A chi non beve birra, Dio neghi anche l’acqua.
На следующий день Данте с сестрами вернулся на Гриммо ближе к полудню. Пусть и находиться дома было все еще трудно, возвращаться в мрачный холодный особняк, расположенный в таком же мрачном холодном городе, совсем не хотелось. Джина сразу же ушла на работу, а троица направилась на кухню, чтобы перекусить после долгого перемещения. — Привет, солнце! — радостно воскликнул Фред, увидев Эдди, и подошел к ней. — Привет, дорогой. — не отвлекаясь от чтения газеты, ответил Данте. Эдвидже слегка толкнула брата в плечо, а Сириус громко рассмеялся и разлил кофе на стол. Фред не растерялся и приобнял друга за плечи, лукаво улыбаясь. — И где мой поцелуй? — ехидно спросил он. — Я после Эдди брезгую. — невозмутимо ответил Данте и отложил в сторону газету. — Pirlа. — беззлобно бросила она и потянула Фреда на соседний с собой стул.
*
— Так вот что играем? — поинтересовалась Тонкс, потирая руки. Ночью ребятам никак не спалось. Фред с Джорджем, Эдди и Данте болтали в комнате парней, попивая домашнее вино, а когда запасы закончились отправились за добавкой на кухню, где и столкнулись с Сириусом и Тонкс. Те потягивали огневиски и что-то активно обсуждали, а близнецы предложили присоединиться к ним и сыграть в какую-нибудь игру, раз сон все равно не шел. — Гермиона, ты знаешь какие-нибудь магловские игры на компанию? — поинтересовался Джордж. Они столкнулись с Джинни, крадясь с кухни наверх, и она «мягко» навязала им свою с Грейнджер компанию, ведь в противном случае заложила бы их Молли. И только Доната, как положено, спала в их с Эдвидже комнате, пользуясь возможностью полноценно отдохнуть в тишине. — Ну, разные карточные, «Шарады» — в ней надо слова объяснять, — задумчиво сказала Гермиона. — «Крокодил» — тоже самое, только вместо слов рисунки… — Нет-нет-нет! Это скучно! — возразил Фред. — Нужно что-то такое, чтобы было, о чем вспомнить. Как «Правда или Действие». — О, я слышала об одной! — хлопнула в ладоши Тонкс. — Что-то вроде две правды, одна ложь… В общем, нужно сказать о себе три факта, а остальные угадывают, какой из них ложный. — А правила какие? — уточнил Джордж. — Если твою ложь угадали, ты пьешь. Если нет, то остальные. Ребята переглянулись и кивнули друг другу. — Но! — Фред поднял вверх указательный палец. — Здесь большая часть совершеннолетних, потому истории должны быть соответствующие. Парень хитро ухмыльнулся, глядя на друзей, а Джинни с Гермионой недовольно цокнули. — А если у нас нет таких историй? — скрестила руки на груди Грейнджер. — Тогда можешь взять себе стакан теплого молока с печеньем и пойти спать. — ехидно ответил Фред, на что девушка лишь закатила глаза. — Просто вспомни какие-то истории, которых от тебя никто не ожидает. — прошептал Данте, наклонившись к ее уху. — И помните: что было в этой комнате, остается в этой комнате. — заговорщицки сказала Эдди, лукаво ухмыляясь. — Я начну! Так… У меня двенадцать троюродных братьев и сестер. В детстве моим любимым блюдом был песок. Однажды я потеряла нижнее белье. Вы молчите. — указала она на Фреда и Данте, и парни принялись наполнять рюмки. — Так, две правды, одна ложь? — уточнила Гермиона, на что Риччи кивнула. Остальные стали переговариваться, пытаясь сойтись во мнении, и в итоге Джинни с Гермионой настояли на том, что ложью был факт о белье, ведь не понимали, как его можно потерять, хотя Сириус и Тонкс предполагали, что какой-то из первых. — Пейте. — ухмыльнулась Эдди. — У мьеня одна сестра и два брата троюродных. — Но как? — изумленно пробормотала Джинни. — Ну, было темно, я торопилась… — пожала плечами Эдвидже, Фред самодовольно ухмыльнулся, приобняв ее за плечи, а младшая Уизли неприязненно скривила губы, глядя на брата. — Я уже жалею, что согласился... — пробормотал Данте, потирая лоб ладонью, и Джинни согласно закивала. Следующие ходы открыли правду, что Джордж плавал нагишом в