Quella destinata per te, nessuno la prenderà.
Закончив играть, компания решила лечь отдыхать. Джинни, зевая, ушла в соседнюю комнату к Донате, чтобы не шуметь на лестнице и не попасться родителям. Сириус же побрел к себе, не боясь нарваться на чей-либо бубнеж, а остальным девушкам парни предложили переночевать у них. Никому не хотелось, чтобы Нимфадора по пути вниз снова что-то случайно задела и перебудила всех обитателей штаба, включая всякую нечисть. И оставлять Гермиону одну тоже. — Но как мы тут все разместимся? — рассматривая кровати, спросила шатенка. — Я лягу с Фрэдди. — пожала плечами Эдвидже. — Мы можем лечь на полу, а вы займете наши постьели. — предложил Данте. — Ну, нет… Это неправильно… — нахмурилась Гермиона. — Мы можем лечь вдвоем, тогда парни смогут тоже расположиться на одной из кроватей. — повернулась к ней Тонкс. — Только я ворочаюсь во сне… Грейнджер это ничуть не смутило и, попросив у ребят чистое постельное, она принялась перестилать кровать, а Данте вызвался ей помочь. Он взял на себя самую неприятную часть — смену пододеяльника, но даже заклинания задачу не облегчали, ведь из-за опьянения ему было трудно сконцентрироваться. А пока Риччи сражался в неравном бою с одеялом, Гермиона неприкрыто рассматривала его. — Что? Я дьелаю неправильно? — Н-нет, я не поэтому… — она покачала головой, поджав губы. — Я думаю над твоим ответом в игре… — Не беспокойся, я нье сплю голый при посторонних. — ухмыльнулся он и подмигнул. — Как жаль. — притворно вздохнула Грейнджер. Риччи игриво пошевелил бровями, а шатенка легко стукнула его подушкой, тихо смеясь. — Так что не так с моим ответом? — Ты правда никому не признавался в любви? — брюнет спокойно кивнул. — Но ты же так долго встречался с Тиной… Разве ты не был в нее влюблен? — Она мне очьен нравилась, но не больше. И я не вижу смысла признаваться в чувствах, которых нет. — глядя ей в глаза, прямо ответил он.*
Август близился к своему окончанию, а ребята готовились к грядущему учебному году, пытаясь угадать, чем же он сможет их удивить после предыдущих и сможет ли. В начале последней недели каникул пришли письма из школы со списком учебников, а вместе с ними новость о том, что Рон, Гермиона и Данте назначены старостами. Фред с Джорджем никак не могли поверить, что их младший брат получил эту должность, и всячески над ним подшучивали, а заодно и над Данте — как же, целых три блюстителя порядка в их окружении! Молли же была вне себя от радости. Джованна предложила помочь ей с приготовлением праздничного ужина, на который должны были прийти многие члены Ордена, и с украшениями. Вечером стол был завален обилием блюд, а над ним висело алое полотно с надписью:ПОЗДРАВЛЯЕМ НОВЫХ СТАРОСТ— РОНА, ГЕРМИОНУ И ДАНТЕ!
