Anno nuovo, vita nuova.
На следующий день после бала студенты очнулись лишь к полудню. Данте лениво открыл глаза, зевая, и сразу же ощутил тяжесть и головокружение. Недовольно вздохнув, он перевернулся на бок и, кряхтя, потянулся за зельями от похмелья в тумбочке. Достав флакон, парень несколько минут горестно смотрел на него, прислушиваясь к собственным ощущениям в надежде, что голова уже прошла, и пить эту горькую гадость не придется. Одно лишь воспоминание о вкусе или запахе этого зелья заставляло желудок перевернуться. Риччи был уверен, что отвар специально не делают приятным на вкус, чтобы маги лишний раз не напивались, зная, что их ждет потом. Зажав нос пальцами, брюнет залпом выпил зелье, стараясь быстрее его проглотить, но от затхлого послевкусия это сильно не помогло. Данте встал с постели, морщась, и заметил Арчи и Мелиссой, что спали, крепко обнявшись. Стараясь не шуметь, он привел себя в порядок и неспешно поплелся в Большой зал, надеясь, что не пропустил обед. Несмотря на недомогание, Риччи мечтал о сытной горячей еде: о наваристом супе с овощами и говядиной, о жареном картофеле с сочной отбивной или ростбифом, о немецких колбасках и капустном пироге, а его желудок выл белугой, и этот рев эхом раздавался в гробовой тишине замка. За столами практически не было учеников, а те, кто обедали, ели молча, постоянно зевая, и изредка шепотом переговаривались. Данте кивнул соседям по дому и стал класть в свою тарелку все, о чем думал по пути, только вместо мясного супа был луковый с сырной корочкой, что показалось ему достойной заменой. Ребята, не скрывая удивления, косились на него, точно не понимали, как он может есть столь жирную пищу после вчерашнего вечера, но парень не обращал на окружающих никакого внимания и активно жевал свою еду, запивая горячим грогом. Он сам удивился, что смог осилить все, что набрал, но не рискнул потянуться за десертом. Оглянувшись, Данте увидел, что за преподавательским столом не хватает Хагрида и решил зайти к нему, чтобы лично поздравить с прошедшим праздником и, возможно, подбодрить после вчерашнего не самого удачного разговора с мадам Максим. Забрав из комнаты пакет с бабушкиной выпечкой и парой бутылок граппы, Риччи направился в сторону хижины. На улице играли младшекурсники: одни кидали снежками, другие пытались слепить самого большого снеговика в саду, и брюнету приходилось уклоняться от снежных шариков, но парочка все же попала ему за воротник. — Данте! — парень повернулся на голос и увидел Донату, что махала ему обеими руками, а рядом с ней стояла Габриель, вставляя морковь в голову снеговику. — О, привет, девочки! — улыбнулся он и подошел ближе. — С Рождеством, Габи. — С 'Гождеством. — мило улыбнулась младшая Делакур. — Как вы себя чувствуете? — Прекрасно! — радостно воскликнула Риччи. — А ты? Данте пожал плечами, прищурив глаза, как бы говоря «пойдет». — Ты видел Эдди? — Нет, она проснется разве что к ужину. — Донна понимающе кивнула, а брюнет лукаво ухмыльнулся. — Как всьегда. Риччи тихо рассмеялись, а Габриель дружелюбно улыбалась, хоть и не понимала их внутреннюю шутку. — Я пойду к Хагриду. Если что, ищите меня там. Парень кивнул девочкам на прощание и направился к домику профессора, проваливаясь по середину голени в сугробы. Несмотря на тучи, солнечные лучи, отражаясь от белого снега, резали по глазам, мешая итальянцу отчетливо видеть на расстоянии, но фигуру высокого волшебника, цвет волос которого сочетал в себе самые смелые оттенки осени, ему удалось быстро распознать. Джордж спешил в замок, кутаясь от холодного ветра в нарядную мантию, в которой был вчера на балу, а следы «преступления» тянулись от кареты Шармбатона. — Какие люди! — ухмыльнулся