Как долго длится вечность?

Иногда правда должна оставаться скрытой в темноте. Повезло, что Чишия так внимательно изучил карту, потому что теперь это кажется довольно очевидным, хотя комната, вероятно, была спроектирована так, чтобы быть самой сложной. — Причина, по которой свет включился, когда дверь открылась... — ...Потому что все, что нам нужно увидеть, можно увидеть только в темноте, — Чишия заканчивает мою мысль, и вдруг я даже перестаю бояться таймера. Потому что трех минут будет более чем достаточно, чтобы решить эту головоломку. За этим следует все больше разбитого стекла и больше криков, в то время как Пирсинг и большой парень сильно спорят. Хибики умоляет их остановиться и вместо этого искать подсказки, и я быстро исследую бетонные стены, чтобы убедиться, что мы ничего не пропустили. — Нет переключателя для света, — Заключаю я, и Чишия кивает. — Мы должны найти другой способ. Я все еще могу чувствовать холод в костях, но он медленно исчезает, когда надежда начинает заполнять пробелы теплом. Двое из нас умерли, но все остальные могут выжить. Других жертв быть не должно. Когда я направляюсь к открытой двери, я быстро кидаю взгляд на Хибики. Мальчик все еще сидит рядом с люком, но, по крайней мере, ему удалось отползти от трупа. Его дыхание немного успокоилось, но он все еще, кажется, испытывает сильную боль, и не может ходить самостоятельно. Его травма была совершенно ненужной, и это еще одна причина усилить ненависть, которую я уже испытываю к большому парню. — Что... что ты делаешь?, — Он кричит в панике, когда я пытаюсь закрыть дверь между комнатами, и я даю ему обнадеживающую улыбку, чтобы показать, что все в порядке. — Не волнуйся, Хибики. Я уверена, что мы нашли разгадку. Я не закрою дверь полностью, мы просто кое-что попробуем. Его глаза становятся большими, и его рука тянется ко мне, но сразу же отступает, когда волна боли поступает через его верхнюю часть тела. — Нет! Не закрывай ее! Не оставляй меня здесь наедине с ним, я умоляю тебя! Очевидно, что он имеет в виду большого парня, и я молюсь, чтобы он слишком увлекся осмотром комнаты, и не трогал Хибики. — Это ненадолго, это не займет много времени. Последняя улыбка, и я прислоняю дверь к раме, достаточно осторожно, чтобы она снова случайно не закрылась на замок. Поскольку нет выключателя, мы должны найти другой способ затемнить комнату, и у меня уже есть идея. Чишия нахмурено наблюдает за мной, когда я снимаю толстовку, что не так просто с больным плечом с одной стороны и свежим разрезом с другой. Я сжимаю зубы, пытаясь игнорировать боль и обвязываю толстовку вокруг шеи, поворачиваясь к Чишие. — Подсади меня. Сомнительный взгляд в его глазах длится не дольше секунды, и в конце концов он выдыхает раздраженный вздох - звук, который заставляет меня смеяться в неверии. — Ох, серьезно. Мы умрем менее чем через три минуты, не говори мне, что ты боишься, что я испорчу твою прическу? Ему не требуется много времени, чтобы осознать мою правоту. Чишия поворачивается ко мне спиной и приседает, чтобы я могла залезть на его плечи. Мир вокруг меня сильно пошатывается, когда Чишия снова выпрямляется, и его руки плотно держат мои лодыжки, чтобы я не упала. Я вспоминаю ночь, которую мы провели вместе в бассейне пляжа, когда я пыталась спустить его в воду, и он схватил мои лодыжки таким же образом. Только тогда он пытался утопить меня, а сегодня он пытается спасти мою жизнь. — Разве ты не можешь попытаться быть немного более спокойным?, — Я жалуюсь, когда крепко цепляюсь за его толстовку, чтобы не упасть. Чишия ворчит и пытается посмотреть вверх, но его волосы застряли под моими ногами, и он подавляет еще один жалобный вздох. — Я бы так и сделал, если бы ты перестала копошиться. В конце концов, нам обоим удается найти почти устойчивую позицию, и я чувствую себя достаточно уверенно, чтобы разжать пальцы вокруг его толстовки, и взять свою собственную. — Давай надеяться, что это действительно сработает, — Шепчу я, оборачивая ткань вокруг стекла. Нагретая лампочка обжигает мои пальцы даже сквозь