Анжелина с Алисией спокойно кивнули и вернулись к своему разговору. — Я слышал, ты поставил на Гарри двадцатку. — сказал Оливер, а ребята перевели удивленные взгляды на итальянца. — Да, еще вчера. Никто не знал о «Молнии», так что это было легко. — пожал плечами брюнет, мягко улыбаясь. — А ты откуда знал? — шепотом спросил Гарри, поправляя на носу очки. — У мьеня свои каналы. — ухмыльнулся Риччи. — Ее ваша мама прислала? — отойдя чуть в сторону от команды, поинтересовался Поттер, а Данте отрицательно покачал головой. — Нет, я не знаю, кто ее тебе прислал, но если бы это была мама, она бы подписала посылку. Парень кивнул, поджав губы, и сделал глоток пива. — Передай ей большое спасибо за перчатки. И за фотографии тоже. — Можешь сам написать, если хочешь. Я со своим письмом отправлю. — предложил Риччи, а Гарри задумался над его словами. — Вы знали, что она дружила с моими родителями? — неожиданно для Данте спросил он. — Да. — честно ответил брюнет, не видя смысла это скрывать. — Она не очьен любит об этом говорит на самом дьеле, так что нам мало что известно. Я знаю, что они начали общаться лишь к концу шестого курса, хотя до этого все близко дружили с Люпином. — Она дружила с Люпином? — изумленно повторил Гарри. — И сейчас дружит. — Получается, она должна была знать Блэка? — с непонятной для Риччи надеждой в голосе, поинтересовался он. — Среди снимков были фото со свадьбы родителей. Блэк был их шафером… — Я слышал лишь то, что мама с Блэком никогда не ладила, даже несмотря на наличие общих друзей. Я не знаю, зачем тебе это, но если очьен надо, спроси у нее сам. Если ей будет что рассказат, она ответит. Поттер кивнул и отвел взгляд в сторону, неловко оглядываясь. — Что за заклинание ты использовал на матче? — решил перевести тему брюнет. — Патронус. Защищает от дементоров. Меня Люпин научил. — почесывая затылок, ответил Гарри. — Защита от дьементоров… — задумчиво протянул итальянец. — Должно бить сложние чары. — Да… Их в школе не проходят, но ко мне дементоры проявляли особый интерес, и я попросил профессора Люпина научить меня. — Люпин отличний преподаватьел. — Лучший из тех, кто у нас был. — согласился Гарри. — Ты тоже молодец, что смог эти чары освоит. — улыбнулся Данте и, вскоре попрощавшись, направился к сестре, оставляя Поттера в компании его друзей. Вечеринка продолжалась до глубокой ночи: Фред с Джорджем своими хлопушками вызвали негодование у нескольких ребят с курса помладше, ведь те взорвали их прямо у них над головами; Эдди вступилась за близнецов, за что Фред чмокнул ее в щеку, сказав «спасибо, что заступилась», от чего они втроем дружно рассмеялись; новый не-парень Эдвидже — Дилан — был не в восторге от увиденной сцены, но девушка лишь отмахнулась от него и пошла танцевать дальше; Гермиона же продолжала читать книгу в одиночестве, и Данте решил составить ей компанию. — Что читаешь? Грейнджер подняла удивленный взгляд, но, поняв кто перед ней стоит, приветливо улыбнулась. — Магловедение. — односложно ответила она, вернувшись к чтению. Риччи поставил рядом с ней бутылку пива и домашние сладости, а шатенка пробормотала «спасибо» и взяла печенье с миндалем. — Тебе этот шум не мешает? — девушка отрицательно помотала головой, не отрываясь от книги. — Прости, что отвлекаю, но зачем тебе читат про маглов Британии? Ты вьед сама британка и должна знат быт и нравы и так. — Я знаю о современности, но некоторые детали из прошлого можно найти лишь в книгах. — пожала плечами она. Данте понимающе кивнул, делая глоток напитка, как со стороны диванов послышался голос Поттера: — Иди к нам, Гермиона, поешь чего-нибудь. — Я правда не могу, Гарри, мне еще читать четыреста двадцать две страницы. — в голосе ее теперь явно звучали слезы, и Риччи с беспокойством посмотрел на нее. — И вообще… Рон не хочет сидеть со мной за одном столом. Поттер на это ничего не ответил, а итальянец перевел изучающий взгляд на младшего Уизли, который как раз решил высказаться: — Бедная Короста! Если бы ее не съели, она бы сейчас полакомилась пестрыми пчелками, она так их любила. Данте с силой сжал челюсти, раздражаясь из-за поведения парня, но всхлип Грейнджер отвлек его. — Эрмиона, не обращай… — мягко начал он, но девушка захлопнула книжку и, рыдая, побежала к лестнице, ведущей к женским спальням. — Не пора ли утихомириться, Рон? — не повышая голоса, сказал Гарри. — Нет. — твердо ответил он. — Она хоть бы немножко