Риччи, подкуривая сигарету. — Привет. — кивнул Уизли, проводя рукой по волосам. — Фреда с Эдди видел? — Нет. — покачал головой брюнет, выдыхая в сторону дым с ягодным ароматом, рассматривая друга с головы до ног. — Как Одри? Джордж прикусил губу, усмехаясь, и, подняв лицо к небу, закатил глаза. — Отлично. — Просто «отлично»? — лукаво хмыкнул Данте, а Уизли слегка толкнул его в плечо. — Можешь вечером у нее сам спросить. — парень заинтересованно выгнул бровь, пытливо глядя на друга. — Мы хотим после ужина поиграть в карты. Или у нас, или в каком-то кабинете. Придешь? — Закуски захватит? — Джордж кивнул и, дав «пять» на прощание, побрел в школу, а Риччи — к Хагриду. Постучав в дверь несколько раз, парень стал ждать, когда ему откроют, но в ответ была лишь тишина. Он вновь постучал, и за дверью послышался скулеж пса профессора. — Синьор Хагрид, — вновь громко постучав, сказал брюнет, — это Данте! Я вам подарок принес. Вас не было на обьеде, и я решил зайти сам. Брюнет прислушался — тишина. Даже пес смолк. Постучав еще несколько раз, он наконец услышал шарканье за дверью, которая вскоре отворилась. — Здоров, Данте. — прохрипел Рубеус, кивнув парню, и впустил его в дом. — Я вас разбудил? — Нет, что ты! Я просто не ждал никого и… Надо было прибраться… Риччи протянул профессору пакет, и тот растерянно принял его, оглядываясь на бардак в доме. — Спасибо, Данте. — мягко улыбнулся Хагрид и махнул парню рукой, чтобы шел за ним. — Мне так неудобно — я ничего и не подготовил для тебя толком… Вот только, печенье испек… Он указал рукой на кухонный стол, на котором в большой плоской тарелке лежала гора, по всей видимости печенья, похожая на гальку с посыпкой из сахарной пудры. — Может чаю? — спросил брюнет, а Рубеус мигом спохватился и понес чайник на огонь, что-то бормоча под нос о том, что он какой-то нерадивый хозяин. — Тьебе помочь? — Нет-нет. — быстро помотал головой мужчина. — Ты это… садись. А то стоишь, как неприкаянный. Данте сел напротив окна, поставив две чашки на стол и тарелку со свежим печеньем, хоть оно таким и выглядело с натяжкой. Хагрид налил им заварку, разбавил кипятком и вытащил сладости, что подарил ему итальянец. — Извини, что с опозданием, — подув на горячий напиток, сказал Риччи, — я хотьел лично отдат. — А это что? — изумленно глядя на бутылки с алкоголем, спросил Рубеус. — Граппа. Это очьен крепкий виноградный напиток. Бьелая — джо́ване — молодая, темная — страве́ккья — выдерживалас в бочке полтора года. Бабушка с дедушкой сами делают. Ее можно добавлят в крепкий кофе. — Ох, ну, спасибо. — робко улыбнулся профессор и убрал бутылки, которые в его руках смотрелись, как колбочки для зелий, в шкаф. — Ой, что это я, правда! Совсем запамятовал! Вы вчера блестяще выступили! Я ничего не понял, что пела Эдвидже, но песня очень красивая, и музыка! — Спасибо. — дружелюбно улыбнулся парень и откусил печенье-гальку. — Я не видел тебя к концу бала, ты рано ушел? Данте сделал вид, словно ничего не знает, пряча лицо за чашкой чая, и лишь его вопросительно поднятые брови были видны из-за нее, а Хагрид устало вздохнул и перевел взгляд на собственные руки. — Да, я… В общем-то… Ну, устал. Да. И решил вернуться к себе. — Это не связано с мадам Максим? — Рубеус изумленно уставился на итальянца, хмурясь, а Риччи поспешил объясниться: — Мы гуляли с Флер в саду и видели вас у фонтана, но решили уйти, чтобы не мешать вам. — Мы с ней друг друга не так поняли. Я думал… Неважно. — Сказал что-то лишнее? — осторожно поинтересовался брюнет, а Хагрид сухо кивнул. — Я не думал, что это ее заденет… Как по мне, тут не на что обижаться. — Знаешь, ест вещи, которие не принято спрашиват у женщин. Их возраст, например. Или