Черном озере, а затем, что Джинни уже с кем-то целовалась. Фред с Джорджем несколько возмутились этой новости, на что она уместно заметила, что "хоть ничего нигде не теряла". Фреда ее комментарий рассердил, но Эдди в ответ лишь рассмеялась, чем сгладила ситуацию, а Данте негромко включил музыку на фон. — Я никогда не курил. Хочу быть отцом минимум троих детей. Первый секс был в шестнадцать. — сказал Фред, а остальные принялись бурно обсуждать варианты. — Второе — ложь. — высказала общее мнение Гермиона спустя несколько минут. — Пейте. — ухмыльнулся он. — Мой первый раз был в пятнадцать. — Так рано? — шатенка удивленно вскинула брови, на что парень лишь пожал плечами. — Мой тоже. — добавил Джордж. — Вы все вместе делаете? — беззлобно усмехнулась Тонкс, а парни рассмеялись. — А меня за поцелуй отчитали! — вспыхнула Джинни. — А ты с нас пример не бери. — улыбнулся Фред и легонько щелкнул сестру по носу. — Когда вы вообще успели? — стукнув его по руке, спросила она. — На одной из вечеринок на пятом курсе. — ответил Джордж. — В Египте. Джинни удивленно вскинула брови, округлив глаза. — Так вот куда ты ночью слинял! — Местная или туристка? — перебил ее Данте. — Местная. — Джиневра покачала головой, закатив глаза. — Ой, вот только не надо! — махнул рукой Фред. — Это обычный подростковый интерес. — поддержал Блэк. — Ничего более. — Так уж ничего? — лукаво улыбнулась Эдди. — Не знаю, как у вас, но меня в том возрасте больше увлекали квиддич, розыгрыши и попытки стать анимагом. — И ты совсем ни с кем не встречался? — спокойно спросила она. — На четвертом курсе была одна, но это не то чтобы были отношения… Так… — Подростковый интерес. — усмехнулся Данте, а Сириус кивнул. — На пятом тоже встречался с одной, но недолго. — продолжил он, а ребята недоверчиво посмотрели на мужчину. — А на старших курсах? — хитро глядя на Блэка, спросил Данте, а тот закатил глаза. — Ну... Там я немного ушел в отрыв... Ребята рассмеялись, а Тонкс кашлянула "ага, немного". — Ты Лунатика меньше слушай. — беззлобно отмахнулся от нее Сириус. — Я тогда сбежал из дома, стал вольной птицей, а чувство свободы пьянит... А я и не сильно ему противился… Но и не менял девушек каждую неделю, как мне это приписывают. Даже не каждый месяц. — А кто был твоей главной дамой сердца? — беспардонно спросила Эдвидже, а Данте резко посмотрел на нее, но она его проигнорировала. — Ты о чем? — хрипло спросил Блэк и сделал глоток виски. — Ну, у тебя были когда-нибуд серьезние отношения? — он слабо кивнул, и было заметно, что ему не очень хочется об этом говорить. — О, дай угадаю, она была голубым носком! — Голубым… чего? — рассмеялся мужчина. — Ну, знаешь, серая мышь… — Синий чулок? — подсказал он, а Эдвидже хлопнула в ладоши, сказав "точно!" — Нет, что-что, а это точно не про нее. — грустно усмехнулся Сириус. — Вы расстались из-за твоего ареста? — осторожно поинтересовалась она, а Данте пнул ее по голени стопой. Блэк замер, поднося бокал к губам, и отвел растерянный взгляд. — Нет, — с трудом сглотнув, тихо ответил он, — это случилось намного раньше. Мы не… не сошлись взглядами на жизнь. Сириус коротко ухмыльнулся и допил напиток залпом, а Эдди хватило такта не вдаваться в подробности. — Так, моя очередь! — громко сказала Тонкс. — Я никогда не танцевала на барной стойке. Никогда не красила волосы. Я до сих пор сплю с мягкой игрушкой. — она слегка прикусила кончик языка, улыбаясь. — О-о, это слишком просто. — хмыкнул Джордж. — Ложь про волосы. — Ложь про танцы. — сказал Данте, ухмыляясь. — Ты что, думаешь, розовый — ее натуральный цвет? — спросила Джинни, а парень многозначительно посмотрел на нее, не ответив. — Мне кажется, ложь про игрушку. — предположил Блэк. — Все пьют, кроме Данте. — остальные недоумевающе посмотрели на Тонкс, а она рассмеялась. — Объяснишь? — попросила Нимфадора брюнета. — Тонкс никогда не красила волосы, вьед ей это не нужно. Она