раскаялась! Но Гермиона никогда не признает себя неправой. Ведет себя, как будто с Коростой ничего не случилось, — гуляет где–то или уехала на каникулы. — Может стоило лучше следит за своей крысой? — резко спросил Данте, встав из-за стола, а ребята перевели на него шокированные взгляды. — Эрмиона не единственная, у кого в замке живет кот, а ты, если так беспокоился о Коросте, мог бы держат ее в клетке или специальном аквариуме, чтобы никто из котов или сов ее не достал. Рон, опешив, молчал, недовольно сверля глазами итальянца, а остальные студенты стали с любопытством наблюдать за разгорающейся ссорой. — Не надо сваливат всю ответственност на нее одну, ты не меньше виноват в том, что случилос с твоей крысой. — Что ты вообще здесь делаешь?! — возмутился Рон. — Тебя никто не звал и не спрашивал! — Мне не нужно ни твое приглашение, ни разрешение, чтобы здьес находиться и говорит. — грубо ответил Данте, показывая непонятные англичанам жесты. — Ронни, ну что ты, право, заладил со своей Коростой? — встрял в разговор Фред, положив младшему брату руки на плечи. — Она пала смертью храбрых и гордо отправилась в Вальгаллу. Рон раздраженно скинул руки Фреда с себя и, надувшись, отвернулся, а Риччи направился к выходу из гостиной, не желая накалять атмосферу своим присутствием. — Эй, Данте. — позвали его близнецы Уизли, нагнав у портретного проема. — Как дойдешь до третьего этажа, сверни в заброшенный коридор. Найди четвертую дверь слева — там еще один проход — оттуда сразу выйдешь к кабинету Снейпа. Так Филч тебя не застанет. — сказал Фред. — Спасибо. — ответил брюнет, пораженный новой информацией, и, попрощавшись с ребятами и Эдди, направился в свою гостиную.*
Следующий день поглотил весь замок в хаос — Сириус Блэк вновь попал в школу, но на этот раз смог добраться до комнаты третьекурсников. Рон без умолку болтал о том, как проснулся и увидел над собой преступника с ножом в руках, каждый раз приукрашивая историю; Невилл получил выговор от бабушки за потерянные пароли и запрет на посещение Хогсмида до конца года от Макгонагалл; профессора усиливали охрану, обучая двери распознавать преступника по вырезке из газеты; у входа в гостиную Гриффиндора дежурили нанятые тролли; студентам запретили покидать замок после занятий, а Данте — помогать Хагриду с фестралами. Тем не менее, его это совсем не беспокоило — все переживания были об Эдди, которую происшествие после вечеринки ужасно напугало, в особенности потому, что она в ту ночь оставалась в спальне шестикурсников с Диланом. Хотя Данте и пытался объяснить сестре, что не столь важно, где ночевать — в женском общежитии или мужском — раз Блэк в состоянии пробраться в замок, то и с чарами, превращающими лестницу в горку, справится при желании. Неудивительно, что Эдвидже его слова ничуть не успокоили. — Что вам взят в деревне? — спросила она у Данте и Донаты, которые отказались от похода в Хогсмид, ожидая, когда Хагрид вернется со слушания по делу Клювокрыла. — Мороженое. — улыбнулся Риччи, на что Эдди закатила глаза. — А тебе? — Карамельние бомбочки с кокосом. — воодушевленно ответила Донна, слегка хлопнув в ладоши. — Буд осторожнее. — ласково сказал брюнет старшей сестре и, взяв младшую за руку, пошел к хижине лесничего. — Как думаешь, Хагрид выиграет дело? — робко спросила Донатэлла. — Надеюс, но, если Малфой подкупил комиссию, то у него нет шансов. — Даже с адвокатом? — Даже с ним. — Разве nonno не может надавит на тех, кто ему должен? — Может, но он не станет тратит такую возможност ради жизни гиппогрифа. Доната, нахмурившись, перевела взгляд на свои ботинки и не проронила ни слова всю оставшуюся дорогу, а Данте, хоть и понимал недовольство сестры, разделял в этом вопросе сторону дедушки. — Эрмиона?! — изумленно воскликнула Риччи, глядя на гриффиндорку, которая стояла у двери в хижину. — Почему ти не в Хогсмиде? — Привет, Доната. — кротко улыбнулась Грейнджер и кивнула брюнету. — Я жду Хагрида, они с Клювиком должны скоро вернуться. — А где Эрри и Рон? — Не знаю. — сухо ответила шатенка и потупила взгляд. — Рон так и не разговаривает с тобой? — шепотом спросил Данте, подойдя к девушке, на что она отрицательно помотала головой. — Эти двое неблагодарние: им метла и крыса дороже тебя. Гермиона нервно прикусила губу и скрестила руки на груди, а парень понял, что сказал лишнее. Может, и весьма очевидное, но все же болезненное. — Знаешь, в тринадцат