происхождение. Мужчина с прищуром посмотрел на гостя, словно подозревал, что тот знает больше, чем ему положено, но Данте продолжил, не давая профессору сделать верные выводы: — Знаешь, когда я познакомился с Эрмионой, то очьен скоро понял, что она не росла в волшебном мире, но, если бы я спросил у нее — маглорожденная ли она, — то это могло ее обидет. — Да, верно. — закивал Хагрид, делая большой глоток чая. — Если хочешь все уладит, можешь позвать мадам Максим на чашку кофе. — парень многозначительно посмотрел на шкафчик, куда Рубеус убрал граппу. — Скажи, что не привык к столь утонченному обществу. Ей будет лестно. — Ты, давай, ешь. Советчик… — добродушно усмехнулся мужчина. Риччи взял канолли с посыпкой из дробленой фисташки и быстро откусил половину, пожимая плечами, как бы говоря «да я так, просто». Хагрид слегка покачал головой, с улыбкой глядя на парня, и сказал: «спасибо».*
Следующие дни до Нового года брюнет проводил в компании сестер и близнецов Уизли, ведь Эдди с Фредом практически срослись друг с другом, официально став парой. Данте с Джорджем, услышав об их отношениях, синхронно вздохнули, воскликнув: «НАКОНЕЦ-ТО!», но смотреть на своих целующихся двойняшек им было несколько неуютно: — Фу. — скривил нос Риччи, когда Эдвидже с Фредом слиплись, как рапаны. — Отвратительно. — поддержал Джордж. — Хорошо, что мы с ней не идьентичные. — покачал головой брюнет, а Уизли многозначительно посмотрел на него. — Да, это было бы странно. — усмехнулся парень и вместе с другом рассмеялся. Свое свободное время он посвящал учебе — им много задали на каникулы, да и проект по образовательной системе не терпел отлагательств. Риччи часто занимался в своей спальне, слушая пластинки, подаренные друзьями на Рождество, и больше всего его заинтересовала группа Depeche Mode. Данте не особо был впечатлен музыкой поначалу — электронное звучание было несколько в новинку, — но голос солиста и лирика полностью завладели его вниманием. Глубокий баритон певца проникал в самые дальние уголки души итальянца; ему казалось, что он слушает рассказ, очень личный, искренний рассказ. Каждая песня была наполнена историей, правдивость которой не вызывала сомнений. Их хотелось переслушивать, выискивать непонятные с первого раза смыслы, искать похожие переживания в собственных воспоминаниях. Риччи достал Мелиссу расспросами о группе, их дискографии и концертных турах и, осознав, что она не так сильно ими интересовалась, написал маме с просьбой найти любые другие альбомы, кроме тех, что у него уже были. В Новый год в Большом зале вновь был роскошный пир, едва уступающий Рождественскому. Ужин продлили до десяти вечера, студентам разрешили с самого начала занимать места за любым столом, чтобы они могли отметить праздник в кругу друзей и семьи. После трапезы Данте пошел в гостиную Гриффиндора на вечеринку, куда были приглашены ребята с разных факультетов. К нему присоединились Арчи с Лис и Тина — ученики Дурмстранга тоже устраивали у себя на корабле вечеринку в честь праздника, но приводить гостей было строго запрещено, а проблем с Каркаровым никто не хотел. Брюнет медленно потягивал смородиновый ром из рюмки, сидя на большой подушке на полу около камина. Рядом в кресле сидели Фред с Эдди на коленях, на полу — Джордж в обнимку с Одри, напротив на диванах — Ли с Джонсон и Спиннет, а с другой стороны — Гермиона с его одноклассниками. Неподалеку Рон и Гарри играли в волшебные карты, отказавшись присоединиться к игре, что принесли близнецы Уизли, а большая часть студентов танцевала в центре гостиной. — Так, что за иг'га? — поинтересовалась Одри, повернувшись к Джорджу, а он залился румянцем под ее пристальным взглядом. — Эт-то… «Правда или