А возле имени Данте была пририсована небольшая зелено-серебристая змея. Гермиона, как и Молли, не могла нарадоваться назначению; Рон стоически игнорировал надоевшие всем подшучивания Фреда и Джорджа, а вот Данте ходил молчаливее и задумчивее обычного, хотя на все вопросы о самочувствии отвечал, что все в порядке. — Староста? — пророкотал Грюм, глядя на Рона нормальным глазом, а волшебный повернул так, что он смотрел теперь сквозь его, Грюма, висок куда-то в сторону Гарри. — Что ж, поздравляю. Лица, наделенные властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор тебя назначил, он, похоже, уверен, что ты способен противостоять большинству серьезных заклятий... Рон явно не ожидал такого отклика на событие, но от необходимости что-то отвечать его избавило появление отца и старшего брата. Миссис Уизли была в таком хорошем расположении духа, что даже не стала им пенять на приход Наземникуса, которого они привели с собой. На нем было длинное пальто, которое в неожиданных местах странно топорщилось. Он категорически отказался его снять и положить вместе с дорожной мантией Грюма. — Ну что же, я думаю, напрашивается тост. — сказал мистер Уизли, когда все наполнили кубки. Он поднял свой. — За Рона и Гермиону новых старост Гриффиндора! И за Данте — нового старосту школы! Все выпили и поаплодировали. Рон и Гермиона сияли в ответ улыбками, а Данте театрально благодарил за овации. — А я вот никогда не была старостой. — весело сказала Тонкс. Волосы у нее были сегодня помидорного цвета и доходили до талии; ее можно было принять за старшую сестру Джинни. — Декан моего факультета сказала, что у меня нет кое-каких необходимых качеств. — Каких именно? — спросила Уизли, выбирая печеную картофелину из общего блюда. — Тех, какие нужны, чтобы самой хорошо себя вести. — объяснила Тонкс. Джинни засмеялась, а у Гермионы был такой вид, точно она не знала, смеяться ей или нет. В порядке компромисса она сделала большой глоток из кубка со сливочным пивом и закашлялась. — А ты, Сириус? — спросила Джинни, хлопнув Гермиону по спине. Сириус, стоявший рядом с Гарри, издал свой обычный лающий смешок. — Никому в голову не могло прийти назначить меня старостой. Я только и знал, что на пару с Джеймсом сидел после уроков наказанный. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком. — Дамблдор, видимо, надеялся, что я смогу хорошо повлиять на моих закадычных дружков. — сказал Люпин. — Вряд ли нужно добавлять, что я потерпел в этом полный провал. Молли пустилась в обычные препирательства с Биллом по поводу его волос, а после направилась наверх, чтобы избавиться от боггарта; Фред с Джорджем о чем-то шушукались в углу с Наземникусом, а Гарри откочевал к ним поближе; Тонкс рассказывала Джинни, Гермионе, Сириусу и Джованне о своих школьных проделках, а Данте сидел рядом с ними прислушиваясь к чужой болтовне, но ничего толком не запоминал. — Почему Дамблдор не назначил старостой Поттера? — спросил Кингсли. — На то наверняка были причины. — ответил Люпин. — Этим он показал бы, что верит в него. Я бы поступил именно так. — настаивал Кингсли. — Особенно в то время, когда «Пророк» то и дело прохаживается на его счет... Мужчины стали тише переговариваться, по всей видимости обсуждая свои догадки по поводу Гарри, хотя не только они были уверенны, что старостой станет именно Поттер. Данте же казалось, что ни Гарри, ни Рон для этой должности не подходят — они не были прилежными учениками и не обладали особым авторитетом у сокурсников, но не собирался высказывать свое мнение, ведь никто об этом не просил.*