лет почти все парни несносние. — Это точно! — поддержала Доната, а шатенка перевела на нее удивленный взгляд. — Данте тоже был противним. Вы би вряд ли подружилис, если бы встретилис раньше. Риччи, ухмыляясь, цокнул и потрепал сестру по волосам, а Грейнджер тихо рассмеялась, с интересом глядя на него. Троица в ожидании Хагрида перешла к обсуждению предстоящих экзаменов, и Гермиона поделилась новостью, что ушла с прорицаний, но и без этого предмета едва успевала готовиться к остальным, а Донатэлла стала расспрашивать ее о нумерологии (точнее, о профессоре и качестве обучения) ведь сама хотела изучать эту дисциплину в будущем. — Ой, ребята, а вы чтой-то тут делаете? — хрипло спросил Рубесус, шмыгая носом. — Тебя ждем. — мягко ответила гриффиндорка, с беспокойством глядя на лесничего. Хагрид слабо кивнул и махнул рукой, указывая ребятам следовать за ним. Он отвязал Клювокрыла, который сразу же прыгнул на кровать и стал грызть кости, валяющиеся на подушке, а сам пошел делать всем чай, не проронив ни слова. — Как прошло? — осторожно поинтересовалась Гермиона, переглядываясь с Данте, хотя оба прекрасно понимали, что все закончилось не так, как они рассчитывали. — Клювокрыла приговорили к казне. — всхлипнув, ответил Хагрид, и прикрыл глаза ладонью. — Эт моя вина. Все шло хорошо, пока мне не дали слово… Я весь онемел. А они такие важные, во всем черном. Я… это… значит, совсем запутался. Пергамент из рук выронил… Твои–то цифры, Гермиона, из головы вон… К тому же Люциус Малфой встал и давай их, знамо дело, дурить. Чо он сказал, то они и решили. — Нужно подат апелляцию. — уверенно сказал брюнет, а девушки дружно кивнули и поддержали его: — Точно! — Ваш человек уже этим занимается, да навряд ли это поможет, Данте. — грустно покачал головой Хагрид. — Поди с ними справься. Комиссия у Малфоя в кулаке. Я вот чо думаю: пусть у Клювика последние–то денечки будут самые что ни на есть вольготные. Мой это долг… — Не расстраивайтес раньше врьемени, синьор Хагрид. — обратилась к нему Доната. — Нужно бороться, пока ест возможност. Рубеус неуклюже ей улыбнулся, вытирая раскрасневшееся лицо платком, и поставил перед ребятами чай. — Спасибо вам за поддержку, но лучше не задерживаться — скоро стемнеет, потому пейте чай быстрее.*
Возвращаясь в замок, ребята разделились: Гермиона направилась к сокурсникам, услышав что-то странное про Драко, а Данте повел сестру в гостиную, по пути столкнувшись с уставшим и несколько рассерженным Люпином. — Здравствуйте, профэссор Люпин. — улыбнулась Донна, преграждая мужчине дорогу. — Доната, Данте. Добрый вечер. — кивнул он, возвращая Риччи мягкую улыбку. — Как ваши дела? — поинтересовалась она, а Римус понуро вздохнул. — Рутинно. — уклончиво ответил мужчина, но девушка не унималась: — Это из-за Блэка? Люпин слегка вздрогнул и провел рукой по волосам. — Из-за него тоже. Не хотите зайти ко мне на чай? Ребята тут же согласились и направились вслед за профессором в его кабинет. — Мама вьед уже знает? — поинтересовался Данте, сидя напротив Римуса, а тот молча кивнул, поджав губы. — Она сильно ругалас? — спросила Донна, а Люпин тихо рассмеялся. — Да, но не от злости, а от волнения. Многие родители сейчас забрасывают Дамблдора письмами, иногда весьма гневными, но Джине тяжелее справляться с тревогой — она далеко и понимает, что не может в любой момент забрать вас домой. Хорошо, что учебный год подходит к концу, и вы скоро встретитесь. Риччи слышал тревогу в голосе профессора и полностью ее разделял: он не представлял насколько сейчас тяжело маме справляться с таким количеством проблем, на большую часть которых они никак не может повлиять. — Разве школу не должны закрыт? — задумавшись, спросил брюнет. — Очьевидно, Блэк здьес из-за Эрри. Все эти меры прьедосторожности не имеют смысла: он уже дваджи пробрался внутрь и скрылся бесследно. Неужели нет более надежного места, где можно было бы спрятат Эрри? — Министр и Дамблдор уверены, что здесь будет лучше всего. — откашлявшись, сказал Римус, стараясь не смотреть парню в глаза. Данте недовольно помотал головой, скривив губы, за что получил пинок по голени от Донаты, которая шикнула на него за эти гримасы. А он лишь еще больше убедился в правоте дедушки, который с детства учил их не полгаться на защиту общества и не доверять свою судьбу людям, чье основное достоинство — умение правдами и неправдами получать на выборах большинство голосов.