действие». — отодвинув воротник свитера, ответил парень, а компания разнородно зашумела, скорее недовольно. — Ой, та будет вам! Здесь готовые вопросы и задания, нужно лишь карту выбрать. — Но есть идея поинтереснее. — ухмыльнулся Фред. — Можно выложить карты по кругу, чередуя вопросы с действиями, и пронумеровать их, а что тебе достанется — покажут кости! Парень вытащил из кармана два игральных кубика с цифрами вместо точек и выжидающе посмотрел на игроков. — А если захочешь спасовать? — спросила Мелисса, положив голову Арчи на плечо. — Нужно будет съест какую-нибудь конфету из наших личных запасов. — коварно улыбаясь, ответили близнецы Уизли. Некоторые девушки недовольно поджали губы, молча выражая несогласие с этой идеей, но большинство приняло предложение ребят, и те стали раскладывать карты на полу. — Я первый! — воскликнул Фред, перебирая пальцами кости. Легким взмахом руки он кинул их в центр круга из карточек, и кубики показали две единицы, указывая на «действие». Компания одобрительно зашумела, Ли стал тарабанить ладонями по подлокотнику дивана, а Фред потянулся за заданием. — Закройте глаза и позвольте другим участникам положить вам в рот любую еду, какую они выберут. — прочитал он, а ребята злорадно заулыбались. — Закривай. — усмехнулась Эдди и слезла с его колен. Спустя пару минут она вернулась с небольшой тарелкой в руках, на которой лежали специфические сладости из «Сладкого королевства», и взяла таракана. Данте покачал головой, глядя на сестру, и налил себе новую порцию рома, хоть пить не стал, чтобы не выплюнуть из-за предстоящего зрелища. Брюнетка аккуратно положила «конфету» парню на язык, но он не спешил ее жевать. Фред лишь немного подержал «сладость» во рту и выплюнул на салфетку. — Там было сказано «позволить положить еду в рот», а не «съест то, что тебе положили». — нахально усмехнулся Уизли в ответ на недоумевающие взгляды ребят. Не найдя, что возразить, компания продолжила игру двигаясь по часовой стрелке. Одри должна была изобразить какого-нибудь певца или певицу, и она стала пародировать исполнение Эдди на балу, активно жестикулируя и гримасничая, как это делала сама девушка во время выступления. Джорджу пришлось откусить кусок мыла с жабьей икрой, а Данте выпал вопрос «У кого из участников самые красивые губы? Расставь по порядку». — Так, ну, сперва проще сказат, у кого самые некрасивые. — сказал брюнет и посмотрел на близнецов Уизли. — Это еще почему? — удивились они. — Ну, вы парни. Мне в целом мужские губы не нравятся. — усмехнулся Риччи. — Но у Ли и Арчи они более выражены и пухлее. Парни отмахнулись, смеясь, а Данте залпом выпил рюмку рома. — Самые красивые у меня. — самодовольно сказал он, на что остальные закатили глаза и стали возникать, что это нечестно. — Ладно-ладно. Одри и Анжелина. Джонсон изумленно посмотрела на итальянца, высоко подняв брови. — Что? — поинтересовался он, глядя ей в глаза. — То, что мы друг другу не нравимся, не значит, что я буду как-то принижат тебя и твои заслуги. А вообще у всьех девушек здьес губы гармонируют с внешностью. — Такой обходительный. — беззлобно усмехнулась Тина, по-дружески хлопнув парня по плечу. Следующий ход достался Гермионе, и ей выпало пока что самое каверзное задание: — Опиши самые ужасные недостатки каждого из присутствующих… — затихая с каждым словом, прочла она, а компания весело протянула «о-о-о-о!» — Это нечестно! — Та ладно тебе, Гермиона, — махнул рукой Ли, — дерзай, мы не обидимся. Это ведь игра. Девушка недоверчиво посмотрела на Джордана, поджав губы, и задумалась. — Ладно, — хмыкнула она, поправив задравшийся рукав кофты, — тогда с тебя и начнем. Ли поднял бокал, кивая, и ехидно улыбнулся. — Твои комментарии