метаморф. — Это нечестно! — возразили Уизли, а Сириус усмехнулся в свой бокал. — Вы просто невнимательные. — пожала плечами Тонкс, улыбаясь. — Какая игрушка? — поинтересовался Блэк. — Зайчик. Папа подарил на пятый день рождения. — Суровый мракоборец, спящий с плюшевым зайцем. — беззлобно усмехнулся он, а Тонкс слегка ткнула его локтем в бок. — А ты можешь целиком превратиться в животное? — поинтересовалась Джинни. — Нет, я пыталась не раз, но это сложно. Не думаю, что хоть кому-то из метаморфов это под силу. Я умею только отдельные части тел превращать одновременно. Мы на старших курсах как-то сделали фото, на котором у меня одна рука покрыта перьями, как у орла, вместо лица — поросячья морда, а ноги — фламинго, а потом отправили это безобразие в какой-то низкосортный журнал. Якобы находка ранее неизвестного существа. — Не "Придира" ли? — сквозь смех спросил Данте. Тонкс с Сириусом рассмеялись в бокалы, а Эдди, сдерживая ухмылку, покачала головой — слышала бы его Доната, ему бы это с рук не сошло. — Эх, все же крутой у тебя дар. — вздохнула Эдвидже, прислонившись к груди Фреда, а Джинни с Гермионой согласно закивали. — Я бы себе сразу ноги исправила — они слишком тощие. И бедра — а то узкие, как у парня. Парни с Блэком косо посмотрели на брюнетку, а Фред крепче прижал ее к себе. — У тебя красивые ноги, Эдди. И бедра. И все остальное. — он мягко поцеловал ее в висок. — Мне мамина фигура болше нравится. Она гармоничнее сложена. — просто ответила Риччи. — Знаешь, — прочистив горло, начал Сириус, — когда мы учились в школе, находились те, кто считал, что Джине не помешало бы похудеть. Так что даже с таким даром, как у Нимфадоры, — Тонкс раздраженно на него посмотрела, а ее волосы заметно покраснели, — всем не угодишь. Главное — себе нравиться. — Я вообще не думаю, что кому-то из вас нужно в себе что-то менять. — обратился Данте к девушкам. — Внешност — не главное. — Ну, конечно. — фыркнули они. — Нет, то, как ты виглядишь, безусловно важно, но речь не о фигуре, форме носа, длине волос или росте. Роль играет уверьенност, опрятност, ухоженност. Неряшливость — вот, что действительно всем одинаково неприятно. Джинни сразу же посмотрела на свои мятые пижамные штаны, Тонкс — на пятно от вина на майке, а Гермиона пригладила непослушные волосы, прикусив губу. — Парням даже неряшливост чаще прощается. — заметила Эдди. — И кто в этом виноват? — поднял брови Данте. — Вы вьед закрываете на это глаза. Когда вам парен нравится, ему позволительно даже мочиться в рукомойник, — девушки брезгливо поморщились, — а если не нравится, то пуст хоть сделает королевой, все равно не обратите на него внимание. Гермиона с Джинни быстро переглянулись, словно Риччи бредил, а Джордж напомнил, что игра все еще продолжается и кивнул Грейнджер. — В детстве я была блондинкой. Как-то меня ужалила медуза. Я никогда не была на нудистском пляже. — спокойно сказала она, держа двумя руками бокал. — Ну, волосы же, очевидно. — хором сказали Фред с Джордже. — Ну, вообще многие дети в детстве бывают блондинами, а потом волосы темнеют. — задумалась Тонкс. — Пляж. — ухмыльнулся Сириус, а Грейнджер смущенно кивнула. Близнецы Уизли протянули восторженное "О-о-о!", но шатенка быстро пресекла все пошлые шутки, объяснив, что попала туда случайно — пляж нудистов был неподалеку от их домика на базе. — Остался только ты. — сказала Данте Джинни, а он ненадолго задумался. — Никогда не признавался кому-то в любви. Был влюблен в маму друга. Предпочитаю спать без одежды. — Ну, второе скорее про Джорджа. — ухмыльнулась Тонкс, прикусив кончик языка. — Я не влюблен в Джованну. — закатил глаза он. — А кто сказал, что мы ее имеем ввиду? — подметила она, а парень смущенно отвернулся, что-то бормоча, пока Джинни с Гермионой, Сириусом и Фредом пытались отгадать, где ложь. — Первое — вранье. — уверенно сказала Уизли, а Данте криво ухмыльнулся. — Пейте.