Chi la dura la vince.
В начале мая состоялся финальный в году матч по квиддичу, победу в котором одержали Гриффиндорцы, что сделало их обладателями кубка школы. Весь факультет почти неделю отмечал столь радостное событие, особенно Вуд, для которого игра была делом жизни, ведь теперь он с большей уверенностью мог претендовать на место в профессиональной команде. Однако вскоре блаженство триумфа сменилось на беспокойство о предстоящих экзаменах, особенно для пятого и седьмого курсов. Казалось, единственными, кого СОВы не волновали, были Фред с Джорджем — они стали еще активнее работать над собственными конфетами, обращаясь за пополнением запасов к Риччи в обмен на бесплатные удачные экземпляры всех сладостей. — У тьебя нет ощущения, что все наши старания бессмисленны, и мы все равно завалим экзамени? — нервно спросила Эдди у брата, спеша в библиотеку. — Ест, но это от стресса. Я увьерен, что ми все сдадим не меньше, чем на «У». — Но мне не нужно «У»! Мне нужно минимум «В»! — вздохнула брюнетка, зарываясь руками в волосы. — Это вьед единственние экзамени, которые важны для музикантов! Мерлин, мама меня прибьет, если я их завалю. Данте мягко приобнял сестру за плечи и улыбнулся: — Не переживай, будут у тьебя твои «В». Разве что, не по зельям. Эдвидже усмехнулась и обняла брата за талию, но заметив целующихся одноклассников за углом, недовольно пробормотала: — Когда я умру, похороните меня и на памятнике напишите: «Умерла от отвращения». Брюнет удивленно посмотрел на сестру и перевел взгляд, пытаясь понять, в чем же дело, как заметил Фреда с Анжелиной, которые самозабвенно целовались у стены. — Они тьепер вместе? — Он говорит, что нет. — скривив губы, сказала Эдди. — Но это не мешает ей присасываться к нему, словно пиявка. — Признай, что просто хочешь бить этой пиявкой. — улыбнулся Данте, а брюнетка бросила на него раздраженный взгляд и отошла чуть в сторону. — Ничего я не хочу. — проворчала она. «Да, как же». — подумал Риччи, покачав головой. — Как это произошло? — поинтересовался он, а Эдди непонимающе посмотрела на него. — Когда они стали так близки? — А, это… На вечеринке после матча. — понуро ответила она. — Так сильно радовалис победе, что решили скрепит ее лобзаниями. — Почему ти не обсудишь с Фрэддом ваши чувства? — Потому, что у него они явно не ко мне. — тихо сказала Эдвидже, опустив голову. «Сказала та, которая сама «не» встречается с другим». — хотел ответить он, но решил не донимать сестру — и без того забот достаточно. В библиотеке Риччи сразу же заняли один из столов у окна, оставив сумки, и пошли искать необходимые учебники по истории. Данте быстро нашел большую часть книг, но одной, как на зло, не хватало. Он оставил литературу на столе и стал оглядываться по сторонам, надеясь, что нужный учебник будет у кого-то из присутствующих. К счастью, Риччи быстро увидел его у старшекурсницы со Слизерина. — Привет. — он улыбнулся девушке, в которой узнал Джемму. — Прости, а тьебе еще долго будет нужна эта книга? — Привет. — кивнула она, глядя в упор на парня. — Я буду уходить через час и отдам ее тебе. — Спасибо. — рассматривая остальные книги на столе девушки, сказал брюнет. — Ти хочешь работат с законом? — Эм, да… — Джемма слегка прищурилась, словно пыталась понять, как он понял. — Я знаю этих авторов. — поспешил объяснить Риччи. — Тоже хочу работат в этом отделе. — Что-то конкретное или еще не решил? — с любопытством спросила она, приподняв брови. — Еще не решил, а ти? — Я бы хотела попасть в сектор борьбы с неправомерным использованием магии, но там мало свободных мест — сотрудники редко покидают отдел. И на самом деле это прекрасный показатель. Надеюсь, что смогу на первое время хотя бы секретарем устроиться. — Может кому-то понадобится стажер. — предположил он, а девушка слегка пожала плечами и улыбнулась. — Ладно, не буду тьебе мешат. Удачи, Джемма. — И тебе удачи. — брюнет кивнул и собирался уже пойти, как вновь услышал ее голос: — Если вдруг понадобится помощь с подготовкой, обращайся, Данте.*