матчей. — ЧТО?! — недоверчиво воскликнул он, а компания разразилась заливистым смехом. — Да я лучший комментатор в школе! — Единственный, ты хотел сказать. — лукаво глядя на гриффиндорца, сказала Тина, а Джордан несогласно фыркнул. — Ты хороший комментатор, но слишком часто отвлекаешься от комментирования самой игры. — поспешила объясниться Грейнджер. — Не стоит подслащать пилюлю, Гермиона. — улыбнулся Фред. — Давай дальше. — Ну, с Анжелиной и Алисией мы толком не общались… но, наверное, то, что вы склонны делать поспешные выводы… — тихо сказала шатенка, бросив короткий взгляд на близнецов Риччи. — Эдди и Фред вспыльчивые. Пара пожала плечами, соглашаясь с ее словами. — Странно даже, насколько они с Данте разные. — задумчиво сказала Мелисса. — Это все потому, что моя настоящая сестра потеряна из-за того, что их с Эдди в больнице перепутали. — ухмыльнулся брюнет, а Эдвидже показала ему язык, скривив нос. — Так, Джордж… Ну, ваши с Фредом розыгрыши и безответственное отношение к учебе. — Давай только не про учебу на каникулах! — застонали парни. — Одри… Я совсем ничего о тебе не знаю, потому… — француженка кивнула, прошептав «все в порядке», а Гермиона повернулась к Риччи. — Данте… Брюнет вскинул брови, с интересом глядя на гриффиндорку, пока та собиралась с мыслями. — Ты… слишком вежливый. — Что?! — изумились ребята. — Слишком вежливый? С каких пор это минус? — Ну, просто не всегда понятно, когда он честно что-то говорит, а когда намеренно льстит. — Кажется, это называется лицемерие. — ехидно сказала Тина, а Гермиона что-то пробормотала, потупив взгляд. — Так, давай теперь про меня. — Ну, твой взгляд. — Джейкобс удивленно посмотрела на девушку, застыв с бокалом в руке на полдороге. — Ты часто смотришь на людей высокомерно. Не знаю, это просто особенность мимики или нет, но со стороны так кажется. — Не кажется. — лукаво ухмыльнулась Тина, вызвав беззлобный смех друзей, и сделала глоток напитка. Про Арчи с Лисой Грейнджер тоже особо нечего было сказать, и они не стали донимать ее расспросами, потому ход перешел к Джейкобс. Ей достался вопрос о том, какую разницу в возрасте можно считать допустимой в отношениях, и на него решили ответить вообще все: кто-то настаивал, что наиболее приемлемая разница не больше 4-5 лет, кто-то утверждал, что и 20 уместны, а Данте с Эдди уточнили, что наиболее важен возраст младшей стороны, ведь все сильно относительно — если младшему лет 30, а старшему 40 и больше, это не сильно вызывает осуждение общества, а если же младшему 15, а разница также 10 и более лет, то это, как минимум, незаконно и неудивительно, что считается чем-то аморальным. — Кого из игроков ты видел голым? — решив закончить препирательства, прочитал свой вопрос Арчи, а Джейкобс с Риччи быстро переглянулись. — Ну, троих. — Троих? — одновременно спросили Фред с Джорджем. — Ну, Мелиса — понятно, но кто еще? — поинтересовался Джордан. — Данте и Тина. — пробормотал он, быстро выпив рюмку рома. — Мы можем узнать обстоятельства? — игриво шевеля бровями, спросила Одри. — Просто кое-кто любит дергат закритие занавьески. — усмехнулся Данте. — Ты не отзывался! — защищаясь, воскликнул Олдридж. — Очьевидно, я был занят. — брюнет подмигнул другу, пока почти все смеялись над ситуацией, и лишь Гермиона смотрела на карты, невольно покраснев от столь откровенных разговоров. Дальше игра продолжилась еще активнее: многим выпадали вопросы, которые не могли остаться без общего обсуждения — что самое привлекательное в мужчинах и женщинах; чтобы ты делал, если бы знал, что тебе осталось жить ровно сутки; как долго ты готов ждать взаимности от любимого человека. И достаточно скоро Данте выпало задание сделать прическу тому, кто