— Пришел! Пришел! Пришел! — Эдди скакала по кухне, размахивая журналом над головой. — Показывай! — хором сказали Фред с Джорджем, пока брюнетка продолжала прыгать на месте, прижимая глянец к груди. Данте подошел к сестре и осторожно забрал у нее журнал. На обложке, как всегда, было фото Джованны. Она была одета в черное кожаное платье-бюстье, юбка которого расширялась книзу, словно хвост русалки. Ее волосы были собраны в тугой прилизанный пучок, на руки надеты высокие кожаные перчатки, а в зубах зажата зажженная сигарета. — Джорджио, отойди немного. — попросил его брюнет, а Уизли, стоящий у него за плечом, удивленно посмотрел на него. — Слюной закапаешь. Джордж цокнул, закатив глаза, а Фред с Эдди рассмеялись, пока Данте искал в журнале фотографии сестры. Эдвидже демонстрировала два наряда: длинное черное полупрозрачное платье, расшитое нежным кружевом и пайетками, с открытыми плечами и глубоким декольте и комплект из мягкой юбки средней длины с жестким укороченным жакетом и атласным шарфиком на шее. — Красивое платье… — кашлянул Фред, по щекам которого расплылся румянец. — Ты смущен? — улыбнулась Эдди, лукаво глядя на него, на что Фредерик лишь неразборчиво пробормотал и принялся завтракать. Данте передал журнал Донате с Джинни, а от них он стал путешествовать по всему столу. Молли сделала Эдвидже комплимент, хотя и было заметно, что подобранное ей платье ее несколько шокирует своей откровенностью, а Римус похвалил девушку за органичность в двух абсолютно разных образах. — Что за глянец? — поинтересовался Сириус. Он вновь пришел на завтрак позже всех. — Каталог новой коллекции. — с гордостью сказала Эдди, ее глаза искрились довольством от полученного результата. — Могу я посмотреть? — она одобрительно кивнула и передала ему издание. Блэк бросил быстрый взгляд на обложку, не выражая никаких эмоций, а после стал рассматривать все фотографии в журнале. Дойдя до снимков Эдвидже, он пристально стал всматриваться в изображения, хмурясь. Несколько мгновений спустя, Сириус поднял потерянный взгляд, устремляя его куда-то в стену. — Сирио, все в порядке? Ты виглядишь напряженным. — нахмурившись, спросила Эдди. — Нет, нет… Все отлично, я просто… Простите, мне нужно… Я кое-что забыл. — поспешно бросил в ответ Блэк и трансгрессировал в свою спальню. За столом все пораженно переглянулись, а Римус, казалось, стал бледнее обычного. — Странный он. — заметила Донна, пожимая плечами, и намазала тост маслом с джемом. — Я бы на тебя посмотрел после двенадцати лет в Азкабане. — усмехнулся Фред, следом получив подзатыльник полотенцем от Молли. Люпин бросил короткий взгляд на присутствующих прежде и встал из-за стола: — Я скоро вернусь. — сказал он и быстро вышел из кухни.*
Весь день Сириус был более отстраненным, чем обычно, но постоянно косился на близнецов Риччи, ничего им при этом не говоря, а вечером, после собрания, позвал Джованну поговорить наедине, и закончилось все громкой ссорой. Громким был именно Блэк, хоть ребята и не слышали, что именно обсуждали взрослые за закрытой дверью. После этого он снова ходил с таким видом, словно над ним нависла грозовая туча, срывался на домовом и портрете покойной матери и искоса наблюдал за Данте с Эдди. Близнецы пытались узнать у него, что случилось, но Блэк деликатно ушел от ответа и предложил им порепетировать, пока они не уехали в школу. Данте пугала мысль о новом учебном годе. С приближением сентября он становился все более отрешенным, а друзья перестали верить его вечному «все в порядке», но никак не могли выведать, что же его гложет. Вечером тридцать первого августа Риччи сидел в библиотеке, читая учебники за седьмой курс, и бездумно катал по столу значок старосты. — Ты пропустишь ужин. — тихо сказала Гермиона, встав сбоку от него. — Я не голодьен. — не поднимая взгляд, ответил он. Девушка отодвинула соседний стул и села рядом, повернувшись к брюнету полубоком. — Ты из-за должности переживаешь? — осторожно спросила она, а Данте прижал значок к крышке стола, подняв голову. — Почему ти так думаешь? — Ты сам не свой с того дня, как пришли письма, вот я и подумала… Риччи вздохнул, откинувшись на спинку стула. — Мне кажется, что я… Что я не заслужил эту должность. — неожиданно для себя самого признался он, а шатенка удивленно приоткрыла рот. — Что?! Почему? — Потому что… — слова стали комом в горле. Данте и сам не понимал, почему ему так трудно говорить об этом. Он чувствовал себя