Чем ближе был первый экзаменационный день, тем хуже становилось студентам: некоторые попадали в медпункт с недомоганием; у кого-то начали дрожать руки из-за злоупотребления бодрящими зельями, что было совсем неудачно для практических заданий; и поголовно все стали злыми и раздраженными, срываясь друг на друге из-за любого пустяка. Сдача СОВ началась с заклинаний, и как бы профессор Флитвик не пугал сложностью предстоящей аттестации, все оказалось намного проще. После завтрака состоялось письменное оценивание на 40 вопросов, а после обеда — практическое. Студентов вызывали небольшими группами по пять человек, и Данте попросился в первую «волну», не видя смысла оттягивать неизбежное и лишний раз нервничать. — Добрый дьен, сэр. — брюнет занял место напротив мага из комиссии, к которому его приставили. Мужчине на вид было не больше пятидесяти, что делало его самым молодым из проверяющих, и Данте предполагал, что и оценивать он будет более современным подходом. — Добрый, мистер Риччи. — улыбнулся мистер Гибсон, с интересом рассматривая парня. — Готовы? Он кивнул, а маг указал рукой на стол в другом конце комнаты. — Видите, на той парте лежат карманные часы? Заберите их, не вставая с места. Данте не сдержал ухмылки, радуясь, что ему досталось весьма простое задание для начала. — Акцио. — он вытянул правую руку, и часы, пролетев через весь класс, плавно легли в его ладонь. — Очень хорошо. — довольно сказал Гибсон. — А теперь вы не могли бы сказать, который час? Риччи слегка прищурился, глядя на мага, не понимая, как это относится к экзамену, но вскоре понял, что задание с подвохом. Брюнет коснулся кончиком палочки крышки часов и произнес: — Диссендиум. — часы открылись, но циферблат был пуст. Данте невольно широко улыбнулся, не замечая, с каким любопытством следит за ним Гибсон, и несколько раз слегка постучал по стеклу, прошептав «кантис». — Три-и-и часа-а-а по полудни-и-и, семна-а-дцать мину-у-ут… — пропели часы, а старший маг мягко рассмеялся. — Что-нибуд еще? — поинтересовался брюнет, а Гибсон потер подбородок, задумавшись. — Если хочешь сам что-то показать. Риччи отменил предыдущие чары и решил проверить, не зачарован ли циферблат на невидимость, и оказался прав. Собираясь вернуть часы проверяющему, он напоследок наложил раскрашивающие чары на стрелки и цифры, чтобы они переливались от темно-синего к зеленому с перламутровым мерцанием, и закрыл механизм с помощью колопортуса. — Благодарю. — улыбнулся Гибсон. — Что ж, думаю, можете быть свободны. — Спасибо. До свидания, сэр. — кивнул Данте на прощание и с легкой душой отправился отдыхать.*
Следующие экзамены проходили с разницей минимум в день, чтобы студенты успевали к ним подготовиться. Теоретическая часть также принималась утром, а практика — днем, за исключением дисциплин, которые практику или теорию не предполагали. Самым легкими, по мнению Риччи, оказались уход магическими за существами и астрономия: члены комиссии были приятно удивлены, увидев, как хорошо парень обращается с единорогами и даже фестралами (естественно, они не знали о его опыте в конном спорте), а перечислить спутники Сатурна, названные в честь римских и греческих богов, он мог и спросонья. Чуть сложнее прошли трансфигурация и ЗОТИ: Данте был уверен, что не полностью ответил на некоторые письменные вопросы, но вот на практике прекрасно себя проявил и ушел с экзамена, зная, что точно получит «В». Однако больше всего повезло с историей: ему досталось завоевание друидов Великобритании в первом веке нашей эры, а завоевывали их римляне. И конечно же в истории своей родины Данте ориентировался, как келпи в воде. Хуже всего прошло зельеварение: если с теорией он еще справился, то на практике