сидел от него слева. — Принеси расческу, — обратился он к Гермионе, а после посмотрел на сестру и Фреда, — освободите кресло на врьемя. Грейнджер пошла в комнату, а Риччи поменялись местами. Когда шатенка вернулась, парень показал ей на подушку, которая лежала у кресла, прося, чтобы она села на нее. — Расчешешь волосы на пробор? — попросил он. — Не хочу тьебе зацепить их случайно. — Ты умеешь делать прически? — спросила Гермиона, осторожно прочесывая свою пышную копну. — Некоторие косы. Меня Эдди с Донатой часто просили им помочь, вот и научился. — Что будешь плести? — Сюрприз. — ухмыльнулся Риччи, перебирая пряди. — Если будет неприятно, говори. Он разделил правую часть волос на три одинаковые полосы и стал плести от корней французскую косу «на изнанку», пока остальные продолжали игру. — Твои волосы… — Непослушные, да. — вздохнула она, перебивая. — Нет. Я хотел сказат, что они очьен густые. Тебе повезло. Гермиона фыркнула, тихо смеясь, а Данте, запутавшись в кудрях, попытался осторожно освободить пальцы, что были обвиты словно лозами. — Из-за чьего вы с Роном спорили на балу? — поинтересовался он, а Грейнджер заерзала на месте. — Он… Он психовал, что я пришла с Виктором. Сказал, что я «братаюсь с врагом». Ее голос звучал напряженно и пренебрежительно, а брюнет тихо рассмеялся, подумав про себя — «от пылкой дружбы шаг до пылкой страсти». — Он ревнует. — шатенка попыталась повернуться к парню, но он пальцами придержал ее голову на месте, пробормотав «не шевелис». — Только я не уверен, кого именно — тебя или Виктора. Скорее Виктора. Гермиона рассмеялась, отклонив голову назад, а Риччи вздохнул, расплетая часть косы, чтобы сделать ее по новой. — Значит, ты и Виктор? — лукаво улыбаясь, он закусил губу, а Грейнджер выпрямила спину, и парень был уверен, что она еще и нахмурилась. — А как же «не такой уж он и красивый, за ним все бегают потому, что он чемпион»? — Внешность не главное. — спокойно ответила шатенка. — Он хороший парень. Очень вежливый и начитанный. — Очьен вежливый, но не настолко, чтоби тебя раздражат? — беззлобно рассмеялся Риччи, вытаскивая часть прядей, чтобы сделать прическу ажурной, а Гермиона толкнула его локтем в голень. — Все, готово. Девушка осторожно коснулась волос, будто пыталась на ощупь понять, насколько хорошо у Данте получилось, а после встала, чтобы посмотреться в зеркало, что висело в гостиной. — Ребята, скоро полночь! — воодушевленно воскликнула Эдди, глядя на часы над камином. — Вам надо найти пару, чтобы поцеловаться. — Зачем? — спросила Алисия. — Традиция. — пожала плечами Эдвидже, а Тина, Арчи и Мелисса согласно кивнули. — Чтобы быть окруженным любовью весь год. — добавила Джейкобс. — Отличные косы. — сказала она Данте с Гермионой, а девушка ей благодарно улыбнулась. — Давайте скорее, скоро отсчет начнется! — хлопнула в ладоши Эдди, и ребята засуетились, пытаясь разбиться на пары. — Поцелуй может быть дружеским. — сказал Арчи, замечая, что некоторые не особо довольны этой затеей. Данте налил себе еще порцию рома и отошел в сторону, чтобы никому не мешать. — Почему ты один? — поинтересовалась Гермиона, подойдя к нему. — Вы все в отношениях, а Анжелина с Алисией скорее свои языки проглотят, чем согласятся целоваться со мной. — улыбнулся он. Грейнджер кивнула, о чем-то задумавшись, а ребята стали всей гостиной вести обратный отсчет. — 10!.. 9!... 8!.. 7!... 6!... 5!.. 4!.. 3!... 2!... 1! С НОВЫМ ГОДОМ! — хором воскликнули все и стали обнимать друзей, братьев и сестер. Данте почувствовал, как чьи-то руки обнимают его за плечи и, повернувшись, увидел Гермиону, которая быстро чмокнула его в уголок губ. — С новым годом. — улыбнулась она, приглаживая волосы. — Спасибо за косы.