слои ткани, и я снова сжимаю зубы. По крайней мере, жжение заменяется жалобами моего плеча, когда я вытягиваю руку. Я уже жалею, что не выполняла упражнения, про которые мне говорил Чишия достаточно часто. К счастью, полученный эффект - это именно то, на что я надеялась: комната опускается во тьму, когда толстовка поглощает большую часть света, и я поднимаю голову к потолку. Мне нужно моргнуть несколько раз, так как яркая лампочка вызвала размытие зрения, и вскоре я вижу надпись. Это код. — Чишия! Ты тоже это видишь? Цифры неравномерны, как будто нарисованы вручную, и это похоже на почерк ребенка. Он соглашается, и я быстро запоминаю цифры, показанные выше. Чишия, скорее всего, делает то же самое, и я снимаю толстовку с болезненным криком, так как жара становится слишком сильной, чтобы мои ладони оставались непоколебимыми. Внезапный свет ослепляет меня, заставляя дрогнуть так сильно, что Чишия спотыкается назад от нестабильности. Кажется, в последнее время я чаще падаю, чем поднимаюсь. Через несколько секунд я встаю на ноги, и потираю глаза, чтобы они снова привыкли к свету. И Чишия, и я, быстро направляемся к замку с кодом, и я киваю ему, когда ввожу первую цифру. Я убеждаюсь, что мой палец останавливается над цифрами достаточно долго, чтобы Чишия мог вмешаться, если что-то пойдет не так, но я, кажется, правильно запомнила последовательность, так как он меня не прерывает. — Хибики! Мы сейчас пройдем игру! Я кричу в другую комнату, вводя последний номер. Другие мужчины забегают в комнату, вместе с последним звуковым сигналом. У меня даже нет времени думать о том, что произойдет, если код будет неправильным. Кажется, на этот раз удача на нашей стороне, так как замок подсвечивается зеленым, а последняя дверь открывается одним щелчком, сопровождаясь счастливым сигналом, который я слышала так много раз.

ПОЗДРАВЛЯЕМ, ИГРА ПРОЙДЕНА. ОСТАВШЕЕСЯ ВРЕМЯ, ЧТОБЫ ВЫЙТИ ИЗ ИГРОВОЙ ЗОНЫ: 1 МИНУТА.

— Мы сделали это! Мое лицо осветляется огромной улыбкой, и я бросаюсь в объятия Чишии, чтобы крепко поцеловать его. — Мы сделали это! Мы... Хибики. С большими глазами я возвращаюсь в комнату, где Хибики сосредоточивается и пытается устоять на шатких ногах. — Все кончено! Поторопись, мы должны выбраться отсюда. Я поддерживаю Хибики с рукой на боку, и он впервые неуверенно хромает. — Вы... вы прошли игру?, — Его голос звучит невероятно, и его травма, должно быть, очень серьезная, если он даже не может выдавить из себя улыбку. Чишия последовал за нами, чтобы увидеть, какие глупые действия я совершу сейчас, и он снова хмурится, наблюдая, как мы с Хибики направляемся к двери. Проходя мимо, я прикасаюсь к плечу оставшейся сестры. — Эй, ты тоже должна выбраться. Давай, у нас не так много времени! Она не реагирует, и я недостаточно сильна, чтобы помочь им обоим, но Чишия все равно качает головой, — Это бесполезно. Посмотри на нее, она уже мертва. Я не хочу признавать, что он прав, но она не сказала ни слова и не сдвинулась с тех пор, как умерла ее сестра. Я хотела, чтобы все мы выбрались живыми, но я ничего не могу сделать, если она решила, что хочет умереть рядом со своей сестрой. Хоть это и заставляет мое сердце кричать от боли. Выйдя из последней комнаты, мы оказываемся в огромном вестибюле с кафельным полом и гигантскими окнами. Все чистое и современное, как будто мы находимся в совершенно другом здании, а не в том, в которое мы вошли всего час назад. Трудно поверить, что прошло не более одного часа с тех пор, ведь это казалось вечностью, и я более чем рада, что это закончилось. Последние секунды утекают, двери закрываются стыком, и в тот же момент воротники на шее открываются. Все, кроме одного. За закрытой дверью я могу услышать приглушенный звук взрыва, и я проглатываю слезы от мысли о третьей смерти. Смерть, в которой не было необходимости. Но в конце концов она выбрала этот путь сама. Я не колеблясь, снимаю ошейник. Там, где металл стягивал кожу всего секунду назад, образовались зелено-фиолетовые синяки, а кожа ощущается и холодной и горячей одновременно. Глубокие