и без комиссии понял, что сварил зелье неверно — оно снова было не того цвета, зато не искрило и не дымилось, как у сестры. — Наконец-то виходные! — устало воскликнула Эдди, подставив лицо солнечным лучам. Риччи вышли во внутренний двор, желая пройтись и насладиться долгожданным теплом, а заодно навестить Хагрида, который нервничал, ожидая решения апелляционной комиссии. — Что у тебя осталос кроме трав и маглов? — Руны. — ответил Данте, срывая с Донатой цветы, что росли рядом. — Переживаешь? — спросила Донна, заплетая веночек. — Нет. — улыбнулся брюнет. — Все самое сложное позади. — Как думаете, какие оценки у вас будут? — Ну, у меня определьенно ест несколько «П», но большинство, скорее всьего «В», а вот зелья… — Данте вздохнул, но благодарно улыбнулся сестре, когда она надела на него венок. — У меня «П» разве что по астрономии и заклинаниям. — пожала плечами Эдди. — Зелья точно провалила… Историю, наверное, тоже. — А какой у тебя был основной вопрос? — надевая на сестру другой венок, спросила Доната. — Что-то про войны гоблинов и орков с волшебниками. Я некоторые собития взяла из истории Италии: конфликты вьед у них были на одной почве. Может, пройдет. Эдди поднялась с лавочки и, махнув младшим, медленно побрела в сторону хижины Хагрида, и Данте с Донной пошли следом за ней в обнимку. Внутри лесничего не было, но они слышали странный шум со стороны озера и направились на звук. В воде по середину голени стоял Рубеус и запускал камни по глади, судорожно вздыхая. — Синьор Хагрид? — позвала его Донатэлла. — Что случилос? — Р-ребята, — повернувшись к Риччи, сказал он и вытер ладонью заплаканные глаза, — что… что вы тут делаете? — Пришли узнат, как прошло рассмотрение апелляции. — ответил Данте, хотя по состоянию мужчины сам все понял. — Рассмотрение… — гневно хмыкнул Хагрид и с силой запустил камень в воду. — Они привели палача! Этого Макнейра… — Палача?! — яростно воскликнули девушки. — Они ведь еще ничего не сделали? — спросила Эдди, а Рубеус отрицательно покачал головой. — Может, отпустим Клювика, чтоби он сбежал? — Нельзя. — вздохнул Данте, с тоской глядя на профессора. — Они обвинят в этом Хагрида. Донна всхлипнула, уткнувшись брату в грудь, а лесничий поспешил выйти из воды и предложил ребятам попить у него чай. — Когда приговор должен бить исполнен? — шепотом спросил брюнет, стуча пальцами по кружке. — Сегодня на закате. — нахмурившись, ответил Хагрид, пока Доната вплетала ему в волосы маргаритки. — Вы шибко не задерживайтесь, вам нельзя вне замка находиться вечером. Да и здесь делать нечего. — Можно хот с ним попрощаться? — осторожно спросил Данте, а лесничий кивнул. Дождавшись, когда Риччи допьют чай, он вывел их во двор, где среди тыкв отдыхал Клювокрыл. Он мерно лежал на земле, игнорируя птиц, которые из любопытства дразнили его. Складывалось ощущение, что зверь понимал, что именно его ждет, и полностью смирился со своей участью. Данте медленно подошел к Клювику и низко поклонился, глядя ему в глаза, и тот кивнул в ответ и отвернулся, безразлично смотря вдаль. Брюнет сел на корточки возле гиппогрифа и стал гладить его по голове, прошептав «мне жаль». Заметив на соседнем столбе мертвого хорька, парень снял его и отдал Клювокрылу, а тот с неохотой, но все же принял угощение. Риччи с тяжелым сердцем отошел от зверя, давая сестрам с ним проститься. — Спасибо, Данте. — хрипло сказал Рубеус, с тоской глядя на гиппогрифа. — Мы ничьего не сделали. — проглотив ком в горле, ответил он. — Как же ничего?! Вы и Гермиона поддерживали нас все это время, а все трудное дается еще труднее, если на твоей стороне нет друга.*
