Семейка Харгривз

      Прошло несколько дней. Пятый потихоньку стал восстанавливаться. Он уже мог почти безболезненно двигаться и даже вновь ругаться с Хагривзами. В основном они спорили о том, что Пятый всё-таки ребёнок и за ним нужен глаз да глаз, но сам Пятый утверждал, что вполне сможет позаботиться о себе сам. В один из дней они мирно обедали. Пятый в том числе. На этом настояла Эллисон. Она буквально следила за тем, чтобы он не пропускал приёмов пищи. Его это ужасно бесило, но он знал способность своей сестры и чуть что, она бы её использовала на Пятом. Он практически держался сестрой в страхе. Но так думал только Пятый. Эллисон же даже не хотела его заставлять, но она не хотела видеть, как её брат доводит сам себя до истощения. Поэтому однажды ему пришлось сказать, что хочет он этого или нет, но питаться надо в кои-то веки правильно, иначе будет хуже. Пятый понял намёк. Он стал налаживать своё здоровье. А условие прекратить пить литрами кофе он, естественно, не соблюдал.       Грейс сидела вышивала, напевая одну единственную песенку, которую она знала. Пятый наконец-то доел и уже собрался телепортироваться за раковину, чтобы помыть тарелку, но его остановили какие-то пытливые взгляды всех Хагривзов. Теперь пазл потихоньку складывался. То есть, сначала никто за обедом ни слова не сказал, а сейчас они ещё и сверлят его взглядом. Он уже хотел задать вопрос им: «Что я опять натворил?!» хоть и понимал, что сидя дома он не может натворить ровным счётом ничего. Грейс перестала петь, тем самым сделав тишину ещё более тревожной. Наконец-то тишину прервала Ваня, которая со своим обычно-печальным выражением лица сказала тихим голосом: — Может уже хватит молчать…? Мне и так не по себе от этого всего… — Да, прости… — Диего перевёл взгляд с Пятого на Ваню.       Пятый сел обратно за стол. Лютер встал из-за стола и пошёл куда-то. Все перевели свои взгляды с Пятого на Лютера, уходящего из столовой. Тишина продолжала быть выжидательной. Грейс, опомнившись, продолжала вышивать. Только теперь без этой назойливой песни. И слава Богу. Пятый окинул всех взглядом, ища ответа на всех их лицах. Но заметил Клауса, который тихо перешёптывался с воздухом, иногда косясь на Пятого. Парень не придал этому значения ведь знал, что Бен скорее всего тоже рядом с Клаусом. И такое поведение номера четыре было вполне обычным.       Спустя примерно 2 минуты послышались глухие шаги, дополнительную громкость которым придавал скрипучий пол. Лютер возвращался с какой-то бумажкой в руке. Он сел на своё место, перед этим положив бумажку перед Пятым на стол. Тот сразу её взял и прочитал. «Даже не думай, что всё закончилось, Номер Пять. Наоборот, всё только начинается…» — Итак, у нас накопилось пару… Десятков вопросов! — Диего кулаками ударил по столу, создав громкий и резкий звук, что Пятый невольно и испуганно вздрогнул.       Ой блин… И все его братья и сёстры это заметили. На лице Диего нарисовался вопрос: «Я что, испугал его?»       Дело в том, что Пятый после Апокалипсиса как-то странно стал относиться ко всем громким и резким звукам. Даже не то что странно, а он реально их пугался. Ну вот. Ещё одна тайна, которую он не рассказал семье. Он почувствовал себя неловко, когда все взгляды вновь устремились на него. Потом Эллисон тихо сказала: — Диего, успокойся. Ограничимся парой вопросов. Итак, первый: От кого эта записка? Второй: что начинается? И она вопросительно уставилась на Пятого, ожидая ответа. — Я обнаружила её в одном из пакетов, когда мы с Лютером уже вернулись из магазина. Ну? Какие предположения?       Пятый ещё раз посмотрел на записку. Он вспомнил, что в отделе комиссии «Шпионаж» работает некий Карлос Фишер. Он был очень искусным шпионом, который был вполне способен подложить в пакет бумажку. — Карлос… — случайно сказал вслух Пятый, думая, что сказал это про себя. — Кто? Но Пятый замолчал. — Ну же. Не томи. Пятый, мы всё равно узнаем. — Карлос Фишер вполне мог это сделать. В смысле, подбросить записку… — тихо сказал Пятый, просто потому что был ещё не так уверен в своём предположении. «А приказ тогда… Точно! Дала куратор!» — продолжал думать про себя Пятый. — Кто такой этот Фишер? — Лютер оглянулся и посмотрел на остальных. Те явно были не в курсе событий. Затем он снова посмотрел на Пятого. — Это один из… — Пятый сглотнул. Он ещё ни разу не говорил ребятам, где он работает. Они бы сказали, что это опасно и так далее… И не дали бы ему этим заниматься. Но… Договор дороже денег, как любила поговаривать Куратор. Они ещё не знают, что это всё только ради них. — Один из кого?! — Диего стало надоедать, что Пятый постоянно что-то недоговаривал. Он уже просто готов был взорваться, но старался удержать весь гнев в себе.       Вдруг начали «тикать» электронные часы. Первой на них обратила Ваня, которая тут же пошла их выключать. Когда она вернулась, она окинула всех взглядом. — Прошу прощения. Мне надо на репетицию. — сказала она и уже собралась уходить, как Эллисон окликнула её: — Тебя довезти? Ваня немного помолчала, потом ответила. — Было бы неплохо… — и улыбнулась еле заметно.