вдохи никогда не приносили столько удовольствия, как сейчас, и я бросаю металлический кусок на землю. Никогда больше не захочу носить такую вещь. На некотором расстоянии Пирсинг делает то же самое и вскоре исчезает. Со злой улыбкой, мистер Мускул наблюдает за мной еще мгновение, но вскоре тоже разворачивается. Я также направляюсь к выходу, когда слышу еще один тяжелый удар позади себя. Хибики опустился на колени, снова прижав одну руку к боку, а другую к ошейнику. — Эй, все в порядке? Честно говоря, ты выглядишь довольно бледным. Я встаю на колени рядом с мальчиком, нежно касаясь его плеча. Во время игры я полюбила его, и если есть что-то, что я могу сделать, чтобы помочь ему, я это сделаю. Чишия с нетерпением ждет около входной двери и усмехается, постукивая ногой. Я уже замечала, что он, похоже, не одобряет мою заботу о Хибики, но теперь игра пройдена. К чему такая спешка? — Мы должны идти. Его голос апатичный и холодный, и я почти ожидаю, что он развернется и уйдет без меня, но он этого не делает. Мои глаза бродят туда-сюда между ними, и еще раз я хочу, чтобы Чишия показал немного больше эмоций. — Ты не видишь, что он плохо себя чувствует? Мы могли бы, по крайней мере, остаться с ним, пока ему не станет лучше. Ему больно, я не могу оставить его сейчас! Почему Чишия не может хотя бы присмотреть за его раной? Мальчик протестует слабым голосом, говоря, что мне не нужно оставаться, и Чишия тоже качает головой. — Послушай меня. Мы ничего не можем сделать. Светло-карие глаза смотрят на меня, и страх явно написан на лице Хибики. Это потому, что он должен был видеть, как люди умирают? Или из-за всего насилия, которое ему пришлось испытать? Но как он зашел так далеко, если это так влияет на него? Несмотря на измученный взгляд, ему все еще удается заставить меня улыбнуться. — Я бы очень хотел встретиться с тобой в реальном мире. По какой-то причине его слова поразили меня очень глубоко, и я не могу устоять перед тем, чтобы обнять его. — Мы все еще можем встретиться, как только это закончится, Хибики. Просто оставайся в живых немного дольше - все будет хорошо. Обещаю. Чишия еще раз зовет меня, но на этот раз, не холодно, но так низко, что я его почти не слышу. Я снова осторожно сжимаю спину Хибики, чтобы не причинить ему слишком сильного вреда, а затем встаю, улыбаясь мальчику, когда поворачиваюсь к Чишие. Он наблюдает за мной с сильно нахмуренными бровями, и я задаюсь вопросом, может ли он на самом деле ревновать. Взяв его за руку, мы, наконец, направляемся к выходу. Я остаюсь оптимистично настроенной, что Хибики выйдет, как только его колени перестанут вести себя как желе. — Я до сих пор не понимаю, почему ты не хочешь остаться здесь по... Внезапный шум прерывает меня, и всего на секунду все вокруг нас покрывается красным светом, в то время как моя спина ощущает сильное тепло. Я почти забываю как дышать, и когда мои руки начинают дрожать, я инстинктивно поворачиваюсь, чтобы увидеть, что только что произошло позади нас. Чишия останавливает меня, притягивая к своей груди, не позволяя мне повернуться к Хибики. — Не смотри. Это не более чем шепот, но я все равно слишком занята попытками дышать. Что бы я не пробовала, мои легкие просто не наполняются воздухом. Теперь должно быть проще, когда ошейник не перекрывает дыхательные пути, но кажется, что все стало еще хуже. И это не вина крепких объятий Чишии. Неожиданный звук ускользает из моего рта, когда осознание поражает меня. Чишия уже знал об этом, может быть, все это время. Вот почему он хотел, чтобы я так быстро ушла. Хибики не испугался того, что произошло в игре. Он испугался, потому что мы выиграли. Но как? Как такой молодой и тревожный мальчик мог стать Валетом игры? В конце концов, почему это должен был быть Хибики - тот, которого я назвала своим другом не так давно? " — Что ты знаешь о дружбе?" " — Он не твой друг" Я не сопротивляюсь, когда Чишия медленно выводит меня из здания. Но как только мои легкие, наконец, наполняются свежим воздухом, я моментально ослабеваю в его руках и горько плачу.