В ту ночь Риччи спал беспокойно: все время ворочался, не в силах найти удобную позу; часто просыпался то от холода, то жары; мучился от странных сновидений, которые трудно назвать кошмарами, но было в них что-то, что заставляло нервничать и остерегаться. Словно все его переживания за этот год, которые он старался подавлять, вышли из-под контроля: болезнь отца, казнь Клювокрыла, ссоры с однокурсниками, стресс из-за экзаменов, расставание с Тиной, Блэк, снующий по замку, точно тень. И только под утро ему удалось крепко уснуть, да так, что очнулся лишь к полудню. А новый день уже приготовил дня него множество сюрпризов. — Что… что происходит? — поинтересовался Данте у Арчи, заметив оживленность студентов в гостиной. — Я даже не знаю с чего начать. — вздохнул шатен, высматривая свободное место. Он взял Риччи за предплечье и потянул в пустой угол комнаты, где было значительно тише. — В общем, Блэка вчера поздно вечером поймали. — брюнет шокировано распахнул глаза, а Арчибальд закивал, поджав губы. — У озера. Его нашли дементоры, а после профессора заперли его в башне до ожидания приговора. Ему светил ночью «поцелуй». — Ночью? То ест, ему уже висосали душу? — пробормотал Риччи, не в силах скрыть ужас, охвативший его от одной только мысли об этой «казни». — Нет. Он снова сбежал. — Но как? У башни что, никто не дежурил? — Дежурили, но это ведь Блэк. Министерство сейчас на ушах. Дамблдор тоже. — Черт возьми… — Это еще не все. — Данте вопросительно посмотрел на друга, по его тону понимая, что следующая новость не менее серьезная. — Это про Люпина…*
Риччи стремглав мчался по коридорам к кабинету Римуса, надеясь, что застанет его там. Он без стука распахнул дверь и застыл в проходе тяжело дыша, а Люпин изумленно посмотрел на него, отвлекаясь от упаковки вещей. — Данте, все в порядке? — спросил мужчина, мягко улыбнувшись. — Это правда? — улыбка профессора дрогнула, но он не успел ничего ответить: — Вы уходите? — Да, так будет правильно. Римус сел в свое кресло и жестом предложил брюнету занять место напротив. — Мне жаль. — О чем ты, Данте? — поинтересовался Люпин, протягивая парню шоколад. — Что вас заразили. Я не представляю, что вам пришлос из-за этого пережит… — Есть свои трудности, но у многих людей жизнь порядком тяжелее моей. — Риччи растерянно посмотрел на профессора, искренне удивляясь его оптимизму в такую минуту. — Да, я болен, но есть и более тяжелые болезни, от которых до сих пор нет никаких лекарств. К тому же, у меня была возможность учиться в школе, где я нашел друзей. И пусть я потерял почти их всех в прошлом, но каждый из нас кого-то терял — война ни для кого не проходит бесследно. Брюнет не перебивал Люпина, откровенно восхищаясь его философским подходом к жизни, ведь философия дает готовность ко всякому повороту судьбы. Неожиданно раздался стук в дверь, следом за которым в класс ввалились Эдди и Доната, растерянно глядя на Римуса. — Профэссор Ремо… — пробормотала Донна, слезно глядя на мужчину. — Не расстраивайся, Донатэлла. Мы еще встретимся. — ласково сказал он. — Обещаете? — Обещаю. — улыбнулся Люпин. — Вы уже слышали про Клювокрыла? Риччи отрицательно покачали головами, а Римус улыбнулся: — Он сбежал. Улетел вчера. Видимо, смог отвязаться. Данте нервно рассмеялся, но все же был рад хоть одной хорошей новости, когда раздался голос Эдди: — У вас очьен говорящее имя, профэссор Ремо. — ухмыльнулась девушка, а Люпин весело фыркнул. — Джина тоже так говорила. — с улыбкой ответил он. — Я был рад вас учить. — А ми были рады у вас учиться. — грустно сказала Донна, а Римус встал из-за стола и крепко ее обнял. — Приезжайте к нам в гости. — предложила она. — Я постараюсь. — ответил шатен, как в кабинет влетел Гарри. — П-простите, я… — Мы уже уходим. — перебил его Данте, понимая, что парню тоже нужно попрощаться с учителем. — Спасибо, что зашли. — кивнул Римус и провел ребят до двери. — Мерлин, ну и год… — вздохнула Эдди, оставшись с братом и сестрой наедине, после чего все втроем тихо рассмеялись. — Даже не знаю, сможет ли что-то это переплюнут. — хмыкнул Данте, а девушки согласно кивнули.