так, словно должен был сознаться в страшном преступлении, хоть и понимал, что его вины нет никакой. — Потому что мьеня бы не вибрали, если бы Седрик был жив. Гермиона пораженно распахнула глаза, явно не ожидая услышать нечто подобное, но быстро взяла себя в руки и мягко коснулась плеча парня ладонью. — Мы не можем узнать это наверняка, — утешающе сказала она, — но я думаю, что Дамблдор рассматривал кандидатов не только среди прежних старост. И даже будь Седрик жив, у тебя все равно были бы все шансы получить эту должность. — Мне просто кажется, что я… как бы это сказат… самозванец? — Мне кажется, нет ничего странного в том, что ты себя так чувствуешь. Ты требователен к себе, просто сейчас чуть больше, чем нужно. Ты много трудился эти два года, чтобы показать себя. Ты стал лучшим на курсе по нескольким предметам, помогал младшекурсникам с разных факультетов с учебой и Хагриду с уходом за фестралами, украшал школу к Турниру, хотя не должен был, выступал на балу. Тебе действительно стоит собой гордиться. Данте благодарно улыбнулся и снял ее руку со своего плеча, поглаживая ее ладонь большим пальцем. — У тебя тоже так? Ты тоже сомневаешься? — В том, что стала старостой — нет. — быстро и уверенно сказала Грейнджер, а Риччи тихо рассмеялся. — Но вообще иногда бывает… Брюнет мягко сжал ее руку, тепло глядя ей в глаза. Спустя два года он все еще удивлялся тому, как легко ему с Гермионой. Казалось, что она понимает его так же, как мама и сестры. Без слов. Хотя порой он сам себя понять не мог. Девушка смущенно отвела глаза от его пристального взгляда и слегка прикусила губу, но осторожно сжала его ладонь в ответ. — Спасибо. — улыбнулся Данте и решил перевести тему: — Как Эрри? Он, казалос, был расстроен, что не стал старостой. — Сложно сказать — его сейчас многое волнует. — в миг посерьезнела Гермиона. — Он рад за Рона, правда. Просто… Многие думали, что он станет следующим старостой. Даже я… — Он рассчитывал на это? — Не думаю. По крайней мере, Гарри не говорил об этом. Но это было ожидаемо: он многое сделал для школы, приносил победу факультету в квиддиче, выиграл Турнир. — Может поэтому Дамблдор и не дал ему эту должность? Чтобы Эрри мог отдохнуть. — шатенка задумчиво посмотрела на него, прислушиваясь. — К нему и так посльедний год внимание приковано чрьезмерно, а тут еще и столко обязанностей. А с учетом всего, что о них с директором пишут в газетах, это было бы опрометчиво: младшие курсы почти его не знают и скорее всего будут довьерят тому, что написано в «Пророке», а это ставит его авторитет под сомнение. И лишний повод обвинить Дамблдора в фаворитизме. — Похоже на правду. — неторопливо кивнула она. — В любом случае, Дамблдор явно не пытался принизить Гарри. Риччи согласно кивнул и мягко улыбнулся. — Мы еще успеваем на ужин? — кинув взгляд на дверь, с ухмылкой спросил он, а Гермиона фыркнула, смеясь.*
Поздней ночью Данте стоял в ванной и чистил зубы. С его волос вода стекала по шее и спине, исчезая в полотенце, низко завязанном на бедрах. Клубы пара вились под потолком, и парень приоткрыл дверь, чтобы впустить свежий прохладный воздух. В доме было много ванных комнат, но пригодных для использования всего три — по одной на каждом этаже, где кто-либо жил. Дождаться своей очереди на четвертом он не смог, потому спустился вниз, полагая, что Джинни с Гермионой уже ушли спать. Неожиданно дверь резко распахнулась, и внутрь вошла Грейнджер, сразу врезаясь в грудь Риччи. Она отступила на полшага назад и подняла на него ошарашенный взгляд. Он думал, что Гермиона сразу же выйдет, но девушка продолжала таращиться на него, а ее взгляд блуждал от его лица до линии бедер. — Тебе хорошо видно или мне покрутиться? — ухмыльнулся брюнет, игриво вскинув брови. — Я… Я-а… — она безмолвно открывала рот, не найдя что ответить, а ее щеки яростно покрывались густым румянцев. Глубоко вдохнув, Грейнджер пулей вылетела из ванной, захлопнув за собой дверь. — Подожди немного, я скоро выйду! — смеясь, крикнул он ей вдогонку.